На историческом разломе
№ 2011 / 50, 23.02.2015
Монографию историка доктора исторических наук И.Н. Гребенкина хочется сравнить с весомым «камнем», который не только успешно вписался в бесконечно строящееся здание отечественной историографии
Монографию историка доктора исторических наук И.Н. Гребенкина хочется сравнить с весомым «камнем», который не только успешно вписался в бесконечно строящееся здание отечественной историографии, но и на котором со временем будут держаться новые «камни» – исследования. Новизна работы заключается в том, что офицерский корпус российской армии рассматривается в ней как социальная группа и профессиональное сообщество в условиях вызванного Первой мировой войной и революциями 1917 года социально-политического кризиса.
 |
Обращаясь в первой главе к событиям, предшествующим Первой мировой войне, автор верно пишет, что изменения, происходившие в обществе, отражались и на армии. В период развития капиталистических отношений многие молодые и предприимчивые люди предпочитали военной профессии гражданскую службу, сулившую к тому же и определённые материальные выгоды. Характерны размышления о роли армии военного теоретика и историка Антуана Анри Жомини, предсказывавшего бедствия тем странам, в которых «роскошь откупщика и кошелёк биржевого дельца» предпочитают мундиру воина, посвятившего жизнь обороне отечества от врагов. Это было отмечено и А.Н. Куропаткиным в докладе Николаю II. Ещё в 1900 году он предупреждал, что в армию помимо людей, имеющих интерес и призвание к военной службе, идёт большое количество случайных людей, не сумевших найти себе место в гражданской жизни.
Политические события также влияли на русское офицерство. Характерно, что, будучи изначально ориентированными на преданность царю и отечеству, офицеры весьма критически относились к деятельности представителей охранных структур Империи, полагая её предосудительной и с презрением отвергая её методы. С другой стороны, определённое высокомерие по отношению к «Охранке» и даже определённая политическая фронда отходили на второй план, когда понадобилось подавить революцию 1905 г. А.С. Лукомский отмечал решительные действия армии, которая в этот период осталась верной присяге. Гребенкин полагает, что не последнюю роль здесь играли солдатские и матросские восстания, сопровождавшиеся насилиями над офицерами. Т.е. первая революция представляла для офицерства угрозу, и оно откликнулось на эти события в массе своей однозначно негативно. Но в то же время попытки общественно-политической организации офицерства были пробуждены именно революционными событиями.
Обозначив социальный и политический облик офицерства накануне войны, Гребенкин обращается к той трансформации, которая происходила с 1914 по февраль 1917 года с офицерством российской армии. Разумеется, что и перед русской армией война поставила огромное множество проблем. В книге подробно рассматриваются такие вопросы, как кадровая основа и пополнение офицерского корпуса, специфика войны и её соотнесение с традиционными военными канонами, писаными и неписаными правилами.
Например, Гребенкин обращает внимание на тот факт, что на потери среди офицерского состава влияли представления о месте офицера в бою, в которых «самодовлеющими ценностями всегда являлись личная храбрость и личный пример». В результате из строя выбывал наиболее храбрый элемент, а бесстрашие, рассчитанное в том числе и на внешний эффект, иногда подменяло тактическую грамотность.
Ещё одна проблема, которую выявила война, это излишняя бюрократизация в войсках, подавление творческой инициативы и самостоятельности. Бюрократизация отнюдь не тождественна дисциплине, и, проникнув в армейскую жизнь, она оплетает собой всю иерархическую военную структуру. Каждый становится простым винтиком в огромной машине, и это приводит к фатальным последствиям.
В двух главах работы Гребенкина прослеживается, как крушение монархической государственности в России шло параллельно с разложением армии, когда «укрепившееся в офицерской среде мнение о слабости командования в течение короткого времени оформилось в соответствующую представленческую схему, действие которой распространялось уже в отношении начальников всех уровней». Осмысливая произошедшие впоследствии события, генерал А.И. Деникин заметил: «Армия в 1917 году сыграла решающую роль в судьбах России. Её участие в ходе революции, её жизнь, растление и гибель – должны послужить большим и предостерегающим уроком для новых строителей русской жизни».
Эта трансформация описывается в книге с привлечением различных источников. В результате читатель может в полной мере представить картину, сложившуюся накануне Февральской революции.
Сначала понятия «правительство» и «Родина» оказались разделёнными, а потом и царь для определённой части офицерства перестал символизировать отечество. Первая мировая подводила черту под эпохой монархии, знаменуя начало эпохи диктаторов. Именно тогда был сформирован запрос на вождя. Но реальный монарх, ещё не отрекшийся от престола (!), генералами в качестве такого вождя не мыслился. Гребенкин подробно описывает, как реагировал офицерский корпус на свержение царизма. Кто-то самоустранился, а кто-то искренне приветствовал всё происходившее. Ещё один стиль поведения представил главнокомандующий войсками Петроградского военного округа генерал С.С. Хабалов, у которого в дни Февральской революции от волнения «дрожала нижняя челюсть». На этом фоне действия оказавшегося в Петрограде в те дни А.П. Кутепова выглядят чёткими. Он приказал открыть огонь, чтобы подавить бунт, причём несколько раз был на волосок от гибели. Можно вспомнить и Ф.А. Келлера, выразившего готовность встать на защиту монарха и монархии. Но всё это лишь отдельные примеры, которые не могли изменить ситуацию. Не случайно в период гражданской войны речь о возможном возвращении Николая Александровича или Михаила Александровича Романова к власти не шла. Монархизм сменялся цезаризмом, и таких «цезарей» в рядах антибольшевистского сопротивления в период гражданской войны будет много – от Л.Г. Корнилова и А.Н. Гришина-Алмазова до Р.Унгерна и А.И. Дутова.
Наконец, далеко не самые худшие офицеры (например, А.В. Колчак) начинают искать возможность перехода в армии союзников. Не веря Керенскому и не принимая антивоенной большевистской пропаганды, они искали выход вне службы в России. Последняя глава логически завершает хронологию исследования событиями октября 1917 – мая 1918 гг. Ещё одной попыткой контрреволюционно настроенного офицерства, уже после 25 октября 1917 года, стало сплочение вокруг М.В. Алексеева и его организации, о чём говорится в книге.
Завершая обзор монографии И.Н. Гребенкина, отмечу, что книга будет интересна не только специалистам по военной истории. Хотелось бы привычно посетовать на небольшой тираж (500 экземпляров) и выразить надежду, что в новом издании работа будет снабжена именным указателем.
И.Н. Гребенкин. Русский офицер в годы мировой войны и революции: 1914–1918 гг.: Монография. – Рязань: Рязанский государственный университет, 2010.
Александр РЕПНИКОВ
Добавить комментарий