Странное и мерзкое

№ 2011 / 52, 23.02.2015

Москву обдувает холодным ветром. Он заставляет непроизвольно ёжиться днем, страстно подвывает во всё ещё распахнутых на ночь окнах, с дурной злобой бросаясь то грязными каплями, то маленькими, всё ещё невесомыми снежинками. Практически полное отсутствие солнца, лишь изредка робко выглядывающего из-за серой плёнки, затянувшей небо и хмурые лица прохожих – всё это идеальный фон для прочтения нового романа Мишеля Уэльбека «Карта и территория».

Выход книги стал заметным событием в культурной жизни Франции, и «Карта и территория» была удостоена престижной Гонкуровской премии. В начале декабря роман наконец вышел и в России.

В качестве эпиграфа к книге Уэльбек использовал цитату одного из самых выдающихся поэтов Франции Шарля Орлеанского: «Мир наскучил мне, и я наскучил миру».

Эта книга, впрочем, как и все предыдущие работы автора, написана холодной рукой – бесстрастным обороняющимся наблюдателем. Главный герой повествования – художник Джед Мартен плавно движется по своему жизненному пути – занимается художественной фотографией, изобразительным искусством, общается с людьми, кажется, путешествует.

Я пишу «кажется», потому что все телодвижения Джеда, так же как и другие сюжетные линии, как это ни парадоксально, не кажутся главными в рассматриваемом произведении. Рискну высказать предположения, что всё это, как и без конца щёлкающий водонагреватель, который «в итоге пережил Уэльбека», и сотня других деталей – всего лишь каркас, рамка, почти мистическим образом удерживающая внимание читателя и даже погружающая его в некоторое подобие транса. Внутри же этой рамки – мутное зеркало, в игре которого можно разглядеть и свои очертания.

Некоторая обобщённость, смешанная с на первый взгляд совсем уже необязательной детализацией отдельных фрагментов («Файлы хранились в TIFFax с копиями в JPEG с более низким разрешением и легко умещались на 640-гигабайтном жёстком диске Western Digital, весом чуть больше 220 граммов») создаёт потрясающе достоверную атмосферу и позволяет автору будто бы походя вкладывать в сознание читателя мысли, которые, несмотря на возможную простоту, всё же западают в душу.

Так, описывая расставание Джеда с «трогательной русской» Ольгой, Уэльбек пишет: «Их общение не могло пробудить в нём чрезмерного оптимизма по поводу человеческих отношений. Насколько он успел заметить, человеческое бытие строится вокруг работы, которая составляет его большую часть и осуществляется в учреждениях различного масштаба. По истечении трудовых лет начинается более краткий период, отмеченный развитием всякого рода патологий. Некоторые особи на наиболее активной стадии своей жизни пытаются объединиться в микроячейки под названием семья с целью воспроизводства себе подобных; обычно эти попытки ничем не кончаются, «такие уж нынче времена», лениво думал он, попивая кофе со своей любовницей»…

Крайне любопытным в этой связи является и появление известного писателя Мишеля Уэльбека – персонажа в рассматриваемой книге настоящего Уэльбека. Его Джед просит составить предисловие к своему альбому. Какое-то время тянутся их странные отношения, а потом Уэльбек исчезает – он жестоко убит и сам же описывает лоскуты, на которые его и его собаку порезал преступник, траурную процессию, скорбные лица людей, пришедших проводить его в последний путь, свои собственные похороны.

Эти эпизоды книги объясняют волнение, охватившее читающую Европу, уже к тому моменту прекрасно знакомую с «Картой и территорией», когда в сентябре текущего года Мишель Уэльбек пропал. В новостных заметках, дошедших и до нас, сообщалось, что он не появился в Амстердаме, «где должно было начаться его турне по Нидерландам и Бельгии».

«Мы действительно не знаем, что происходит, – сказал устроитель турне. – От него нет никаких известий, и он не приехал в Амстердам». Взволнованные журналисты отмечали, что «несмотря на все свои чудачества, Уэльбек крайне редко пропускал встречи с читателями».

В итоге Уэльбек нашёлся, но осадок, как говорится, остался.

Незадолго до гибели Уэльбек-персонаж, сидя за бутылкой чилийского вина, делится с Джедом мыслями, в которых отождествляет деятелей культуры с потребительскими товарами: «Даже мелкотравчатые виды животных тратят на вымирание тысячи, если не миллионы лет, а потребительские товары стираются с лица земли за считанные дни, и второй попытки у них не будет, им остаётся лишь покорно сносить бессовестный фашистский диктат маркетологов, которые, видите ли, лучше всех знают, чего хочет потребитель… Мы сами тоже продукты – культурные продукты. По нам тоже ударит моральный износ. Наш механизм функционирует по тому же принципу, правда, нам, как правило, не грозит ни техническое, ни функциональное усовершенствование; остаётся лишь потребность в новизне как таковой».

Под занавес один из персонажей книги делится мыслями о том, что «человечество производит иногда странное впечатление… но, как правило, странное и мерзкое, а не странное и прекрасное».

Так и «Карта и территория», несмотря на очевидно содержащуюся в ней силу, есть нечто странное и мерзкое.

_{Мишель Уэльбек. Карта и территория: Роман. Пер. с франц. М.Зониной. – М.: Астрель: Corpus, 2011.}

Арслан ХАСАВОВ