Слово пацанов из театра РОСТА прозвучало интеллигентно
Несмотря на многочисленные «пофиг» и «ща всекём»
№ 2024 / 24, 28.06.2024, автор: Виктория ПАСКАЛЬ
Культура «по понятиям» давно уже стала частью культуры массовой и даже элитарной. Уж сколько раз твердили авторы проектов типа «Слово пацана»: мол, это анти-пример, переосмысление переломной эпохи, – в роликах из Сети уста этих самых авторов часто извергают другие, так сказать, понятия, а задействованные лицедеи нет-нет да привлекаются к ответственности по закону (и не пацанскому). Из антигероев получаются герои-анти, и вот уже молодёжь вслед за лидерами мнений надевает «спортивки» и постигает удивительный и заплёванный мир улицы. Новый спектакль в театре РОСТА «Пацаны» был задуман задолго до выхода «Слова пацана» и не имеет отношения ни к сериалу, ни к воспеванию тюремной романтики. Неужели так бывает?
Честно сказать, я и не надеялась. После третьего звонка гаснет свет в зале и раздаётся откуда-то сверху знакомый голос красотки Нонны. Дорогие зрители, мы рады, мы приветствуем… и вдруг звук телефонного звонка. Красотка Нонна раздражённо шипит: «Алло! Да? Ну я же просила мне не звонить, я разговариваю со зрителями!» Нонна Гришаева художественно руководит театром РОСТА в Царицыно – бывший «новый ТЮЗ» – с 2014 года, так что этот театр начинается весело для зрителей юных и узнаваемо для тех, кто постарше.
На этом переклички с проектами «Квартета И» только начинаются. Выходят пацаны: четыре молодых человека в белых рубашках, с подтяжками и в чёрных кедах. Автор и режиссёр спектакля Рамазан Шахбанов, он же – один из пацанов в день премьеры, – назвал его «драмедией с элементами театрального стендапа». По большому счёту это разговор: как и в любом театре – со зрителем, но ещё и друг с другом, и с самим собой. Остальные пацаны – Илья Ильиных, Семён Газиев и Ильдус Хасанов – тоже представляются настоящими именами. Они играют себя, причём без определённого возраста. Всем же известно, что первые тридцать лет детства мужчины – самые трудные.
– Пацаны – это мы.
Спектакль целиком построен на ностальгии. Это самое популярное чувство, которое эксплуатирует сегодня любой уважающий себя проект. «А помните?» И всё, публика постарше тает, новому поколению нравится. В общем-то, «Пацаны» делают то же самое, только качественно.
А помните?.. А может, и не помним, но будем вспоминать. Итак, картина первая – школьная. На сцене среди минималистичных декораций появляется растяжка в виде зелёной доски, на ней мелом выведено прописью: «Школа».
– А кто в какие игры в школе играл? – обращаются пацаны к залу. Раздаются ответы: салки, вышибалы, казаки-разбойники, ножички, резиночки!..
– О-о-о, резиночки! Да, мы их вот так растягивали и весь день прыгали через эти резиночки…
– Ты чё, у нас во дворе в резиночки только девчонки играли!
Под дружеское ржание пацаны то и дело подкалывают то друг друга, то зрителей. Иногда складывается полное впечатление, что актёры импровизируют, на ходу вспоминая новые детали своего детства, отрочества и юности. Уроки, учителя, одноклассники, булки в столовой и компот. И невкусные щи с капустой – почему в детстве было так много этой противной капусты?! А вы помните свою первую драку?
– Шли на меня двое, – пацаны смеются. – Трое! – та же реакция. – Одиннадцатиклассников. Короче, много их было! В школьной столовке после уроков.
– В столовке после уроков? Да ты заливаешь!
– Да нет! И они мне говорят: «Эй, салага! Метнулся за сосиской! В тесте!»
Остальные пацаны помогают товарищу воссоздать ситуацию. Тот вспоминает: взял швабру, ведро… потом почему-то присоединяется директор школы.
– Так, нам нужен директор!
Тут же из зала приглашается доброволец на роль директора, мальчик лет шести. Начинается эпичная битва – ведро превращается в шлем, швабры в шпаги. Детские воспоминания обретают материальную форму и оживают в единственном месте на земле, где они могут повториться: на сцене.
– А ведь всё, что мы рассказываем, это правда. Даже не верится, – грустно улыбается Рамазан.
Картина вторая – романтическая. На школьной доске за спинами пацанов добавляется слово «Девчонки». Пацаны под смешки и шуточки вспоминают свои первые поцелуи, наконец решаются позвонить «той самой» Машке и всё, всё ей сказать, тренируют свои навыки соблазнения… правда, как познакомиться с девчонкой? Снова приглашают помощницу из зала – и, заново преодолевая подростковую стеснительность, пытаются с ней заговорить.
Интерактивные задорные этюды щедро приправлены мальчишеским сленгом и «приколами», родом из разных поколений. Наверное, современные школьники после спектакля объясняли родителям, которые «не шарят», кто такой «скуф». Вариаций слова «фигня» просто не сосчитать. «А как называется вот эта фигня, которой банки закручивают? – Блин, не помню. Фигнекрутилка!» Смутно напоминает чапельник, о котором говорили мужчины. Здесь же говорят пацаны: тем самым «нефильтрованным» мальчишеским языком, за который непременно влетит от взрослых, но который кажется крутым и органичным, когда тебе десять.
А когда вспоминают игру «сифа», радуются уже мамы и папы. Пацаны устанавливают на сцене огромную рогатку и стреляют прямо по зрителям, благо старшее поколение правила игры знает: начинают, как в детстве, с хохотом уворачиваться, никому не хочется быть «сифой»! Пацаны и сами захвачены игрой, и вдруг кто-то из них говорит: «Вот сидят взрослые люди, а скажешь – сифа! И сразу…»
Картина третья – лирическая. На доске появляется третье слово прописью: «Мечта». О чём мечтают пацаны? Куда же без дурацких подколов и мальчишества: конечно, плевать дальше всех! Ещё мечтают попасть на дискотеку в соседнее село, а не тусоваться в своём клубе. И нарвать яблок в чужом саду. И снова зрителей включают в «секретную операцию»: раздают яблоки и просят «побыть» ветками. В зале вырастает пресловутый лес рук, пацаны благополучно разживаются яблочками, конечно, получая ещё и соли от разъярённого старика-соседа. И вдруг, по закону жанра: «Пацаны, а мне старика жалко. Отдайте яблоки, я верну». Это герой режиссёра, Рамазана Шахбаева. Или он сам? Конечно, «нытик» и «предатель» сначала осуждён пацанским судом, а потом…
– У меня вчера ушёл отец. Они с мамой весь день ругались, кричали. Сестра плакала так, что я думал, она задохнётся… – и так небрежно, как бы вытирая нос рукавом, – Ну и подумаешь. Ну и пофиг!
Это «пофиг» звучит со сцены много раз, как волшебное заклинание против разбитых коленок, сломанных носов и домашних сцен. Главное – не показать вида перед пацанами: что я, девчонка?! Но яблоки из чужого сада сразу потеряли вкус, и есть как-то не хочется. Пацаны собирают надкусанные плоды раздора в футболку. «Всё равно невкусные!» И долго повторяются эхом слова Рамазана, который уходит возвращать яблоки: «Спасибо, пацаны!..»
Жизненные проблемы и годы за плечами, тёмные воспоминания, слёзы матери и крики отца. Здесь ностальгия выходит за рамки «А помните песню «Белые розы» Юры Шатунова?» и поднимает совсем другие вопросы. А помните, как сложно сказать «прости», когда обидел маму? А если обидел отца? А как мучительно стыдно потом, даже если тебя не наказали?
О чём мечтают пацаны? Не те пацаны, которые живут по законам улицы и кроме как матом не разговаривают. Пацаны и девчонки, которые по-прежнему живут в каждом из нас. О чём они мечтают? «Мы перестали делиться настоящим. Но давайте хотя бы попробуем?»
На сцене перед каждым из пацанов большая распечатанная фотография. Самих себя. «Это я, и здесь мне семь лет. И я мечтаю…»
О чистом небе. Чтобы вернулся отец. Об ощущении полёта – как в детстве, когда хотел стать пилотом. Или моряком. Или космонавтом. О настоящих друзьях. Мир во всём мире. Засыпать под одеялом с мамой и папой в обнимку. Чувствовать себя в безопасности. Чтобы родители жили долго и всегда были здоровы.
О чём по-настоящему мечтают – настоящие пацаны?.. Таким пацаном был и Петруша Гринёв, и Николенька Иртеньев, и Дениска Кораблёв у Драгунского, и Тимур со своей командой, и многие другие – барчуки, сироты, сыновья полка и неуловимые мстители. И каждый из них сказал в своё время своё слово.
Наконец-то и слово современного пацана получилось благозвучным.
Петруша Гринев перевернулся бы в гробу, услышав, что его назвали “пацаном”. Лучше бы уж тогда сразу – “поцем”.
Поцем тоже не и не нахес и не цимес. Без стадии шлимазл или мишингер таки не прокатит.
Таки да.