ГАРМОНИЯ, НЕ ПОДВЛАСТНАЯ ЛОГИКЕ

№ 2007 / 13, 23.02.2015

Мифология, как первичная форма целостного мировоззрения, составляет неотъемлемую часть любого типа культуры – как в стадии её становления и процессе генезиса и эволюции присущих данной культуре форм духовно-практического видения мира, так и в процессе её дальнейшей динамики. Воспринимая мифологию как некую систему, для которой не существует грани естественного и сверхъестественного, объективного и субъективного, мы тем самым признаём гармонию мира мифологии, строго упорядоченную с одной стороны, и не подвластную логике практического опыта с другой. Тем самым мы утверждаем свою неразрывную связь с этим миром, появившимся на заре человечества, пытаемся найти в нём своё родовое «я» и ответить на вечные вопросы: Кто я? Откуда? Зачем? Вот круг вопросов, определивших тему нашей беседы с заведующим отделом литературы и фольклора НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия Игорем Зубовым.

– Каковы новые реалии, в которые ставит нас развитие цивилизации?

– В первую очередь это появление развитых систем рационального знания, что приводит к одновременному вытеснению из духовной жизни общества элементов мифологического сознания. А вместе с ним уходят, исчезают сакрализованные корни человечества, базирующиеся на архаических формах ментальности. Отсюда – обоснованное желание прервать хаотичный поток псевдорелигий и бутафорской мистики, иногда небезуспешно подменяющих традиционное, историческое начало верований любого народа – мифологию. Здесь же берёт начало появившаяся в конце ХХ – начале ХХI века огромная заинтересованность исследователей, общественных организаций, каждого небезразличного гражданина к процессу освоения и освещения вопросов, связанных с мифологией того или иного этноса.

– Не могли вы осветить историю возникновения профессионального подхода к изучению мифологии мордовского народа?

– Идея о планомерном собирании материалов и публикации серии работ, посвящённых мифологии финно-угорских народов, возникла в начале ХХ века. В связи с небывалой масштабностью проекта для его осуществления необходимы были по-настоящему заинтересованные исследователи – исполнители. Первым из них уже в 30-е годы стал У.Харва, который занимался сбором, пересылкой и публикацией таких материалов. Систематизируя имеющиеся источники 18 – 20 веков, в том числе рукописи информаторов из мордвы, учёный представил стройную иерархию богов, показал систему их взаимоотношений, предложил своё видение мордовской мифологии. Собранные им и другими авторами – И.Н. Смирновым, В.Н. Майновым, П.И. Мельниковым, Х.Паасоненом, М.Е. Евсевьевым и т.д. – сведения были уникальны в свете изучения традиционной духовной культуры, поскольку полевые материалы фиксировали наиболее сохранившуюся часть той самой культуры, не претерпевшей такой кардинальной трансформации, как в 20 веке, непосредственно от самих носителей. Кроме того, заслуга этих работ состоит ещё и в том, что они отличались относительной научной объективностью и рассмотрением мордвы не как «инородцев», а как равноценного этноса мирового социума. Мы умышленно заостряем внимание на этих именах, несмотря на существование целого ряда отдельных сведений авторов 18 – начала 20 века, опубликованных в различных источниках, перечисление которых заняло бы не один разворот, поскольку им принадлежат труды, написание которых, на наш взгляд, производилось столь методично, скрупулёзно, целенаправленно. Примером тому может служить деталь биографии Хейкки Паасонена. В декабре 1888 года правление Финно-угорского общества приняло решение предоставить ему субсидии на исследование языка и культуры мордвы. А уже в феврале 1889 года молодой учёный отправился в свою первую поездку к эрзе и мокше. Началась масштабная деятельность по сбору материала по языкам, фольклору и этнографии мордовского народа, которая продолжалась до 1912 года. В 1889 – 1890 и 1898 – 1902 годах Паасонен на протяжении почти двух лет работал в сёлах Пензенской, Нижегородской, Тамбовской, Симбирской, Самарской, Саратовской, Оренбургской и Казанской губерний. Изначально цель его экспедиционных поездок состояла в сборе лексического материала. Однако богатейший фольклор заинтересовал исследователя так сильно, что запись устно-поэтических произведений стала одной из главных задач уже в его первую поездку. Стоит отметить также и тот факт, что во время четырёхлетней поездки 1898 – 1902 годов Паасонен помимо изучения мордвы собирал материал по марийскому, хантыйскому, чувашскому, татарскому языкам, что позволило ему сделать глубокие выводы и важные обобщения по сложным вопросам первоначального родства финно-угорских и индоевропейских языков, по наиболее изученным разделам исторической фонетики финно-угорских и самодийских языков, по спорным проблемам прародины и этногенеза финно-угров.

– Это было очень своевременно, в 20-е годы ХХ века традиционная фольклорная и мифологическая среда мордовского народа стала исчезать довольно быстрыми темпами…

– Совершенно верно. Поэтому не удивительно, что когда впоследствии стали появляться переведённые на русский язык работы У.Харва, Х.Паасонена, это стало не только сенсацией, но и новым мощным импульсом для исследователей, проживающих на территории России, бравшихся за освещение столь актуальной научной проблематики. Если прибавить к этому редкую возможность проведения полноценных экспедиций, то становится вполне понятно появление целого ряда работ подвижников истории культуры мордовского народа, стремящихся запечатлеть его уходящее духовное пространство. Среди них монография А.И. Маскаева «Мордовская эпическая песня» (Саранск, 1964), непреходящая ценность которой заключается в сборе, систематизации и исследовании огромного материала по эпической поэзии, а также мифологии мордвы, как неотъемлемой, сюжетно – идеологической части песенно-сказочного эпоса мокши и эрзи. Опираясь на многочисленные источники, архивные и собственные полевые материалы, автор скрупулёзно выявляет, идентифицирует, расшифровывает и комментирует мифологические сюжеты и мотивы целого ряда песенно-эпических циклов. Один из первых Маскаев выдвигает идею о локальных особенностях несложившейся общей и единой мифологии мордвы, отсюда, по мнению учёного, проистекают споры между приверженцами Мельково-Майновской концепции мордовской теогонии и теми (И.Н. Смирнов, У.Харва и др.), кто сводит её к системе верований в местных духов. Упомянем также работы М.Е. Евсевьева, вошедшие в пятый том его «Избранных трудов» (Саранск, 1966), а именно имеющие непосредственное отношение к религиозно-мифологическим представлениям мордвы, историко-этнографические исследования, как «Мордовская свадьба», «Братчины и другие религиозные обряды мордвы Пензенской губернии», «Мордва Тат-республики» и «Мокшанская свадьба». А также книгу К.Т. Самородова «Мордовская обрядовая поэзия» (Саранск, 1980), в которой сделана попытка систематизации древней календарно-обрядовой поэзии мордвы, как правило, имеющей в той или иной мере выраженную связь с мифологией. Анализируя тексты приуроченных песен и причитаний, автор небезуспешно актуализирует их связь с архаическим религиозно-мифологическим сознанием народа, приходит к выводу, что мордовская обрядовая поэзия (особенно песни) осталась по существу языческой с незначительными наслоениями элементов православной культурной традиции.

– Я знаю, что силами вашего института было выпущено несколько книг, посвящённых мифологии мордовского народа…

– Вы имеете в виду «Устно-поэтическое творчество мордовского народа». Это фольклорный материал, запечатлевший в себе огромное количество информации о мифологических представлениях мордвы, представленный в самых разнообразных жанрах и видах, стал одним из самых используемых в республике и за её пределами источников для его изучения и проведения сравнительного анализа. В сборники вошли циклы мифологических легенд и преданий о сотворении мира и взаимоотношений божеств с людьми, этиологический и антропологический пласт легенд и преданий, а также многочисленные тексты быличек и бывальщин, отражающих демонологические представления мордвы. Эта серия была составлена и прокомментирована на основе текстов, в том числе и современных, записанных практически на всей этнической территории расселения мордвы. Уникальность её состоит ещё и в том, что значительная часть материалов извлечена составителями из дореволюционных публикаций и различных архивов страны. Знаковой в этом ряду стала работа Валерия Юрчёнкова, опубликовавшего множество трудов, посвящённых праистории финно-угорских народов в целом и мордовского этноса в частности, «Хронограф, или Повествование о мордовском народе и его истории» (Саранск, 1991). На сегодняшний день настоящий труд уже становится библиографической редкостью. В нём сделан прецедент в монографическом формате раскрыть религиозно-мифологические воззрения мордвы в контексте исторических и социально развивающихся систем общества. Отличительная особенность этой книги – стиль изложения, выбранный автором, который сочетает в себе доступность в понимании для самого широкого круга читателей, и информационную составляющую, основанную на действительно глубоко проработанном обширном фактологическом материале.

На рубеже 20 – 21 веков вышла в свет монография Г.А. Корнишиной «Традиционные обычаи и обряды мордвы: исторические корни, структура, формы бытования» (Саранск, 2000), в которой рассматриваются особенности традиционной обрядовой культуры мордовского народа, даётся обзор обрядов, связанных с хозяйственными занятиями, а также ритуалов и обрядов жизненного цикла. А в 2002 году была опубликована монография Н.Г. Юрчёнковой «Мифология в культурном сознании мордовского этноса». В ней впервые исследуется мордовская мифология как подсистема культуры, элемент формирования духовного и социокультурного пространства жизни народа. Автором воссоздаётся картина традиционной национальной космогонии, даётся сопоставительный анализ мифологии финно-угорских народов. Впервые обобщается материал о воздействии мифологии на мордовскую литературу и изобразительные виды искусства: живопись, театр, декоративно-прикладное творчество. По сути, это стало первое за долгие годы самостоятельное исследование, посвящённое комплексному философско-культурологическому, критическому осмыслению такого неотъемлемого феномена эволюции любого народа, как мифология. Наверное, должна быть упомянута также работа В.С Брыжинского «Мордовская народная драма: История. Проблемы реконструкции. Драматургия. Режиссура. Театр песни» (Саранск, 2003). В книге обстоятельно рассматривается драматургия, персонажи, сюжеты, различные варианты и режиссура таких ярких, имеющих непосредственное отношение к мифологии, театрализованных действ, как свадьба, похоронно-погребальный и поминальный обряды, различные моления и обряды детского цикла, инициации и пр. Театральные формы устного народного творчества мордвы автором представлены в историческом аспекте и в контексте развития драмы других финно-угорских народов.

– Много было слышно о масштабном совместном проекте по написанию томов энциклопедий по мифологии финно-угорских народов. Однако запланированный том «Мордовская мифология», кажется, так и не вышел?

– Вместе с тем, сам проект получил поддержку в финно-угорском мире, и на сегодняшний день под руководством редакционной коллегии, возглавляемой тремя соредакторами: венгерским (Михай Хоппал), финским (Анна-Леена Сиикала) и российским (Владимир Напольских), в его рамках уже вышло несколько томов, в том числе «Мифология Коми» (Ижевск, 1999) и «Мифология Хантов» (Томск, 2000). Но можно сказать, что настоящая реализация проекта по написанию тома «Мордовская мифология» началась с 2002 года, когда руководство НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия в лице его директора – доктора исторических наук, профессора Валерия Юрчёнкова выступило с предложением осуществить его в полном объёме с привлечением современных авторов и учётом последних изысканий в области мифологии. Инициатива получила одобрение у руководства республики и РГНФ, и на данный момент в её осуществлении уже достигнуты определённые положительные результаты. На сегодняшний день к работе привлечены силы самого широкого круга специалистов, включая сотрудников института: этнографы, фольклористы, культурологи, философы, историки, искусствоведы, литераторы, и т.д., учёные, которые на разных пространственно-временных уровнях, в различных аспектах изучали мифологическую составляющую культуры и жизни мордовского народа. Поэтому в отличие от ранее вышедших в свет трудов, затрагивающих такой многогранный и сложный пласт культуры любого этноса, здесь будет осуществлён действительно научно-объективный, разноплановый, комплексный подход в его осмыслении, а не компиляция (объединение) ранее существующего материала. Выход в свет тома «Мордовская мифология», безусловно, даст более полное представление о смыслообразующих компонентах картины мира мордвы, её образе жизни, истории народа. Это будет уникальное издание международного масштаба, впитавшее в себя всё фольклорное, научное, духовное наследие, обладающее непреходящей ценностью для каждого не равнодушного к своей Истории человека. Вполне возможно, что данное издание откроет заново для многих исследователей финно-угорского мира не только сам этнос, но и историографию, и библиографию вопроса. Для рядового читателя этот том будет так же максимально интересен, чему будет способствовать обширный видеоряд, насыщенный не только фотографиями и изображениями археологических, этнографических памятников, охватывающих объектно-предметное пространство мифологии древней мордвы, но и произведениями современных профессиональных художников Мордовии: А.С. Алёшкиным, Н.С. Макушкиным, а также начинающих дизайнеров, окунувшихся в атмосферу мифического пространства и времени.

 

Беседу вёл Макс НИТЧЕНКО
Иллюстрации Николая Макушкина и Ольги Майдокиной