Нижние люди не дождутсЯ

№ 2008 / 22, 23.02.2015

Корякская литература представлена в мировой культуре сравнительно небольшим числом авторов и, пожалуй, самым значительным из них является Владимир Коянто. Можно даже утверждать, что он уникален как первый корякский профессиональный писатель. Конечно, сложно представить появление качественной литературы на пустом месте без предварительной подготовки культурной почвы. Так, не было бы Сервантеса без предшествовавших его творениям рыцарских романов. И основа у Коянто была – это корякский писатель Кецай Кеккетын. Литературные достоинства произведений Кеккетына могут быть спорными, но бесспорно их значение для развития корякской литературы. Сам Коянто вспоминает Кеккетына как полубога, достойного восседать за свои совершенства на Олимпе. Будем надеяться, что и Коянто окажется там же.
Значение Владимира Коянто обусловлено и тем, что он совмещает в себе одновременно прозаика и поэта, и трудно сказать, кто из них реализовался в нём удачнее. Если прозаические ноги Коянто выросли в чем-то из Кеккетына, то поэт он от родной земли и сопоставим с такими певцами Севера, как Юрий Вэлла и Зоя Ненлюмкина. Ведь он автор поэмы «Струйка», которая в своё время потрясла даже искушённых читателей, и в то же время автор повести «Верхние люди подождут», которая тоже заставила многих вздрогнуть. Когда эти произведения появились на свет, мир критики был удивлён, успевший уже привыкнуть к лёгким, наивным и отчасти неумелым северным текстам. Владимир Коянто не захотел в своём творчестве ограничиваться описанием быта и традиций своего народа с принятыми в ту эпоху идеологическими вкраплениями в каждый текст, а вплотную подошёл к насущной социальной проблематике.
Книга Владимира Коянто «Верхние люди подождут» – это социальная повесть на производственную тематику. Но в ней присутствуют и специфические этнографические черты, окрашивающие произведение характерным корякским мировоззрением; сказания и обычаи разбавляют проблемную прозу иной атмосферой.
В центре повести – столкновение директора оленеводческого хозяйства с коренными коряками, которые в этом хозяйстве работают. Директор Малюков правдами и неправдами пытается удержать первенство своего хозяйства и в очередной раз перевыполнить план по сдаче мяса, хотя оленей осталось мало – многие погибли в результате болезней. Другой герой повести – зоотехник Канищев – говорит Малюкову правду в глаза, за что его естественно увольняют. Вроде бы стандартный производственный сюжет о дихотомии добра и зла, взаимоотношении целей и средств, морали и долге. Но все эти проблемы раскрываются через взаимоотношения коренных коряков с пришельцами. Пришельцы – это инопланетяне. Инопланетяне в том смысле, что они совершенно чужды культуре, обычаям и традициям коряков, живущим в единстве с природой Земли. Это руководители хозяйств, которые принесли с собой новый уклад жизни, уничтожив традиционный, и заставляют туземцев работать почти бесплатно, губят оленей и природу. То есть в повести, по сути, описываются последствия захвата корякских земель советской властью и возникшие в результате этого отношения, близкие к рабовладельческим. Коряки вынуждены работать на совхоз, перевыполнять план, толком не понимая, что это такое, самоотверженно отдаваться процветанию чужого хозяйства, не зная зачем. Один из персонажей повести, пастух Эвнито (имя не случайно, ведь настольной книгой Коянто была повесть Кеккетына «Эвныто-пастух») на очередном совещании оленеводов сказал: «Много лет наше совхозное хозяйство решало проблему – портянок для резиновых сапог никак не могли завести. Сдвинулись с места: портянки есть, но новая беда – сапог не стало».
Когда упадок хозяйства Малюкова становится очевидным, старые коряки совершают показательный поступок – записываются в пастухи, чтобы идти спасать оставшихся оленей, пока их не забили на мясо, чтобы перевыполнить очередной план. Пожалуй, это ключевой эпизод в повести. Старик Аклы, собравшийся было уже к «верхним людям», то есть умирать, вдруг обнаруживает, что дела в совхозе идут совсем плохо, поэтому откладывает своё путешествие в загробный мир, а вместо этого подаёт заявление с просьбой снова принять его в пастухи. Этим и обусловлено название повести, но одновременно оно является метафорой – под «верхними людьми» также понимаются начальство совхоза и руководители из партийной организации, которая в то время заведовала практически всем и выступала в роли как бы бога. И Коянто, вслед за Ницше, говорит: «Бог мёртв» – все свои проблемы должны решать сами коряки, старые пастухи, ведь до их нужд нет никому дела и только они сами хозяева своей судьбы. Однако справедливости ради надо отметить, что один из пантеона партийных богов, секретарь Шишкин, вникает в проблемы оленеводов и идёт им навстречу, чем и обусловлен хэппи-энд.
Острая проблематика повести не потеряла своей актуальности и сейчас, хотя с тех пор, как она была написана, принципиально изменились экономические и политические реалии. Ситуация упадка характерна наверно почти для всех коренных северных народов, которые находятся в положении затяжного кризиса и требуют пристального внимания и разрешения их многочисленных проблем, но те, кто наверху, спокойно полагают, как и всегда, что нижние люди подождут.
Поэзия Владимира Коянто представлена многочисленными стихотворениями и поэмами. Пожалуй, самое известное поэтическое произведение Коянто, как это часто случается, его ранняя поэма «Струйка». Она совсем небольшая, всего несколько страничек, но можно представить её эффект, если Владимир Косыгин получил с тех пор новое имя – Коянто, по имени главного героя поэмы. Другие поэмы Коянто, например «Ыммэ», едва ли уступают «Струйке», но именно её первичность придаёт ей особое значение.
В поэме рассказывается драматическая история о том, как однажды выпал особенно суровый год, и погибло множество оленей. Тогда самый богатый коряк собрал людей в юрте и сказал им, что тому, кто спасёт оленей, он отдаст свою лучшую собаку и дочь Струйку. Герой поэмы молодой Коянто, движимый любовью, выступает вперёд и говорит хозяину, что спасёт оленей и даже собака ему за это не нужна, достаточно одной Струйки. Самоотверженный поступок, если учесть, что в корякском хозяйстве тех времён собаке цены не было, и ещё вопрос, от кого было больше пользы – от невесты или от собаки. Но любовь слепа, и молодой парень Коянто просит лишь Струйку в оплату за спасение оленей. Однако хозяин, несмотря на скромность Коянто, отказывает ему, в качестве аргумента выдвигая то обстоятельство, что юноша беден:Задрожало злобно
Тело старика:
– Дочь отдать за этого
Безумца-бедняка?
Убирайся быстро-ка,
Ишь ты захотел!
С богачом родниться –
Бедных не удел.
И хозяин принимает решение отдать Струйку шаману, который за свои услуги просит жену хозяина, собаку и Струйку, причём в тот же день до заката солнца. Но Струйка любит Коянто и не может принять решение отца:Струйка,
Дочь хозяина,
Идёт наперекор,
Она Коянто любит,
Сына снежных гор.
И только месяц ясный
В глаза озёр
Блеснёт,
Замолкнет в ночь
Морозную
Вороний хоровод,
Струйка выйдет к озеру,
К проруби пойдёт…
Забурлит над нею
Чистая вода,
Не видать шаману
Струйки никогда!..
Струйка, как видно из этих строк, кончает жизнь самоубийством. Причём, что любопытно, делает она это уже после того, как её отдали шаману, ночью, а шаман получил её по уговору ещё до заката солнца. С тех пор её именем называют речку, в которую она ушла, а Косыгина переименовали в Коянто.
Сила, яркость, красота образов очевидна даже по этой крохотной цитате из поэмы. И если игнорировать не слишком актуальную сейчас оппозицию богач – бедняк, давно надоевшую тему угнетения богатыми бедных, идеологично проявляющуюся в поэме, то она предстаёт эстетически безупречной, красивой чистой легендой, в своём роде эйдосом любви.
Творчество Владимира Коянто весьма разносторонне, как видно даже из пары рассмотренных произведений, хотя написано им много – и всё отмечено своеобразием. И социальные проблемы, и романтика не чужды ему, о том и о другом он пишет одинаково уверенно. И что самое важное – он является выразителем, голосом родного корякского народа, трудности которого его тревожат и которым он уделяет всё своё внимание. И стоит надеяться, что Владимир Коянто ещё неоднократно удивит нас своим разнообразным творчеством, а верхние люди – подождут.Иван ГОБЗЕВ