НА ВОЛНЕ ХАЙПА
№ 2018 / 26, 13.07.2018, автор: Григорий ШУВАЛОВ
Читая критические отзывы последних дней, я всё чаще замечаю, что большинство из них пишутся вовсе не с теми целями, какие изначально предполагал институт критики. Никто теперь не пытается сеять разумное, доброе, вечное или выступать путеводным маяком для читателя в мире литературы. Главная цель критического высказывания сегодня – сделать хайп за счёт своего оппонента, используя его в качестве боксёрской груши. Мастера отрицательной рецензии появились не сегодня, самые заметные в последние годы, пожалуй, Сергей Морозов и Александр Кузьменков. На фоне безмятежных переливаний из пустого в порожнее остальной критики, довольствующейся хвалебными рецензиями, они на самом деле какое-то время выглядели свежо.
Однако времена меняются, и если раньше отрицательная рецензия ещё вызывала какую-либо дискуссию, то нынче до дискуссии дело просто не доходит, поскольку читателей у подвергающихся атаке книг всё меньше и меньше. Поэтому критики новой генерации нашли другое развлечение – ругать критиков, поскольку те, в отличие от писателей, начинают отругиваться и создавать хайп, необходимый для поддержания самолюбия оппонента.
Вот, например, критик из Самары Максим Алпатов пишет на портале Textura статью о другом критике – Константине Комарове под названием «Быть при Комарове». Комаров в ответ огрызается и громит в рубрике «Лёгкая кавалерия» в журнале «Новая юность» другого критика портала Textura – Олега Демидова. Редактор рубрики Игорь Дуардович пишет анонс, в котором упоминает «о фуфлокритике на сайте Textura». Автор более 100 публикаций в «Журнальном зале» Борис Кутенков пишет гневную отповедь в адрес Дуардовича. Всё это репостится в «Фейсбуке» с комментариями всех участников, порождая новую волну взаимных упрёков.
В результате вместо разговора о литературе мы имеем выяснение отношений между критиками и дешёвый хайп при полнейшей бессмысленности высказывания. Безусловно, подобный формат так же, как, например, дворовая драка, привлекает зевак. Но зевака никогда не станет читателем. После драки он пойдёт по своим делам. А ведь одна из главных задач критики – именно привлечение читателя.
Пушкин писал о критике: «Не говорю о беспристрастии – кто в критике руководствуется чем бы то ни было, кроме чистой любви к искусству, тот уже нисходит в толпу, рабски управляемую низкими, корыстными побуждениями. Где нет любви к искусству, там нет и критики».
Нынешним молодым критикам подобные представления чужды, любовь к искусству подменяется любовью к себе, а одобрение толпы понимается как высшая похвала.
Сегодняшняя литературная критика приближается к формату дурных ток-шоу, когда сама тема высказывания не важна. Так что пока вместо конструктива мы имеем бесконечные фракталы критических высказываний. Критиков развелось много, но вычленить их реальную позицию в этом множестве невозможно, настолько они одинаковы. А ведь вещей, нуждающихся в критическом осмыслении, немало, однако предметный разговор о современном литпроцессе всё чаще оказывается на периферии сознания. До обличительной критики 30-х гг. мы ещё не дошли, но вектор направлен именно в её сторону, чем всё это закончилось – хорошо известно.
Сегодня на перепутье оказалась не только литература, но и критика. Стремительно становящаяся субкультурой в субкультуре, она стала более свободной, но отдалилась от подлинной культуры, и это, безусловно, нужно менять.
А чем плоха любовь к себе, любимому? И чем она НОВА? И критики, да и сами писатели, прежде всего любили именно что СЕБЯ, а не коллег по писательству и уж точно не читателей. Так было, есть и, скорее всего, будет. Закон жанра.
Зачем так много слов для высказывания двух мыслей?
Построчно платят?
Я думаю, что серьезные люди читают серьезных критиков, знают их имена и не тратят время на тех, о ком пишет автор публикации. Кроме Кутенкова, ни одного знакомого имени не встретила. Серьезные люди не участвуют в мелких сварка, а ведут дискуссию с уважением к оппоненту.
Ситуация уже меняется. Готовит журналистов от литературы МГУ, в Ярославле студенты у Евгения Ермолина талантливые, волна идет, скоро сметет все живое. Любой советский школьник мог проанализировать “Муму”, знал литературоведческие термины, другой вопрос достойно или нет. Нужно ли это человеку – стать критиком? Как кухарка управляет государством, так и рецензию может написать любой читатель. Найдет ли он единомышленников – неизвестно. Но армия современных читателей, в основном молодые преуспевающие клерки, ждут помощи в осмыслении книг.
Рецензия это неинтересно и неглубоко, как правило. Критика это не рецензия.
Забавное начало статьи: мол, критика стала не такой хорошей, какой “была изначально”. Это говорится о проекте “литература”, составной частью которого были критики типа Вассариона Белинского и целью которого (проекта) было – вызвать революцию и разгромить церковь. Белинский: “гнусное русское духовенство” и т.д.
Cкажите, господа умники, как не стыдно в литературном издании тиражировать мерзкое, придуманное дебилами слово “хайп”? Зачем же уподобляться дебилам и продажным рекламщикам? Или это часть вашего бизнеса?
Здесь не только это. “Генерация”, “конструктив”, “фракталы”, правда, более понятные и обиходеные слова, но им есть и русские замены. Зато иностранные придают наукообразие, а в статьях и диссертациях иногда очень трудно понять смысл, если изложено “по-иностранному”. Увы.