Компрачикосы от школы

№ 2018 / 9, 08.03.2018, автор: Борис МАРКОВ (г. Челябинск)

Если граждане РФ не хотят скатиться на уровень кастового общества, то они должны всеми силами противодействовать продолжению «экспериментов», которым уже более четверти века подвергается отечественное образование со стороны новоявленных компрачикосов разного масштаба.

 

«Атлант расправил плечи и начал набивать брюхо человечиной»

(Айн Рэнд, американская писательница,

апологет либеральной идеологии,

перефразировка.)

 

Тем, кто читал роман Виктора Гюго «Человек, который смеётся», наверняка знакомо слово «компрачикос». Это представители особой разновидности стародавнего преступного мира, которые во времена раннего капитализма специализировались на похищении детей с тем, чтобы уродовать их и затем продавать странствующим циркачам или богатым бездельникам на потеху. Скажем, главному герою романа Гуинплену надорвали углы рта почти до ушей, превратив его лицо в постоянно смеющуюся гримасу. Глеб Жеглов, знакомый всем персонаж из фильма «Место встречи изменить нельзя», охарактеризовал бы этих бандитов как «преступный элемент, промышляющий тяжкими преступлениями».

Но с тех пор приёмы по уродованию человеческого естества шагнули далеко вперёд, перейдя от прямых экспериментов на людях в гитлеровских лагерях и секретных тюрьмах ЦРУ (скажем, на Гуантанамо) к опосредованному, но более деструктивному воздействию на массовое сознание посредством наркотиков и масс-культуры. Но этого мало, новые компрачикосы научились уродовать не только тело и лицо человека, но и его личность. Задержимся немного на этом обстоятельстве.

Личность существует в обществе, а современное общество основано на разделении труда, которое в конечном счёте выливается в существование двух неравных по численности социальных групп – меньшинства в лице господствующего класса и управляемого им человеческого большинства, представленного множеством отдельных профессий. Поскольку разделение труда – основа сложившегося баланса, то для того, чтобы его сохранить или укрепить, требуется только одно – сохранить или углубить сложившуюся специализацию. Можно, например, сделать её настолько узкой, что человек не только не сможет вырваться из своей профессиональной ниши, но и даже осознать порочность этой ситуации. Наиболее успешно с этой задачей справлялись касты, то есть наследуемые узко-профессиональные группы, как в Индии, где власть брахманов никто не оспаривал несколько тысяч лет и где даже сейчас подавляющему большинству ее почти миллиардного населения не понятно, что такое «социальная справедливость». Можно вспомнить и феодальные иерархии Европы, сотнями лет державшие в повиновении миллионы крепостных крестьян.

Современным капиталистам приходится действовать в несколько изменившихся условиях, где уже нет возможности сохранять социальное деление, как прежде, прямым насилием. Сегодня главный акцент переносится на формирование пассивной, управляемой личности, основным полем социального противостояния оказывается сфера образования, а ведущей образовательной проблемой становится вопрос о характере и степени специализации. Выражаясь проще, если человеку грамотно изуродовать душу, превратить в узколобого специалиста, не способного к минимальной ориентации в окружающей его реальности, то он не только не будет понимать своего уродства и степени своей деформации, но наоборот, будет пребывать в состоянии удовлетворённости и комфорта. Властвующим олигархам и обслуживающим их чиновникам надо только как следует продумать соответствующую технологию и отыскать тех, кто полностью отбросит все идеалы образования и будет проводить линию на сохранение сложившегося господства. Иными словами, требуется отыскать, так сказать, «власовцев от педагогики». Или «компрачикосов», если вспомнить Виктора Гюго.

И такие современные компрачикосы находятся! Не верите? – Вот материал «Образовательный каток», опубликованный в «Новой газете» (№ 6 от 22-го января 2018), этом рупоре либеральной идеологии, адаптированной к отечественным условиям. В основе этой публикации – письмо некоей А. Инютиной, учительницы русского языка и литературы из Ижевска, оправдывающей раннюю специализацию (а по сути – образовательную сегрегацию) ссылками на неспособность школы эффективно работать в текущих условиях: неудовлетворённость школьников обучением, стравливание учителей и родителей, бюрократический террор и пр. Что-то в самом деле подмечено верно, и на письмо можно было бы не обращать внимания, если бы не логика рассуждений автора. Система применяемых им умозаключений представляет собой не что иное, как внешне убедительную (но тем более опасную) аргументацию в пользу превращения средней школы в инструмент построения кастового общества.

Сначала автор долго распинается про «неэффективность» существующей системы обучения: «Максимум половина учащихся может считаться успешно осваивающими учебную программу. Другая половина даёт на выходе нулевой результат. Нет не только представления о системе предмета… но и отсутствуют элементарные знания и умения». Что же, это правда. Родителям нынешних школьников эти коллизии прекрасно известны, все прочие могут отыскать в сети посвящённый данной теме фильм К. Сёмина «Последний звонок» или просто поговорить с подростками.

Как поправить? Вот рецепт: «Детям… нужен индивидуальный подход… Какими ресурсами располагает школа, если она выживает в условиях жесточайшего кадрового голода? 40 учебных часов вместо 18 в неделю – существующая реальность». Это уже про учителей, и здесь начинаются интересные вещи. «Индивидуальный подход» – что это? Почему он вдруг понадобился, ведь ещё лет десять назад школа не так плохо справлялась со своими задачами? Что изменилось, что произошло?

В статье ответ на этот вопрос аккуратно смазан: «Любой опытный учитель начальной школы спрогнозирует дальнейшую успешность или неуспешность ученика. В пятом классе явные неуспевающие уже очевидны для всех: дети не удерживают информацию, не владеют элементарными навыками учебного труда. Попытки наверстать не дают должного результата. А в классе седьмом такие дети перестают учиться вообще. Содержание образования не рассчитано ни на развитие ребёнка, ни на элементарное усвоение большинством школьников» – Итак, автор письма фиксирует текущее положение, но уклоняется от объяснений того, в чём причина тотального отставания школьников второй ступени.

Возьмём объяснение на себя. – Если проблема затрагивает всех учащихся, значит, причину надо искать на предшествующем этапе, на уровне начальной школы. Вот что говорит доцент, кандидат психологических наук Г.А. Ясюкова, руководитель лаборатории социальной психологии СПбГУ, глава центра «Диагностики и развития способностей»: «Детей в начальной школе учат по фонетическому букварю, и они ПОЛТОРА ГОДА изучают фонетический разбор слов, вместо того, чтобы научиться читать. В результате к 11-ому классу 30% (!) учеников не обладают полноценным навыком чтения». Уточним: полноценное чтение – способность не отбарабанить вслух текст, а понять прочитанное, причём при проверке речь идёт об отнюдь не сложных текстах. Например, есть несколько фраз из понятной даже дошкольнику детской сказки, где точками указаны пропущенные слова, которые надо вставить. Так вот, выпускники 11-го класса, и их 30%, не могут это сделать!

Как человек вообще может учиться, НЕ УМЕЯ ПОЛНОЦЕННО ЧИТАТЬ, следовательно, плохо понимая прочитанное? Между тем, учитель русского языка и литературы А. Инютина именно эту коренную причину всех разрушений образовательного процесса на всех последующих этапах обучения старательно обходит глухим молчанием.

А смысл молчания прост: надо доказать, что школа ДЛЯ ВСЕХ плоха в принципе: «У нас нет гибкой системы: она вся построена на подчинении, на подавлении. Когда нет свободы выбора, тогда не может быть ответственности за свой труд. А у нас ученик не только ничего не выбирает, он ещё зачастую и не может делать то, что ему приказано. В итоге неуспевающие дети или раздавленные, или озверевшие». – Отчего дети подавлены либо приходят в раздражение, более чем ясно: от них требуется то, что они сделать просто не в состоянии. Ибо их попросту не научили тому, что нужно в младших классах. Но, по утверждению Инютиной, виновата именно школа, ибо она имеет наглость чего-то там от ученика требовать – школа, а не авторы навязанных ей дурных программ. Однако, может быть, стоит спросить с авторов «фонетического букваря», создателей глупого, безграмотного и бессмысленного курса «Окружающий мир», где все факты мира вокруг нас свалены в невообразимую и бессвязную кучу, изуродованной разного рода «новаторами» арифметики, с творца «вариативного образования» г-на Асмолова, академика РАО, а вовсе не со школы как таковой!

Но закончим с А. Инютиной. Она заключает своё письмо так: «Давно назрела необходимость в практико-ориентированных классах, где содержание предметных понятий будет минимализировано, но увеличена практическая часть плана». То есть фактически призывает к ранней специализации (в педагогике это именуется «профилизацией»), которая и выступает ныне в качестве главного фактора сохранения господства меньшинства над большинством. Вместо того, чтобы учить ВСЕХ, ВСЕМУ и ВСЕРЬЁЗ, как до сих пор считалось в нормальной педагогике, она предлагает избавляться от учеников, не осваивающих (отнюдь не по своей вине) уродливую программу, нагрузив их «практическими занятиями с минимумом теории» или, выражаясь нормальным языком, с малых лет ограничить их образование освоением какого-нибудь простенького ремесла, одновременно (это уже за кадром), направив основные усилия на образование ИЗБРАННЫХ. Какие «цветочки» вырастают из подобного рода рекомендаций, мы уже знаем.

Мораль: если граждане РФ не хотят скатиться на уровень кастового общества, то они должны всеми силами противодействовать продолжению «экспериментов», которым уже более четверти века подвергается отечественное образование со стороны новоявленных компрачикосов разного масштаба.

 

Борис МАРКОВ,

кандидат физико-матекатических наук

 

г. ЧЕЛЯБИНСК