Траекторией Грасса

№ 2006 / 36, 23.02.2015

Гюнтер Грасс, находясь на пороге восьмидесятилетия, по-прежнему демонстрирует отменную способность привлекать к себе внимание и инициировать острые дискуссии своих современников. Если Гёте в его годы уже жил спокойно и размеренно, думая о вечном, принимая в Веймаре гостей и не обрушивая на головы филистёров чего-то будоражащего, то сегодняшний самый знаменитый немецкий литератор не таков.
Несколькими годами ранее он произвёл настоящую сенсацию, опубликовав роман «Траекторией краба». В нём он коснулся прежде запретной в Германии темы гибели немецких беженцев в годы Второй мировой войны. Писать об этом не полагалось, поскольку считалось (в том числе усилиями самого Грасса), что этим можно вызвать сочувствие к народу-преступнику, приведшему к власти Гитлера, развязавшего войну. Помнить следовало только о жертвах немецкой агрессии.
Только Грасс – признанный писатель-антифашист имел право нарушить табу и шагнуть на стезю опасных рассуждений о преступлениях союзников. Любопытно заметить, что тридцатью годами ранее Александр Крон написал книгу о том же капитане Маринеско, реабилитировав его и представив публике, знакомой с героями-лётчиками и героями-танкистами, героя-моряка. Для нас легендарный подводник является олицетворением достижений советского флота в годы войны, для Германии же он – виновник гибели нескольких тысяч женщин, детей и раненых.
Сегодня Гюнтер Грасс шагнул далее и огорошил немцев признанием, что добровольно подростком служил в СС. Об этом он заявил, предваряя выход своей автобиографической книги «Очищая луковицу». Как заявляет сам писатель, в 1944 году об СС ему было известно только то, что их части бросают на те участки фронта, где особенно жарко. В принципе, в этом признании никакого криминала нет. Как сегодня, спустя шестьдесят лет, можно предъявлять претензии к человеку за то, что в семнадцать лет он хотел отдать жизнь за родину, сражаясь в самых элитных подразделениях? Когда Гитлер пришёл к власти, будущему нобелевскому лауреату было всего пять лет, и он являлся типичной жертвой нацистской пропаганды, каких было тогда в Германии миллионы.
Так что предложения Леха Валенсы по лишению Грасса звания почётного жителя Данцига-Гданьска, или толки в мировой печати о том, что Нобелевский комитет отберёт у него премию, кажутся чрезмерно придирчивыми и напоминают размахивание кулаками после драки. Другое дело, что в вину писателю можно поставить то, что он молчал об этом эпизоде юности столько лет и из самого факта признания сделал дополнительную рекламу своей книге.
Наверное, прав критик Гельмут Карадзек, заявляя, что «сам Грасс постоянно преследовал буквально каждого из тех, кто скрывал свою политическую карьеру в нацистский период. Это двуличие и чудовищное лицемерие, я крайне разочарован». Вот об этой стороне деятельности Гюнтера Грасса хотелось бы поговорить особо.
«Совестью нации», как называют Грасса многие в Германии, он стал благодаря своей неутомимой публицистической деятельности. Разоблачение реваншизма, муссирование «немецкой вины» стали основными темами Грасса-журналиста, горячего сторонника социал-демократической партии, её председателя Вилли Брандта и его новой восточной политики.
Писатель был среди тех, кто бросал обвинения поколению отцов, кто упрекал нацию в целом за её постыдное молчание и конформизм во время нацистской диктатуры, он был тем, кто тыкал немцев носом в собственные нечистоты, заставляя задумываться об их исторической вине. Но одновременно Грасс повторил все ошибки либеральных антифашистов 30-х годов. Ненависть настолько застила ему глаза, что он забыл о семнадцати миллионах соотечественников, обречённых жить в ГДР при коммунистической диктатуре. Он и его единомышленники призывали относиться к существованию двух немецких государств как к данности и как к форме расплаты за грехи отцов. Они полагали, что любой разговор о полицейском режиме в ГДР, о бесчинствах «Штази» уводит от темы нацистских преступлений, и потому недопустим. Сотни восточных немцев погибали, пытаясь вырваться из социалистического ада, сотни тысяч немецких семей были разделены Берлинской стеной – но всего этого не существовало для «совести нации». Напротив, «экономическое чудо» в ФРГ при канцлере Аденауэре вызывало у него омерзение: «А у нас был канцлер Аденауэр, кошмар, со всей этой ложью, со всем этим затхлым католицизмом. Провозглашаемое тогда общество отличалось такой косностью и таким ханжеством, каких даже при нацистах не было». Для левых радикалов типа Грасса ГДР смотрелась куда более приятно; традиционные ценности – религия, семья, патриотизм казались ему несусветной ложью.
Подобная моральная слепота привела к тому, что в 1990 году, когда миллионы жителей ГДР вышли на демонстрации под лозунгом «Мы – единый народ», Гюнтер Грасс призывал и далее сохранять ГДР и выступал против объединения Германии. Тогда он не почувствовал ветра перемен и остался на время одинок. И то не было одиночеством правоты гения, а было одиночеством интеллектуала в башне из слоновой кости.
Как кажется, роман «Траекторией краба», чьё действие разворачивается именно в ГДР, и стал попыткой престарелого писателя объясниться с современниками, запоздалым ответом на те «проклятые» вопросы, на которые он не отвечал десятилетиями.
Так и сегодня. Столь любивший укорять соотечественников за их преступное молчание, Грасс понял, что настал наконец и его черёд объясниться и с историей, и с читателями. Его пример показывает всю неоднозначность и сложность положения, в котором оказывается «маленький человек», которого затягивают против его воли водовороты войны и политики. Если тем семнадцатилетним мальчишкой был не Гюнтер Грасс, его смело можно было бы назвать типичным «убийцей», в лучшем случае – идиотом. Но в чём был виноват подросток, не знавший никакой другой картины мира, кроме нацистской?
Также случай Грасса заставляет задуматься о совести интеллектуалов, о том, что эти «небожители» – такие же люди, как все мы смертные. Были бы его разоблачения действительности ФРГ столь же убедительными, если бы об эсэсовском прошлом Грасса было бы известно с самого начала? Имел ли он право утаивать детали собственной биографии ради того, чтобы свободно обличать других? «Гений – никогда не ангел», как писал Лев Лосев, да и Грасс – не гений, а только талант.
Максим АРТЕМЬЕВ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.