К ВЕРШИНАМ ПОЭТИЧЕСКОГО МАСТЕРСТВА (Изумляемся вместе с Александром Трапезниковым)

№ 2017 / 29, 31.08.2017

Есть два тонких исключительных и изумительных на сегодняшний день лирика, чьи книги вышли параллельно совсем недавно и составили, на мой взгляд, «золотой фонд» современной поэзии, если таковой хотя бы умозрительно существует на фоне масс-культуры. Это москвич Григорий Вихров («Сколько имён у любви моей!..», издательство «Художественная литература») и сибиряк Михаил Андреев («Печенье к чаю», издательство Томского государственного педуниверситета). Любителям поэзии представлять их не надо. Но для широкого круга наших читателей напомню.

Вихров – победитель Всемирного фестиваля поэзии в г. Льеже (Бельгия), дипломант поэтического фестиваля во Франции, участник Дней Славянской письменности в Болгарии, Пушкинских дней в Молдове, Дней русской литературы в Польше, участник международных писательских встреч в Ясной Поляне. Его хорошо знают и ценят по многочисленным выступлениям в Чечне и Дагестане, в Западной и Восточной Сибири, в погранотрядах и десантных дивизиях, на Северном Флоте, в университетах России и Европы. Стихи переведены на языки многих народов мира. Это его десятая книга, само название которой символично горит неиссякаемой душевной энергией и оптимизмом, радостью и романтикой, однако не всё так просто, если вчитаться в глубоко выстраданные строки и понять всю сложность душевных противоречий и «восхождение восторга» с «присуждением судьбы» автора. Именно сейчас Григорий в личном плане переживает тяжёлый жизненный момент (я знаю это как его товарищ), но в творчестве эти невзгоды никак не отражаются – он по-прежнему всё так же силён духом, крепок волей и в поэтическом мастерстве восходит к своей вершине. А подспорьем ему – любовь. Одних посвящений любимым людям в его стихотворениях я насчитал два десятка; больше всего, конечно, жене. Вот, кстати, фрагмент одного из них:

 

«… Птахи лёгкие к сердцу летят.

Я смотрю в твои карие очи,

Так в глаза увлекаемой ночи

И победы, и смерти глядят».

 

Андреев – давний друг и автор нашей газеты, лауреат многих литературных премий, вся страна знает тексты его песен, которые исполняют группы «Любэ», «Иванушки Интернэшнл», «Белый орёл» и другие популярные коллективы. В содружестве с композитором Игорем Матвиенко им созданы «Тополиный пух», «Отчего так в России берёзы шумят», «Трамвай «пятёрочка», «Главное, что ты есть у меня», «Потому что нельзя быть красивой такой», «Про любовь, про тебя…» и множество иных известных хитов. Но прежде всего – он поэт, которому важно «класть росы в горловины роз».

Премию имени Горького за одну из его поэтических книг ему вручал сам патриарх российской литературы Леонид Леонов. И сказал при этом так: «Державин жал руку Пушкину, Пушкин – Гоголю, Гоголь – Тургеневу, Тургенев – толстому, Толстой – Горькому, Горький – мне, а я, Михаил, жму руку вам». Андреев, как он сам вспоминает, так растерялся, что, получив диплом, ушёл со сцены, не сказав ответного слова. «Потом я смотрел на руку, думал, что рукопожатие, которое длится века, большая ответственность для меня…» Ещё он гордится тем, что лауреат Нобелевской премии Иосиф Бродский выступил автором предисловия к другой его книге, отметив стихи за «угловатость и пристальный взгляд на мир», где «бытие в небытие переходит просто, как школьник из класса в класс. Обладание подобными качествами делает присутствие этого поэта в литературе реальным».

Андреев считает, что «в принципе, в стихах, как и в жизни, не должно быть всё слишком серьёзно, что-то должно быть и артистично смешным. Сама природа – весёлая и задорная, величавая и лукавая. Поэтому в лучших произведениях должна быть игра – посредством звука, динамики, ритма. Посмотрите: вон ручей бежит – он всё равно весёлый. И мы не должны отставать от явлений природы. Это будет неестественно. Могу точно сказать: у меня особых поэтических мук нет. Стих рождается как бы сам по себе. Этот процесс от человека не зависит. Я привык играть со своими чувствами. Эта игра и создаёт варианты творчества. Хотя механизм, который приводит в действие написание стихотворения, тот же, что и у молитвы. Но с существенными различиями. При этом стихи – всегда маленькие истории жизни». А ещё ему принадлежит такая афористичная фраза: «Поэзия – это самое высокое искусство, и чем меньше читающих и понимающих это дело, тем лучше. Широкие массы не должны путаться под ногами поэтов». Но и любимые в массах песни, думаю, никуда не денешь, хотя подлинная поэзия, конечно, избранным. Хотя бы такие строки:

 

«…И речь текла, как ручка без нажима,

крутился ветер у твоих волос,

и ты шептала, и слова все мимо

тот ветер сразу средь людей разнёс.

А музыка – одежда для пространства,

и кто её услышит, тот поймёт,

и у деревьев есть учитель танца,

он листьям нашу жизнь преподаёт».

 

Постскриптум. Приведу ещё несколько цитат о наших замечательных поэтах-современниках. «Андреев-пейзажист добивается главного – он заставляет мыслить, чувствовать и страдать. А это дано в поэзии лишь единицам» (Вячеслав Огрызко). «Стихи Михаила Андреева – это такие таинственные узелки на память, чтобы не забывали жизнь. А что ещё может сделать поэзия? Только напомнить нам о самих себе…» (Константин Кедров). «Сибирь – земля затаённых сил и неисчерпаемых возможностей. Она ещё не всё сказала. Михаил Андреев похож на свою землю» (Игорь Шкляревский). «За четверть века профессионального стихослагательства он выработал манеру письма, которая узнаётся не столько даже по внешним признакам и строкам, сколько по складу души, а чувствуется этот склад души – во всех стихах… Срывается у Вихрова любовь в нелюбовь, спасательный морок – с какую-нибудь бытовуху… И всё это – в железном стиховом размере! Почерк Григория Вихрова. Пароль его жизнешествия… На рубеже веков и тысячелетий написано Вихровым стихотворение, в котором пушкинские предсмертные слёзы высветляют тёмную загадку предназначения поэзии. В каждом поколении – как с нуля» (Лев Аннинский). А вот эти потрясающие строки:

«И звёздочка к солнцу проложит дорожки,

И Пушкин устало попросит морошки.

Великое лето любви и вины.

Кому мы нужны? Никому не нужны.

Зачем же собрата тревожит поэт?

Зачатие песни – рожденье на свет.

А конец света? Отменяется?

Не может того быть!

Ну, тогда откладывается.

Апокалипсис? Апокалипсис!

А пока… Так поживём ещё?»

 

А у Андреева иное, но близкое:

 

«…Шёпоты слышу из дальних мест,

лижут уши ужи из жалости,

звёзды – это куча невест,

собирающих жимолость в зарослях.

Делать там нечего – не смотри.

Вечером вечность за ужином.

Сам эту ношу свою неси,

думай при этом: а нужно ли?

Тихо по Млечному ты идёшь,

если в душе нет покоя,

ложечкой чайной из ковшика пьёшь

сок мелодичный алоэ».

 

Не знаю, знакомы ли они лично, но я позволил себе в этом кратком эссе соединить их руки как равных в поэтическом рукопожатии.

 

Александр ТРАПЕЗНИКОВ