Обладавший незаурядными оперативными способностями

Рубрика в газете: Из цикла «Генералы Победы. Неизвестное», № 2025 / 4, 30.01.2025, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО

В исторической литературе очень часто чуть ли не все заслуги Генштаба в войну связывают в основном с именами Шапошникова, Василевского, Антонова и Штеменко. Да, это были очень крупные военачальники и военные стратеги. Но с ними рядом служили и разрабатывали планы крупнейших военных операций и другие, не менее талантливые генералы. Назовём хотя бы Германа Маландина, с которым судьба много раз обходилась крайне несправедливо.

---

 

Мало кто знает, что Маландин был слушателем первого набора академии Генштаба (он поступил в эту академию в 1936 году). Вместе с ним военному оперативному искусству учились сразу четыре будущих маршала, восемь будущих генерал-полковников и один адмирал. А за какие заслуги он попал в эту академию? Где он до этого работал и служил?

Читаем составленную на него в 1953 году кадровиками ЦК КПСС справку. Вот раздел: «Работа в прошлом».

«1915-1916 г. – командир роты 412 славянского полка

1916-1917 г. – офицер для поручений при штабе 103 пехотной дивизии

1917-1918 г. – старший адъютант штаба 8 армии

1918-1918 г. – работал в изыскательной партии, города: Рыбинск и Красноуфимск

1918-1919 г. – начальник отдела формирования Управления Нолинского военкомата

1919-1920 г. – командир полка, гор. Сарапул

1920-1921 г. – военрук Вятского и Уфимского губвоенкоматов

1921-1922 г. – начальник штаба 67 отдельной бригады

1922-1925 г. – начальник штаба 57 стрелковой дивизии

1925-1926 г. – слушатель курсов усовершенствования высшего начсостава при Военной академии им. Фрунзе

1926-1929 г. – начальник штаба 57 стрелковой дивизии

1929-1930 г. – командир 171 стрелкового полка

1930-1932 г. – начальник штаба Приморского стрелкового корпуса

1932-1935 г. – начальник штаба особого стрелкового корпуса

1935-1936 г. – адъюнкт Военно-исторических курсов

1936-1938 г. – слушатель Академии Генерального штаба Советской Армии

1938-1939 г. – старший руководитель тактики Академии Генерального штаба Советской Армии

(РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 13, л. 216).

Правда, анкета Маландина была не самой безупречной. Против него работало происхождение.

«Отец Маландина, – как однажды выяснили кадровики, – в течение 15-17 лет являлся городским головой гор. Нолинска, имел два дома. Жена Маландина – дочь купца, настроенного антисоветски» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 11, л. 124).

Вообще, из-за того, что военачальник в молодости успел послужить в царской армии, к нему часто возникали вопросы у органов. Одно время его даже подозревали в причастности к заговорщикам. Особисты однажды доложили командованию:

«тов. Маландин Г.К. проходит по показаниям арестованного в 1938 году Боряева, как участник контрреволюционной организации. Боряев осуждён, на судебном заседании Выездной Сессии Верховного Суда СССР от показаний отказался» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 11, л. 124).

В 1939 году Маландин получил назначение в Киев. Там в штабе округа ему поручили заняться организационно-мобилизационными вопросами. Его главной задачей стало в связи с намеченным июльским походом красной армии развернуть по штатам военного времени штаб Украинского фронта и призвать нужное количество бойцов.

Умения Маландина произвели впечатление на бывшего его однокурсника по академии Николая Ватутина. Поэтому сразу после своего перевода в Москву он начал добиваться отзыва в столицу и Маландина.

12 февраля 1941 года Политбюро постановило утвердить Ватутина первым заместителем начальника Генштаба, а на освободившееся место начальника оперативного управления Генштаба назначило Маландина (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 9, л. 65).

Потом началась война. В самом сложном положении оказался Западный фронт. 28 июня Москва сменила там командование. Новым командующим был назначен прибывший с Дальнего Востока Ерёменко, а начальником штаба – Маландин.

«…в новь на 29 июня я вместе с Маландиным, – вспоминал Ерёменко, – выехал под Могилёв, где в лесу находился штаб фронта. Меня весьма обрадовало то обстоятельство, что начальником штаба фронта назначался Герман Капитонович Маландин, которого я знал как очень опытного генерала, обладавшего незаурядными оперативными способностями».

Как действовал Маландин на фронте? Тот же Ерёменко рассказывал, что Маландин за три-четыре дня существенно укрепил район Могилёва, дав указание инженерным войскам создать сильную полосу заграждений. Немцам понадобилось десять дней, чтобы преодолеть вырытые нами противотанковые рвы и искусственно созданные лесные завалы. Это позволило нам выиграть время и подтянуть резервы.

Однако ни Маландин, ни Ерёменко, ни другие генералы совсем остановить тогда наступление немцев не смогли. Уж слишком неравными оказались силы. Но кто-то ведь должен был ответить за отступления? На роль виновников Москва назначила в том числе и Маландина. И его понизили в должности – до замначштаба Западного фронта.

У слову, этим фронтом одно время командовал Жуков. Но отношения между двумя генералами, судя по всему, не сложились. И когда Жукова Ставка перебросила в Ленинград, то он захотел видеть у себя начштабом Анисова, который перед войной был замом Маландина в Оперуправлении Генштаба, а Маландина вернуть в Генштаб.

Сильней всего Маландина подкосила Вяземская катастрофа. После неё генерала с фронта отозвали. Его назначили начальником одной из кафедр академии Генштаба и эвакуировали в Уфу.

Маландин очень сильно переживал. Он считал, что его место не в тылу, а в войсках. Но своего ему удалось добиться только в конце 1943 года. А помог генералу его бывший однокурсник по академии всё тот же Ватутин. Правда, военачальник не смог пробить ему высокую должность, соответствовавшую уровню его подготовки и знаниям: Маландина назначили всего лишь начальником штаба 13-й армии.

Маландин не подкачал. 11 января 1944 года командарм Пухов и член Военного совета армии Козлов представили его к ордену Суворова 2-й степени.

«В период наступательных действий с 28 декабря 1943 года части армии в ходе стремительного наступления прорвали сильно укреплённую полосу обороны противника и с боями продвинулись вперёд свыше 100 км. За этот период частями армии освобождено много населённых пунктов, в том числе города: Коростель и Новгород-Волынский, а также захвачены большие трофеи и пленные. Противнику нанесён большой урон в живой силе и технике с наименьшими для армии потерями. Этому успешному наступлению частей армии содействовало правильное и полное взаимодействие всех родов войск, бесперебойная и хорошо организованная связь штаба с войсками».

Но Указ о награждении Маландина был подписан лишь через четыре месяца – 29 мая. К слову, ордена Суворова 1-й степени тогда получили генералы Андрей Гречко и Михаил Катуков, а Москаленко и Черняховский тем же Указом были награждены орденами Кутузова 1 степени. Думается, Маландину было приятно оказаться в такой компании военачальников.

Ярче всего таланты Маландина раскрылись во время проведения Житомирско-Бердичевской, Львовско-Сандомирской, Берлинской и Пражской операций. В Москве наконец поняли, что бывший сокурсник Ватутина достоин большего, и сразу после Победы его назначили начальником штаба Центральной Группы войск, которую мы создали на территории Австрии, а затем перевели на ту же должность в Группу войск в Германии. А уже осенью 1946 года Николай Булганин предложил секретарю ЦК ВКП(б) по кадрам Алексею Кузнецову выдвинуть Маландина начальником Главного штаба Сухопутных войск (постановление Секретариата ЦК о назначении генерала 17 ноября 1946 года подписал Андрей Жданов).

 

 

Давая своё заключение, зам. зав. отделом Управления кадров ЦК ВКП(б) Жуков и завсектором этого отдела Сбоев, отметили:

«За время работы в Советской Армии тов. Маландин характеризуется дисциплинированным, требовательным и волевым командиром. Культурный, хорошо грамотный генерал. В работе отличается своей чёткостью и аккуратностью. В обращении и быту скромный. Штабную службу штабов высших соединений знает в совершенстве.

На фронте Отечественной войны тов. Маландин в должности начальника штаба армии чётко и умело руководил штабом армии, штабами корпусов и дивизий, твёрдо и настойчиво обеспечивая выполнение боевых задач, поставленных перед войсками. Умело разрешал вопросы взаимодействия различных родов войск, никогда не терялся в самых сложных условиях боевой действительности.

Маршал Советского Союза т. Конев о работе т. Маландина отзывается положительно. Главное Управление кадров Вооружённых Сил СССР кандидатуру т. Маландина на должность начальника Главного штаба Сухопутный войск – он же заместитель Главнокомандующего Сухопутными войсками поддерживает.

В Управление кадров ЦК ВКП(б) тов. Маландин вызывался.

В результате изучения имеющихся документов на т. Маландина и личного ознакомления с ним, считаем возможным просьбу т. Булганина Н.А. удовлетворить» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 11, лл. 124, 125).

Позднее хорошо знавшие Маландина Василевский и Штеменко убедили Сталина повысить военачальника, сделать его замом начальника Генштаба и присвоить ему звание Генерала армии. Однако в 1952 году один из покровителей Маландина сам оказался в опале. В Генштабе была проведена кадровая чистка, и Маландина откомандировали во Львов, в Прикарпатский военный округ. В Москву в Генштаб он вернулся уже вскоре после смерти Сталина. На этом настоял Булганин, внёсший в сентябре 1953 года в ЦК соответствующее представление.

 

 

Однако, когда министром обороны стал Жуков, Маландин вновь оказался под ударом. Ведь Жуков ничего не забыл, на Маландина у него появился зуб ещё в начале войны. 10 июля 1956 года он под предлогом необходимости укрепления опытными кадрами Высшей военной академии внёс в ЦК КПСС предложение убрать неугодного ему генерала из руководства вооружёнными силами и назначить его всего лишь начальником кафедры стратегии и оперативного искусства.

 

 

Но потом Кремль убрал самого Жукова, а Маландина назначили начальником Академии Генштаба.