Зачем уральские большевики расстреляли родственников Ленина?

№ 2024 / 49, 20.12.2024, автор: Клара МАЛЕГОТТ-ОБОЛЕНСКАЯ (г. Санкт-Петербург)

 

 

Не так давно известный общественный деятель и радиокомментатор Сергей Михеев в ответ на вопрос слушателя: «Верно ли, что царскую семью расстреляли по личному приказу Ленина?» задумался и не совсем уверенно сказал: «Прямых доказательств такого приказа нет, но я полагаю, что такой приказ был возможен». То есть Сергей Александрович, репутация которого в России достаточно высока, заново открыл лазейку для новых фантазий, выдумок, а то и даже прямой лжи.

И дело совсем не в том, что там показалось С. Михееву. Дело в исторической правде. Можно Ленина любить или ненавидеть, но мы хотим знать, как же всё было на самом деле. Ведь, несмотря на то, что трагическое это событие – расстрел Романовых и их приближённых в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге – уже почти скрылось в тумане лет, оно по-прежнему вызывает массу переживаний и спекуляций.

Между тем, и самому С. Михееву, и всем желающим достаточно сопоставить некоторые факты, приведённые в 3 томе исторической книги Николая Волынского «Наследство последнего императора» (ISBN 978-5-0060-9564-9) и задуматься над ними, чтобы раз и навсегда избавиться от сомнений.

Какие планы были у большевиков и, в частности, у Ленина и Троцкого относительно Романовых? Суд над царём и выдача немцам остальной семьи – согласно условиям Брестского мира. Суд был Ленину крайне необходим не только в качестве гигантской пиар-акции. Предполагалось, что суд (разумеется, с заранее предвиденным результатом) докажет преступность всей внутренней и внешней политики самодержавия и таким образом утвердит историческую неизбежность и законность переворота 25 октября 1917 года. Воздействовать на мировое общественное мнение для международного признания Советской власти – это было дороже и важнее расстрела гражданина Романова даже вместе с семьёй.

Но уральские большевики считали Ленина предателем революции, особенно в связи с подписанием Брестского мира. Потому они и перехватили Романовых, которых комиссар Яковлев по личному указанию Ленина вёз в Москву. Тут, надо сказать, особенно напакостил вождю председатель ВЦИК Яков Свердлов, который вёл двойную игру в интересах тёмных сил, стоящих за его спиной. Известно, что он в то же время встречался в Москве с одним из воротил международного еврейского капитала Якобом Шиффом, которого очень интересовало романовское золото, личное, депонированное в английском банке «Братья Беринг». Живой Николай Романов распорядиться золотом мог; а вот мёртвый, разумеется, нет. А над способами «унаследовать» романовские активы можно было поработать, и такая работа велась.

Известно, что Ленин внимательно контролировал условия содержания Романовых в Екатеринбурге. Мало того, узнав о том, что на Западе распространяются слухи о якобы расстреле Семьи, послал в Екатеринбург командарма Берзиня, чтобы тот лично убедился: с Романовыми всё в порядке. И предупредил местных правителей об ответственности за безопасность узников. Посещение Берзиня только раздражило уральцев, и они стали торопиться с окончательным решением судьбы Романовых.

Ненависть к Ленину была настолько сильна среди лидеров уральских большевиков, пропитанных идеями самостоятельности и независимости от Центра, что они даже отважились без суда, без следствия, без единого основания расстрелять родственников вождя – в отместку за Брестский мир. Сначала убили ленинского кузена Виктора Ардашева, сына родной сестры матери Ленина. Двоюродный брат очень хорошо относился к своему революционному родственнику, хотя и не разделял взглядов Ленина, по своим убеждениям Виктор Ардашев был кадетом. Но часто помогал ему деньгами, навещал его в ссылке в Шушенском, привозил ему туда книги, научил играть в шахматы… Был расстрелян чекистами «при попытке к бегству». Странная была попытка: пули конвоиров попали почему-то в грудь «бежавшего». В какую же сторону он бежал? Смерть грозила всей семье Виктора Ардашева, но Ленин случайно узнал о её аресте (вместе с детьми!) и потребовал семью освободить.

Виновные в убийстве Виктора Ардашева наказаны не были. Мало того: уральские чекисты при самом активном участии Якова Юровского, будущего палача царской семьи, вдобавок успели расстрелять ленинского племянника – красного командира эскадрона Георгия Ардашева за то, что Ардашев отказался разогнать стихийный митинг красноармейцев. Некоторые исследователя считают, что арест и расстрел Ардашевых были своего рода репетицией перед уничтожением Романовых. В любом случае эти факты свидетельствуют о том, насколько самостоятельными и независимыми от Москвы считали себя руководители большевиков Урала, а Москва в лице Свердлова старалась их не раздражать, чтобы не подогревать дальнейших сепаратистских настроений.

 

И всё же местные, самостоятельно и тайно приговорив Романовых, нуждались хотя бы в каком-то формальном оправдании будущего убийства. Для этого в Москву направляется военный комиссар Урала Голощёкин за санкцией на расстрел. Безрезультатно. Вернувшись в Екатеринбург, сообщил: «Центр санкции не даёт». Мало того, Ленин продолжает настаивать на эвакуации Романовых в Москву. Но уральцы плюют на указания Центра. Однако же перед самым расстрелом, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, всё-таки запрашивают телеграфом о «мнении» Совнаркома и лично Ленина: намеченного суда Урал, дескать, ждать не желает, к тому же приближается Белая армия, так что одобряйте расстрел, причём срочно.

Телеграфный запрос пришёл в Москву в десять часов вечера 16-го, когда Романовы уже были расстреляны. Такая вот «военно-партийная» хитрость.

Никакого ответа на телеграмму-запрос не было и быть не могло. Хотя бы потому, что с Екатеринбургом совершенно не было связи. Очень долго. Сломался телеграф. Вовремя сломался. Но если бы ответ всё-таки был, то уральцы, безусловно, сохранили бы его как оправдательный документ.

Зато утром 17-го уральцы как ни в чём не бывало сообщают в Совнарком о состоявшемся ночью расстреле и тут же лгут, что расстреляли только царя, а семья, дескать, жива, о чём на заседании СНК сообщил неожиданно пришедший туда Свердлов. Ленин, получив политическую оплеуху, молча принял сообщение к сведению.

Врать насчёт «уцелевшей» семьи Романовых уральцы будут ещё долго. Распространять слухи с помощью Анны Костиной, секретарши Григория Зиновьева о том, что все женщины Романовы якобы живы, что «гуманные» уральские большевики их срочно переправили в Пермь. И будто Костина лично вместе со своей подругой Наталией Мутных «видела» в подвале пермской ЧК Александру Фёдоровну с дочерьми живыми и здоровыми. В книге эту ложь разоблачает колчаковский следователь Николай Соколов, но в самом уголовном деле, в оригинале, об этом разоблачении ничего нет. Впрочем, надо учесть, что материалы соколовского дела были изданы в СССР в урезанном виде.

Любопытно было узнать на этот счёт мнение известного и осведомлённого британского разведчика и дипломата Роберта Брюса Локкарта:

«Местный совет самовольно расправился (с Романовыми) и только впоследствии получил одобрение центрального правительства» (Р.-Б. Локкарт. История изнутри. Мемуары британского агента).

Добавим: получил, потому что Совнаркому больше ничего не оставалось, дабы ещё больше не настраивать против себя большевиков Екатеринбурга.

Практически вся книга «Наследство последнего императора» (а это три тома, ожидается четвёртый) построена на подлинных и доказанных исторических данных, на важнейших документах, уликах и свидетельствах. Она получила высокую оценку крупнейшего специалиста современной исторической науки академика РАН директора института истории и археологии В.В. Алексеева. Тем не менее, это вполне художественная вещь с увлекательным сюжетом. Но она не только о событиях гражданской войны. Это книга о двух катастрофах, которые обрушились на Россию в ХХ веке – в 1917 и в 1991 годах. В романе действуют реальные исторические лица – Ленин, Колчак, Горбачёв, Ельцин, Билл Клинтон, Буш-старший, Маргарет Тэтчер, А.Собчак, Чубайс и другие. Есть и вымышленные персонажи, а некоторые эпизоды незначительно смещены во времени или слегка изменены в художественных целях – автор называет это художественной реконструкцией загадочных и тёмных мест, что только подчёркивает реальность главных событий и открытий. Так, изучив все свидетельства, автор реконструирует эпизоды самого расстрела и уничтожения трупов – это читать очень тяжело. Кстати, двух трупов сжигатели недосчитались. Куда они девались, рассказано в книге.

Но больше всего места в книге уделено Верховному правителю России Александру Колчаку и похождениям в Сибири чехословацкого корпуса. Здесь разоблачается масса устоявшихся мифов. И одновременно мы узнаём немало нового. Например, кем на самом деле был Колчак и чьим интересам он служил? Вопрос покажется странным, особенно, для наших записных «патриотов», превращающих политического лузера в героя, – как же, известно кому! Единой и неделимой России. Святой белой идее.

 

 

Всё это ложь – и насчёт неделимой, и насчёт святости. Мог ли служить неделимой России человек, находившийся официально на службе другого государства? Да, он был офицером его величества короля Георга V. После Февральской революции принят в ряды королевских ВС по его собственной нижайшей просьбе. И содействовал вывозу из Сибири за границу русских богатств – пушнины, золота, леса, промышленного оборудования, металла… Для чего, собственно, англичане и назначили Колчака Верховным правителем России.

Что же касается «неделимости», то уже в 23 декабря 1917 года представители Англии и Франции встретились в Париже и заключили тайное соглашение о расчленении Советской России. Условия соглашения предусматривали: Англия получает в России «зону влияния», дающую ей кавказскую нефть и контроль над Прибалтикой. Франция тоже получает «зону», дающую ей металл и уголь Донбасса и контроль над Крымом. Этот тайный англо-французский договор лёг в основу политики, которую Франция и Англия проводили в отношении России в течение нескольких последующих лет руками лидеров белого движения (Сайерс, Кан. Тайная война против Советской России).

Прекрасно знали о подлинных целях политики союзников многие генералы и офицеры Белой армии, о чём свидетельствует член колчаковского правительства Георгий Гинс. Он в своих мемуарах приводит опубликованное в белой газете «Русское дело» открытое письмо русского офицера в адрес представителя английской миссии Антанты генерала Нокса.

«Союзники расшатывают веру в то, что им нужна Единая Россия. Что сделали союзники с Россией? Сколько земель отрезано от русского государства! Сколько новых государств создано без участия России и за её счёт! Не больше ли сделали союзники, чем угрожали нам враги?» (Гинс Г. Сибирь, союзники и Колчак).

Этой политике расчленения и ограбления России и служил бывший русский адмирал Александр Колчак. А ведь хорошо когда-то воевал на Балтике!

 

 

Автор Н. Волынский нисколько не очерняет Колчака, даже иногда сочувствует ему. Ведь надо сказать по справедливости: в Сибири адмиралу Колчаку удалось невероятное – за какие-то полгода вызвать у подавляющей части населения лютую ненависть к своей армии и к белому делу вообще! Да-да, именно Колчаку принадлежит главная заслуга в «большевизации Сибири» (вывод белого генерала К. Сахарова), и он так и не понял, как у него это получилось.

До сих пор апологетам Верховного правителя кажется неясным, почему Колчак так тупо, бездарно проиграл, хотя на захваченный им золотой запас империи он мог бы снарядить против красных 100 Сибирских армий, а их у него было четыре. Ответ прост: у Колчака не хватило ума понять, что белое дело, особенно в тех отвратительных и жестоких формах, в каких оно осуществлялось, исторически обречено. Белые настроили против себя основную массу населения – и бедных, и богатых.

И вообще, напрасным было бы ждать прозрений от адмирала, который к концу 1918 года стал полным и безнадёжным наркоманом – доказательства этого печального факта автор книги обнаружил недавно и представляет впервые. Правда, в те времена употребление наркотиков ещё не считалось пороком, а Колчака страшно мучил ревматизм ещё со времени арктической экспедиции. Притом адмирал настолько не переносил физическую боль, что даже боялся лечить зубы и почти все их потерял, что хорошо просматривается на приведённом выше фотоснимке Колчака. Морфий, безусловно, объясняет многое в нелогичном и порой диком поведении адмирала в Сибири.

Также впервые читатель узнает и о некоторых более ранних событиях из жизни Колчака – о его подлинной роли и личной ответственности за гибель барона Эдуарда Толля, который в 1900 году возглавил полярную экспедицию для поиска легендарной Земли Санникова и пригласил в неё Колчака, тогда ещё лейтенанта, в качестве гидролога. В гибели великого русского полярника барона Толля Колчак виноват персонально, что тоже убедительно доказано в книге.

Интересно: через год (!) после трагедии Колчак неожиданно стал хлопотать перед Академией наук о посылке за Эдуардом Толлем спасательной экспедиции. Кого спасать-то через год после гибели? Но экспедиция была послана, Колчак её возглавил, и, разумеется, не спас никого. Скорее всего, ему хотелось таким образом успокоить свою нечистую совесть, но удалось это ему или нет, нам не известно. Публикация об этой истории из жизни Колчака, надо полагать, очень не понравится современным поклонникам кровавого адмирала-морфиниста, бездарного сухопутного флотоводца и охотника за чужими жёнами.

В Сибири «союзники» и лично генерал Жанен, командующий миссией Антанты, нагло и без конца требовали от Верховного правителя передать им эшелоны с русским государственным золотым запасом «на хранение». Но когда адмирал в минуту редкого прозрения заявил, что предпочтёт отдать золото большевикам (всё-таки своим, а не иностранцам!), его судьба была тут же решена. Без золота он оказался никому не нужен. И чехословаки вместе с союзниками вульгарно продали Верховного правителя эсеро-меньшевистскому Политцентру в Иркутске.

Объективно и всесторонне освещена в книге подлинная роль, которую сыграли в России в 1918-1920 гг. чехословацкие легионеры под командованием своего генерала Рудольфа Гайды − на самом деле, не генерала, а самозванца, парикмахера по профессии. (И этому человеку Колчак отдал под командование Сибирскую армию и даже называл Гайду своим преемником!). Чехословацкий легион, можно сказать без преувеличений, 25 мая 1918 года «подарил» нам гражданскую войну, на которой погибло 11 миллионов русских людей и от последствий которой мы не опомнились до сего дня. По крайне мере, чехословаки её начали по приказу Антанты и пролили первую кровь, неожиданно захватив Минусинск и расстреляв местную власть. Оставляя после себя горы трупов мирного населения Урала и Сибири, сожжённые сёла и деревни, чехословаки в итоге предали своего милого союзника адмирала Колчака, отдав его на расстрел. Предательство было совершенно из сугубо шкурных соображений: Колчак – в обмен на свободный пропуск чехословацких эшелонов на восток с награбленным русским добром. Легионеры не стеснялись − вывозили металл, станки, рельсы, драгоценности, одежду, книги, любую мебель, рояли (даже расстроенные), резиновые галоши, фикусы в кадках, мотоциклы, кареты, телеги, детские коляски и собачьи будки…

Однако главным разбойничьим призом чехословаков стало государственное русское золото. Легионеры украли его из эшелонов с золотым запасом России – всего утащили примерно на 100 миллионов золотых рублей (сейчас это около 100 миллиардов долларов). Краденое русское золото стало экономическим фундаментом, на котором и было построено новое европейское демократическое государство Чехословакия, о котором раньше никто и не слыхивал. Не случайно главный банк новой страны был многозначительно назван «Легион-банком».

Но кража золота − это ещё пустяки. Самым страшным преступлением легионеров, которых в Сибири не только простой народ, но и дворянство, и купечество с духовенством сразу назвали «чехособаками», была намеренная остановка движения на транссибирской железнодорожной магистрали, где в лютый мороз на рельсах намертво стали сотни эшелонов с русскими беженцами – женщинами, детьми, стариками, гражданскими лицами – и военные санитарные поезда с ранеными и тифозными солдатами и офицерами. На требования и мольбы восстановить движение отвечал начальник миссии Антанты французский щёголь генерал Морис Жанен: «Движение восстановлено не будет, так как пассажиры поездов не представляют для нас никакой ценности» (подчёркнуто мной. – К.М). Как это нам сегодня знакомо! Жизни русских людей, как всегда, не вписываются в реестр европейских ценностей.

По разным оценкам, от миллиона пассажиров замороженных поездов осталось в живых около 60 тысяч. Это преступление европейских «союзников» Белой армии тщательно скрывается и сегодня, и за него так никто и не ответил. А ответить должен – акт геноцида налицо, преступление не имеет срока давности.

Также не ответила Чехословакия и за украденное русское золото. Правда, в последнее время чешские власти постепенно начинают частично признавать факт воровства, но делают это неохотно, сквозь зубы, намёками. И, как бы оправдываясь в преступлениях «доблестного» легиона, нынешние чешские демократы особенно много нам рассказывают, как трогательно и дружелюбно, а главное, гуманно отнеслось их новорождённое государство к русским эмигрантам. Например (как бы в счёт компенсации за украденное золото), позволило их детям бесплатно учиться в высших учебных заведениях Чехословакии.

Позволить-то позволило. Но сопровождалось это замечательное дело гнусным издевательством: полученные дипломы не давали русским права на работу. Диплом можно − работу нельзя. Гуманизм по полной программе.

Проведут читателя по опасной дороге исторического сюжета уже знакомый нам комиссар Василий Яковлев (он же известный большевик Константин Мячин – знаменитый специалист по «эксам», то есть ограблениям банков и позже – один из основателей ВЧК), который из-за козней уральских большевиков не сумел выполнить личное задание Ленина. Потом он был назначен командующим Самаро-Оренбургским фронтом, но неожиданно тайком покидает свой пост, чтобы на свой страх и риск вернуться в Екатеринбург. Рядом с комиссаром − его верный ординарец матрос с крейсера «Аврора» Павел Гончарюк, а также бывшая агентесса Разведуправления царского Генштаба Евдокия Новосильцева. Они пытаются спасти Романовых, но почему это не удалось, читатель узнает сам.