Тиражи на русском и миражи на английском
Рубрика в газете: Литературный баттл, № 2021 / 20, 27.05.2021, автор: Александр АНДРЮШКИН (г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ)
В мае 2021 года разнеслась новость: известная писательница Дарья Донцова исцелилась от обострившейся онкологической болезни после посещения Николо-Пешношского монастыря и молитв у мощей святых. Это сообщение заставило ещё раз вспомнить историю заболевания Донцовой, которая, собственно, и начала писать книги, впервые попав с онкологией в больницу в конце 1990-х годов, в возрасте сильно за сорок лет.
До прихода в литературу Донцова успела поработать и в советском посольстве за границей, и корреспондентом московской газеты, и этот опыт помог её старту «детективщицы». Читателей и редакторов обмануть нелегко, и, когда Донцова писала о «собственных расследованиях» её героинь, чувствовалось, что это – непридуманное. Она быстро набрала популярность, достигнув рекордных тиражей, и вот уже два десятилетия сохраняет за собой титул наиболее читаемого автора.
Спрашивается: имеет ли право пишущий эти строки говорить о какой-либо «неудаче» или даже о том, что имя Донцовой «не прозвучало» в полную силу?
Ответ: в женской литературе всё не так, как в мужской, и речь об «успехе – неудаче» должна идти в ином ключе. Хотя, разумеется, автор не призывает считать женщинами-удачницами только домохозяек и матерей семейств… Но определённые поправки всё-таки вносить в разговор нужно.
Нельзя забывать, что изначально Донцова прибегла к литературе, надеясь, что она станет для неё неким лекарством… Покойный критик и «детективщик» Роман Арбитман (Царство ему небесное!) включил роман Донцовой «Путеводитель по Лукоморью» в свой справочник «99 книг, которые не надо читать», причём сделал вид, что забыл о жанре Донцовой («иронический детектив»). Претензии он предъявил Донцовой как «детективщице» серьёзной и побил её именами не менее чем трёх западных «классиков жанра»: Хмелевской, Хэммета и Чандлера:
«…Ну и всё, и довольно о сюжете «Путеводителя по Лукоморью» – сто сорок второй по счёту Донцовской книжки. Сэм Спейд с Филипом Марлоу, знаменитые частные детективы Дэшила Хэммета и РаймондаЧандлера, в любом из этих романов быстренько растеряли бы квалификацию и спились от безделья. Поскольку весь частный сыск тут заключается в том, чтобы случайно оказаться в нужное время в нужном месте: «до меня донёсся резкий голос Марты», «до моего слуха неожиданно долетел шорох, потом голос», «его громкий голос долетал из-за занавески»… Проще говоря, здешние злодеи столь беспечны и настолько идиоты, что болтают о своих тёмных делишках на всех углах…»
Я, увы, не читал книг Иоанны Хмелевской, но с творчеством Хэммета и Чандлера знаком и могу засвидетельствовать: оба автора, не обладая особыми литературными талантами, умело использовали свои связи в полиции и смычку между полицией и так называемым «рынком» в англоязычных странах, который испокон века работал на «ручном управлении» (Хэммет начинал сыщиком в детективном агентстве, Чандлеру помогал дядя – успешный юрист). Подкручивание рейтингов и биржевых цен и является одним из главных «ноу-хау» англоязычных народов, от какового умения Россия, к сожалению, отвыкла за период советской власти.
…Я думаю, не будет отклонением от темы «тиражной писательницы Донцовой» напомнить о том, как работает механизм, положенный в основу англо-саксонских рейтингов и аукционов. В психологической науке он называется «band wagon», и английское это выражение, чуть вдумавшись, можно понять без перевода. Из пяти участников эксперимента четверо являются подставными лицами, и лишь один – реальный «испытуемый». Измеряют восприятие какого-нибудь временного отрезка, например, лампочка мигает неизменно через пять секунд, но все подсадные постепенно «начинают замечать», что интервал увеличился. В девяти случаях из десяти у испытуемого тоже изменяется восприятие, и он свидетельствует об увеличении промежутка времени.
Так же работают и британские аукционы, да и продажи книг. На торгах «Сотбис» и «Кристис» число подставных порой превышает половину, но если и единственного лоха удастся раскачать на покупку по безбожно завышенной цене, затраты окупятся; если же товар, по ошибке, будет куплен «своим», то аукционный дом по-тихому оставит его на складе, а через годик «лот» повторно всплывёт где-нибудь в Австралии или в Канаде.
В принципе, всё это – наука нехитрая, и Россия её вспомнила уже за первые годы рынка, но удивляет то, как и по сю пору некоторые отечественные критики один к одному повторяют западные цифры продаж, не делая даже небольшую «обратную поправку» на рекламу. Так Андрей Немзер соловьём заливался после выпуска очередного тома Гарри Поттера, даже не удосужившись проверить: а могло ли быть продано полтора миллиона книг в американском городе, где всё население – два с небольшим миллиона?
Вернусь к Дарье Донцовой. Для того, чтобы высмеять её «Путеводитель по Лукоморью», Арбитман нарочито путанно и невнятно пересказал сюжет, а ведь достаточно было привести издательскую аннотацию, чтобы понять: роман потрясающе интересно задуман! Вот его аннотация:
«До чего же негостеприимный городок! Не успела я приехать, как сразу подслушала разговор, что визит писательницы Арины Виоловой хуже десанта зелёных человечков. Если бы не секретное задание, ноги бы моей здесь не было! Не так давно в Беркутове объявилась… добрая волшебница: художница Ирина Богданова, направо и налево раздающая «исполнялки». У обладателей этих чудесных картинок, талантливо накарябанных в стиле «палка-палка-огуречик», мигом сбываются любые желания! Правда, есть небольшая неувязочка: Ирина Богданова… погибла несколько лет назад! Кто же занял место художницы и коварно вжился в её роль? Я обязательно разберусь, только сначала приму душ из лейки в местном пятизвёздочном отеле и выгоню влюблённую парочку, зачем-то забравшуюся в мою постель!»
Итак, роман повествует о крайне необычном человеке (художник-целительница), с которым произошла весьма необычная вещь: кто-то попытался умершую «воскресить», то есть стать её двойником. Как хотите, но меня это настолько заинтересовало, что я скачал роман и стал читать, хотя для данной статьи этого не требовалось: я и так был знаком с другими романами Донцовой.
И вот что выяснилось: не только основной сюжетный ход блестящий, но и стиль на высоте! Опубликованный в 2012 году, роман «Путеводитель по Лукоморью», возможно, один из лучших у Донцовой, он отражает мастерство, на порядок возросшее по сравнению с её самыми первыми (и уже блестящими!) вещами, такими как «Крутые наследнички» (2001).
«Путеводитель по Лукоморью» изображает вымышленный город Беркутов, один из подмосковных наукоградов (рангом пониже Обнинска или Дубны), сочетающий приметы провинциальности и близость к мегаполису. Здесь можно сыграть на разнице двух стилей, столичного и неспешного сельского, что и делает Донцова. И я от души рекомендую данный роман всем (как мужчинам, так и женщинам), кто ищет для чтения книгу этой писательницы.
Спрашивается: если я считаю, что Донцова пишет столь блестяще, то почему же я включил её в данную серию статей о «несостоявшихся» или «непрозвучавших»?
Ответ: количество вышедших из-под её пера книг. Не уверен, что Арбитман правильно вычислил номер этого романа как «сто сорок второй» (мои вычисления показали, что это тридцатый роман в третьей по счёту серии, «Виола Тараканова»…), но всё равно, тридцатый роман в серии – это много. С таким ярким талантом, как у Донцовой, не так бы торопиться, помедлить, сконцентрировать немного свою работу… Но сделанного не вернёшь. Донцова выбрала свою стратегию резкого упрощения стиля и сюжета и наращивания за счёт этого количества написанного. Но «упрощение», по-моему, не значит в случае Донцовой «ухудшение», и детективы её я считаю произведениями мирового уровня, ничем не уступающими продукции так называемых западных «классиков жанра».
Перейду к Ольге Славниковой и сразу поясню, почему я объединил два имени, числящиеся, вроде бы, в разных отделах: Донцова писатель явно «рыночный», а Славникова – «толстожурнальный». Однако же не случайно критик Наталья Иванова так полюбила термин «мидл-литература»: она его использует для авторов, хотя и не «высоколобых», но почему-то для неё, Натальи Ивановой, удобных. Например, Маринина – это «мидл-литература», а Донцова – ну, примитив.
А я вот думаю, что принципиальной разницы между литературой «высокой» и «низкой»« не существует, ибо и в тупейших детективах встречаются повороты сюжета или ловко переданные разговорные фразы, достойные лучших произведений искусства. С другой стороны, самые рафинированные классики не уклонялись (если им это было нужно) от площадных приёмов: кто будет отрицать, например, что «Волшебная гора» Томаса Манна – роман насквозь придуманный и основанный на невозможной в реальной жизни коллизии?
Вот и одарённая сильным словесным талантом Ольга Славникова некоторые романы строит как серию сцен и положений вокруг одной «овеществлённой метафоры», вынесенной, порой, в заголовок романа. «Стрекоза, увеличенная до размеров собаки»… «Лёгкая голова»: роман о том, как современный москвич стал отличающимся от всего человечества явлением: в точке нахождения его головы изменяют свой характер некоторые физические законы, например, причинно-следственных связей. «Прыжок в длину»: о том, как спортсмен-прыгун пожертвовал собственными ногами во имя гуманитарной цели, и что из этого вышло.
Творчество Славниковой всегда вызывало споры, один из которых разгорелся в конце 2010 года, когда был опубликован её роман «Лёгкая голова».
Роман мне кажется стопроцентной удачей, одним из безоговорочных шедевров современной русской литературы, и тем обиднее, что уважаемый мною покойный критик и переводчик Виктор Топоров этот роман тогда отчаянно разругал.
Думаю, что критическая атака Топорова на «Лёгкую голову» была вызвана неудачнейшим стечением обстоятельств. Во-первых, Топоров прочёл только первую часть романа, но подумал, что прочёл его целиком; во-вторых, мне кажется, что Славникова включила в роман карикатуру на самого же Топорова: на него похож один из персонажей, журналюга Голиков. В-третьих, в разгоревшейся полемике сторонники Славниковой почему-то упорно называли Топорова «Тороповым», даже после того, как им указали на ошибку. Получилось оскорбление вдвойне: ты окарикатурен, да ещё мы будем делать вид, что не знаем твоей фамилии.
В результате умнейший Топоров сорвался и написал… (Я думаю, что привести эти строки можно и сегодня, через десять с лишним лет после их появления, так как проблематика, связанная с романами Славниковой, с тех пор не изменилась). Топоров написал о романе «Лёгкая голова» следующее:
«Роман «Лёгкая голова»… безусловно плох, причём плох непоправимо. Придуман скверно, написан плохо, с безликим и потому не вызывающим никаких чувств героем, высосанным из пальца ненаучно-фантастическим конфликтом и более чем условной «обличительностью» самого расплывчатого разлива».
И в другом месте той же статьи:
«Упустив прекрасный повод промолчать по поводу «Лёгкой головы», да и творчества Славниковой в целом, услужливый супруг (Топоров имеет в виду мужа Славниковой В.Пуханова – А.А.) поневоле выболтал главную тайну этого поразительно незатейливого в стилистическом плане сочинения (незатейливость эту первым подметил Беляков, а вслед за ним и я):
«Если быть честным, то я до конца не понимаю, как «2017» переводили. Перевести, конечно, можно всё, но будут ли интересны иностранцам многие наши реалии, наша специфическая неконвертируемая боль… Максим Т.Ермаков, герой «Лёгкой головы», отказался платить «по долгам царского правительства». Это новый русский человек, не «новый русский», а именно «новый человек»: полноценный продукт своего времени, России без железной занавески на окне в Европу. С этой стороны у «Лёгкой головы» больший переводной потенциал, чем у «2017».
Что означает сей путаный, на первый взгляд, пассаж? Да лишь одно!
У Славниковой сейчас всё хорошо. Её печатают и даже переводят. Но переводят мало, потому что пишет она сложно. А вот ежели перейдёт она на стилистику условного Слаповского – и уже перешла в «Лёгкой голове», – то книги её на Западе пойдут вообще нарасхват. Ну а то, что это будет не совсем та Славникова и даже как бы совсем не та Славникова, так это неважно: мужу-то она нравится и такой и сякой!
Возможно, Славниковой захотелось именно этого – тиражей, денег, а значит, примитивного волапюка, захотелось этакого «мама мыла раму», с лёгкостью переводимого на любой свободно конвертируемый язык. Я ей не судья (только её прозе, да и то судья не единственный)».
Так писал Виктор Топоров. После той полемики вокруг «Лёгкой головы» много прошло времени… Топоров умер в 2013 году; с его уничижительным отзывом о романе «Лёгкая голова» я не согласен – повторюсь – целиком и полностью, кроме одной лишь детали. Я, как и Топоров, считаю, что серьёзные писатели России совершенно не должны думать об англоязычном рынке. Подчеркну: только об англоязычном. О русскоязычном рынке заботиться обязательно нужно.
Покойного Топорова (с которым, не сказать, чтобы много, но я всё-таки общался) я считаю до определённой степени своим учителем в литературной критике. Хотя в американской литературе его учителем, наоборот, в некотором смысле был я: он в ней не очень разбирался, хотя переводил её отважно. А я никогда англоязычной художественной литературы не переводил, но читал много и в те годы неплохо её знал. И моё мнение было и остаётся уверенным: путь для современной русской литературы на этот рынок всё равно закрыт. Стараться на него попасть столь же бессмысленно, как пытаться коснуться рукой своего отражения в зеркале. Видеть можно, а потрогать ничего кроме поверхности зеркала нельзя, ибо это противоречит законам материального мира.
Хороший отзыв о прошлом, авторах и критиках, во многом согласен, но нет пророка в своём Отечестве, вот и мыкаются писатели на лекалах времени, не находят своего читателя, это тупик, и очень горестно.
Уважаемый Николай, спасибо за Ваш интерес к этой статье и другим моим статьям! Написал Вам подробно через Фейсбук. Очень здорово сознавать, что в далеком Петропавловске Камчатском есть такой деятельный сторонник ЛитРоссии как Вы!
Статья интересная, частично с ней согласен. Однако есть один существенный минус: нельзя, во имя любви к настоящей литературе, называть творения Донцовой произведениями мирового уровня.
Леопольду. Согласен с Вами, я немного неуклюже выразился. Хотя по тексту статьи ясно, что я называю книги Донцовой произведениями “мирового уровня” именно и только в жанре “иронического детектива”, а не вообще. В том же предложении я уточняю, что книги её ничем не уступают продукции “так называемых западных “классиков жанра””. Но я согласен с Вами, написано несколько неосторожно и можно понять, действительно, так, что я её слишком хвалю… Нет, только в её жанре!
Зачем ЛитРоссии упоминать Донцову? Везде и всюду, во всех сферах бросается в глаза понижение уровня во всём. ЛитРоссия не исключение. Жаль.
Очень рада выздоровлению Дарьи Донцовой! Теперь ей можно смело переходить на литературу другого жанра, не развлекательную, “пустую”, а более нужную и важную любому человеку – религиозную. В словах исцелённого человека не может не присутствовать благодарность Целителю, Спасителю от смертельной болезни. Пробуждается желание говорить об этом на каждом углу, радоваться и призывать людей обратиться к Тому, кто спасает от смерти! Но для этого надо Его узнать! О, это другая, захватывающая жизнь в познании Творца, Бога Отца, Сына Иисуса! Об этом надо писать Дарье Донцовой. Уже неважно, сколько людей будут читать, главное – воздать славу Тому, кто спас, и помочь другим встать на поиск Спасителя!”
Я так же воздаю благодарность Отцу, пишу книги на религиозные темы.
Ссылка
https://ridero.ru/books/ty_vybiraesh_rai_ili_ad/freeText