Новый порядок современного постмодернизма
Рубрика в газете: Преодолеть время, № 2021 / 35, 23.09.2021, автор: Наталья ШУНИНА
Лев Наумов. Пловец снов. – М.: Издательство «Омега-Л», 2021
«Всё из воды, и всё – в воду», – говорил древнегреческий философ Фалес Милетский. И метафизический дух воды Льву Наумову не только удалось выразить и облечь в форму – дух этот, кажется, фигурально пойман и заключён в романе «Пловец снов».
Постоянное морское волнение и вечное цикличное плавание, пожалуй, образуют одно из глубочайших пространств, в которое погружается читатель. Но оно не единственное – Наумов развернул множество пересекающихся пространств, связанных друг с другом таинственными водными артериями.
«Пловец снов» многослоен. Повествование начинается с точки, однако заканчивается так, как если бы за последнюю точку зацепились пучки электрических проводов – и воцарился конец без конца, когда энергия бежит дальше и образует всё новые ячейки смыслов в зависимости от модуса восприятия и воли читателя.
Даже фамилия главного героя – модного писателя плохих детективов, который написал, однако, одну «настоящую» книгу – имеет три варианта написания: Горенов, Горянов, Горинов, как бы подчёркивая хрупкость и изменчивость человеческого эго.
Наумов замечательно передаёт сновиденную природу нашей реальности и этим приёмом весьма остроумно предоставляет своему главному герою алиби и оправдание в глазах читателя (не снится ли эта вся увлекательная и кровавая катавасия?).
Ведь герой не просто писатель. Он ещё и серийный убийца: однажды Горенов нашёл ответ на актуальный для современного общества вопрос, как заставить людей читать хорошую литературу… «Читать плохую литературу смертельно опасно!» – таков его лозунг.
Вначале он убивает почтальоншу, пристрастившуюся к дурной литературе, затем – йога. Ввиду своей текстоцентричности убийства Горенов совершает согласно великим детективам, оставляя вещи-указания, например, пять апельсиновых косточек.
Сыщики, к которым он даже заходит на чай в отделение, якобы за сюжетами для своих детективов, не рассказывают ему о тех убитых. Так убивал Горенов кого-то или нет? Получается, что его замысел не раскрыт.
Как же тогда объяснить цель, которую он преследовал? Писатель-убийца решает составить зашифрованное послание и рассказать, что совершил, что планирует делать дальше и во имя чего. Зашифрованное письмо он оставляет дочери Лене, а конверт с адресом Лены и ключом к шифру передаёт Вике – любимой женщине. Ключ к шифру – «Долина страха» Конана Дойла.
Третьей его жертвой становится хороший врач Лариса Исааковна, которая читала романы вроде «Прелестная замарашка», «У меня есть ты, у тебя есть я», «Тебя мне подарили». На месте её убийства он оставляет краску для шляпок – на сей раз намёк на роман Агаты Кристи «Убить легко».
В какой-то момент Горенов начинает ощущать себя героем собственного детектива. То есть он совершенно не может понять, то ли текст-жизнь, то ли жизнь – текст. Кто он: автор или герой?
В таких эпизодах повествование становится почти театральным, точно возникла невидимая сцена, и читатель, прежде в той или иной мере смотревший изнутри, стал смотреть извне. Наумов играет со своим читателем. То он усложняет картину, то позволяет ощутить «звенящую ясность бытия».
Конечно, «Пловец снов» имеет черты постмодернистского романа. И это был бы он, если бы не животворящий, смыслообразующий образ воды, который является и сновиденным, и реальным (потому что отражает высшую метафизику, то, что человек не видит, но только ощущает).
Этот образ, манифестирующий нечто центральное и более реальное, даже чем человеческое эго, как раз заставляет задуматься: а может, «Пловец снов» относится к тому загадочному метамодернизму, который отличается от постмодернизма тем, что и в пустоте тут раскрывается великий смысл? И в пустоте таится не отсутствие, но потенция самого бытия. И не в одном его частном проявлении, но во всей целостности.
«Вода же всё щедро наполняет смыслом, в ней праздно прозябать невозможно. В море сразу возникает цель. Одни, чтобы занять себя смешной задачей, играют в мяч на безопасной границе величественной стихии. Другие ныряют ко дну, собирая камни и ракушки. Третьи просто бултыхаются на одном месте… Впрочем, совсем не «просто». Подобное времяпровождение позволяет соли проникнуть в тело и укрепить здоровье. В воде смысл есть всегда! Он появляется сам по себе, рождается из пены, прекрасный, будто Афродита», – пишет Лев Наумов.
И, пожалуй, ещё одно серьёзное отличие от постмодернизма: несмотря на обилие метаморфоз, намеренных несоответствий (например, когда Горенов поднимается в гости к другу стоит жара, а когда он выходит, идёт снег), в «Пловце снов» есть порядок. Парадоксальный и необъяснимый, а потому величественный.
Добавить комментарий