О юридических реалиях современного литературного процесса
№ 2024 / 34, 06.09.2024, автор: Иван ОБРАЗЦОВ
Определяя основной инструмент, с которым работает писатель, мы невольно впадаем в тавтологию, говоря, что этот инструмент есть одновременно и материал работы. Собственно, речь идёт о «языке». Письмо является формой языка прежде всего. В данном случае мы должны отнестись к этому очень серьёзно. И это сегодня понятно, учитывая то фундаментальное значение, которое приобретает язык в развитии человеческих сообществ. Государственнообразующий язык в данном случае становится тем материалом, и тем инструментом, с помощью которых писатель взаимодействует с миром и одновременно участвует в его созидании.
Глядя под данным углом на объекты, существующие в современном литературном пространстве, как то: отдельные художественные произведения и медийные образы писателей мы очевидно наблюдаем возможность рассмотрения, анализа и оценки этого процесса существования как минимум с двух сторон. С одной стороны, мы можем пронаблюдать от самых основ (история возникновения традиции) к итогам (художественные произведения), и заключить насколько эти итоги связаны с основами. Но можем пойти и с другой стороны, попытавшись проанализировать итоги (художественные произведения) между собой. В любом случае у нас всегда существует возможность оценки любого художественного произведения через то фундаментальное, что есть «метаязык», и увидеть такое явление как «традиционная основа» или попросту «традиция» в его максимально ясном выражении.
Итак, первое принципиальное замечание ко всем существующим сегодня комиссиям «по культуре», «по продвижению русского языка, литературы» и т. д., и т. п. – насколько участники данных собраний (будь то литераторы или литературные торгаши) в состоянии понимать глубину вопроса? Насколько они в состоянии понимать больше и дальше своих краткосрочных гражданских (как бы красиво это гражданское ни звучало) и рентабельно-финансовых (как бы красиво это ни выглядело в министерских отчётах) интересов?
Сегодня совершенно очевидным становится преобладание медийного образа автора над самим художественным произведением, приписываемом этому образу. То есть ряд современных писателей в актуальном языке преобладают больше посредством медиаобраза, как некоего самостоятельного произведения, развивающегося в медиахронике, подобно продолжительному сериалу с множеством сопутствующих участников. Художественное произведение играет, как правило, лишь закрепляющую роль к данному медиаобразу, которое к тому же становится известно уже после знакомства с медиаповествованием. Исключение здесь составляет, пожалуй, только один Виктор Пелевин с его нарочитой немедийностью, хотя и в этом случае можно предположить определённую тактику существования в медиа как отсутствия.
При таком взгляде роль устойчивых структур вроде творческих союзов или литературных институций приобретает совершенно исключительное значение, в том числе на государственном уровне и на уровне общественных институтов. Именно эти, разные по мощности, составляющие литературного процесса как массивные единицы претендуют на:
1. Определение художественного канона;
2. Владение производителями художественного канона.
Владения не в смысле механического подчинения (что характерно для коммерческих издательских монополистов, но об этом скажем отдельно и в другой раз), а в смысле некоего социологического убеждения, объединяющего отдельную группу участников литературного процесса.
Внутри таких групп происходит определённая эволюция. Здесь можно привести примером Союз писателей СССР, его внутренние социальную и мировоззренческую структуры, и их эволюцию. В настоящее время каждая крупная группа участников литературного процесса несёт в себе часть этой социальной и мировоззренческой эволюции, её ветвь. Какие-то ветви могут соединяться, какие-то расходиться или отмирать, но все эти группы несомненно составляют реальную общественную силу.
Второе принципиальное замечание происходит из соображений, если угодно, соборности – насколько руководители подобных коллективов литераторов осознают юридическое равноправие всех зарегистрированных в современной России творческих объединений? Есть ли понимание того, что любой творческий коллектив, прошедший официальную регистрацию и имеющий уставные документы является (с точки зрения законодательства!) равноправным участником общественной жизни с любым другим так же зарегистрированным творческим коллективом? Есть ли понимание последствий подобного законодательного равноправия (особенно последствий упрощающих, коммерциализирующих литературную среду и в конце концов – негативных)? И как следствие, есть ли механизм, который на законодательном уровне определяет одни творческие коллективы как более «равные», чем другие, и каким может быть такой механизм юридического самоопределения?
В сущности, мы говорим не о сухой механике ньютоновского типа (если провести аналогию с физической картиной мира), а о метафизике языка как основного механизма и материала работы писателя. То есть, речь идёт о созидании неких метафизических смыслов, являющихся актуальными современности и соразмерными предыдущему опыту. Это есть приближение к пониманию созидания традиции.
Надо отметить, что мы говорим не просто об эволюции языка как некой традиции, но скорее о традиции, созидаемой в корневых основах языка, не в лингвистическом, не в филологическом (хотя и в них тоже) смыслах, но в смысле метафизики. Попутно отметим, что необходимо с такой точки зрения рассматривать предлагаемые нам сегодня западноевропейские, ближневосточные и азиатские модели культурологического дискурса.
Уже много лет пространство интернета является осмысленной лингвистической и филологической структурой, чего явно недостаточно для формирования долгосрочной парадигмы общественного развития. Метафизика остаётся неосмысленной и невыработанной, точнее она находится сейчас в состоянии созидания. Созидание предполагает художественную работу с языком как онтологическим смыслом мира.
Мы даже с естественнонаучной точки зрения исходим всегда из предпосылки, что есть некий смысл в наблюдаемых законах природы, согласованность между ними – некая априори ожидаемая систематическая структура, которую мы предполагаем исходно, до открытия законов природы. Открывая какие-либо законы природы, мы предполагаем смысл как онтологическое свойство окружающего мира, демонстрируемое экспериментально. Тем более, когда мы наблюдаем процессы языка в метафизическом смысле, мы можем проследить и обозначить определённые основания, сделав это не размытым медийным дискурсом, а дискуссией, демонстрирующей серьёзность работы.
Третье принципиальное замечание относится к способности мыслить необходимыми категориями значимости с точки зрения литературоведческого дискурса – а существует ли сегодня актуальная дискуссия о художественной литературе как онтологическом смысле русской культуры? Кто эти мыслящие участники литературного процесса и где происходит сама дискуссия?
Призыв очень прост – к диалогу.
Страницы некоторых журналов должны стать полем этого диалога. Журналов, выходящих обязательно в бумаге, для возможности мыслить, делая пометки на полях, возвращаясь несколько прочитанных листов обратно, перечитывая и размышляя, ведь подлинная актуальность не может быть торопливой.
Только подумать сегодня необходимо очень крепко. Так крепко, что как бы поздно не стало.
Не надо опьяняться боевыми успехами – мы должны закрепить их с помощью того инструмента и материала, с которым работает писатель. Закрепить, увидев актуальность современного языка хотя бы через сто лет (это цивилизационный минимум планирования), так как традиция предполагает не только тех, кто передаёт, но и тех, кто принимает и передаёт дальше.
Совершенно очевидно, что актуальный современности язык в метафизическом смысле слова и литература, как его выражение в художественном смысле – формируют потенциальное будущее. И то, каким это будущее станет – формируется именно сегодня. Сегодня не в примитивно-актуальном смысле слова, а сегодня как части исторического потока времени вообще. Собственно, об этом только и стоит сейчас вести речь прежде всего.
По сути, понимая актуальный дискурс и традицию языка, мы легко обнаружим, что речь идёт о двух, совершенно различных традициях – монистическая традиция (свобода творчества как приближение к реализму) и традиция метафизической энтропии (свобода, понятая как вседозволенность). И здесь русскую литературную традицию можно определить как антропологию, стремящуюся к Богу или Бога отвергающую. Вопрос лишь в том, насколько крепка метафизическая основа (традиционной художественной литературы) и насколько велик соблазн голого (и, разумеется, циничного) материализма в головах пишущих?
Антропология многих современных сочинителей очень проста – получить премию, пристроить своих дочек-сыночков и наградиться чем-то высокозначимым от ничего особо не понимающих в литературе чиновников.
Ага, страницы журналов только и могут, что облизывать свой сладкий зад и печатать никому не нужную муть.
Думаю, что намного больший интерес представляет сентенция автора статьи о том, что русская литература – это антропология, стремящаяся к Богу или Бога отвергающая. Сразу вспоминаются всевозможные “актуальненькие” сочинения на тему религии, которые появились моментально, как только тема стала продаваться.
И ещё про Лёшу Варламова можно вспомнить, что пока он не был ректором Литинститута, то совершенно никого не интересовал со всей своей графоманской писаниной, а теперь он прямо таки звезда полей и огородов. Ну и редактор Литературной газеты Замшев с ним сейчас в паре окучивает разные ярмарки да фестивали. Удивительная пара — Замшев дал премию Гипертекст Варламову (солидная денежная сумма), а Варламов добавил Замшева в короткий список Большой книги (где тоже уже гарантированно выдаётся такая же солидная денежная сумма). Один стал лауреатом у другого, как же так “случайно” вышло? Видимо нет у нас на Руси иных сочинителей, кроме этих товарищей. Рука руку моет и не стесняется никого и ничего. Торгаши и посредственности как были, так и продолжают не мытьём, так катаньем оставаться на плаву. Ну так ведь известно, что оно не тонет. Они теперь и всех юзефовичей обратно тянут, а там глядишь и до инагентов дело дойдёт, вон, Басинский уже предлагал Быкова (признан инагентом в РФ) внимательно изучать. Действительно барахольщики без стыда и совести.
Цитата: “Итак, первое принципиальное замечание ко всем существующим сегодня комиссиям «по культуре», «по продвижению русского языка, литературы» и т. д., и т. п. – насколько участники данных собраний (будь то литераторы или литературные торгаши) в состоянии понимать глубину вопроса?..”
А разве литературные торгаши способны понимать что-то, кроме своих торгашеских мыслишек?! Сомневаюсь. Вот опять в совет при Президенте по культуре включили спекулянта Новикова, вопрос – зачем? Что этот полубандитский коммерсант может такого посоветовать для отечественной культуры, кроме продвижения собственных либерастически-торгашеских интересов?
Полубандитский коммерсант?
Иль очень ловкий спекулянт?
А вдруг он – гвардии сержант
И выдаст вам огромный грант?
Так понятно же, что и полубандитский коммерсант, и ловкий спекулянт – это всё один и тот же персонаж, а имя его мы все прекрасно знаем (ну или можно посмотреть статейку Союза 24 февраля о монополии, которая здесь была опубликована не так давно).
Ага, размечтались, гранты они себе только выдают, на развитие Великобританских и прочих Североамериканских ценностей в среде “русских Иванов” с балалайкой, водкой и с медведем в обнимку ходящих…)
Чтобы выбить эти гранты,
Тоже ведь нужны таланты…
Ну да, только таланты для выбивания нужны не по выбиванию как таковому, а по пониманию зачем берёшь грант и будет ли от того польза обществу. Впрочем, часто у грантоедов наблюдается один талант – понимание собственного финансового интереса и этим интересом ограниченного)
1. Для “выбивания” грантов для частных ООО нужны не таланты, а учредители любого ООО – НКО, составители перечня пунктов Программы гранта (в том числе, смета затрат для руководителей и для грамотных Соисполнителей) .
2. Литературоведением и развитием Литературного стиля в России занимаются литкадры – кандидаты и доктора филологических наук ведущего научного Института – ИМЛИ РФ.
Соблазн голого и циничного материализма не просто велик, он и есть основной двигатель торговли книжными продуктами. Вон, Захарок такой был активный и громкий, пока всякие либерастические премии не стал получать – сразу примолк. Вот тебе и Захарок, в тёплом месте пристроил свой задок) Печально, что они все оказываются не только литературными, но и политическими импотентами как только получают пару-другую медалек и премишек. Мерзко на всё это смотреть, а не смотреть не получается, они же как тараканы прусаки во всех щелях порасселись и плодятся без всякого ограничения. Так что никакая Ямпольская ничего не изменит, только затихнут в углах ненадолго, а там опять и выползут на середину культ-кухни.
Что-то мало верится, что творческие союзы в состоянии выполнять роль хранителей или производителей канона. Язык слишком серьёзное явление, а все эти прилепины да ивановы вряд ли вообще понимают о чём идёт речь в подлинном современном дискурсивном пространстве. Союз писателей больше похож на кучку растерянных детишек, а Прилепин и Ко – на шайку разбойников с большой дороги, ну и издательские спекулянты до кучи – чего вы от них ждёте? Даже вот эту статью Образцова они вряд ли смогут понять, увидят только какие-то обрывки, что им покажутся касаются их лично, да разобидятся опять на всех и всё. И это, увы, всё.
Да что говорить то, если вся эта шайка-лейка из яснополянского, прилепинского, союзвсевозможного кружков только тем и заняты, что либо облизывают друг другу пятые точки, либо обливают друг друга помоями. В конце концов, единственный способ эту паразитическую плесень вытравить – поднять их на культурологические вилы, как это делали уже ни раз и ни два. Те же Маяковский и Чуковский прекрасно знали цену таким паразитам и высмеивали их без всяких толерантных реверансов.
Лингвобобёр, согласен полностью. Детишки, разбойники и спекулянты. И полуграмотные рассказы про разные поездки.
Выдающихся текстов нет.
Или почти нет.
Ну, если добавить ко всем перечисленным персонажам графомана Варламова и его ит-институток, то картина будет полной и унылой, как вся их лауреатская писанина. Беда в том, что они заполонили своей графоманией все библиотеки страны, а это уже тянет на статью о мошенническом сговоре и растрате библиотечных госдотаций. Конечно, вошедшему в совет Ямпольской олигарху Новикову вся эта писанина только помогает отуплять народ, приучая читателей к развлекательным поделкам и тем самым увеличивая доходы монополиста за счёт таких примитивных читательских вкусов. Мафия, одним словом, и корыстолюбивые паразиты.
Видимо, ник “писатель” имел в виду “лит-институток”? В любом случае, Маяковский прекрасно об этом сказал в его знаменитом “Прозаседавшиеся” – все эти “советы при министерстве” и прочие комиссии” только и заняты заседаниями, а в это время нашу страну потихоньку подъедают всевозможные “лит-институтки” (Варламов и сам к ним относится), какие-то странного (почти гей-парадного) вида певцы с патриотическими выкриками “я русский” и прочая странного вида популярная тусовка. Достаточно посмотреть, как “нетрадиционное” сообщество с восторгом отзывается о таком вау-мальчике как Шаман и многое станет ясно. А на передовой в это время никаких шаманов не слушают, а если и слышат, то плюются как на слащавую и совершенно тупую картинку из гей-журнала. Как то так. Надеюсь, что этот мой коммент не забанят.
Уважаемая Анна, да, речь шла о лит-институтках. А по поводу деятельности исполнителя Шамана действительно есть масса вопросов, особенно касающихся того, как так вышло, что он стал кумиром гей-сообщества. Не уже ли его менеджеры не понимали, что подобный внешний вид и манера поведения будут иметь такой эффект в среде представителей нетрадиционной ориентации?
Известно, что Шаман – псевдоним певца Ярослава Дронова, придуманный его поклонниками задолго до того, как он начал сольные выступления. Ярослав ведет здоровый образ жизни, не употребляет алкоголь, не курит, правильно питается. У него уникальный голос с диапазоном 5 (!) октав. Хорошая подача звука и приличная вокальная техника. Благодаря природным возможностям, он способен исполнять сложнейшие композиции разных стилей. Он сам пишет тексты, музыку, сам делает оранжировки. В его репертуаре – патриотические песни. Я незнаком с сообществом представителей нетрадиционной ориентации и не знаю ничего об их музыкальных предпочтениях. Если его творчество любят подобные поклонники, то он не виноват в этом. Так и водка не виновата в том, что она популярна у любителей алкоголя. И табак не виноват, что его курят.
Конечно никто ни в чём не виноват, только вот распространители алкоголя и табака с их навязчивой рекламой из всех щелей, они тоже вроде как просто бизнес и никакой социальной ответсвенности? Или публичное высказывание и подача себя – тоже никому ничего не должно? Думать то о следствиях своих дел у нас сейчас не принято, да? Только о рентабельности переживать надо?
“Оранжировки”?
Дяденька Аноним, ты дурак?
Машутка, слезай с горшка и читай. В отличие от тебя, я не дурак, и другие тоже. Те, кто поняли, что это опечатка. Тем не менее, спасибо за замечание. Постараюсь впредь внимательнее перечитывать написанное. Рад, что это твоя единственная претензия к моему комментарию и что главную мою мысль ты обобряешь. Еще раз прошу у всех взрослых читателей прощения за досадную описку. Спасибо всем за понимание.
Если что, то “обобряешь” – от “бобер”. Машутка поймет. Но это не для пОвода.
Ничего я не “обобряю”, дяденька Аноним.
Описывайся и дальше.
Могу памперсами поделиться.