Похоже, руководитель ФАДН Баринов занял не своё место

№ 2017 / 17, 19.05.2017

На вопросы “ЛР” отвечает Алексей ТОМТОСОВ – кандидат исторических наук, специалист по межнациональным отношениям.

– Было ли, на ваш взгляд, ошибкой упразднение в своё время Министерства по делам национальностей?

– Я не думаю, что это была ошибка. Это было какое-то системное решение. Потому что, когда Российская Федерация стала в конце 1991 года суверенным государством, только в 90-е годы во главе Госкомнаца проработало 8 человек, можете себе представить? Людей ставили либо по протекции, либо просто надо было кого-то заменить в связи с, как говорится, производственной необходимостью… И, в конце концов, даже когда я работал там с 1996 по 2002 год, я же при пяти министрах был замом – это ведь тоже ненормально, не так ли?! При такой чехарде министерство не могло как-то сконцентрироваться и, может быть, даже просто разобраться в делах. И, конечно, в этих условиях у Правительства и особенно в Администрации Президента могли возникать вопросы: что же это за министерство такое, где каждый год меняется глава и прочее? Там были ещё и другие внесистемные причины, но это уже, пожалуй, не газетный вопрос… Просто так получилось, как говорится. А к упразднению всё шло.

Вот помню, пришёл Александр Блохин… Конечно, у нас ещё был специальный департамент муниципального, местного самоуправления, и когда-то, будучи депутатом Верховного Совета РСФСР, он занимался этими делами. Но вообще-то он к национальному вопросу относился, мягко говоря, не слишком внимательно. Сильно не вникал. (Я у него заместителем был.) Однако в то же время он ни разу не сделал чего-либо неправильного. Он защищал наши интересы. Например, он был одним из первых, кто понял абсолютную бесполезность Алексея Митрофанова, депутата Госдумы от ЛДПР. Тот всё время носился с русским вопросом (видимо, чтобы себе имидж сделать; помните, наверное, этот лозунг ЛДПР «Мы – за русских»), пытался закон какой-то принять… А Блохин ему давал отпор. Митрофанов ведь был немножко и провокатором, пытался столкнуть республики и т.п. И Блохин вёл себя с ним очень достойно. Другой, может быть, даже и не решился бы так смело обходиться с депутатом, а Блохин его просто посылал. На заседания отправлял меня. Митрофанов говорил: «Разве такой человек (намёк на мою азиатскую внешность) может русский вопрос решать?!.» (смеётся). Ну, я тоже ему отвечал в таком же формате: «Я антропологический тип русского человека знаю. Вы сами не очень-то и похожи…».

Упразднили министерство тихо и мирно… Потом, когда Владимир Путин стал президентом, конечно, ему нужно было концентрировать какие-то вопросы, и он решил, что надо создать отдельного министра по этому вопросу. Вроде бы, с одной стороны, это был правильный подход: министр при Правительстве должен был координировать межведомственную работу – министерства образования, культуры, социальной защиты, миграцию (МВД). Но, к сожалению, этому министру дали всего-то десяток человек, и он не мог, конечно, справиться с таким серьёзным вопросом как межведомственная координация национальной политики. (Речь о Владимире Зорине идёт.) И пока он там вникал… Да, он знал кавказское направление, но у него было очень мало ресурсов и не хватало кадров. Они даже не успели сформировать положение о министре толковое и предметное… Ну а потом это дело передали в Министерство регионального развития…

– Правильно ли, что таким сложным вопросом в Минрегионе занимался только один департамент? И насколько компетентным человеком вы считаете возглавившего тогда этот департамент Александра Журавского?

– Ну, я не могу сказать о нём что-то плохое… Он сам авиационный инженер, потом богослов, в «Православной энциклопедии» работал… Он очень образованный человек и, мне кажется, в Министерстве культуры он сейчас как раз на месте (в 2014 году А.В. Журавский был переведён из Департамента межнациональных отношений при Министерстве регионального развития в Департамент межнациональных отношений Минкультуры России, а в 2015 году назначен заместителем министра культуры Владимира Мединского. – Ред.). А в Министерстве регионального развития он при трёх министрах был всё время директором департамента (межнациональных отношений. – Ред.). У него тоже мало было народу там. Я с ним никогда по работе не сталкивался.

Из министров регионального развития я столкнулся сначала с Яковлевым (В.А. Яковлев возглавлял Минрегион с 2004 по 2007 год. – Ред.). У нас с ним были нормальные отношения. Потом был Дмитрий Козак… Он назначил своим помощником – замминистра по национальной политике – Максима Травникова. И это было абсолютно неграмотное решение. Хотя Максим Травников, работая четыре года, ни одного слова, кстати, не сказал неправильно про национальную политику, оказался очень образованным, культурным человеком. (Я с ним иногда разговаривал.) И он очень всё правильно понимал: аппарат, говорит, маленький, бюджетной координации не хватает… И, повторяю, за четыре года он ни одной глупости не сделал. Но, конечно, он был неприкладной в профессиональном смысле…

Потом я столкнулся со Слюняевым. Тот давал интервью в газетах, всячески свою деятельность вырисовывал… Но самое интересное, что после статьи Путина «Россия: национальный вопрос» они там задумали проект о переселении русских в Чечню… Ну, это вообще же смешной подход! Вроде бы разработали программу и начали продумывать финасовый вопрос. Президент, конечно, не мог сказать “нельзя” (всё-таки инициативу люди проявили). Он сказал: давайте, давайте… Но, разумеется, всё это потом потухло. Переселять русских – это ведь не главный вопрос национальной политики, не так ли?

А потом при Слюняеве был очень показательный седьмой съезд народов Севера в 2013 году в Салехарде, куда меня позвали. Там был полный бардак, кошмар просто! Выступала замминистра регионального развития по национальной политике – Светлана Иванова. Что-то мямлила невнятное. Хотя она была скромная, не подчёркивала, что является замминистра, но народ возмущался, потому что она оказалась совершенно вне темы. Когда Слюняев был губернатором Костромской области, она была вице-губернатором, потом возглавляла правовой департамент в Минрегионе…. Человека, по сути, просто подставили, назначив заниматься национальной политикой, в которой она ничего не понимала. До сих пор Ассоциация народов Севера не может прийти в себя после того съезда. Вот так у нас зачастую подбираются кадры на национальную политику…

– Несколько лет назад в России было создано Федеральное агентство по делам национальностей. Заметили ли вы уже какую-то пользу от этого ведомства?

– Вообще, вот это словосочетание «федеральное агентство» относительно национальной политики – это моя идея была. В 2012–2013 году я передал записку в Управление внутренней политики АП, где предлагал создать «Федеральное агенство по делам национально-культурной идентичности государства» при Администрации Президента. Ведь в конституции у нас написано, что приоритетные направления развития внутренней и внешней политики в нашей стране определяет президент. А национальная политика является в Российской Федерации одним из ключевых направлений. Но мы никак не можем его поднять на достаточно высокий уровень, которого этот вопрос заслуживает…

– Довольны ли вы, как в итоге работает Федеральное агентство по делам национальностей? Соответствует ли это вашему замыслу?

– Это просто шапка. Я-то ратовал за Федагентство по национально-культурной идентичности государства! У меня своё видение национального вопроса. И никакие структуры я не хочу даже обсуждать. Я хочу, чтобы моё видение было услышано и понято. Понимаете? Структура и всё остальное – это вторично. Главное ведь смысл – для чего всё это, на что нацелено.

Если коротко, то в национальной политике нам нужна межведомственная координация и междисциплинарная научная платформа.

– А как вы лично оцениваете руководителя Федерального агентства по национальностям Игоря Баринова? Подходящая ли это кандидатура на такую должность? Достаточно ли он компетентен?

– Я лично никогда с Бариновым не сталкивался. Знаю, что он – офицер, полковник, политработник, оперативник. (Я, кстати, тоже политработник – подполковник, и вообще-то должен был быть специалистом по контрпропаганде.) Когда читаешь его биографию, понимаешь, что он был бы идеальным руководителем золотовской Росгвардии (В.В. Золотов – директор Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации. – Ред.). Баринов туда бы подошёл по всем пунктам своей подготовки.

– А кто, по-вашему, должен концептуально разрабатывать национальную политику в России? Может быть, Институт этнологии и антропологии РАН?

– Насчёт Института этнологии могу, с сожалением, отметить, что они хотят монополизировать эту область. Тишков, Зорин (Валерий Тишков – научный руководитель Института этнологии и антропологии РАН, Владимир Зорин – замдиректора ИЭА по науке)… Это неправильно. Тут нужен междисциплинарный подход и объединение всех научно-исследовательских сил. Вот года два назад в Перми проходил Всероссийский форум национального единства. В самой Перми есть очень хорошие специалисты. В Пермском государственном национальном исследовательском университете есть кафедра политологии замечательная во главе с Любовью Фадеевой (немножко либеральная, но ничего страшного), есть учёные, которые занимаются антропологией (визуальной даже). Там очень толковые молодые люди, прекрасно владеющие языком. Так их даже не пригласили на этот форум! Я ведь специально ездил посмотреть. Причём всё это проходило как раз под эгидой Федерального агентства по делам национальностей, а модератором там был Валерий Тишков. Я потом позвонил на кафедру политологии Пермского университета. «Нас не приглашают…» – получил ответ. Ну, как это так? Ведь Пермь претендует на звание второй культурной столицы России. Там есть филиал Высшей школы экономики – один из лучших в стране…

Тишков вообще почему-то считает себя монополистом в этой теме… Работал в своё время министром по делам национальностей (в 1992 году). А он же не специалист по национальному вопросу, он защищался по колониальным вопросам в Америке и Канаде. Но вот по воле случая стал директором института… (Я просто знаю эту историю очень хорошо, когда уходил Бромлей.) А про его работу в Госкомнаце я хорошо знаю, потому что меня приглашал Илюшин (первый помощник президента Ельцина) пойти заместителем к Тишкову в Госкомнац (я тогда в дипакадемии учился): мол, у Тишкова нет опыта, есть проблемы, надо помочь… Но я отказался, а потом уже поехал мэром в Якутск.

А Тишков там пять месяцев проработал. Он грамотный человек, хорошо учился в школе, хорошо пишет, английским свободно владеет. У него много достоинств. Но он какой-то такой конфликтный человек… Вот, например, в 1990 году он написал статью в газете «Правда» – «Тупики национальной государственности». Когда пошёл весь этот раздрай, парад суверенитетов, писать такую статью, значило – хворост в огонь подбрасывать. А его назначают руководителем Госкомнаца! Это было очень негативно воспринято, например, в Казани (где был центр всех национальных подвижек). Так что он вот такой довольно конфликтный человек. Он ни с кем не считался в нашем департаменте. Шёл напрямую к министру Михайлову. И все возмущались: почему он отдаёт грант или тему по национально-культурному развитию, а нашу комиссию минует. И я их поддержал, сказав, что это неправильно… А потом он писал: ушёл, дескать, добровольно, потому что был не согласен с политикой Гайдара… Но это всё байки! В его работе было очень много проблем и в Казани, и на Северном Кавказе. Не хватило ему где-то гибкости, наверное.

Возвращаясь к Институту этнологиии… Чтобы научно разрабатывать национальные вопросы – должен быть всё-таки междисциплинарный консорциум, там должны быть и экономисты, и философы, и психологи, и культурологи и т.д. А когда всё замыкается на один институт – это неправильно. Тем более, что институт-то не такой уж и многочисленный. Конечно, ему нужна большая государственная поддержка. Он должен быть чуть ли не при правительстве, вообще-то…

 

Вопросы задавал Евгений БОГАЧКОВ