МЕСТЬ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ

06.08.2015, 00:00

В Саратовской области районные власти вместе с поставщиками коммунальных услуг взыскали с независимого журналиста долги за комнату в общежитии, на которую у него даже нет законных прав.

 

С Владимиром Гуреевым наша редакция дружит с весны 1995 года. Мы познакомились в Таджикстане, в боевой 201-й дивизии. В начале «нулевых» годов Гуреев писал честные репортажи о второй чеченской войне. Когда разгорались очередные шахтёрские забастовки в Кузбассе, он сделал жёсткий фильм для РЕН ТВ. При этом Гуреева никогда не интересовала карьера. В какой-то момент ему стало в Москве скучно, и он переехал в Саратовскую область, где выпускал смелые газеты. Но эта смелость ему обошлась боком. Власть решила отомстить независимому журналисту.

---

 

ДОЛГИ ЗА СВОБОДУ СЛОВА

 

 

12 метров на Фабричной

 

Приглашая меня в 2008-м году переехать в Маркс и стать редактором местной муниципальной газеты, районная администрация выделила мне служебную комнату в общежитии на Фабричной улице.

Не хоромы, а комнатку 12 метров, не для проживания, а для регистрации. Чтобы я стал гражданином города, который теперь, спустя годы, могу назвать своим.

А тогда – старшую дочь готовили к школе, младшей нужен был детский сад, жена без работы. И то, что работу предложили одному мне, ещё не давало оснований связывать будущее нашей семьи с Марксом. Ни родных, ни знакомых, трудовой договор всего на год, останемся ли мы здесь по истечении этого срока?

И мы жили на съёмных квартирах, изучая город через географию наших, казалось, бесконечных переездов. Жили в гостинице, в блочной 5-этажке, зимовали в домике с гнилыми полами и низкими потолками. Раз, было, повезло – хорошая 3-комнатная квартира за недорого. Но задержаться в ней не удалось: хозяева выставили квартиру на продажу, и мы спешно съехали под текущую крышу старой 3-этажки на другом конце города.

Это только места «длинного проживания», а были и промежуточные, куда нас бросала обычная судьба обычной семьи, не имеющей в жизни своего угла.

В одно место никогда не ступали наши ноги – в ту комнату в общаге на Фабричной. Тем более, что она оказалась несвободной – там жил какой-то сирота. Тогдашний начальник жилотдела администрации говорил, что сироту отселить некуда и просил его «не выгонять»: не пойдёшь же ты с двумя детьми в 12 метров! Действительно, не пойду, пусть живёт.

 

Переписка с властью

 

В 2011-м, отработав в муниципальной газете три годовых контракта, я уволился.

Уволился по своей воле, без обид и прибылей, свободным и счастливым. Мы с женой взялись за издание частной газеты «Деловой Маркс», которую читатели уважают за правду и независимость.

Наверно, мне надо было сразу же выписаться. Но по-прежнему было некуда, а администрация не настаивала. И вдруг осенью 2013-го новая администрация потребовала от меня вернуть эту комнату.

Как вернуть? В договоре найма служебного помещения чёрным по белому написано: при прекращении трудовых отношений договор найма служебного помещения прекращается. Он уже два года как прекратился!

Может, в жилищном отделе чего-то не поняли? Я направил главе администрации Олегу Тополю письмо с описанием ситуации.

Вскоре также письменно получил ответ: действительно, договор найма прекращён с 2011 года, выписывайтесь, а то это нарушает права администрации распоряжаться своим недвижимым имуществом. К тому же, за комнатой скопились долги по коммуналке.

А вот тут – постойте! Прописка – да, но долги – это не ко мне. До 2011-го в комнате по просьбе самой же администрации жил «сирота», а после, потеряв права, я утратил и обязанности, в том числе по оплате. По этим долгам должна отвечать уже администрация.

Но если власть считает иначе, то добровольно выписаться – значит остаться с не своими долгами один на один. С «сироты» не взыщешь – у него ничего нет, да и след его простыл. Остаётся собственник – администрация, имеющая в своём штате целое управление юристов. И журналист, критикующий главу и чиновников этой администрации за глупость, жадность, махинации и высокомерие. Кто заплатит по счетам поставщиков?

Решить этот вопрос, хотя бы попробовать решить, теперь можно только в суде. Тем более, что собственник уже заявил о намерении выписать меня в судебном порядке. А многолетние долги за коммунальные услуги и желание администрации распоряжаться недвижимостью – тому порука: нищему бюджету нужен каждый рубль, а в очереди на жильё сотни и сотни граждан.

 

Заочный суд

 

Я ждал повестки в ближайшие же дни-недели, ждал с нетерпением.

Как раз в 2013-м в Марксовском районе по всем фронтам разворачивалась беспощадная борьба с неплательщиками. Муниципальная газета в каждом номере публиковала репортажи, как их отключали, отрезали и даже выселяли. Еженедельно проводились рейды, выступали приставы, заседали комиссии, полным ходом шла инвентаризация всякого имущества.

В 2014-м к нашим очередникам прибавились беженцы с Украины. Им тоже нужно жильё! Администрация обязана (и по закону, и по совести) распорядиться любыми крохами своего казённого имущества в интересах людей. И, вроде бы, первые шаги уже сделаны: обо мне вспомнили, письменно уведомили, пригрозили судом.

И я его ждал – а меня не трогали.

Владимир ГУРЕЕВ

 

В отношении независимого журналиста администрация Олега Тополя предпочла действовать иначе. Зачем сразу выселять, если можно затянуть долговую петлю? И вместо собственника в суды обратились поставщики – газовики, теплоснабженцы и т.д. Суд исправно слал мне повестки на адрес прописки, где они благополучно выметались в мусорку.

Интересно: в нашем крохотном Марксе ни суд, ни поставщики, ни местная власть – герои моих публикаций – не знают, где найти единственного журналиста, который пишет на острые темы. И вместе с тем, мне на адрес редакции регулярно приходили от них поздравительные открытки с Новым годом, Днём Победы и другими праздниками.

Не найти меня и уведомить о проходящих судебных процессах было их целью. Напротив, важно было провести все суды без меня. И пусть пройдут все сроки. И пусть на меня лягут все судебные издержки и сборы. И заочные суды проходили один за другим – и конечно, в пользу поставщиков.

А собственник даже не пытался вернуть комнату, чтобы отдать её нуждающимся. Он включил «режим умолчания», всё крепче затягивая чужими руками долговую петлю на моей шее. И заочные суды продолжались.

 

Неподсудная власть

 

Весной 2015-го кто-то посчитал, что долгов накопилось достаточно.

В течение всего нескольких дней апреля мне пришла дюжина СМС-сообщений об аресте денежных средств на счёте моей военной пенсии. Всех – до нуля. На три месяца вперёд.

Этого показалось мало – и судебные приставы блокировали мои кредитные счета в банке, чтобы по мне ударили ещё и штрафы за просрочку погашения кредитов.

В последних числах апреля мне чудом удалось перехватить одну из свежих повесток, валявшихся в подъезде на Фабричной: газовая компания требовала взыскать с меня долги за 2013–2014 годы – чуть больше 2000 руб.

Я понимал, что судья – человек с высшим юридическим образованием, представитель газовой компании – человек с высшим юридическим образованием, в штате районной администрации – целый отдел, где все с высшим юридическим образованием. Мне – человеку с высшим, но не юридическим, с ними не тягаться.

Но я явился в мировой суд, поскольку считал, что сила в правде. А в чём же ещё?

Представителю газовой компании я сказал, что право на комнату потерял ещё в 2011 году, и попросил судью привлечь к процессу собственника – администрацию Марксовского района. Пусть платит. А заодно ответит, почему чиновники так халатно (как минимум) распоряжаются казённым имуществом.

И неожиданно – проиграл. Судья С.И. Руденко вынес решение в пользу газовиков, а в привлечении третьей стороны отказал.

Конечно, я обжаловал это решение в Марксовском городском суде. У меня не было сомнений в законности моих аргументов и несправедливости решения мирового судьи. Заседание назначили на 1 июля.

И я вновь проиграл, ещё неожиданнее. Судья А.С. Уваров спросил, не сам ли я вселил туда сироту? Может, я с него деньги брал за проживание? И сказал, что прекращение договора и его расторжение – не одно и то же.

А местная власть, обязанная решить все эти вопросы, если не в 2011-м, то хотя бы в 2013-м, вновь осталась неподсудной.

 

Долговая комиссия

 

И вот, наконец, районная администрация пригласила меня на комиссию по взысканию долгов.

Я ждал этого более полутора лет. Председатель комиссии зачитал мне моё же письмо в администрацию 2013 года, тогдашний ответ, и не смутился, когда я спросил: почему собственник так плохо распоряжается казённым имуществом? В Марксе нет нуждающихся в жилье?

Вместо ответа Председатель комиссии только поинтересовался, не намерен ли я оплатить долги теперь?

Он прекрасно знал, что судебные приставы уже взыскали все долги, оставив меня без пенсии на апрель, май и июнь. Просто администрации нужно было, наконец, соблюсти формальности.

Интересно было смотреть в лица членов этой «долговой комиссии». Их ведь не вводят в курс дела каждого должника, по существу моего «комнатного вопроса» они ничего не знали. Но им позволили меня выслушать – и они промолчали, даже не попытались прояснить для себя эту ситуацию. Молодцы. Закалённые ребята. Наверно, для того они и нужны, чтобы молчать, пока власть соблюдает формальности.

Всего через несколько дней мне пришло соответствующее уведомление-предупреждение от администрации о судебном выселении. Уже на мой фактический адрес. Оказывается, власть всё-таки знает, где я живу.

А судебные приставы прислали очередной «привет» о долгах, и тоже нашли меня без труда.

 

Я – романтик и идеалист

 

В 2010 году мне торжественно вручили гарантийное письмо на получение квартиры в реконструируемом доме.

Но я не стал брать квартиру, потому что в Марксе есть семьи, у которых прав на жильё гораздо больше, чем у меня.

Будучи редактором муниципальной газеты, я имел доступ к первым лицам района. Эта близость к власти позволяла перевести служебную комнату в разряд социального найма, приватизировать её и продать. Но я оставил её служебной, чтобы она ещё могла принести пользу кому-нибудь из обездоленных жителей города.

Наверно, я не прав. Я – романтик и идеалист. Наверно, надо было думать о семье, и брать всё, что дают. А я думал о том, как не ограничить свою свободу слова личными обязательствами перед конкретными лицами.

Сегодняшняя история с комнатой, долгами и судами показала, что все вопросы, даже не в свою пользу, независимый журналист должен решать своевременно. Хотя бы для того, чтобы очередной мелкий чиновник, скривившийся от своего отражения в зеркале независимой газеты, не попытался ограничить свободу слова мелкими гадостями.

 

Владимир ГУРЕЕВ

г. МАРКС,

Саратовская обл.