Ноты ненецкой словесности

Рубрика в газете: Жизнь национальностей: в поисках гармонии, № 2020 / 26, 09.07.2020, автор: Александр БАЛТИН

Веками художественное самосознание ненцев выражалось только в устном творчестве; но солнце духа касается и этого края своими живительными лучами, и в конце 20-х, начале 30-х годов прошлого века – наряду с появлением письменности проклёвываются и ростки литературы…
Тыко Вылка восславил свою землю – таинственный Тыко…
«Олешек», «Оленёнок» – нежностью звучащее имя Тыко, как ласково называла тебя мама: оленёнок, совершивший вылазку в тундру, любознательный мальчишка, чей отец – знаменитый охотник…
Александр Борисов, первый художник живописавший Арктику, прибывает на Новую Землю в 1901 году, он видит, как не обычный мальчик делает зарисовки (копируя картинки из оставленного полярниками календаря) и даже чайные обёртки; через какое-то время он берёт молодого парня с собою в путешествие по Новой Земле, они проходят и проезжают на собачьих упряжках 400 километров величественных пейзажей, и Борисов обучает талантливого Оленёнка, юного Вылку живописи; а потом ненец встречается с писателем Писаховым, сосланным сюда за неуважение к властям, и тот первым дарит Вылке краски и карандаши.
…сложные зигзаги жизни Тыко уводят его в Москву, учиться, и Москва, очаровавшая, хлебосольная, кривая в переулках, запутанная во дворах – не смогла засосать Вылку, отпустила его к себе – на Новую Землю.
Величественна Новая Земля!

Какими снегами сыплет, какой весной разливается!
Как большие блюда озёр, синея мудрым покоем воды, отражают пласты небес! Сколько простора для художника!
Но Тыко Вылко не мог остаться в пределах живописи, он пропитывался местным фольклором, он вбирал его, чтобы преобразовать в книгу, зафиксировать письменно, ибо не записанного – не существует.
Так постепенно, будто подъём по ступеням, складывается книга «Записки о Новой Земле»: книга правды и фольклора, света и снега, духов и пейзажей…
А Вылко продолжает жить – и длится дорога его в недра Советской власти, где находит своё место замечательный ненец, и долго живёт он, трудясь, живописуя и прославляя родную землю…
Новую Землю.
…Жизнь Ивана Истомина, прозванного в детстве Ванькой-встанькой, была мощно ориентирована на то, чтобы всегда вставать: трёхлетний ребёнок, перенёсший полиомиелит, обезножел, и держался за привычное всякому движение благодаря костылям, изготовленным дядей.
Учёба в школе, потом в техникуме; он рано опубликовал своё первое стихотворение: логично, что называлось оно «Олень»…
…и мчался по песцовым снегам волшебный олень творчества.
Истомин увлекался рисованием, писал маслом, редактировал рукописный журнал: огни Ямала вспыхивали торжественным колдовством дивной природы, а назывался журнал «Искры Ямала».
Став профессиональным журналистом, работал в газете, заведовал издательством, бесконечно перелагая ощущения жизни в повести, рассказы, стихи, пьесы.

Парадоксально, но лишившись ног, Истомин будто получил дополнительную энергию творчества: бликовали синие и кипенные снега, мчались олени, и быт и нравы ненцев распускались экзотическими словесными цветами: такими домашними для соотечественников Истомина, чья жизнь настолько нашла выражение в его творчестве, что будто и сияние небес стало глубже над ненцами…
…потом засверкают оленьи тропы Леонида Лапцуя.
Глубина тундры, семья оленевода-батрака; сынок, ставший оленеводом уже в десять…
Предвещало ли что-то, что сделает он шаг в сторону от такого привычного, логичного, всеобщего уклада ненцев; что воспоёт снег и землю, принимающую его, оленей, мчащихся в серебристых клубах и вихрях, оленьи тропы, и саму радугу жизни, чья цветовая гармония противоречит тяжести крайнего Севера и такого же крайнего, на износ труда?
Леонид Лапцуй стал переводчиком, стал писателем – ибо никто, кроме писателя, не в силах рассказать, как блестит снег – и как этот волшебный блеск отражается в душах соплеменников; никто не поведает о трудах оленевода – и о том, как привязан человек к оленю, сколько сказаний связано с ним…
Светлая и нежная проза Лапцуя жива жильною силой народа – и природы, среди которой дано ему жить – природой столь же величественной, сколь и лиричной, суровой и нежной, раскрывающей душу свою умеющим слышать…
…трудно выживать малым народам – ещё труднее выражать себя: через слово: через глобальное орудие, посредством которого высказано столько великого.
Тем не менее, ненецкая литература, будучи очень молодой, дала целую гроздь писательских имён (можно вспомнить И.Юганпелика, А.Паичкова, В.Ледкова, Г.Пуйко), полноценно живописавших жизнь своих соплеменников.