Прекрасное далёко Юрия Гагарина
К 90-летию самого известного в мире космонавта
№ 2024 / 9, 08.03.2024, автор: Андрей РУДАЛЁВ (г. Северодвинск)
Плоть от плоти советский человек, но с фамилией, напоминающей о громадной цивилизационной истории. Немыслим без аббревиатуры той страны на шлеме, без ее социальных лифтов, как и без своей фирменной улыбки. Во-первых, это красиво.
Родился и умер в советской реальности. Это какой-то абсолютно особенный человеческий феномен, который ещё ждёт своего исследователя. Совершенно не догадывался о нашем повороте, но знал о чём-то большем. Та реальность и стала его вечностью, а нашим «прекрасным далёко».
Будущим, в духе «Гостьи из будущего». Помните: «Алиса, а ты в будущем обо мне нигде не слышала?» О нас не слышала. Её будущее было гагаринским, как и её улыбка. Иногда возникает ощущение, что по отношению к этому образу будущего наша реальность – что какая-то альтернативная история, разошедшиеся тропки. В ней победили космические пираты, и в какой-то момент многие стали походить на них, используя человеческое в качестве маски. Человек человеку волк говорили…
Он пришёл в мир, в котором ещё не так давно из смуты и разрухи собралась через чудо большая страна, уже грезившая космическим и невозможным, призывающая «время, вперед!». Но при этом уже готовящаяся к самому тяжкому во всей цивилизационной истории испытанию.
Ушёл, едва достигнув возраста Христа, и дата рождения сочеталась с отмеренными ему годами. Ушёл на самом взлёте той молодой страны, которая сразу же принялась быстро стареть. Но тогда казалось, что ещё чуть-чуть и весь мир пойдёт за ней. Впрочем, уже были сполохи и предчувствия катастрофического. Уже дописывал свой роман «Чего же ты хочешь?» Всеволод Кочетов, в котором прописывалось предощущение грядущего, но которое ещё можно было изменить.
Книги, где русский эмигрант вопрошает заплутавшего молодого парня Генку с кашей в голове: «Чего же ты хочешь?» И сам отвечает: «чтобы началась новая война, чтобы вы потерпели в ней поражение и к вам бы наводить свои порядки ворвались какие-нибудь неоэсэсовцы, неогитлеровцы». Хочешь, чтобы «Россия была только там, за Уралом», ведь приход западной демократии – это «отнюдь не полные витрины ширпотреба, а прежде всего истребление ваших народов, уничтожение вашего государства, уничтожение России». Генка повзрослеет, его, скорее всего, накроет перестроечная эйфория, и уже его дети, а то и внуки, будут расхлёбывать прелести этой демократии, прельстившей многих, будут бороться с истреблением, с чужими порядками.
Но Гагарин так и остался в небе. Небесах нашей мечты. Пройдёт время, и писатель Юрий Бондарев будет говорить о перестроечном самолёте, который «находится в полёте. Летит в неведомую даль», ничего не зная о том, есть ли впереди посадочная площадка. Тот самолёт рухнет, разлетится на пятнадцать осколков, которые ещё недавно составляли историю общности. Тогда будто рухнул космос, его космос, его будущее. Наша реальность пошла с ним разными путями. Но всё-таки гагаринский полёт не прервался. Он будто вошёл в особый полк, оказывающий небесное попечение России на всём её тысячелетнем пути. Он так и остаётся определённым ориентиром, проявлением и намёком другой реальности и возможности. Знанием о том, что достижимо если не всё, то многое, стоит только захотеть. Будто сопутствует нам, оберегает и улыбкой направляет.
«Хочешь быть известным путешественником, значит, будешь им», – отвечала девочка из гагаринского будущего и добавляла: «А если не верите, то убедитесь сами, когда попадёте к нам». Но в какой-то момент обо всём этом мы попытались забыть, а вместо его улыбки вычерчивали каракулями рожи и оскал. Закрыли дверь к Алисе.
Попросту не могли вместить его. Именно так и происходит сейчас на Украине. Там его и покорение космоса сначала пытались присвоить. Затем начали с пеной у рта отрицать, называя Гагарина «актёром», а полёт – «инсценировкой». А как же иначе, в незалежной всё советское под запретом, а вместе с этим вымарывается и перекраивается наизнанку всё, что касается истории общности.
Его поколение разное. Многие из него перешагнули за пределы той страны, готовили и обживали другие реалии. Наполнили свои лёгкие совершенно иным воздухом. Вот недавний юбиляр и одногодок Гагарина Михаил Жванецкий. Шутки шутками, но он уже шагал принципиально иной дорогой – путём розни, её и запечатлел, с ней и ассоциируется.
Наша реальность всё-таки познаёт его, пытается считать секрет улыбки. Разными путями и постепенно. Методом проб и ошибок.
Он стал и образом поп-культуры. Она пытается просканировать его разными голосами, в которых фамилия отчего-то распадается на слоги и звучит совершенно по-гусиному «Га-га-гагарин», как у Mia Boyka.
Убежать из «бессовестного» мира с Гагариным, упасть в невесомость, где не будет мучить совесть, ведь «мы будто из дурдома». Об этом она поёт. Бессознательно, но Гагарин и тут выступает проводником в другую реальность – инопланетную. Лучшую. Там царит любовь, её освещает его улыбка. Только вот невесомость – это пустота, а нам надо её заполнить, обустроить, наполнить смыслами, многое восстановить. Остановить тот сквозняк, который долгое время всё выхолащивал. Что и происходит сейчас на нашей передовой, на Донбассе, где собираются разошедшиеся тропинки, сбившиеся и заплутавшие люди, где набирают мощь турбины нашего космического цивилизационного корабля, который мы сами чуть было не сдали в утиль.
Вернётся? Обязательно вернётся. Наша страна, а вместе с ней весь мир, увидел его улыбку, исполненную не только теплотой, но и огромным знанием о прекрасном и далёком. Без неё невозможно. Без неё никак. Уже проверили. С ней мы слышим и его «поехали!», как призыв к движению, к своему пути, к тому, чтобы вновь сочетаться со знанием о нашей инопланетности, с мечтой о запредельном, с пониманием, что нет преград ни вширь, ни ввысь. Вся отечественная география именно такая – многомерная, безмерная. Гагаринская. Наша. Родная. Наполненная голосами, как прошлого, так и будущего. Территория чуда.
Я не видел Юрия Алексеевича Гагарина. Но я был с ним одновременно в одном здании, в Саратовском оперном театре. Мама купила нам билеты на дневной спектакль заранее. Но когда мы пришли, выяснилось: спектакль отменили, билеты можно сдать в кассу. А в данный момент в зале проходит встреча горожан с Юрием Гагариным по спец приглашениям. Я помню то своё ощущение: “Вот я тут, а рядом Юрий Алексеевич! Он входил здесь, а выходил, наверное, через двери на площадь!..” Пройдут годы, и исчезнут двери, в которые мы с ним входили. А сейчас в 2023 – 2024 сотворили нечто в Саратове: во время “приступа к капремонту оперного театра” разрушили театр! обещают реставрировать, но стен и дверей, которые “помнили” Гагарина, уже нет. Гагарин учился в саратовском индустриальном техникуме на металлиста. Каждый день он ходил по знаменитой улице имени Сакко и Ванцетти, сейчас неоднократно делаются попытки переименовать улицу, хотя о ней есть строки в стихотворении Константина Симонова, который учился в школе на этой улице. Аэроклуб имени Гагарина восстановили, это хорошо. Но школьникам постоянно говорят, что Юра всегда хотел стать летчиком, но это неправда. Он хотел стать металлургом, поступить в элитный институт стали и сплавов. Поэтому и приехал в Саратов, чтобы после “индустрика” попробовать штурмовать Московский институт. В Саратове записался в аэроклуб, прыгал с парашютом. Не поступив в институт, “пошёл в авиацию”. 12 апреля 1961 года приземлился в нескольких километрах от индустриального техникума в поле за Волгой рядом с городом Энгельсом. Там теперь парк, велодорожки, аллеи. А в 70-е годы ребята из моего КЮТа 12 апреля пускали там авиамодели, устраивали “воздушный бой”.
Благо, что откликнулись на феномен Юрия Алексеевича Гагарина- моего кумира.
Рассуждать не буду,- ОН БЫЛ ПЕРВЫМ…