15 книг весны
№ 2023 / 14, 14.04.2023, автор: Алекс ГРОМОВ
Книги бывают разные – захватывающие с первой страницы и неспешно затягивающие ритмом несложного на первый взгляд повествования. Они рассказывают о прошлом и настоящем, о драматических событиях и ценности каждого мгновения жизни. Помогают взглянуть на себя со стороны и задуматься о самом главном.
История и антропология музыки мусульманского мира: традиции регионов
М.: Садра. 664 с. ISBN 978-5-907552-20-3
Составитель сборника, известный музыковед Т.М. Джани-заде, собрала под одной обложкой научные статьи авторов из разных стран, посвященные традиционной восточной музыке на обширном культурно-историческом пространстве – от Ирана, Ирака и Турции до Северной Африки и стран бывшего СССР. Музыкальная антропология как отдельное научное направление появилось сравнительно недавно, когда стало ясно, что музыку того или иного народа нельзя рассматривать только в контексте фольклорных штудий. Музыкальная традиция – сложное и многогранное явление, тесно связанное со всеми аспектами человеческое повседневности, а также со знаковыми литературными памятниками и классической поэзией.
Одна из статей сборника анализирует значение, которое придавалось музыкальному искусству в ранний период правления династии Сефевидов. В ряде исторических источников указано, что первые шахи этой династии относились к музыке отрицательно и при их дворе она не звучала. Но автор исследования приводит доказательства тому, что музыкальные увеселения всё же практиковались иранскими правителями. «Так или иначе, можно сказать, что сефевидские шахи не были чужды развлечениям, использовали музыкальные инструменты и проводили увеселительные мероприятия, на которых певцы развлекали шаха и его гостей песнями, играли на музыкальных инструментах и, конечно же, певцы, выступавшие в частном порядке во внутренних покоях шаха, отличались от певцов, присутствовавших на полях сражений, в особенности выходцев из простого народа…». При этом первому из Сефевидов, шаху Тахмаспу, порой приходилось подчеркивать свое неприятие всего легкомысленного, когда он отказывался допускать ко двору музыкантов и певцов.
Мэган Виртанен. Советская красота. 1917–1991
М.: Дримбук. 312 с. ISBN 978-5-00155-238-3
Книга известного исследователя посвящена тому, как в разные периоды советского времени менялось представление об идеальной внешности и здоровом образе жизни. С первых лет Советской власти образцами для подражания были спортсмены и просто физкультурники, готовые «к труду и обороне». Подтянутость и энергичность в движениях воспринимались как идеал для юношей и девушек, но в то время еще считалось, что молодость проходит очень быстро. Готовность не оставлять спортивных занятий и в зрелом (лет эдак после двадцати пяти) возрасте очень даже одобрялась с официальной точки зрения.
Впоследствии внедрение здорового образа жизни стало более развернутым. Граждан приучали к производственной гимнастике без отрыва от рабочего места. «В ленинградском Пассаже, например, за 15 минут до начала рабочего дня начиналась радиотрансляция: специальная «физкультурница», официально состоявшая в штате работников, объявляла гимнастические упражнения, которые и продавцы, и вспомогательный персонал должны были выполнять. В начале 1960-х появилась и транслируемая на всю страну утренняя передача, где диктор, под аккомпанемент фортепиано, бодро объявлял упражнения, а по окончании гимнастики предлагал перейти к водным процедурам». В позднем СССР особую популярность обрели те виды активности, которыми можно было заниматься индивидуально, будь то лыжи, бег трусцой или йога.
Масуме Абад. Я жива
М.: Садра. 608 с. ISBN 978-5-906859-95-2
Эта книга – честный рассказ об испытаниях, которые выпали на долю автора в годы ирано-иракской войны. Масуме родилась и выросла в Абадане, центре нефтеперерабатывающей промышленности Ирана. Абадан расположен на пограничной реке Арвандруд. Поэтому он сразу оказался под ударом, когда в 1980 году Саддам Хусейн решил захватить богатую нефтью провинцию. Когда началась война, Масуме работала медсестрой в госпитале. Неожиданный прорыв противника привел к тому, что она вместе с другими медиками и ранеными ополченцами оказалась в плену.
В книге она подробно рассказывает, какой поддержкой для нее и подруг по несчастью стали воспоминания о доме, о детстве и близких, о школьной жизни. Например, о том, как она начала создавать в школе библиотеку: «Назначение старостой группы укрепило во мне чувство уверенности, смелость и дерзновение. Я лелеяла в себе грандиозные мечты и еще более грандиозные мысли и идеи. И все они были связаны с книгами. Мне казалось, что причиной всех проблем и недостатков является незнание и невежество. Мне пришла в голову мысль создать в школе библиотеку, и я с помощью других ребят воплотила эту идею в реальность. Каждый, у кого имелась лишняя книга, принес ее… Соседи и жители округи, встречаясь со мной, тут же предлагали мне пополнить мою библиотеку своими старыми книгами». Масуме провела в плену несколько лет; свобода, по ее словам, пришла к ней неожиданно. По возвращении она получила образование и стала известным врачом.
Дженни Оффил. Бюро слухов
М.: Livebook. 208 с. ISBN 978-5-907428-67-6
Роман о повседневности, о множестве незначительных, на первый взгляд, событий, о воспоминаниях, побуждениях и маленьких человеческих странностях. Героиня, получив в ресторане невкусное блюдо, впадает в растерянность – ей кажется, если она оставит еду на тарелке, официант ее обругает. Или, что еще хуже, станет смеяться. Для кого-то это даже не пустяк, а тут целая проблема. Психология современного человека, не умеющего отличать важное и проходного? Или последствия не слишком доброго воспитания много лет назад…
Некоторым и книги трудно читать. Вот героиня устраивается на работу в журнал. А потом думает, что читать – нелегкая работа. «Согласно исследованиям, чтение является серьезной нагрузкой для нервной системы. В одном психиатрическом журнале даже писали, что у жителей африканских племен увеличилась потребность в сне, когда их научили читать. В подобные теории очень верили французы: во время Второй мировой самые большие пайки полагались тем, кто занимался тяжелым физическим трудом, и тем, чья работа была связана с письмом и чтением». Те, для кого чтение является одним из любимых видов досуга, вряд ли поймут подобную озабоченность.
Так, шаг за шагом разворачивается повседневная панорама жизни целой семьи. Мелькают лица, увлечения, воспоминания. Всё то, что составляет неповторимый опыт и формирует пейзаж жизни. Недаром один из персонажей занят тем, что создает из повседневных шорохов, клаксонов и птичьего пения звуковые пейзажи городов.
Владимир Торин. Прощание с Гипербореей
М.: АСТ. 192 с. ISBN 978-5-17-154524-6
Знание скрытых движений человеческой натуры, умение замечать закономерности и разгадывать тайны окружающего мира – вот в чем одна из главных черт писательского дара. Во множестве легенд и преданий Гиперборея предстает таинственной страной, расположенной где-то далеко на севере. Автор этого романа разместил её вне времени и пространства, сделав незримой, что придает произведению дополнительную смысловую глубину и образную выразительность. Главный герой – писатель, который сочиняет книги по велению души, а зарабатывает на жизнь службой в крупной корпорации. Он хорошо помнит, как в детстве на пляже увидел странного человека, сказавшего, что не надо сомневаться в своих способностях, ведь они безграничны. Но сейчас он не очень верит в справедливость тех слов. Даже любовь к соседке-художнице кажется ему самому безнадежной.
А главное, писатель не знает, что сказавший это и сейчас находится недалеко, просто обычно он невидим для людей, как и остальные гиперборейцы. Да, они могут двигаться в любую сторону по линии времени, поэтому в романе события разворачиваются одновременно в современной Москве, Древнем Египте, империи майя времен ее расцвета. И даже в будущем. «На самом деле время всегда течёт нелинейно. Каждая секунда проигрывается в миллионах вариантов, и эти миллионы вариантов ежесекундно раскручиваются в триллионы сценариев. И вдобавок все эти сценарии происходят одновременно, параллельно и непрерывно». Но для жителей Гипербореи необходимы человеческие эмоции, они без них, точнее, без порождаемого ими «эфира» в средневековом смысле этого слова, просто не могут существовать. Именно поэтому они так отличают творческих людей и сразу распознают истинную взаимную любовь.
Елена Степанян. Судьба грамотея
М.: Теревинф. 152 с. ISBN 978-5-4212-0635-4
В сборнике представлены разноплановые произведения, посвященные теме человеческой души, противостояния многовековому злу, трагическим страницам отечественной истории, отображенным в сатире и метафорах. К примеру, в критическом эссе «О Михаиле Булгакове и „собачьем сердце“» анализируется одно из самых знаменитых произведений отечественной литературы. Как мы знаем, до сих пор многие готовы воспринимать профессора Преображенского как настоящего интеллигента и честного ученого, находящего в себе мужество противостоять не самым лучшим представителям Советской власти.
Но по мнению Елены Степанян, такой подход далек от авторского замысла. «Нет, читатель, как ты ни отнекивайся, как ни ссылайся на профессора Мечникова, душа у тебя всё-таки есть… Не зря же, раскрыв «Собачье сердце», ты сразу находишь, к кому прилепиться душой – вот он, герой, учёный, бесстрашный преобразователь природы. Его, Филиппа Преображенского, полюбишь ты как самого себя, и умилишься всем, что ему мило, и возненавидишь всё, что ему враждебно, что мешает его победоносному движению вперёд. Но знай, читатель, не будет тебе в этой любви счастья…». Потому что Булгаков вовсе не собирался делать Преображенского положительным героем и показал это вполне недвусмысленно. В книгу также включены документальный рассказ-воспоминание «Елизавета Сергеевна, человек Божий», историкосоциальный памфлет «Судьба грамотея», стихи и интервью.
Мария Видясова: Ливия. Куда идёт страна 140 племён?
М.: Фонд Ибн Сины. – 208 с. ISBN 978-5-907041-06-6
Одну из последних своих книг видный отечественный историк-арабист Мария Федоровна Видясова (1945-2020) посвятил истории Ливии. Области, из которых состоит эта североафриканская страна, известны с глубокой древности — а именно Киренаика, Триполитания и Феццан. Феццан и часть Триполитании были землями, которыми владели гараманты, упомянутые ещё древнегреческим историком Геродотом. Государство Гарамантида появилось вскоре после падения Трои и было весьма могущественным и технически развитым, сохранив свое значение даже в эпоху римского владычества. Оно пришло в упадок только к эпохе арабского завоевания.
В ХХ веке Ливия оказалась местом событий, оказавших важное влияние на ход всей Второй мировой войны. «После битвы при Эль-Аламейне (около 180 миль на запад от Александрии, 23 октября – 4 ноября 1942 г.) армия генерала Монтгомери вошла на территорию Ливии, преследуя отступавший итало-немецкий Африканский корпус фельдмаршала Роммеля. 13 декабря она заняла Тобрук, 20 декабря – Бенгази, 25 декабря – Сирт, 23 января 1943 г. – Триполи и перенесла центр тяжести своих сражений с неприятелем в Тунис». Однако и в ХХ столетии, и в наши дни Ливия во многом сохраняет племенное устройство, которое сложилось примерно тысячу лет назад, когда на пространстве от Западной Сахары до Центральной Азии происходили массовые миграции кочевых народов. Последнее обстоятельство оказывает решающее влияние на все сферы жизни ливийского общества.
Бенджамин Вуд. Эклиптика
М.: Фантом Пресс. 432 с. ISBN 978-5-86471-919-0
Место действия большей части романа выглядит как одно из главных заветных мечтаний творческих людей – остров в теплом море, куда богатый меценат приглашает творцов, застрявших в творческом кризисе. Это фактически санаторий, идеальный дом творчества, возможность не думать о заработке и пропитании.
Обитатели санатория живут там под псевдонимами и могут свободно трудиться над своими проектами. Одна из художниц по имени Нелл, давно покинувшая арт-тусовку, живет здесь не один год и усердно ищет идеальную краску для великой картины, которую она когда-нибудь непременно напишет. «Разномастные постройки занимали большую часть холста, а поскольку моей целью было проверить, как покажет себя краска в различных техниках, элементы городского пейзажа почти не были связаны между собой: красные пожарные лестницы там, размытая серая кирпичная кладка тут; тягуче-розовые перила, деревья с белой листвой, странные желтые окна…».
Казалось бы, покой – то, что нужно после богемной жизни… Но вот однажды на острове появляется молодой человек – Фуллертон. И похоже, что его тревожит не только творческий кризис. Да, он запирается в мастерской, работая над своим произведением. Но при этом Фуллертон явно чего-то боится. Нелл хотела бы ему помочь. Но для этого ей придется понять, от чего бежит и что пытается забыть, оставить в прошлом она сама.
Владислав Козырев. Профиль одержимости
М., Лето. 178 с. ISBN 978-5-6047734-5-1
Роль литературы в современном мире, когда многим кажется, что значимость книги померкла на фоне простых и доступных развлечений, на самом деле даже возросла. Именно писателю под силу запечатлеть отдельные истории, одновременно осмысляя их и переплавляя в единое целое. Современный человек, даже если ему кажется, что абсолютно самостоятелен во всём, живет в паутине стереотипов, общепринятых для его окружения точек зрения, и, конечно, различных рекламных ухищрений. Один из героев этого романа, получивший родительское наставление всегда контролировать свои чувства, так преуспел в этом, что вообще разучился эти самые чувства проявлять. Далеко не сразу он понимает, что такой подход к жизни уничтожает на корню любую надежду быть счастливым.
Другой был уверен в том, что имеет особые права, как представитель «сливок общества», поэтому малейшее его желание намного важнее всего, что может быть значимым для остальных людей. И когда на другом конце мира ему приглянулась женщина, он просто отказывается думать, что у нее могут быть честное имя и чувство собственного достоинства. За что и поплатился разрушенной карьерой и фактическим выпадением из того самого истеблишмента, часть которого он так гордо себя считал.
Третьему больше повезло, ему не прививали ни холодность, ни гордыню, возможно поэтому он счастлив. И может свободно рассуждать об искусстве, где многие стереотипы сильны и закалены временем. «Кто возьмет на себя смелость признаться, что для него красота Джоконды неочевидна? И что «загадочность», на которую нам так активно намекают, и постижение красоты данного произведения доступны далеко не всем (мягко говоря). К тому же, и это безусловно, для художника того периода подобная интерпретация его работы – оскорбление…». Но история творчества Леонардо составляет отдельным смысловой пласт романа, как оказывается, тесно связанный с отечественной историей.
Александр Зиновьев. Русская судьба, исповедь отщепенца
М.: Канон+. 472 с. ISBN 978-5-88373-655-0
В этой книге видный отечественный философ размышляет о важнейших проблемах мировоззрения и вспоминает свой жизненный путь. Уроженец русской глубинки, он пишет, как в юные годы представлял себе далекую Москву, – образ грандиозного города складывался у него из рассказов старших родственников и иллюстрированных изданий. Возможно, это была всего лишь реклама каких-то московских товаров, но столица казалась величественно прекрасной и манящей. Мать надеялась, что сын получит уважаемую профессию, но все же не уедет так далеко… Но школьный учитель настоятельно советовал будущему мыслителю ехать именно в Москву.
Реальность оказалась не такой красочной, как на картинках, но всё же московская школа для юного Александра оказалась воротами в новую жизнь. «Большинству учеников школа давала то, что они не имели в семьях. Родители их были, как правило, плохо образованными. Они испытывали уважение к своим более культурным детям, надеялись на то, что образование выведет их детей на более высокий социальный уровень. Тогда многие делали стремительные взлеты на вершины общества в самых различных сферах». Это было время раннего, довоенного СССР – эпоха грандиозных перемен. По мнению Александра Зиновьева, именно такие возможности – свободно приобщиться к высокой культуре, получить хорошее образование – пересилили для советских людей все недостатки нового строя. Тогда перед множеством людей вдруг открылись перспективы, о которых они даже мечтать не могли.
Карина Сарсенова. 39 попугаев
М.: Грифон. 79 с. ISBN 978-5-98862-733-3
Сейчас попугай воспринимается нами в первую очередь как яркая экзотическая птица. А его способность имитировать человеческую речь кажется забавной. Но еще недавно за это свое умение попугай считался одним из главных символов мудрости. Поэтому его так часто изображали мастера классической живописи на своих аллегорических полотнах. И даже больше – считалось, что попугай способен видеть и слышать недоступное людям, он воспринимает происходящее не только в обычном «дольнем» мире, но и высоком, незримом «горнем мире». Именно поэтому прекрасная птица могла предупреждать человека об опасности, исходящей не только от недругов, но и от искушений, от собственных грешных помыслов. Есть даже легенда, что попугай пытался криками отвлечь Еву от разговора со змеем и тем самым уберечь первых людей от грехопадения.
В этой книге представлены 39 коротких притч, в который поэзия переплетается с прозой и философскими размышлениями о важнейших вопросах бытия. Причем вопросы могут быть и вечными, и остро актуальными. Много внимания автор уделяет человеческим отношениям, в которых так часто не хватает искренних чувств и осознанного поведения. В итоге любовь превращается в скучное существование, а дети оказываются не важны даже собственным родителями, при всей демонстративной заботе и покупке дорогих подарков. Часто оказывается, как иронично сказано в одной из притч, что чувства могут исчезнуть бесследно, в отличие от неистребимой власти кредитов.
Дмитрий Щедровицкий. Откуда исходит время?
М.: Теревинф. 80 с. ISBN 978-5-4212-0657-6.
Книга современного учёного-библеиста посвящена всестороннему рассмотрению, как воспринималось время в древних культурах, как это отражено в Священном Писании. Особо подробно анализируется принципиальная проблема – чем это традиционное восприятие отличается от отношения к ходу времени современного человечества. Отличие носит принципиальный характер – в рамках библейской концепции время движется из будущего в прошлое. «Причем каждому «выдоху-излиянию» времени предшествует такое же, как и в начале, повеление Бога: «Да будет…». Поэтому бытие неразрывно связано с временем, а именно – временем будущим, из которого оно мощнейшим потоком изливается в реальность данного момента – в настоящее – и, проходя далее, уходит в прошлое. Впрочем, удаляется в прошлое только акт первоначального Творения, само же сотворенное остается в мире».
При этом непосредственно сам человек «представляется повернутым лицом к прошлому и как бы рассматривающим его подробности». То есть, за спиной у отдельного индивида и всего человечества оказывается не прошлое, которое известно благодаря воспоминаниям, а потому доступно для анализа, но абсолютно неизвестное будущее. Согласно Библии, только немногочисленным людям, наделенным пророческим даром бывает доступен взгляд «за спину», то есть в грядущую неизвестность. Уделено внимание и вопросу, кто же, согласно традиционным представлениям, движется по линии, соединяющей прошлое и будущее, само время или человек.
Абу Хамид Ал-Газали. Правильные весы
М.: Фонд Ибн Сины. 184 с. ISBN 978-5-907041-20-2
В эту книгу видный отечественный исламовед В.В. Наумкин включил собственный перевод классического трактата «Правильные весы». Работа дополнена развернутыми комментариями и подробным исследованием. Автор «Правильных весов» — великий ал-Газали, выдающийся мыслитель средневекового Востока, живший в эпоху расцвета интеллектуальной жизни Багдада. Его покровителем был знаменитый визирь нескольких сельджукских султанов Низам ал-Мулк. Свою безграничную власть этот государственный деятель использовал в том числе и для создания системы учебных заведений. Чтобы обеспечить создаваемые им школы достойными преподавателями, визирь собрал около себя ряд видных ученых.
Визирь ал-Мулк также известен своей неустанной борьбой против ассасинов. Организованное ими покушение стоило ему жизни. После гибели своего покровителя ал-Газали покинул Багдад и долго жил в уединении. Именно в этот период им были написаны важнейшие произведения, – в том числе и философский трактат «Правильные весы», в котором он размышляет о критериях истины и способах, позволяющих анализировать взгляды и учения других мудрецов. «Первое мерило – самое обширное из мерил, поскольку им можно воспользоваться для познания общего и частного утверждений и общего и частного отрицаний, так что им можно измерять четыре вида знания. Что касается второго, то им можно измерять только отрицание, но и общее, и частное вместе. Что касается третьего, то с его помощью измеряется только частное, как я уже упоминал».
Герберт Уэллс. Волшебная лавка
СПб.: БХВ-Петербург. 48 с. ISBN 978-5-9775-1723-2
Классическая история о том, сколь по-разному воспринимают окружающий мир ребенок и взрослый. Живет в большом городе некий вполне достойный человек, ходит по улицам, спеша по своим делам. Время от времени видит странный магазинчик, где продаются необычные вещи. «Оказываясь на той улочке, я издалека поглядывал на Волшебную лавку. Даже проходил мимо пару раз: в окошке магазинчика теснились занятные вещицы – волшебные шарики, игрушки-несушки, таинственные конусы, куклы чревовещателя, корзина с реквизитом для фокусов, колоды карт, выглядевшие совершенно неинтересно, и всё такое прочее. Никогда меня не тянуло зайти туда…»
То есть, ему даже чудеса и фокусы кажутся скучными. Или неподобающими для солидного господина. Но вот маленький сын, едва увидев ту же лавку, тянет его туда. Да, внутри не только продавались приспособления для фокусов, а хозяин демонстрировал трюки, но там происходили самые настоящие чудеса. Ребенок счастлив, а папа думает только о том, во сколько всё это обойдется. Справедливости ради, это тоже правильный подход, во всяком случае лучше, чем продвигаемая обществом потребления идея тратить не думая. Но всё же совсем не ощутить радости и удивления от творящейся прямо под носом веселой небывальщины… В итоге, папа и сын внезапно оказываются на улице с тремя коробками солдатиков и пушистым котенком. Дома всё это оказывается вполне обычным – и котёнок, и солдатики. Главный страх папы так и не сбылся, платить вообще не пришлось, и теперь ему немного неловко за свою расчетливость.
Марина Бабанская. Истории северного неба. Сказки народов Сибири и Дальнего Востока о созвездиях
СПб.: БХВ-Петербург. 80 с. ISBN 978-5-9775-1236-7
Собранные в этой книге сказки основаны на преданиях о звездах и небесных светилах, которые сложили эвенки, кеты, хакасы, буряты и алтайцы. В сказке «Похитители Солнца» рассказывается о том, как в давние времена лось по имени Буга и его подруга – лосиха Эннын взобрались на высокую гору и стали подниматься по тонкой дорожке Млечного Пути, чтобы утащить… Солнце. В сказке «Человек без души» говорится о том, что жил когда-то одинокий охотник по имени Лямта, у которого не было ни дома, ни семьи. И вот однажды он оказался за пределами родного леса. Схватила его Хосядам, глава всех злых духов на земле. Но Солнце решило не отдавать ей своего человека, и тогда они начали тянуть Лямту каждый в свою сторону. И тело охотника досталось Солнцу, но его взгляд остался холодным и пустым. Солнце пыталось вдохнуть в него жизнь, но тщетно, и тогда Лямта был превращён в Луну.
Марина Бабанская делится и собственными воспоминаниями, описывая как вид сияющих созвездий защищал её от детских страхов: «Уроки заканчивались поздно, и возвращаться домой приходилось по темноте. От остановки до дома нужно было идти по дороге без фонарей. Иногда где-то вдалеке выли собаки (впрочем, это могли быть и волки), слышалась чья-то ругань или навстречу мне выплывал силуэт незнакомого прохожего. Тогда, чтобы не бояться, я искала глазами Большую Медведицу и просила её проводить меня до дома».
В тексте рассказывается и о традициях тех или иных народов, чьи сказки представлены в сборнике.
Добавить комментарий