Плодовитый дароносец

№ 2009 / 38, 23.02.2015

Из­ве­ст­но, что Зу­раб Це­ре­те­ли очень лю­бит да­рить свои ра­бо­ты раз­ным го­ро­дам и му­зе­ям. (Та­кая бла­го­тво­ри­тель­ность, по-ви­ди­мо­му, свя­за­на с тем, что наш при­двор­ный ва­я­тель в глу­би­не ду­ши по­ни­ма­ет, что это един­ст­вен­ный спо­соб за­явить о се­бе

Известно, что Зураб Церетели очень любит дарить свои работы разным городам и музеям. (Такая благотворительность, по-видимому, связана с тем, что наш придворный ваятель в глубине души понимает, что это единственный способ заявить о себе, ибо добровольно заказывать и тем более покупать его «шедевры» никто не отважится.) На днях очередной жертвой церетелиевской щедрости стал питерский Русский музей, которому Церетели передал в дар портрет своей дочери. Этот портрет был написан художником за два сеанса в стенах Инженерного замка, где проходила его персональная выставка. Некоторая заминка произошла с выбором названия картины. Русский музей без ведома Церетели поспешил окрестить её «Сланией» (вероятно, по аналогии с рембрандтовской «Саскией»). Церетели, удивившись столь странному названию, данному музейщиками, предложил назвать портрет по имени своей дочери – «Лика». Где будет экспонироваться «Слания–Лика», среди каких шедевров будет она блистать (или, напротив, в каком отдельном зале будет она сиять в гордом одиночестве) – об этом пока ничего не известно.

К слову, «Лика» уже не первый дар Церетели Петербургу. В 2003 году он подарил Академии Художеств бронзовую скульптуру первого президента Академии Ивана Шувалова, которую благоразумно установили во внутреннем дворике этого прославленного учебного заведения. Вы спросите: а почему благоразумно? Да потому что у этого Шувалова руки оказались разных размеров и длиннее, чем у обезьяны. Большой конфуз мог бы быть, однако.

Григорий КУЗНЕЦОВ