Завершается наша эпоха

№ 2024 / 37, 27.09.2024, автор: Игорь ТЕРЕХОВ (г. Нальчик)

 

ИНОПЛАНЕТНЫЙ РАЗУМ

 

Последний раз инопланетянина я видел в конце 90-х годов в нашем Доме печати. Зелёное существо с двумя головами и четырьмя лапами-присосками бродило в коридоре газеты «Кабардино-Балкарская правда» и вполне внятно бормотало: «Дожились! Уже НЛО никого не интересуют!».

На него никто не обращал внимания. Завершился календарный год, и журналисты строчили отчёты с итоговых коллегий республиканских министерств и ведомств.

Раньше в этой редакции несравненно больше уделяли внимания загадкам окружающей природы, равно как и нашей Вселенной. Редактор Зайцев лично наблюдал в небе шестёрку летающих тарелок, выстроившихся над городом в виде звезды Давида, о чём известил коллег на планёрке. Знаменитый уфолог Кострыкин не вылезал из кабинета моего наставника Аркадия Дмитриевича Волосова. Фотокор Саша Шульгин регулярно приносил снимки с семинаров контактёров.

Ко мне самому несколько раз заглядывал инопланетянин из Чегемского района. Он всякий раз предлагал новый план спасения СССР. А я, занятый сочинением своих сочинений, неизменно отшучивался: мол, это государство ещё нас с вами, папаша, переживёт. И только после рокового пикника в Беловежской пуще понял, насколько был самонадеян и близорук, игнорируя голос внеземного разума. Стал названивать в Чегемский район, чтобы хоть как-то остановить начавшийся распад Союза. Но инопланетянина и след уже простыл. Улетел к себе в Альфа-центр, сказали.

Можете себе представить, с какими чувствами я бросился навстречу новому гражданину Вселенной. У меня было о чём ему поведать: тут тебе и необъяснимые странности в поведении тогдашнего начальника государства, и маниакальная агрессивность атлантистов, и постоянное игнорирование меня нобелевским комитетом, и частое отключение электричества в районе «Искож», где проживала мама. Поле для приложения инопланетных сил было обло, озорно, огромно, стозевно и разве что только не лаяй. Но пришелец не захотел со мною разговаривать. Сказал, что уполномочен вступать в контакты только с представителями официальной прессы. Сколько ни втолковывал ему, что контора, в которой служу, является крупнейшим информационным агентством и имеет во всём мире реноме объективного издания, он четырьмя лапами-присосками стоял на своём: все неофициальные издания в стране – жёлтая пресса. «Понапишите про нас такого, что куры на смех поднимут!» – синхронно бубнили две его головы. С тем и расстались.

Пришлось закрепить свои впечатления на бумаге, чтобы не только потомки обезьян, но и двуглавые зелёные существа поняли наконец: журналисты из независимых изданий тоже могут быть объективными и беспристрастными.

 

 

БЕССМЫСЛИЦА ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА

 

Иногда вспоминаются наши бессмысленные общественные работы при советской власти. Труд, понятное дело, облагораживает человека, но дирижёры советского общества умудрялись доводить его до безумия.

Как-то осенью в университете – ЛГУ им. А.Жданова – объявляют, что в субботу утром все должны прийти на такой-то вокзал, сесть в такую-то электричку и отправиться в колхоз на помощь селянам. Приходим утром на электричку, никого из начальствующих и надсмотрщиков нет, идём компанией пить пиво.

В другой раз всё же довезли до колхоза, а там известная русская картина – «Не ждали». Тоже заканчивается выпивкой и общением с молоденькими продавщицами местного сельпо, которые обещали вечером «дать», но мы не дождались вечера, уехали восвояси.

В Нальчике заставляли ехать на какие-то базы «Сельхозтехники», помогать наводить порядок на территории, где его никогда не было и не будет. А однажды в день Ленинского субботника – работал уже на заводе полупроводниковых приборов – собрали всех в Дубках (окраина города – И.Т.) возле разрытой теплотрассы, которую, видимо, надо было зарыть, но никто не обеспокоился обеспечить народ лопатами, носилками и иными орудиями ручного труда. Парторг, а после развала СССР директор завода, побегал вдоль трассы, поактивировал нас на трудовые подвиги, а потом бесследно исчез. И все постепенно разошлись кто куда, мы с ребятами – в кафе, пить пиво с вермутом.

Вот так нас приучали к коллективному общественному труду и ответственности, а фактически – к коллективным выпивкам. И нет ничего удивительного в том, что в 1991 году, когда советская власть разваливалась, никто даже пальцем не пошевелил, чтобы её спасти.

 

 

ЗАВЕРШАЕТСЯ НАША ЭПОХА

 

Под вечер огромная тёмная туча появилась над городом, как кепка-аэродром над головой безумца. В просвет между тучей и окрестностями хлынуло солнце. Золотистый свет в одно мгновение превратил заоконные виды в причудливые ландшафты Клода Лоррена, облагородил облупившиеся стены домов, покрыл сусальной позолотой деревья и высветил девушек призывного возраста. Разнокалиберные птичьи стаи совершали последний облёт подконтрольных им территорий парков и площадей. На фоне типовых параллелепипедов и авторских многогранников их оптические волны выглядели книжными иллюстрациями к произведениям романтиков. Пока ещё блеклая, словно завернутая в целлофан, луна спешила занять своё место на небосклоне. В споре с Артуром Кларком о возможностях техники Клайв Льюис и Толкиен утверждали, что польза от машин исчерпывалась приготовлением трубочного табака и транспортировкой читателей в Бодлинскую библиотеку. На улице мне повстречался знакомый мальчишка пяти лет. «Что это у тебя?» – спросил он. «Сумка». «А что ты в ней носишь?» «Различные бумаги и книги». «А что такое книги?» У мальчика много электронных игрушек, он всегда хорошо одет, по видику смотрит специальные подборки лучших американских мультиков. Только о книгах никто ему никогда ничего не рассказывал. На часах гламура и дискурса отражается улыбка Чеширского Кота. Завершается эпоха читателей.

 

 

КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НЕСЧАСТНОЙ ЛЮБВИ

 

Есть несколько известных способов избавиться от несчастной любви. Прежде всего, рекомендуется завести новую любовь, а если быстро этого сделать не удастся, то надо постараться забыться в смене женщин, в надежде, что их суммарные прелести затмят образ коварной дамы сердца.

Но последний путь не ведёт к полному искоренению душевной смуты. И вот почему. Все дамы, принадлежавшие некоему субъекту, образуют своеобразный математический ряд. Каждый член – какая милая инверсия! – данного ряда хотя и отличается в чём-то от других, но в то же время, поскольку находится в общем ряду, обладает и множеством сходных свойств. Кроме того, ни один член математического ряда не может кардинально отличаться от общей формулы ряда, следовательно, ни одна дама не может полностью затмить предыдущую, последующую, минус третью и т.д., она может принести забытьё только на время, отведённого ей периода, и не более. Так математика мстит нашему Дон-Жуану.

Хеэ-но суке Таиро-но Садабуми по прозвищу Хэйдзю изобрёл собственный способ избавления от несчастной любви. Был он отпрыском родовитой японской семьи, внуком принца крови. А ко времени случившегося с ним любовного несчастья ещё и начальником стражи Левых ворот императорского дворца, составителем поэтической антологии «Хэйдзю-моногатари», красавцем, пользовавшимся благосклонностью большинства придворных дам.

Однако госпожа Дзидзю, фрейлина Левого министра, упорно отвергала его ухаживания.

«У него до этого были романы с многочисленными женщинами, но такой злой, насмешливой особы ему не встречалось. Ведь как-никак она отвергла Хэйдзю, известного своей красотой и любовными приключениями. Обыкновенно большинство женщин, стоило им услышать его имя, с готовностью покорялись ему, и не было ни одной, которая обращалась бы с ним так сурово, как эта», – пишет Дзюнъитиро Танидзаки, из романа которого «Мать Сигемото» мы позаимствовали данный пример. Хотя его можно также встретить в антологиях «Кондзяку-моногатари», «Удзисюи-моногатари» и даже в новелле Акутагавы Рюноске.

Натерпевшись от госпожи Дзидзю всевозможных оскорблений и уколов, Хэйдзю решил отыскать в ней какие-либо изъяны, которые бы помогли развеять чары холодной и насмешливой красавицы. Конечно, подумал он, она по-настоящему красивая женщина, но то, что она выделяет по утрам в результате естественных процессов, вряд ли отличает её от простых смертных, и если удастся выкрасть её ночной горшок, то его содержимое непременно вызовет отвращение.

Хэйдзю подкараулил служанку, выносившую по утрам из покоев ночные горшки, и заставил отдать ему о-мару фрейлины. Когда он открыл крышку, благоуханный запах, напоминающий запах гвоздики, ударил в нос. Внутри о-мары он увидел золотистую жидкость и какое-то вещество тёмно-жёлтого цвета. Обезумевший Хэйдзю исследовал содержимое ночного горшка, и понял, что жидкость была соком гвоздики, а твёрдое вещество – не иначе как бататом и благовонием, настоянным на соке подснежника, – эта смесь была вложена в полую рукоятку большой кисти и выдавлена в о-мару.

«В таком непростом деле проявить подобную изобретательность, замыслив ещё сильнее очаровать мужчину! Какое изящное остроумие, эта женщина поистине не может быть земным существом», – воскликнул поражённый Хэйдзю. Он уже не мог отказаться от неё, и тоска его стала ещё более невыносимой, пишет Дзюнъитиро Танидзаки.

После этого случая госпожа Дзидзю становилась всё более высокомерной и жестокой, и, в конце концов, несчастный Хэйдзю занемог и умер в страданиях. Справедливости ради стоит отметить, что некоторые старые авторы склонны видеть за действиями госпожи Дзидзю тень коварного Левого министра Сихэя, а драму Хэйдзю рассматривают как оборотную сторону любовного треугольника.

 

 

ПРАВОСЛАВИЕ И ПЛЕБС

 

Перебирал на предмет утилизации старые журналы, что-то перечитывал, откладывал, что-то сразу выбрасывал.

В старом «Новом мире» (№2, 2012 г.) в дневниковых записях лауреата Солженицыновской премии, известного поэта Юрия Кублановского прочитал о праздновании Пасхи на чужбине, во Франции:

«В пасхальную ночь особенно заметно, сколько плебса понаехало из бывшего соцлагеря в цивилизованный мир. На Пасху эта мутнота собирается ночью в храм пообщаться. В Ницце породистые осколки прежнего – и новорусские рожи. Ещё хуже в Ренне».

Поразился: и это написал православный писатель!

Митрополит Антоний Сурожский по поводу одной женщины, создававшей, по мнению верующих, невыносимую обстановку в храме, сказал однажды прихожанам:

«Но надо быть готовым к этому: да, Христос пришёл, чтобы спасти эту женщину. Если бы каждый был замечательным святым созданием, вроде меня или вас, не было бы нужды Христу воплощаться и умирать на кресте. Он пришёл именно ради этого человека, а не ради меня, если уж я чувствую себя таким замечательным».

А испанский философ и эссеист Хосе Ортега-и-Гассет писал:

«Церковь, если только она истинная церковь – Ноев ковчег, где бок о бок живут и святой, и грешник, да и весь живой мир навстречу Богу».

Сдаётся мне, что православный писатель должен знать такие прописные истины.

Но, может быть, всё дело в том, что мы – бывшие советские граждане – все имеем несколько искажённое представление о подлинном христианстве? Искажённое псевдохристианством – коммунистической идеологией.

 

 

ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ ЛЕТА

 

Июльская ночь на Кавказе многослойна, тревожна и притягательна, как «Чёрный квадрат» Малевича. Как на холсте 1913 года, в ней присутствует всё: сон и явь, утверждения и отрицания, тишина и грохот небес, коварство и любовь, песок и кровь, время и бытие, дерзновения и покорности, древние греки и современные латиноамериканцы, кошки и собаки, перси и лядвия, ложки и вилки, собрания сочинений и отдельные тома, лодки и плоты, шёпоты и крики, лекарства и примочки, короли и капуста, овощи и плоды, эмали и камеи, города и веси, горы и долины.

Пенал комнаты с распахнутой балконной дверью – слуховой аппарат, направленный в шум и ярость ночи. Стетоскоп, приставленный к чреву беременной новым днём вселенной. Локатор, шарящий по спутанным волнам летнего эфира.

И человеку слышится: кони ржут за Сулою, звенит слава в Киеве, трубы трубят в Новгороде, в разлуке есть высокое значенье: любовь – есть сон, и рано ль, поздно ль пробужденье, а должен, наконец, проснуться человек, весь же англосаксонский мир, как и управляемый коммунистической доктриной Восток, находятся под влиянием идеала Просвещения, то есть под влиянием веры в осуществляющийся посредством человеческого разума прогресс культуры, за минувшие сутки федеральные войска девятнадцать раз подвергались обстрелам со стороны незаконных вооружённых формирований, трое военнослужащих убито, четверо получили ранения, ответным огнём уничтожено семь боевиков, я ему сказала «нет», я согласна только на до-ре-фасоль-ля-си-до, политика привлекает тех, чей оргазм – некачественный, ущербный, прерванный или преждевременный, ходил инкогнито по Невскому проспекту…

«Чёрный квадрат» – апофеоз одиночества, бездомности и отщепенства.

 

 

ЯЗЫК ГУЛАГА

 

Флора как-то высказала претензию, что в своих устных высказываниях и публичных диатрибах порой употребляю непонятные ей слова. Так, одного из мутных представителей местной интеллигенции назвал обыкновенным бакланом.

«Что ты хочешь, дорогая, я же родился в КАРЛАГе, детство провёл в АНГАРЛАГе, и меня всегда окружали освобожденные зеки, их дети, ВОХРа и «начальнички». И в сознании порой сами собой всплывают слова второго языка моего народа, языка узников ГУЛАГа», – ответил я.

А про себя подумал: любой словарь бывает актуален, пока существуют явления, его порождающие, а лагерный язык долго ещё будет востребован в России.

 

 

УХОД ЖЕНЩИНЫ

 

С уходом женщины жизнь русского человека прекращалась только в XIX веке. Уже прочитан «Вертер». Составлена инструкция по выживанию: а) затопить камин; б) пить (карта вин многостранична – от фалернского, лафита, шато д’икема до «Горного дубняка» и коктейля «Смерть натуралиста»); в) непременно купить собаку (У нас есть – Брунгильда, чёрная такса!) Ещё неплохо взойти по северному склону на Западную вершину Эльбруса, спуститься на плотах по реке Китой или отправиться на охоту в район Мезени или Кимжи.

Со временем открывается и масса других, давно забытых отвлечений: сыграть в пирамидку на бильярде, посмотреть зональный чемпионат по мотогонкам, походить до усталости в ногах по авторынку, сделать в квартире ремонт, расписать пульку с молодыми поклонниками Милорада Павича или позвонить ночью Иванову в Омск чтобы узнать точное время – дома все часы стоят, соседи ещё спят, а у них из-за разности часовых поясов уже рассвет, и Иванов, наверняка, начищает ваксой туфли перед выходом в город за газетами, и будет только рад утреннему звонку.

Но наиболее действенным способом избавления от постоянных бессонниц и разговоров с самим собой является рапорт с просьбой о командировании в Украину, Африку или Сербию. Именно так поступил Алексей Кириллович Вронский после гибели Анны.

 

 

РОССИЙСКИЕ РУБЛИ

 

В апреле 1996 г. первый президент РФ Борис Николаевич Ельцин во второй раз посетил Нальчик. В составе группы журналистов центральных СМИ я освещал его визит.

Одним из пунктов программы президента РФ было посещение Нальчикского ипподрома. Все трибуны были расписаны за представителями чиновной и сословной гвардии районов республики и города Нальчика. Естественно, о журналистах никто не подумал. В итоге мы оказались на «стоячих местах» под гостевой трибуной. В метре над нашими головами сидели Борис Николаевич Ельцин, президент Кабардино-Балкарии Валерий Мухамедович Коков и все основные фигуранты российского и республиканского истеблишмента.

Должны были состояться скачки на приз президента России. Но до открытия скакового сезона было ещё далеко, лошади не были подготовлены и не желали становиться в боксы перед забегом. Жокеи и организаторы соревнований предпринимали невероятные усилия, чтобы начать скачки. А Коков в это время проявлял всё свое незаурядное мастерство рассказчика, чтобы Ельцин не заскучал.

Наконец начались скачки. Ельцину приглянулась какая-то лошадка, и все стали «болеть» за неё. Но она, к сожалению, пришла к финишу второй или третьей.

– Эх, поставил бы на неё, понимаешь, и выиграл бы тысяч пять, – в шутку сокрушённо произнёс Ельцин.

– Да, пропали пять тысяч долларов, – так же в шутку поддержал своего шефа помощник президента РФ Виктор Илюшин.

Ельцин недоуменно посмотрел на меня:

– А у вас здесь что – доллары?

– Нет, что вы, Борис Николаевич, – российские рубли! – сказал я.

– Пять тысяч РОССИЙСКИХ рублей! – гордо произнёс гарант нашей свободы и независимости.

И одарил всех державной улыбкой, которую с удовлетворением зафиксировали многочисленные фотокорреспонденты.

 

 

НОЧНЫЕ ЗВОНКИ

 

Женщина гораздо ближе к природе, биению материальной жизни, биохимическим тайнам бытия, чем мужчина. Это порождает иллюзорное представление о приближённости её к Создателю. «Чего хочет женщина, того хочет Бог», – любят говорить галантные кавалеры.

При этом как-то совершенно упускается из виду, что Бог – прежде всего Слово, Дух, Путь, а не заведующий секретной лаборатории по производству человечков.

Укоренённость женщины в материальной плоскости лишает её возможности в полной мере улавливать музыку сфер, различать Его голос в волнах вселенского эфира. Не случайно в большинстве мировых религий священнослужителями могут быть только мужчины.

И поступки женщин надо судить по законам природного мира, а не с позиций проявления божественной воли. Когда уходит женщина – это не козни небесной канцелярии, а волевой поступок красивого животного.

И воспринимать её уход надо так же спокойно, как принимаешь сезонные явления природы. И не звонить ей по ночам. Не тревожишь же ты своими звонками грозу, радугу, солнце или северо-западный ветер!