Внеклассный просмотр

№ 2009 / 22, 23.02.2015

Иду­щий се­го­дня по Пер­во­му ка­на­лу вось­ми­се­рий­ный фильм «Бра­тья Ка­ра­ма­зо­вы» яв­ля­ет­ся тре­ть­ей мас­штаб­ной эк­ра­ни­за­ци­ей про­из­ве­де­ний До­сто­ев­ско­го за по­след­ние шесть лет

Идущий сегодня по Первому каналу восьмисерийный фильм «Братья Карамазовы» является третьей масштабной экранизацией произведений Достоевского за последние шесть лет (в 2003 году вышел «Идиот» Владимира Бортко», а в 2007 году – «Преступление и наказание» Дмитрия Светозарова). Из классиков, пожалуй, только Булгаков может посоревноваться в части экранизаций с автором «Преступления и наказания».





Чем объяснить такую любовь наших киношников и телемагнатов к Достоевскому (а, к примеру, не к Пушкину, Толстому, Тургеневу, Чехову или Шолохову)? Или, может быть, здесь случайное совпадение? Не думаю. Это явное предпочтение Достоевского всем другим русским классикам среди нашей интеллигенции наглядно можно увидеть, зайдя в любой букинистический магазин. Там легко убедиться, что собрания сочинений Достоевского продаются минимум в четыре-пять раз дороже, чем собрания остальных классиков.


При этом нельзя сказать, что нынешняя культурная элита живёт духовными исканиями и вопросами Достоевского (как, впрочем, Пушкина или Толстого), разделяет его мировоззрение, в частности, его взгляд на место России в мире, на русский народ, на русскую культуру. Могут возразить, что наша элита любит и ценит Достоевского прежде всего за художественное творчество. Но как можно любить и ценить художественные образы, не понимая и не разделяя в то же время духовной жизни и идеалов того, кто эти образы породил? Здесь явное противоречие. Скорее всего мы имеем дело с модой на Достоевского, главная причина которой, на мой взгляд, кроется в полузапретности писателя в советские годы, когда Достоевского объявляли реакционером и мракобесом, а также в том, что писатель в некоторых своих произведениях (главным образом в «Бесах») критически оценивал нигилистов и революционеров. Этот ореол полузапретности и отрицательное отношение Достоевского к революции (всячески выпячиваемое сначала на Западе, а потом у нас) – вот разгадка того широкого увлечения Достоевским среди интеллектуальной элиты, начавшегося в период «перестройки» и по инерции продолжающегося в наши дни. Этой же самой причиной объясняется мода и на Булгакова.


Поэтому говорить о глубоком и подлинном освоении художественного мира Достоевского со стороны наших деятелей культуры, увы, не приходится. Ни «Идиот» В.Бортко, ни «Преступление и наказание» Д.Светозарова, ни сегодняшний телесериал «Братья Карамазовы» Юрия Мороза явлением в культурной жизни не стали. С удивлением ловишь себя на мысли о том, что советский и, как часто любят повторять, идеологизированный кинематограф оказался гораздо глубже и тоньше в воплощении на экране творчества Достоевского, чем теперешний «свободный». Вспомним «Преступление и наказание» (1969) Льва Кулиджанова с замечательной игрой Георгия Тараторкина и Иннокентия Смоктуновского. Сравнивать с ними Владимира Кошевого (Раскольников) и Андрея Панина (Порфирий Петрович), сыгравших в фильме 2007 года, право же, неловко. Очень достойным, на мой взгляд, получился фильм «Идиот», снятый в 1958 году Иваном Пырьевым. Сильное впечатление оставляет и последняя пырьевская работа (третью серию заканчивали К.Лавров и М.Ульянов) – «Братья Карамазовы» (1969).


Юрий Мороз любит повторять, что его фильм максимально приближен к реалиям романа Достоевского. Даже возраст актёров соответствует возрасту героев «Братьев Карамазовых». Но, увы, дальше чисто внешнего сходства с романом дело не пошло (хотя, надо заметить, и здесь не всё чисто: текст местами сильно искажён, не всегда точно выдержан исторический интерьер, да и актёры всё-таки будут постарше героев Достоевского). Нет ощущения, что перед нами роман Достоевского, нет ощущения его движения, полёта, нет актёрской игры, которая заставила бы зрителя поверить в реальность происходящего на экране, в высшую реальность существования героев романа, их мучительных поисков и вопросов. Юрий Мороз хвалится тем, что делал ставку на малоизвестных актёров незвёздного состава, почему-то полагая при этом, что такое решение автоматически приведёт к высокохудожественной игре.


Если сказать коротко, режиссёр следовал букве, но не духу романа. Впрочем, можно ли всерьёз требовать глубокого постижения духа великого романа русской литературы от человека, который до этого специализировался на экранизации детективов А.Марининой? Здесь можно только посочувствовать и даже удивиться благородному стремлению режиссёра, после долгого общения с Каменской нашедшего в себе силы обратиться к героям Достоевского. Но уровень такого обращения пока таков, что он годится разве что на внеклассный просмотр школьниками.

Илья КОЛОДЯЖНЫЙ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.