ЭНЕРГИЯ ЗАБЛУЖДЕНИЯ

№ 2007 / 12, 23.02.2015

Ржев и Вязьма – города-близнецы с удивительно похожими судьбами. Но Вязьма так и осталась «большой деревней», с депрессивной экономикой, и даже с глубоко ошибочным подходом к возрождению культуры.

 

1.

В полутора часах езды от Вязьмы стоит город Ржев Тверской области. Они появились почти в одно время, одинаково горько страдали от иноземных захватчиков, терпели жестокое поражение в последнюю войну, испытали долгую оккупацию. Оба города были практически стёрты с лица земли. Невелика разница и в численности населения – 60 – 55 тысяч. Даже расстояние до Москвы почти одинаковое. Правда, Ржев расположен по обеим берегам верхней Волги, а Вязьма – вокруг небольшой речушки, зато здесь крупнейший железнодорожный узел на все стороны света. Как ни обидно, жители Ржева называют Вязьму «большой деревней». А всё дело в облике городов. В советские времена решили создать новый современный центр, отстроив целый микрорайон «Московский», с прекрасным Дворцом культуры, большой поликлиникой, просторными магазинами. Но с развалом градообразующих производств «Московский» превратился в непрестижную окраину, жители её стремятся переехать в старый центр города, совершенно непрезентабельный, но удобный для проживания. В Ржеве впечатляет высотная гостиница (в Вязьме это убогое здание, похожее на барак), прекрасная картинная галерея (в Вязьме – это нечто вроде бревенчатой избы с надстроенным вторым этажом). Ржеву повезло с руководителями – здесь успешно возрождается промышленность, даже выходят заводские многотиражные газеты. Местная газета «Ржевская правда» располагается в типовом хорошем особняке, какие возводились в Советском Союзе специально для газет лет сорок назад. Отцы Вязьмы этот момент проворонили, редакция газеты «Вяземский вестник» была одно время «на иждивении» у типографии, теперь ей отвели часть второго этажа довольно ветхого помещения, где основную площадь занимает игорный клуб. Ещё интересная деталь: в Ржеве звание заслуженного работника культуры РФ носят рядовые, но вполне достойные журналисты, включая фотокорреспондента. В Вязьме этой чести удостоен лишь один главный редактор, хотя есть и другие не менее заслуженные. В Ржеве обустроено и посещаемо большое кладбище солдат и офицеров поверженного вермахта. В Вязьме до такого уровня ещё не дошли… Именно здесь произошло самое трагическое из всей истории Великой Отечественной войны событие, упорно замалчиваемое военными историками и политиками, – Вяземский котёл, в котором было уничтожено пять армий, сотни тысяч убитых и миллион пленённых солдат. Если и есть в честь этого памятники, то они как-то стыдливо раскиданы по глухим местам района. Правда, по личному указанию Сталина, сразу после войны, в центре Вязьме был возведён монументальный скульптурный ансамбль в память о командующем 33-й армией, генерал-лейтенанте Ефремове, который, чтобы не попасть в плен, застрелился. Так ведь не там соорудили памятник, где был с почестями погребён генерал солдатами и офицерами вермахта, а в самой Вязьме. Никто теперь и не помнит, в каком месте вяземской глухомани находилась первая могила генерала.

 

2.

Поводом для сих размышлений послужило коллективное письмо в «ЛР» вяземских журналистов В.Богданова, М.Семенкова, Ю.Родиченкова, В.Ивановой, председателя Вяземского союза промышленников и предпринимателей Н.Корнюшина, ветерана труда и войны, Почётного гражданина города А.Перепёлкина. Их волнует судьба частного литературного музея Павла Пропалова. Не менее, если не более, этим же озабочен и сам собиратель уникальной своей коллекции, которому вот-вот стукнет 75, человеку весьма и весьма хворому… Павел Никифорович, в прошлом фрезеровщик-виртуоз, начал создавать своё собрание 50 лет назад. Сейчас это около 10 тысяч книг и брошюр, посвящённых писателям Смоленщины. Плюс огромное количество писем, рукописей, открыток, значков, марок, монет и предметов краеведения. Начиналась коллекция с любви фрезеровщика к поэзии Есенина. Сейчас эта одна из самых значительных есениан в России. Музей размещён в квартире Пропалова, в самом центре города. На всеобщее обозрение выставлены экспонаты, рассказывающие о жизни и творчестве Сергея Есенина. Кое в чём этот раздел превосходит даже существующие в России музеи великого поэта. Так, Пропалову удалось собрать 28 из 30 прижизненных книг Есенина. А самая первая – «Радуница» – с автографом самого автора. Есть тематические подразделы: Есенин в живописи; музыке; филателии; фотографиях, значках и юбилейных медалях. Здесь перебывали практически все есениноведы России (включая сына поэта Константина), многие писатели, критики, артисты, политики и общественные деятели. Не говоря уже о студентах и школьниках. Ссылки на фонды музея Пропалова имеются в самых серьёзных научных изданиях, включая и академическое собрание сочинений. Другая часть коллекции связана с именами А.Грибоедова, М.Булгакова, В.Смирновой-Ракитиной, А.Твардовского, М.Исаковского, Н.Рыленкова, К.Симонова, ныне живущих в Вязьме двух членов Союза писателей СССР – России А.Ларченкова и В.Христофорова, с творчеством самодеятельных литераторов, историков, краеведов – авторов своих отдельных книжек.

 

3.

Павел Никифорович мой друг, я часто бываю у него, радуюсь его новым приобретениям, испрашиваю нужные источники, по его просьбе заглядываю в московские букинистические магазины. Однажды он меня испугал, притащив из спальни огромный, тяжёлый, нелепый, сваренный чуть ли не из водопроводных труб могильный крест. Крест стоял долгие десятилетия на Ваганьковском кладбище, рядом с местом погребения Сергея Есенина, где была похоронена покончившая самоубийством поклонница поэта – Галина Бениславская. Павел Пропалов обустроил по-новому её могилу, вмонтировал стальную надгробную плиту с довольно большим текстом, мастерски выточенным на фрезерном станке. Я спросил коллекционера: удобно ли держать могильный крест под кроватью в спальне? Больше нет места – был ответ. Сомневаюсь, чтоб не нашлось места в трёхкомнатной квартире, здесь что-то иное… В 2003 году Пропалов решает безвозмездно передать все свои частные фонды городу. Вяземский Совет народных депутатов тут же поручает администрации района подыскать подходящее помещение. Забегая вперёд, скажем – не подыскали. Был вариант: отдать под музей 48 квадратных метров на втором этаже бывшего монастырского особнячка, где сейчас расположен филиал центральной районной библиотеки и городской литературный салон. Визуально эта площадь расположена как бы за кулисами сцены и проблему никак не решает. Авторы коллективного письма в «ЛР» (да и сам автор этих строк) утверждают, что нужно отдельное довольно просторное здание, где кроме литературного музея был бы создан и культурный центр Вязьмы с научно-исследовательскими функциями.

Будем реалистами, никаких средств на строительство нужного помещения у местного полунищего бюджета никогда не найдётся. Но есть варианты. Во-первых, в городе немало старых двухэтажных пустующих особняков, требующих значительного ремонта. Говорят, у них есть частные владельцы, которых никто не видел. Во-вторых, не нужно исключать общегородского сбора средств, ведь есть же в Вязьме зажиточные люди, ко всему существует какое-то землячество в Москве. В-третьих, можно выкупить первый этаж жилого дома в центре города, как это непрерывно делают предприниматели, создавая полупустующие магазины, бесконечно переходящие из рук в руки. На виду два похвальных примера: это когда после «закрытия» горкома КПСС его прекрасное здание было целиком передано музыкальной школе; и это когда старое помещение налоговой инспекции отдали детской художественной школе.

 

4.

Начиная с 70-х – 80-х годов (и по сей день) Вязьме не везло на первых руководителей района. Люди приходили порой неординарные, в чём-то даже исключительные, по-своему талантливые, увлекающиеся. Взять первого секретаря райкома КПСС Валерия Атрощенкова. Выходец из сельской учительской интеллигенции, он стоял и стоит на том, что прежде надо поднимать культуру глубинки, а уж потом браться за города. Концепция симпатичная, но… пока несвоевременная, если к тому же потеряно чувство меры, здравый смысл. Исходя из своего фанатичного заблуждения, Атрощенков принялся восстанавливать из руин дворец в 33 километрах от Вязьмы, в котором когда-то бывал у своего родственника будущий автор «Горя от ума» Грибоедов. В течение тридцати лет в это дело вбухивали огромные средства, наконец (к великому неудовольствию полунищих жителей села Хмелита) дворец реставрировали – скорее построили заново. Атрощенков был мастером по выбиванию из Москвы денег, мог, когда надо, театрально упасть на колени перед министром культуры, выклянчивая миллионы на реставрацию. Большой вопрос: зачем, бросив восстановление некогда богатейшего культурного наследия Вязьмы, надо было всё это затевать? Дворец функционирует дважды или трижды в год, когда сюда съезжаются писатели, критики, артисты, иногда – редкие зарубежные знатоки творчества Грибоедова. Вязьму – город-памятник русскому средневековью – не посещают туристы, а большинство жителей никогда не бывало в музее-заповеднике «Хмелита». В 25 километрах от Вязьмы возвели громадный гранитный монумент-шпиль в память о кровопролитных боях с фашистскими захватчиками здесь, в районе села Богородицкое. Теперь в этом пустующем месте будет возведён ещё и мемориал. Хорошо-то хорошо, да только и это место находится вдалеке от основных трасс, оно мало посещаемо. Тот же Павел Пропалов не перестаёт удивляться: почему бы не стянуть все эти колоссальные средства в Вязьму и не создать здесь, на перекрёстке междугородных железнодорожных и автомобильных магистралей, те же памятники и мемориалы. А вот возрождение знаменитых дворянских усадеб, которых вблизи Вязьмы немало, – дело будущих поколений. Была недавно попытка вблизи районного центра воссоздать родовое место адмирала Нахимова. Затея рухнула, созданный «адмиральский» музей не только не приблизили к самой Вязьме, но и задвинули почему-то в «грибоедовскую» Хмелиту. Энергия заблуждения Валерия Атрощенкова была настолько велика, что ей не могли противостоять другие здравые силы. Развитие культуры пошло не в ту сторону, более того, уже после перестройки Атрощенков снова встал во главе Вяземского района. А будучи в Смоленске, он пытался совершить ещё один большой ошибочный шаг – убедить власти поставить теперь уже знаменитую скульптурную композицию «Александр Твардовский и Василий Тёркин» далеко за городом, в глуши, на берегу Соловьёвой переправы, где шли бои. Слава богу, совершенно удачно и к месту памятник установили в самом центре Смоленска. У Атрощенкова зрела одна по-своему великая идея: собрать в Вязьме деятелей культуры, некогда родившихся здесь, а затем уговорить их разъехаться по памятным историческим деревням и сёлам, создав там как бы культурные центры. Вернулся на родину один драматург и, кажется, кто-то из художников. Какое счастье, что они не поддались агитации Атрощенкова, а остались жить в Вязьме. Все знают, что сейчас делается в сельской глубинке. А задумка хороша, может быть, когда-нибудь такое и случится. Но пока – утопия! Или ещё замечательная его идея: возродить знаменитую Старую Смоленскую дорогу, по которой российский люд и иностранцы «челночно» сновали туда-сюда. Возродить – это значит отстроить под старину постоялые дворы, обзавестись лошадьми и каретами, одеть соответственно XVIII веку кучеров и слуг. Можно для богатых туристов организовать театральное нападение бандитов с большой дороги и так далее. Как бы это было здорово! Но, увы, нужны большие средства. А желающие нашлись бы прежде всего в самой Москве, до которой от Вязьмы 220 километров. Есть и почти готовый вариант развлечений: полетать на реактивных самолётах знаменитой пилотажной группы «Русь», что однажды проделал автор этих строк и на себе испытал всю прелесть воздушной акробатики. Да только нет энтузиастов, которые бы могли реализовать этот проект. После Атрощенкова главой Вяземского района стал Валерий Рудницкий, поэт и песенник, член Союза писателей России, хороший человек. Но если бы он, скажем, захотел подправить концепцию возрождения культуры края, это было бы уже невозможно, энергия заблуждения предшественников уже раскрутила маховик на полную мощь. Затем Рудницкого сменил заведующий сберегательным банком Вязьмы Чехунов – правление его на культуре районного центра отразилось как-то незаметно. И вдруг в 2005 году к власти приходит новая команда молодых деятелей во главе с 31-летним москвичом Игорем Зуевым, который провёл юность в Вязьме. В столице он занимался предпринимательством. Его девизом стали слова: «Я здесь для того, чтобы привлечь капитал в Вязьму!» Начал хорошо, появились перспективы сделать город более привлекательным для туристов, поднять культуру. Но… недавно Зуева арестовали в момент получения взятки в размере шести тысяч долларов. Из-за незначительности суммы этот факт даже не удостоился внимания центрального телевидения. 5. Мне доводилось видеть в далёких российских глубинках немало запущенных, но некогда исторически знаменитых мест – совсем малых городов или очень больших сёл. Ясно, что на их возрождение не хватит никаких средств, тем более что они приходили в запустение в течение многих десятилетий. Кое-что благодаря таким энтузиастам, как Павел Пропалов, в Вязьме всё же делается – спорадически, от случая к случаю. А вот возрождение культуры Центральной части России всё же должно происходить по какому-то одному генеральному объединяющему плану. А не вдруг, как это случилось с дворцом в «грибоедовской» Хмелите.

 

Владимир ХРИСТОФОРОВ

На снимках: город Ржев; город Вязьма Фото автора