Тщета или Тщание

№ 2025 / 47, 28.11.2025, автор: Татьяна НАБАТНИКОВА

 

Книга неуловимая, как её герои. Только схватишься за какую-нибудь нить – она ускользает. Даже дочитав до конца, нельзя уверенно сказать, что понял, в чём дело. У каждого на этот счёт свои представления и догадки.

Но со мной случилось другое, более важное: дочитав эту книгу, я всё поняла про себя.

Про свою конкретную жизнь я теперь точно знаю, что с ней делать: снашивать её в хлам в трудах. Не такая уж плохая участь. Это значит подчинить свою жизнь силе – не меньшей, чем сила тяготения. Силе тщания.

 

 

Читая книгу Юрия Соломонова, я уже с середины понимала: она написана про меня. Хотя написана так загадочно, что попытки истолковать события могут оказаться ошибочными. Теряешься в догадках. В заброшенной (или надёжно упрятанной в лесу?) деревне Маркеловке всё делается как в сказке «Аленький цветочек». За ночь все неполадки – будь то упавший забор или заросший бурьяном участок – к утру устраняются неизвестно кем. Даже пустующие дома содержатся в идеальном порядке – входи и живи. Деревня стоит полупустая, половина жителей разбежалась, а оставшиеся местные жители считают, что порядок с этим жилым фондом наводит местный житель Илюха. Что работает он по ночам, не спится ему.

Может, работают они сами, но ничего не помнят?

Главный герой романа Костя попадает в эту Маркеловку случайно – ехал, свернул не туда, бетонка внезапно кончилась, дальше пошла даже не дорога, а две заросшие травой колеи – такие глубокие, что ни развернуться, ни разъехаться, случись встречная машина. Но встречной машине взяться неоткуда. От цивилизации в Маркеловке осталась только древняя ЛЭП. И не больше девяти обитаемых домов. Интернет не ловится. Ещё одиннадцать домов необитаемые, но без малейших следов заброшенности.

Приключения нарастают, Костю засасывает жизнь местных, загадки множатся, становятся всё запутаннее, и до конца книги нам непонятно, кто же тут всё чинит, обустраивает и поддерживает в жилом виде – уже ясно, что не Илюха, хотя тому нравилось играть роль «благодетеля».

Люди гибнут – то ли оттого, что их здесь одолевает тоска, то ли вода какая-то не такая. И часто не помнят, что с ними было. С одной стороны, это сказка «Аленький цветочек», с другой – «Пикник на обочине» братьев Стругацких. Странствуя по окрестностям, Костя набрёл и на мёртвый посёлок с заброшенными избами – за рекой. И живущий там дед объяснил ему, что Маркеловка – прОклятый посёлок. Дед предполагал, что какой-то яд заложен там в самих домах. Типа пропитки.

А однажды в лесу Костя обнаружил какую-то мощную антенну-вышку за колючей проволокой, а из соседнего строения вышли два типа в камуфляже. Хорошо, что не заметили Костю. Это тоже многое объясняло: видимо, какое-то излучение отшибало у местных – да и у самого Кости – память.

Жители Маркеловки ночами чинили крылечки, подкрашивали наличники, подправляли заборы, а потом ничего не помнили.

Были у Кости и попытки скрыться, и фольгу он подкладывал себе в шапку для защиты от излучения, но какая-то сила опять влекла его в Маркеловку. Правда, антенна оказалась мёртвой и заброшенной, а люди в камуфляже были из бригады, которая неподалёку работала. То есть облучения не было вовсе.

Долго автор водил нас за нос по ложному следу, пока не столкнул Костю ночью с каким-то существом, похожим на груду ветоши. Описать его не было возможности. То ли человек, то ли шмакодявка. Но это существо готово было под обстрелом лезть на столб, чтобы дать свет полупустой деревеньке.

Нашёл Костя и рукопись, которая завалилась под выдвижную полку шкафа. Там описывалась работа общины строителей, среди которых были и раскаявшиеся воры, и наркоманы. Это от них зараза совершенствования посёлка перекинулась на местных жителей.

Главный симптом этой заразы был – не терпеть вокруг себя никакого беспорядка, устранять всякое несовершенство. До изнеможения. С полным равнодушием к себе самому. Эта сила неистребима.

Но никакая загадочность событий самих по себе не смогла бы удержать внимание читателя, не будь эта книга написана хорошо: остроумно и ярко, чисто и грамотно.

Трудоголики – это слово ни разу не мелькнуло в книге. Изработанные впрах. Зараза неизлечимо распространялась. От Маркеловки во все стороны. И продолжает распространяться.