В Москве с Пушкиным

Рубрика в газете: Из дальних странствий возвратясь, № 2024 / 35, 13.09.2024, автор: Александр ЗИБОРОВ (г. Самара)

Так уж получилось, что перед поездкой в Москву я прочитал сборник статей о великом русском поэте Александре Сергеевиче Пушкине и решил взять с собой в дорогу почти карманный томик его стихов. Но ошибся, книги стояли не в порядке нумерации и я, выхватив вторую по счёту, не глядя, сунул в сумку… Уже в поезде обнаружил в ней не стихи гения, а его статьи. Принялся читать их. Некоторые понравившиеся места подчёркивал карандашом.

Путешествие из Самары в Москву

Позже прочитанное оказалось кстати. В ходе завязавшегося разговора в купе поезда с попутчиками я поинтересовался: знают ли они, кто написал «Путешествие из Москвы в Петербург»? Двое чуть ли не в один голос ответили:

– Радищев.

Третий промолчал.

Я им сообщил:

– Книга «Путешествие из Москвы в Петербург» написана Александром Пушкиным. А у Александра Радищева она называется иначе – «Путешествие из Петербурга в Москву».

На лицах всех троих появилось удивление. Поведал, что в своё время Александр Пушкин проехал в поезде из Москвы в Санкт-Петербург с сочинением Александра Радищева, читая и полемизируя с ним. Назвал написание его книги «действием сумасшедшего».

А ещё выразился так:

«Он есть истинный представитель полупросвещения. Невежественное презрение ко всему прошедшему, слабоумное изумление перед своим веком, слепое пристрастие к новизне, частные поверхностные сведения, наобум приноровленные ко всему – вот что мы видим в Радищеве».

«Какую цель имел Радищев? Чего именно желал он? На сии вопросы вряд ли бы мог он сам отвечать удовлетворительно».

Один из моих попутчиков взял книгу и, просматривая её, обратил внимание на мои подчёркивания. Некоторые даже процитировал:

«Взгляните на русского крестьянина: есть ли и тень рабского унижения в его поступи и речи? О его смелости и смышлёности и говорить нечего… В России нет человека, который не имел бы своего собственного жилища. Нищий, уходя скитаться по миру, оставляет свою избу. Этого нет в чужих краях. Иметь корову везде в Европе есть знак роскоши: у нас не иметь коровы есть знак ужасной бедности. Наш крестьянин опрятен по привычке и по правилу: каждую субботу ходит он в баню… Судьба крестьянина улучшается со дня на день по мере распространения просвещения».

«Фонвизин, лет за пятнадцать пред тем путешествовавший по Франции, говорит, что, по чистой совести, судьба русского крестьянина показалась ему счастливее судьбы французского земледельца».

«Прочтите жалобы английских фабричных рабочих: волосы встанут дыбом от ужаса… У нас нет ничего подобного».

Оказывается, по мнению Александра Сергеевича, в то время мы находились впереди Европы всей по уровню жизни и цивилизованности.

Один из моих попутчиков обратил внимание на то, что сравнивается положение русского крепостного крестьянина с трудовым людом стран, которые в те времена считались «развитыми». Слушая про корову, вспомнили, что у нас в советские времена иметь автомобиль – «знак роскоши», а за границей были моторизованы даже бездомные оборванцы, безработные, не говоря о просто не очень состоятельных людях. Не имелось в «чужих краях» и столь острой нехватки жилья, как в СССР. А когда-то было наоборот!

Долго обсуждали следующую цитату:

«Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страшных для человечества».

Оказывается, «наше всё» осуждал «политические потрясения» – революционность, большие скачки, великие переломы и революции, указав необходимость реформ – постепенного улучшения жизни.

Вспомнили современные дни. Владимир Путин постоянно говорит о реформах, отвергает всякую революционность, к которой нас призывали прежде и призывают сегодня. Поставил памятники великим реформаторам – царю Александру III Миротворцу и Петру Столыпину, нередко повторяет их слова.

Один из соседей по купе задумчиво риторически спросил и сам же себе ответил:

– А как бы сегодня Пушкин отнёсся к Специальной военной операции?.. Несомненно, поддержал бы! Мог бы и сам пойти добровольцем или оказать посильную помощь фронту…

Я согласился с ним. Вспомнил недавно прочитанную дома перед поездкой в Москву статью и поведал факт из неё. В 1828 году началась русско-турецкая война, Александр Пушкин стал проситься в действующую армию, но царь его уберёг, предложив службу в управлении МИДа (политической разведке).

Пушкин и царь в Кремле

Впечатляющие виды собора Василия Блаженного и величественного Кремля открылись моим глазам издалека, ещё до подхода к Большому Москворецкому мосту. Золотые купола заставили вспомнить о Чудовом монастыре (дворце), некогда составлявшем часть Кремля, разрушенном в 1930 году.

Именно в Чудов дворец 28 августа 1826 года царь Николай I пригласил Александра Пушкина.

Поэт представлял себе встречу с ним так: «Я встану в гордую позу и примусь обличать Царя во всех пороках и язвах общества, которые вижу вокруг себя…»

Вместо надменного деспота поэт увидел человека «рыцарски-прекрасного, величественно-спокойного, благородного лицом». Принялся излагать заготовленные обвинения, в ответ же услышал: «Как, и ты враг твоего Государя? Ты, которого Россия вырастила и покрыла славой! Пушкин, Пушкин, это нехорошо! Так быть не должно».

Далее государь признался, что и у него тоже болит сердце о том же самом. И он хотел бы избавить общество от всех пороков, не он их творец или даже защитник.

У них произошёл долгий, доверительный разговор, поэт ушёл совершенно другим человеком, духовно преобразившись. Стал сторонником царя, монархии, Самодержавия, в нём усилился патриотизм и Вера.

По его признанию, именно Николаю I он обязан обращением мыслей на более правильный путь, которого он «искал бы ещё долго и, может быть, тщетно, ибо смотрел на мир не непосредственно, а сквозь кристалл, придающий ложную окраску простейшим истинам, смотрел не как человек, умеющий разбираться в реальных потребностях общества, а как мальчик, студент, поэт, которому кажется хорошо всё, что его манит, что ему льстит, что его увлекает!..»

Николай I же после этого сказал: «Я нынче долго говорил с умнейшим человеком в России».

Уже в те времена Западом велась против нас информационная война, в 1830 году поэт написал шефу жандармов Александру Бенкендорфу:

«Озлобленная Европа нападает покамест на Россию не оружием, но ежедневной бешеной клеветою. Пускай позволят нам, русским писателям, отражать безстыдные и невежественные нападки иностранных газет…»

О таком Александре Пушкине – убеждённом государственнике, монархисте, патриоте, православном человеке – говорят крайне редко. Увы.

Царь – благодетель Пушкина

Естественно, будучи в златоглавой столице, я не мог не посетить Старый Арбат. Видел и сфотографировал впечатляющую скульптурную пару – Александра Пушкина с Натальей Гончаровой. Скульпторы братья Иван и Александр Бурганов изобразили их такими, какими они вышли на крыльцо церкви «Большое Вознесение» в Строжах у Никитских ворот, где прошло бракосочетание. Композиция установлена в 1999 году напротив того дома (улица Арбат, 53), в котором Александр Пушкин снял на полгода пять комнат второго этажа и 18 февраля 1931 года привёл сюда свою жену после свадьбы. Прожили они тут около трёх месяцев.

Не мог не вспомнить мало кому известный факт: без царя Николая I они бы не никогда соединились.

Александр Сергеевич не раз безуспешно сватался к Наталье Гончаровой, но получил согласие её семьи лишь после того, как государь демонстративно выказал своё явное благоговение к нему. Это оказалось решающим доводом.

И сие было не единственной помощью. Царь стал истинным благодетелем гения, вопреки ложной сказочке, что только что и делал, как преследовал поэта и всячески «угнетал».

Например, личное цензорство государя было почётным и избавляло творца от мелочных придирок цензоров. Понятна радость Александра Пушкина, когда он сообщил своему другу Николаю Языкову: «Царь освободил меня от цензуры. Он сам – мой цензор. Выгода, конечно, необъятная…»

Искажена оценка того, что 31 декабря 1833 года Николай I Александру Пушкину пожаловал придворное звание камер-юнкера. Сие подаётся как унижение. Между тем, государь улучшил его материальное положение, ведь к званию полагалось немалое жалование. Также дал разрешение пользоваться библиотекой и всеми архивами, даже закрытыми.

По сей день иными распространяется явная клевета о том, что царь виновен в смерти поэта. Замалчивается то, что перед смертью поэт попросил прощение у Николая I за то, что нарушил данное ему обещание не драться на дуэлях. Вот о чём умирающий попросил В.А. Жуковского: «Скажи Государю, что мне жаль умереть, был бы весь его. Скажи, что я ему желаю долгого царствования, что я ему желаю счастья в его сыне, счастья в его России…»

Царь написал умирающему гению: «Если Бог не велит нам уже свидеться на здешнем свете, посылаю тебе моё прощение и мой последний совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки».

Сообщая о своём прощении, Николай I имел в виду не только нарушение данного ему слова, но и закона, запрещающего дуэли под страхом смертной казни. Дуэлянты с церковной точки зрения приравнивались к самоубийцам и к убийцам, которые заведомо губили свою душу, их запрещалось погребать в освящённой земле. Александр Сергеевич же был отпет в церкви. Ему было сделано исключение.

Государь сдержал своё слово. Его собственноручная записка по делам Александра Пушкина гласила:

«1. Заплатить долги. 2. Заложенное имение отца очистить от долга. 3. Вдове пенсион и дочери по замужество. 4. Сыновей в пажи и по 1500 р. на воспитание каждого по вступление на службу. 5. Сочинения издать на казённый счёт в пользу вдовы и детей. 6. Единовременно 10 т.».

Удивлённый А.Ф. Воейков тогда написал А.Я. Стороженко:

«29 января 1837 года в 2 часа 30 минут Пушкин скончался. Два сына его взяты в пажи, дочери в один из женских институтов; в указе камер-юнкер Пушкин наименован камергером».

Понятно удивление, стрелялся камер-юнкером, а умер камергером. Это придворное звание соответствовало генеральскому в армии и значило очень многое. Оно значительно повышало общественный престиж, последующие денежные выплаты, многие льготы.

Пушкинская Москва

Несомненно, Москву можно именовать пушкинским городом. Факты именно таковы.

Александр Сергеевич – коренной москвич. Родился в Москве, провёл в ней двенадцать детских лет, завёл семью. Правда, учился в лицее в Царском селе. Позже возвратился в родные места. А в Санкт-Петербург переехал лишь в 1931 году, там и умер.

В Москве много десятков мест, связанных с именем великого поэта. Имелись сомнения о месте его рождения даже у него самого. Биографы выяснили, что некогда на пересечении Малой Почтовой улицы и Госпитального переулка стоял деревянный дом, в котором появился на свет мальчик по имени Саша.

Крестили его 8 июня 1999 года в елоховском Богоявленском соборе.

Пушкины были помещиками, владели имениями Болдино и Михайловское, где имелось свыше тысячи крепостных. В Москве они снимали квартиры, потому часто меняли место жительства. Известны свыше десяти адресов домов, которые они поочерёдно снимали – в Большом Харитоньевском переулке, на Поварской, Старой Басманной, Молчановке и в других местах…

Когда в 1826 году Александр Пушкин вернулся в Москву, то она успела сгореть и отстроиться вновь, а он уже стал известным поэтом и писателем.

Оказавшись на Пушкинской площади, я уважительно постоял у памятника, где в бронзе на века в задумчивой позе застыл наш гений. Из интернета узнал, что сотворил сей шедевр скульптор Александр Опекушин и украсил им столицу 6 (18) июня 1880 года.

Во дворе Пушкинского музея я побывал у памятника «Отдыхающий Пушкин». Скульптор Александр Рукавишников изобразил гения лежащим на кушетке и глубоко ушедшим в свои мысли…

А в Музеоне увидел сразу двух Пушкиных. Одного сразу же за главными воротами, признаюсь, он у меня пиетета не вызвал. А про того, что помещён далее среди странных фигур, и говорить не хочется. Лишь подумал, что автора сего «творения» поэт вызвал бы на дуэль, ведь он стрелялся и по меньшим поводам…