Правда ли, что поручения Путина исполняются криво
№ 2025 / 45, 13.11.2025, автор: Евгений ПОПОВ
На днях редакция нашего портала обратилась к прозаику Евгению Анатольевичу Попову. Понимая, что мы, наверное, уже замучили писателя своими просьбами, тем не менее, мы попросили его внести ясность. А вопросы были такими:
– Со дня принятия Союзом писателей Москвы заявления о том, как криво выполняется поручение президента страны о консолидации в писательском сообществе, прошло немало времени. Кто-то во властных структурах услышал это заявление? Есть какая-то реакция? Или это заявление все замолчали? Ваш прогноз, как будут развиваться дальнейшие события.
– Ясности никакой я внести не могу, потому что её не имеется. Кто что-либо услышал во «властных структурах» или нет, я не ведаю, ибо к ним не принадлежу и, дожидаясь выдачи крошек со стола, рядом не ошиваюсь. Вы точно употребляете слово «криво», говоря о том, как выполняется «поручение президента страны о консолидации в писательском сообществе». Моё дело – литература, а не кружение функционеров вокруг неё, что вызывает только радость у врагов нашей великой страны и плодит их число.
В Союзе писателей России несомненно есть ВЫДАЮЩИЕСЯ литераторы, с которыми я дружу, которых, как и в других союзах, мало. И действительно нужна консолидация, нужен мощный ЕДИНЫЙ Союз писателей РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, так теперь официально называется наша страна, где Союз писателей России будет существовать наряду с Союзом Российских писателей, Союзами писателей Москвы и Питера. А то что это за «консолидация», когда одним всё, а другим – шиш?
Прогнозов не имею, ибо мне 79 лет, всего навидался, всяческих достижений и безобразий, поэтому ничему больше не удивляюсь. «Дедушка старый, ему всё равно». Люблю НАСТОЯЩИХ писателей, и они в моей родной стране были, есть и всегда будут. Дело надо делать, а не бла-бла-бла разводить и подвирать президенту. Место писателя за письменным столом. Кто пишет хорошо – хороший писатель, кто пишет плохо – плохой писатель, а кто не пишет – вообще не писатель.
Попов прав! Хотя по гороскопу и не Лев. В подтверждение – рассказ.
ИНСУЛЬТ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА
12 июня 2014 года известный в Москве и за её пределами писатель Евгений Анатольевич Попов прибыл в санаторий «Русский бор», что на самом берегу великой русский реки Волги, как известно, впадающей в Каспийское море.
Но дело не в этом.
А в том, что администрация санатория решила широко отметить приходящийся на этот день праздник «День независимости России».
От кого независимости?
Не важно.
А важно то, что за ужином на каждом столике стояла бутылка освящённого кагора «Святой Афон» за 950 рублей бутылка, что тут же отметил опытный писательский глаз, и хочешь не хочешь, пришлось писателю выпить с оказавшейся рядом за столиком молодой, очаровательной и уже известной в Питере пушкинисткой Ириной Владимировной Вовси.
– Какое славное вино! – воскликнула, пригубив бокал, Ирина Владимировна.
– Да, славное! – подтвердил Евгений Анатольевич.- Недаром тут приклеена марка «Вино освящено».
– Наверняка оно лечебное, нет, целебное! Давайте выпьем за знакомство – на брудершафт…. Ну, вот…
Теперь для вас я – Ирина, а вы?
– Я – Женя, а ты – Ира, – возразил писатель, – ведь для чего пьют на брудершафт?
Чтобы без стеснения перейти на ты.
– Ну, нет уж! Теперь я для вас – Ирочка, а вы для меня – Женечка!-
Подымем стаканы, содвинем их разом!
Да здравствуют музы, да здравствует разум!
– Согласен! – сказал Женечка, и добавил:
Раздайтесь, вакхальны припевы!
Да здравствуют нежные девы
И юные жёны, любившие нас!
– Намёк поняла! – захохотала Ирочка.
– -Эх, жил бы себе Александр Сергеевич, и исполнилось бы ему на прошлой неделе 215 лет, если бы не…
– Что ж, каждому – своё…
И решили они прогуляться от первого спального корпуса многоэтажного санатория, где их разместили по соседству, к берегу Волги.
По обеим сторонам асфальтовой тропинки, спускающейся к берегу, обалденно цвела сирень.
Но дело не в этом.
Набережная была гладкая и забетонированная.
Но дело не в этом.
А в том, что Ирина и Женя вышли к причалу и нашли бетонные ступеньки, ведущие к волнам, и она, театрально подняв обе руки, воскликнула:
– О, Волга, колыбель моя,
Любил ли кто тебя, как я?
Я так хочу к тебе прильнуть,
В тебя ладони окунуть,
Нет,- наслаждаясь, и любя,
Я так хочу обнять тебя!
И спрыгнула с последней ступеньки, и побежала к воде по крупным и мелким, острым и гладким камням…
И конечно же, споткнулась, и конечно же, упала…
И оказалась «несколько не в себе», продолжая выкрикивать:
– Я хочу наслаждаться природой! Я хочу наслаждаться заслуженным отдыхом! Я хочу наслаждаться…Я хочу…Хочу… Я…
Но недаром Евгений Анатольевич Попов был известным, опытным, умудрённым жизнью писателем. И недаром у него в кармане был Смартфон, самая новая, продвинутая модель.
Он тут же вызвал Скорую помощь, тут же позвонил Главному врачу санатория «Русский бор» – и ровно через три минуты подъехали к берегу, извещая о своём приближении громкими сиренами, три машины.
Три врача подошли, нет, подбежали к лежащей на коварных волжских камнях прекрасной пушкинистке… И
– Я прошу вас УЛЫБНУТЬСЯ! – сказал первый врач.
– Я прошу вас ЗАГОВОРИТЬ! – сказал второй врач.
– Я прошу вас ПОДНЯТЬ ОБЕ РУКИ и ВЫСУНУТЬ ЯЗЫК! – сказал третий врач.
– Вы с ума сошли! Я упала, мне больно! А вы просите меня улыбаться?
– Диагноз ясен, – сказал подоспевший к этому решающему моменту Главный врач санатория «Русский бор» – без сомнения, это ИНСУЛЬТ, коллеги.
Ну, что? Лечить будем, или пускай живёт? – пошутил он и добавил – В машину её! Немедленно! В санаторий! В палату интенсивной терапии!
Так благодаря писателю Попову в «День независимости России» была спасена пушкинистка Вовси.
– Честь вам и хвала! – сказал ему прилетевший под утро муж пострадавшей, широко известный в узких кругах предприниматель и бизнесмен А.П.Вовси.
– Предлагаю вам срочно покинуть этот санаторий с такими скверными коварными камнями и продолжить курс лечебной реабилитации в моём обществе и в обществе моей экзальтированной супруги на одном из островов Карибского моря, недалеко от Майами.
Бархатный песочек. Бархатные волны. Бархатный сезон.
Соглашайтесь.
Не пожалеете.
Вылетаем сегодня же!
Помню бархатный сезон:
солнце грело, пел Кобзон.
После – хуже, ни сезона,
ни резона, ни Кобзона.
Плод безумных эволюций,
гиль, бесформенность и лесть.
То ли в прошлое вернуться,
то ли в будущее лезть.
Кто не пишет – это читатель, уважаемый автор. Вот такое словозакидонство и мешает больше всего. А то ведь как, если рассудить последовательно. Есть хорошие писатели, их читают другие хорошие писатели, даже выдающиеся. Так чего вам еще нужно? Читайте друг друга, наслаждайтесь. Но хочется неких, пусть совсем малых, зато материальных благ. Понятно, что сейчас и очень хорошим, и выдающимся, и разным прочим писателям материальные блага получить неоткуда, только от казенной организации. На роялти, за которым и не уследишь, издатели-то утаивают, и тиражи ставят не те, и допечатки не объявляют, не прожить. Понятно – откуда такой скепсис по отношению к читателям. Не обеспечивают, не выгребают. Только творческие союзы единомышленников, которые друг друга на дух не переносят, но похваливают и пролистывают, хотя бы, чтоб покачать головой и сказать – эка ты, милый, в лужу плюхнулся – и отрада.
А так – жить можно. Мастера бестселлеров пишут плоховато, но их издают, пока в моде, другие пишут не лучше, да и лучше – издаются слабо, тиражи мелкие, барыш никакой, читателей нет как нет. Вымерли читатели, а те, кто ходят по улицам, как механические игрушки, уткнувшись лицом в телефон, не читатели. Они смотретели. Чего-то мелькает, они на это мелькающее смотрят. Инстинктивно.
И остается лишь одно – сбиться в кучу и вспоминать о былых свершениях: а вот у меня, а вот у меня, а тиражи, а дома творчества, а поездки, а выступления, а… Вот и на.
Не обольщайтесь. То, что собираются создать – не столько союз для тех, кто может (кто может – поодиночке живет), а богадельня, чтоб не ныли старики, собирались иногда, чего-то говорили. Красных-то уголков и домов культуры теперь нет. Жалеют вас, только в лицо о том не говорят, чтоб не обидеть пожилых людей, для которых пришел возраст творческого дожития. Так что, спасибо надо сказать и за то, что дают (а не бьют – в таком возрасте и не отмахаешься, и не убежишь). Но люди в любом возрасте – народ неблагодарный. Чего ни дай, будут кричать – мало, мало. А у большинства читателей ничего этого нет, сами, сами. Может, еще и за то вы к ним этак, нелицеприятно поворачиваетесь, в три четверти анфаса, четверть профиля.
Ха-ха-а! Как всё верно, как всё точно описал неведомый читатель! Посмеялся! Благодарность от старичка-писателя, члена СПР, активно пишущего и печатающегося!
Так мы ж, б.у. читатели, для вас, литераторов, и работаем. Стараемся, из кожи вон дуемся, но долг свой пока исполняем. Читаем (кто еще буквы помнит), пишем (кто чужое читать уже не в силах). Все для вас, все для вас. Если не мы, то кто же.
Да лучше уж никто, чем такие как вы!
Если, никто, вы уж тогда и подпись не ставьте. Будет идеально.
Причем тут “пишет- не пишет”? Не за это сейчас в российские писатели берут.
За что берут в писатели – дело индивидуальное. За что берут писателей – у всех одинаково. И не только писателей. Человеки, как ни старались эволюция с революцией, физиологически устроены одинаково. Есть за что взять.
Да, СПР – это богадельня, прав комментатор под ником “Имя фамилия отчество”. И шеститысячному контингенту богадельни надеяться не на что.
Но вот директор богадельни Дворцов, ее председатель Иванов-налоговый, а также престарелый парторг Крупин еще лелеют кой-какие надежды.
Но это эфемерные надежды. Ничего не обломится этой троице.
Кому обломилось, тот уже всё унес себе в личную норку. И тихо там хавает унесенное.
Книга средняя, но описано многое верно. “12 стульев”. Альхен и презреваемые им старушки. Собственно, распределять будут то, что Альхен и его подопечные “дети Поволжья” не успели освоить.
Вообще надо ввести постоянную рубрику “На проводе Попов”.
Может, так и надо их теперь называть, этих “писателей СПР”? “Дети Поволжья”?
Шесть тысяч “детей Поволжья” с “писательскими билетами” в карманах!
Очень подходит…
Там еще подходящее определение было: “Это сироты”.
В ЦДЛ явился оборванец,
Сел за барный столик, приосанясь.
– Что вы тут расселись? Кто вы, сэр?
– Сирота! Писатель СПР!