НАРОДНАЯ КНИГА КУНА

№ 2007 / 24, 23.02.2015

Широко известно крылатое выражение древних о том, что «книги имеют свою судьбу». Но вторую его часть, которая гласит: «…по тому, как они обращаются в народе», приводят нечасто. По «обращению в народе» книга учёного-историка, исследователя и популяризатора мифологии, переводчика, педагога и организатора народного просвещения Николая Альбертовича Куна (1877 – 1940) «Что рассказывали греки и римляне о своих богах и героях», выдержавшая более ста изданий и известная во многих странах, а нам знакомая с детства как «Легенды и мифы Древней Греции», стоит, я думаю, где-то в первом десятке названий.
Широко известно крылатое выражение древних о том, что «книги имеют свою судьбу». Но вторую его часть, которая гласит: «…по тому, как они обращаются в народе», приводят нечасто. По «обращению в народе» книга учёного-историка, исследователя и популяризатора мифологии, переводчика, педагога и организатора народного просвещения Николая Альбертовича Куна (1877 – 1940) «Что рассказывали греки и римляне о своих богах и героях», выдержавшая более ста изданий и известная во многих странах, а нам знакомая с детства как «Легенды и мифы Древней Греции», стоит, я думаю, где-то в первом десятке названий.

Н.А. Кун завершил работу над книгой в мае 1914 года. В том же году она увидела свет в известном московском издательстве «И.Н. Кушнарёв и К0». Во введении автор отметил: «…образы богов Греции не умерли, не умерли и образы великих героев. Они пережили века и живут вечно юные в наше время. Мифы Греции с их давно прекрасными образами стали достоянием человечества. Не уставали поэты всех времён черпать образы, полные красоты и величия, в мифах Греции, и неиссякаемой оказалась сокровищница мифов… Мифы Греции не могут быть забыты, так как они являются одним из прекраснейших созданий гения греческого народа, вся культура которого оказала неизмеримое влияние на культуру Европы».
Свой труд автор предназначал, как он писал в предисловии, «главным образом для учениц и учеников старших классов средних учебных заведений, а также и для всех тех, кто интересуется мифологией греков и римлян», но читательская аудитория оказалась намного шире, и книга сразу стала литературной классикой. По ней наши соотечественники вдруг открыли для себя мир античных легенд и поверий о божествах, чудовищах и героях, будто бы обитавших в незапамятные времена в Греции и прилегающих к ней странах бассейна Эгейского моря. При жизни автора книга вышла ещё два раза: в 1922 и 1937 годах. Незадолго до смерти Николай Альбертович успел подписать сигнальный экземпляр издания 1940 года.
Из воспоминаний И.И. Кун-Немировской
Я была ребёнком, но хорошо помню, скольких сил и здоровья ему стоило издание 1937 года. Из названия книги исчезли «римляне». Точно не знаю, почему, но теперь можно предположить: 1937 год, Италия, Рим, Муссолини…
Вокруг этого издания было много споров. Чиновники не хотели выпускать книгу: боги в ней голые, а это неприлично. Поэтому фотографии всемирно известных памятников нужно было публиковать в урезанном «по пояс» виде. Вопрос не решался долго, пока братья Тур не опубликовали в «Известиях» талантливый фельетон «Олимп в трусиках». Сатира помогла – книга вышла с фотографиями античных шедевров. Спасибо журналистам.

Знакомясь с книгой, многие читатели хотели иметь представление об авторе, его жизни, научной и иной деятельности. Но, увы, ни в одном из изданий книги нет ни портрета, ни хотя бы краткой его биографии. Между тем после смерти Н.А. Куна его главная книга в сокращённой, неавторской редакции, с чужим предисловием и чужим названием многократно переиздавалась в СССР и за рубежом. Одно из таких массовых «макулатурных» изданий труда Н.А. Куна легко угадывается под обложкой странной книги «Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима» (составитель А.А. Нейхардт). Это не единственное отвратительного качества пиратское издание, в том числе во всевозможных сокращенных редакциях. К примеру, в 1992 году в издательстве «Панорама» опубликован такой «усеченный» Н.А. Кун, в котором среди прочего оказались перевраны даже инициалы автора! Единственным, пожалуй, светлым пятном на этом фоне стало мелькнувшее на книжных развалах подготовленное «Греко-латинским кабинетом Ю.А. Шичалина» издание, основу которого составил самый первый опубликованный вариант с возобновлённым авторским заголовком «Что рассказывали греки и римляне…». «Но, к сожалению, и здесь читатель ничего не узнает об авторе книги, его жизненном и творческом пути, о совершенно особенной судьбе его творения», – отмечал первый исследователь творчества и биографии Н.А. Куна доктор исторических наук С.С. Илизаров в статье «Возвращение Николая Куна», опубликованной в 1994 году в «Московской правде».

***

Н.А. Кун родился в Москве в районе Мещанских улиц (ныне проспект Мира) 21 мая 1877 года. Его мать – Антонина Николаевна Игнатьева – принадлежала к старинному русскому дворянскому роду, отец – Альберт Францевич Кун – выходец из семьи, имевшей глубокие немецкие и англо-шотландские корни. О детстве и юности Николая Альбертовича известно мало. С уверенностью можно лишь сказать, что именно из этих безмятежных лет он вынес серьёзное увлечение историей античности, которое оказало мощное влияние на выбор профессии, и потом стало делом всей его жизни.
В 1903 году Н.А. Кун получил высшее историко-филологическое образование в Московском университете и получил диплом 1-й степени. Среди его учителей были выдающиеся историки П.Г. Виноградов, В.И. Герье, В.О. Ключевский, филолог Ф.Е. Корш и другие. Несмотря на несомненные успехи в учёбе, Н.А. Куна не оставили при университете за его участие в студенческом движении. Свою трудовую биографию он начал в провинциальной Твери в женской учительской семинарии имени П.П. Максимовича, где, кстати, прочитал свою первую лекцию по истории Древней Греции. Но и в Твери Н.А. Куну долго работать не пришлось. «В начале декабря 1905 года был выслан по распоряжению губернатора из Твери, и мне было предложено выехать за границу», – написал он в автобиографии 3 сентября 1925 года.
В 1905 – 1906 годах Н.А. Кун работал в Берлинском университете у профессоров Э.Мейера, У.Виламовица-Меллендорфа, Г.Дилтса и в музее народоведения у К.Штейнина. В конце 1906 года вернулся в Тверь, где его избрали председателем совета Тверского Частного реального училища, основанного группой преподавателей и общественных деятелей. В 1907 году стал председателем совета Народного университета в Твери, читал лекции по истории культуры. В 1908 году избран профессором всеобщей истории на Московских высших женских педагогических курсах имени Д.И. Тихомирова, где вплоть до их закрытия в 1918 году читал лекции по истории древнего мира. В 1911 – 1912 годах руководил экскурсиями русских учителей в Риме, читал им лекции в римских музеях по истории античного искусства. С 1915 года – профессор Московского городского университета им. А.Л. Шанявского по кафедре истории религий. С открытием в 1916 году Нижегородского городского народного университета избран его профессором по кафедре всеобщей истории. В 1920 году был назначен профессором 1-го Московского государственного университета по кафедре истории религий и преподавал историю античного мира и географию в Московском музыкальном техникуме имени Н.А. Римского-Корсакова. В последние годы жизни состоял профессором Московского государственного института истории, философии и литературы.

В 1907 году Н.А. Кун опубликовал свою первую крупную работу – перевод с немецкого языка считавшейся непереводимой книги «Письма темных людей» – памфлета начала XVI века Ульриха фон Гуттена. Переводчик продемонстрировал виртуозное владение немецким и латинским языками и передал остроту сатиры тех давних времён на невежество и псевдоучёность. Второе издание этой книги вышло в 1935 году. В 1910 году вышла книга «Сказки африканских народов», в 1915 – «Магомет и магометанство», «Италия в 1914 г.». В 1921 – 1922 годах – два выпуска «Сказок цыган», «Предшественники христианства (Восточные культуры в Римской империи)», «Первобытная религия», «Сказки народов островов Великого океана». В 1920-е годы опубликовано много работ, в том числе книга «Греческие колонии на берегу Чёрного моря». Отвечая запросам времени, он работает над очерками «История труда» и «История транспорта». С 1933 года был бессменным редактором отдела древней истории Большой и Малой советских энциклопедий, в которые написал свыше 300 статей и заметок.
Из воспоминаний И.И. Кун-Немировской
Дед мой был увлечённым человеком. Звёздное небо он знал, как свой письменный стол и рассказывал о нём с необыкновенным воодушевлением. Летом все домашние и гости под дедушкиным руководством разглядывали звёздное небо: ждали, когда взойдёт та или иная звезда. Всё это было романтично, вызывало неподдельный интерес у всех участников «лекции под открытым небом». Николай Альбертович был натурой романтической, очень любил театр, в молодости играл в любительских спектаклях, писал пьесы и рассказы, стихи. Сам прекрасно читал свои «Мифы» – это признавали актёры МХАТ, среди которых находилось много его больших друзей.
Мебель для своего кабинета в Москве: письменный стол, шкафы для книг, рабочее кресло, рамки для картин Н.А. Кун сделал своими руками. На абажуре для настольной лампы он изобразил античных богов и героев.
Н.А. Кун был женат на Елене Францевне Роупер (1871 – 1961). Она происходила из старинного англо-шотландского рода. К XIX веку Роуперы окончательно обрусели, породнившись с дворянскими семьями и отпрысками крупной буржуазии. Будучи двенадцатым ребёнком в семье, Елена Францевна жила с престарелыми родителями. Она вела обширную деловую переписку своего отца на английском, французском и немецком языках. По вероисповеданию принадлежа к англиканской церкви, Елена Францевна перешла в православие и дала согласие на брак с Николаем Альбертовичем. Такой брак с начинающим учёным оказался не по душе родителям Елены Францевны, и они пригрозили ей лишением наследства, хотя это уже ничего не могло изменить. Мало того, на следующий день после тайного венчания молодые вместе написали отказ от наследства.
Из воспоминаний И.И. Кун-Немировской
Когда впервые мать Елены Францевны приехала в Тверь в семью Кунов, молодожёнам пришлось заложить бабушкины украшения и прибегнуть к помощи друзей-учителей: иначе принять её достойным образом оказывалось невозможно.
После революции Елена Францевна преподавала английский язык ответственным советским служащим для работы за рубежом.
На лето супруги обычно вывозили детей, а их в семье было уже четверо, пожить за городом. Своей дачи у них не было, поэтому дом приходилось снимать. В биографию семьи прочно вошло подмосковное село Черкизово, хотя в публикациях о Н.А. Куне его внучка И.И. Кун-Немировская свидетельствует, что дачу на лето её дед снимал в Тарасовке. «Кун был неотделим от леса, реки, земли в Тарасовке, так же, как и от своего кабинета, университетов, книг, родной земли – России», – писала она.
Здесь нужно сделать небольшое историческое отступление. Тарасовка и Черкизово – две небольшие деревни. Изначально между ними было не более трёх вёрст. Через Тарасовку проходила древняя Троицкая дорога, и здесь имелись постоялый двор и первая от Москвы почтовая станция. Сюда из столицы прибывали почтовые экипажи и дилижансы, отсюда извозчики на пролётках развозили состоятельных дачников в Черкизово, Кудрино, Любимовку и другие дачные места, становившиеся к тому времени известными благодаря студёным ключевым рекам и настоянному на сосновой хвое кристально чистому смолистому воздуху.
31 августа 1862 года Общество Московско-Ярославской железной дороги завершило строительство участка Москва – Сергиев Посад. «Железка» пролегла между деревнями Тарасовка и Черкизово, но поезд здесь не останавливался: остановки были на станциях Мытищи, Пушкино, Талицы и Хотьково. Однако в последующие годы дорога активно эксплуатировалась, и особенно на участке Москва – Пушкино. В 1895 году поезд стал делать остановки в Лосиноостровской, Перловской, Тайнинской, Мытищах, Тарасовке. Тарасовкой полустанок назвали, чтобы не менять ставшее привычным название для тех, кто многие годы приезжал в эту местность по Троицкой дороге.
В 1903 году в Черкизове был возведён храм Покрова Пресвятой Богородицы, и оно стало селом, в то время как Тарасовка продолжала оставаться деревней. Появилась даже песня, которую ещё помнят старожилы, с такими словами:
Прощай, Тарасовка – деревня,
Прощай, Черкизово – село…
Хотя село Черкизово быстро росло за счёт строительства дач, которые вскоре вплотную подступили к пристанционным постройкам, но и дачи, и частные дома местные жители в обиходе нередко называли Тарасовкой. Даже в наши дни, уже более века, связь названий сохраняется. Как справедливо отметил краевед Б.И. Васнев в книге «Частица Руси», многие убеждены, что приезжают на тренировочную базу «Спартак», в Московский государственный университет сервиса или в Академию налоговой полиции ФСНП России в Тарасовку, хотя в действительности все эти объекты располагаются на территории городского поселения Черкизово.
Николаю Альбертовичу и Елене Францевне приглянулась дача в Черкизове в расчищенном и благоустроенном сосновом бору, больше похожем на парк, чем на лесной массив. Сельчане так и называли его – Черкизовский парк. На просторном участке, прилегающем к даче, Н.А. Кун разбил цветник и устроил, как он говорил, «научный огород», посмотреть на который специально приходили местные жители, относившиеся к профессору с нескрываемым уважением. При встрече они раскланивались с Николаем Альбертовичем со словами: «С почтеньецем!» или «С нашим Вам почтеньем!»
Из воспоминаний И.И. Кун-Немировской
Дедушка серьёзно увлекался фотографией. Особенно много осталось фотоснимков о повседневной сельской жизни, фотопортретов крестьян и крестьянок в русских национальных костюмах. Н.А. Кун фотографировал сельских учителей, и эти снимки занимают особое место в его фотоальбоме.
Наряду с этим, дедушка любил рисовать: оформлял свои работы, делал рисунки для бабушкиных вышивок, а когда был в отъезде, то присылал детям письма в картинках.
Детей он очень любил. Мне запомнился его большой письменный стол, на котором дозволялось играть. Дедушка делал мне луки, стрелы, копья, шлемы. Однажды он смастерил мне «всамделишный» кукольный дом, всегда с увлечением делал с детьми ёлочные игрушки и костюмы.
Черкизовская детвора души в нём не чаяла. Секрет в том, что для внучки Инны он часто клеил воздушных змеев, а запускать их малышня собиралась со всей округи и гурьбой шла на небольшой учебный аэродром. Конечно, аэродром охранялся, но для Н.А. Куна и его многочисленной писклявой компании делалось исключение. В расчёт бралось и то, что профессор часто бывал у лётчиков в гостях и рассказывал им много интересного. Особенно нравился авиаторам миф о древних покорителях неба Дедале и его сыне Икаре, свидетельствовавший о том, что уже в глубокой древности люди думали, как овладеть способом передвижения не только по земле и по воде, но и по воздуху.
Живя в Черкизове, Н.А. Кун почти ежедневно ездил в Москву на работу. Однажды на Ярославском вокзале он предложил свою помощь человеку, перевозившему громоздкую ручную кладь, но тот от помощи отказался. Вскоре, однако, он случайно встретился с этим человеком ещё раз, теперь уже в вагоне поезда, и до Тарасовки увлечённо беседовал с ним о Египте. Каково же было удивление профессора истории, когда он узнал в конце поездки, что его собеседник никогда не был в Египте и вообще не выезжал за границу!
Широко эрудированным попутчиком Н.А. Куна и подлинным знатоком древних Египта, Ассирии и Вавилонии оказался живший в Пушкине художник Евгений Иванович Камзолкин (1887 – 1957). Египет и Месопотамия в 1910 – 1920 годах были главной темой его творчества. Художник много и плодотворно работал над так называемым египетским циклом своих живописных полотен. Эти работы имели успех у публики и высоко ценились художественными критиками. Так, в январе 1913 года в газете «Руль» С.С. Мамонтов писал о выставке живописи и графики художественного общества «Московский салон»: «Хотел бы и даже может сказать своё слово г-н Камзолкин. Талантливый художник на этот раз задался целью воскресить трудно воссоздаваемые для современного человека картины ветхозаветного Ассура и Вавилона. Во многом это удалось мастеру. Сапфиры, бирюза и золото – основные краски г-на Камзолкина, на них он создаёт увлекательную и дерзкую симфонию». В ноябре того же 1913 года об очередной выставке «Московского салона» тот же критик писал: «Далеко двинулся вперёд г-н Камзолкин. Его бой ассирийских воинов полон движения, а жёлтые тона, излюбленные художником, вырабатываются у него в определённую и стильную гамму своеобразных тонов».
Через несколько дней во дворе дома Камзолкиных появилась вереница молодых людей, возглавляемая высоким человеком с рыжей бородой. «Этот человек узнал во мне свою ученицу, я в нём – учителя Куна, а Евгений Иванович – попутчика», – вспоминала впоследствии сестра художника Вера Ивановна Камзолкина. Николай Альбертович, Елена Францевна и их дети – Ипполит, Антонина, Николай и Женя ещё не раз приезжали из Черкизова в Пушкино к Евгению Ивановичу. В один из дней рождения Жени художник подарил ей туесок, расписанный им на египетские мотивы.
Судьба четверых детей Николая Альбертовича и Елены Францевны Кунов оказалась, к сожалению, трагичной: все они ушли из жизни очень рано. Антонина (1908 – 1924) утонула в реке, Евгения (1902 – 1930) умерла от туберкулёза, Ипполит (1905 – 1932) скончался от полученной травмы, Николай (1911 – 1942) умер вследствие контузии, полученной на фронте. Семья Кунов, включая самого Николая Альбертовича и его жену Елену Францевну, нашла место последнего успокоения на Черкизовском сельском кладбище.

***

Внучка Н.А. Куна Инна Ипполитовна Кун-Немировская (р.1931), историк, несмотря на преклонный возраст, продолжает дело своего деда: ведёт активную гуманитарную деятельность, является президентом Общества культурного и делового сотрудничества с Казахстаном, президентом Центра содействия духовному единению людей различных национальных культур и конфессий «Согласие».
Целью своей жизни она поставила ликвидацию «белых пятен» в творчестве Николая Альбертовича. Первый шаг в этом направлении – подготовка научного издания произведений Н.А. Куна с учётом авторской редакции, с историческим очерком о нём, портретом и т.д. Значительный массив исходных материалов из архива своего деда, включая рукописи по древней истории Африки, Греции, Персии, Рима, первобытной религии, исторические исследования, письма Н.А. Куну по поводу изданий его трудов, письма жене и детям из Италии 1911 – 1912 годов, биографические документы и т.д., Инна Ипполитовна ещё в 1989 году передала в независимый общественный центр документации «Народный архив». Фондом Н.А. Куна сегодня активно пользуются учёные, историки, издатели, учителя, журналисты, словом, все те, кто очарован магией Народной книги.В. ПАНЧЕНКОВ