Страсти по критике

№ 2012 / 51, 23.02.2015

В Рязани состоялось заседание круглого стола по литературной критике. Организовало его рязанское информационное агентство «7 НОВОСТЕЙ» и обозреватель агентства Елена Сафронова.

В Рязани состоялось заседание круглого стола по литературной критике. Организовало его рязанское информационное агентство «7 НОВОСТЕЙ» и обозреватель агентства Елена Сафронова.

Круглый стол в действии

Елена САФРОНОВА,

писатель, литературный критик:

Несколько слов о концепции мероприятия. Литературная критика служит мостом между литературой и обществом. Круглый стол пройдёт под девизом: «Литература без критики подобна улице без фонарей». Эти слова Самуила Яковлевича Маршака метафорически выражают взаимосвязь литературы и критики. Можно утверждать, что жизнь без искусства вообще и без книг в частности тоже подобна улице без фонарей!

Наш круглый стол составляют представители всех общественно-культурных сфер, которые занимаются литературной критикой – либо же пользуются её плодами. В нашем круглом столе участвуют писатели (в том числе и фантасты, представители «коммерческого» жанра), критики и литературоведы и «делегаты» от аудитории, к которой обращена литературная критика, это – руководители рязанских библиотек, менеджеры книжной торговли, главный редактор издательства «Ситников», постоянный автор нескольких литературных «толстяков», педагоги, формирующие в детях опыт критического восприятия литературы, деятели «сетевой» литературы.

Весь этот диапазон мнений не исчерпает разговора о возможности развития литературной критики в регионах. Однако главное – сделать первый шаг.

Роман СЕНЧИН,

писатель, литературный критик:

Когда я поступил в Литературный институт и стал изучать литпроцесс, было это в конце 90-х, то увидел, что критика практически похоронена. Помню дискуссию в журнале «Знамя» в 1999 году – «Критика: последний призыв». Впрочем, дискуссии как таковой не было – большинство участников сошлось во мнении, что, да, критика уходит в прошлое.

Но начало нулевых неожиданно дало нам новое поколение тех, кто анализирует литературный процесс. В сборнике «Новая русская критика», составленном мной в 2009 году, собраны девятнадцать статей четырнадцати авторов. Это действительно новое поколение русской критики, имена авторов, вошедших в сборник, доказывают, что она есть. Новое поколение не просто разбирается, но и показывает на фоне процессов, происходящих в нашей жизни, из чего то или иное произведение выросло, что может дать в будущем. Правда, к сожалению, эти ребята, немножко повзрослев, ушли или в Интернет, или в короткие ёмкие «реплики». Сергей Беляков недавно выпустил книгу о Льве Гумилёве, работал над ней два года и в это время критикой практически не занимался. То есть сейчас уже мало таких больших статей, как в этом сборнике. Это очень тревожно.

Жанр толстожурнальной критики вновь уходит в тень. Это жанр довольно трудный, и не случайно из него молодёжь не то чтобы бежит, но для себя выбирает «лёгкий» вариант критики. Многие критики, особенно молодого поколения, – ещё и прозаики, поэты, драматурги, точнее, они, во-первых, писатели, а во-вторых, занимаются литературной критикой, пытаются в первую очередь для себя с её помощью найти некие ориентиры.

Тревожно то, что критика действительно становится, по большей части, своего рода рекламным бизнесом. Издателям и книготорговцам нужно, чтобы о книге написали, зачастую очень коротко, ярко и положительно, – чтобы книгу раскупали. Сейчас модно писать на обложках высказывания известных людей, и у меня такие книги есть, и сам я довольно часто пишу такие небольшие «слоганы». Но это не критика, а «критика-лайт». Многих читателей она не удовлетворяет и отваживает от литературы, не помогая размышлять о книге. О книге нужно размышлять, и настоящая критика в этом очень большой помощник.

Наталья ЗАГРИНА,

директор Рязанского музея-заповедника И.П. Павлова, автор книг в жанре нон-фикшн:

Создатель учения о высшей нервной деятельности, условных и безусловных рефлексах Иван Павлов всегда говорил: «Наука и свободная критика – синонимы». Он сам вырос на критических статьях Писарева. Почему он оставил духовную карьеру, сам объяснил так: «Под влиянием литературы 60-х годов, в особенности статей Писарева по естествознанию, наши умственные интересы обратились в сторону естествознания, и многие наши семинаристы, в их числе и я, решили изучать в университете естественные науки». Павлов открыл вторую сигнальную систему – речь, мышление. Слово – и сигнал, и оружие, слово и лечит, и ранит, и может убить. Как считал Павлов, критика должна быть основана на языке фактов, а на разглагольствования он отвечал: «Вы находитесь во власти слов!».

Критика должна быть доброжелательной и доказательной. У знаменитого драматурга Островского сказано: «Критика – это нормальное кровообращение!» Тоже физиологическая аналогия. Если кровообращения нет, наступают болезни и процесс загнивания. Конечно, она необходима, но должна носить созидательный характер, побуждать человека к мышлению, а не убивать.

Сейчас Ивана Павлова активно пытаются выказать глубоко религиозным человеком. А у него не было однозначного отношения к религии. Он верил в царствующую роль науки и верил, что всё может быть объективно познано. Но признавал религию как громоотвод от ударов жизни, как нравственный кодекс. И у литературного критика, как и у любого человека, должен срабатывать внутренний закон нравственности, воспитанный на христианских ценностях.

Ирина КРАСНОГОРСКАЯ,

писатель, журналист, главный редактор издательства «Ситников»:

В силу моего возраста я столкнулась с критикой раньше вас всех: когда вышло постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград». Всё это обсуждалось «на кухнях». От родителей я услышала, что писатели были подвергнуты остракизму по политическим соображениям. Это на меня так подействовало, что с тех пор я к критике отношусь отрицательно.

Я ступила на литературный путь, будучи инженером, и стала подвергаться жесточайшей критике как член литобъединения и как автор, посылавший свои произведения в журналы. Тогда я поняла, что критика стоит на страже, и призвана она «держать и не пущать». И это «держать и не пущать» ничего, кроме раздражения, не вызывало. Потом произошла перестройка, всё изменилось. До перестройки у меня уже было две книги – но сейчас их четырнадцать. И если бы не коренные перемены в обществе, то, конечно, столько книг у меня бы не вышло. В рязанском отделении издательства «Московский рабочий» на всех авторов – членов местного отделения Союза писателей СССР – была квота: две книги в год, и стояла дичайшая очередь из членов союза.

Я стала членом союза и редактором в одном из местных издательств. И с чем я теперь сталкиваюсь? Как ни парадоксально, но надо иногда «держать и не пущать». Благодаря тому, что такой поток рукописей хлынул, столько возникло издательств, где абсолютно беспомощные в литературе, но предприимчивые люди выпускают книги. Говорят, критики должны быть навигаторами книжного рынка. Но в крупных издательствах какая уж там навигация, вырваться бы из потока – они вырвались, и в основном занимаются рекламой. А есть ещё и поток литературы, которая дала повод говорить о себе как о «провинциальной», с уничижительным оттенком даже в устах земляков. И это в то время, когда в наше издательство приезжают заказчики из Москвы и из Белоруссии и формируют связки книг, чтобы в МГУ отправить и в ряд крупных библиотек. Значит, нет «провинциальной» литературы, а есть «непрофессиональная».

Дорогие критики, обращайте внимание на то, что выходят не только неважные, но и изданные непрофессионально тексты, порой даже без выходных данных и прочих издательских стандартов. Книга – это не только детище автора, но и плод коллективного труда. Она должна быть сделана на высоком уровне.

Вера СУРОВОВА,

директор Рязанской областной юношеской библиотеки:

С точки зрения работы в библиотеке, использование литературной критики читателями прекратилось в 60–70-е годы. Тогда в учебных планах школ и вузов изучалась критика, а сейчас на уроках литературы, думаю, просто нет времени об этом говорить.

Мы изучаем запросы наших читателей и видим – они не знакомы с критикой. А в библиотеку ходят лучшие представители молодёжи, читающие, можно сказать, элита! Но они приходят в библиотеку, только чтобы получить образование – по школьной программе, по вузовской. Правда, они читают не только в библиотеках, но и в Интернете. Запросов по литературоведению и литературному краеведению с каждым годом всё меньше. За этот год у нас было всего шесть справок по литературоведению! У нас великолепные краеведческие издания есть, но, к сожалению, не вижу, чтобы педагоги рекомендовали читать эту литературу учащимся. Ответственность ложится на систему образования. Как идёт литературное обучение, если мы чувствуем с каждым годом падение интереса к литературе?

К сожалению, когда приходят в библиотеку работать специалисты с педагогическим образованием, мы видим их уровень подготовки. С читающими людьми в возрасте эти библиотекари не способны разговаривать на одном языке! Что касается критики, она может способствовать возвращению общественного интереса к чтению, но должна быть объективной. В идеале критиками должны быть люди порядочные, высоконравственные.

Светлана ПЛАТОВА,

директор Рязанского торгового дома «Книжный Барс»:

Здесь глубоко коснулись темы литературной критики, но я предложу посмотреть ещё шире! Проблема того, что литературная критика становится жанром уходящим, в том смысле, что книжный рынок в целом в стране падает. Отраслевой доклад «Книжный рынок в России: состояние, тенденции, перспективы» с сентябрьской книжной выставки-ярмарки в Москве подтверждает: всё плохо! Статистические данные книгоиздания и книгораспространения в России сводятся по кривой к нулю. Пик книжной отрасли пал на 2008 год. С 2009-го идёт систематическое падение всех показателей. Критика – это всё-таки второстепенный жанр, первична сама литература – а она сжимается, как шагреневая кожа, с каждым годом. В 2008 году средний тираж в России составлял 6800 экземпляров, на 1-ое полугодие этого года – 4300 экземпляров. В России было 5000 книжных магазинов в 1898 году. В 1990-ом – 8500 магазинов в СССР. А в 1998-ом – 3600. В 2012 году – 3000 во всей России. По экспертным оценкам, в 2013 году количество книжных магазинов сократится ещё на 400.

Вы думаете, книжный магазин отвечает за специфический выбор книг? Мы должны людям давать то, что им нужно! Иначе мы будем плохим магазином! Мы выполняем потребности наших читателей-покупателей! Литература должна быть огорожена красными флажками: что актуально, что я должен обязательно прочитать, занятой человек, выбрав время. Книжный магазин эти функции выполняет, но это не его основная задача. Дело литераторов, журналистов, критиков, пиарщиков, рекламщиков – дайте ориентиры, на что ориентироваться современному читателю, выбирая нужные книги из вала.

Лев Данилкин в одном из интервью сказал, что «основная задача критики – играть против маркетинга, игнорировать ангажированные мнения продавцов, самому фильтровать и оценивать книги. Ни один критик не может перебить успех книги, которая по каким-то причинам сама по себе хорошо продаётся. Но критик может сделать так, чтобы о писателе, о котором никто и слыхом не слыхивал, вдруг узнали и начали читать. Критик не может уменьшить чьи-то продажи, но может их увеличить.

Передам слово Татьяне, менеджеру по закупкам в нашем магазине, у неё в работе одновременно примерно 100 издательств. Татьяна, что для вас является основным параметром, чтобы определиться, нужна ли книга в магазине?

Татьяна СЕЛИВАНОВА,

сотрудник Торгового дома «Книжный Барс»:

Я пообщалась с покупателями и продавцами в книжном зале, чтобы выяснить у тех и других, какую для них роль играет современная литературная критика. К счастью, есть люди, которым критика нужна для выбора книги. В первую очередь были названы имена «распиаренных» критиков: Захар Прилепин, Лев Данилкин, Андрей Немзер, Сергей Чупринин. Спросила продавцов, приходят ли покупатели, которые читают критику и хотят купить книгу, которую посоветовал тот или иной критик. Таких покупателей единицы.

Неспециалисты литературную критику, особенно ту, о которой говорил Роман Сенчин, – серьёзную, глубокую, литературоведческую, аналитическую – читают мало. А рецензии в журналах, в том числе и глянцевых, играют свою роль, но мы знаем, какую литературу рецензенты глянцевых журналов предлагают. Очень важно, чтобы уважаемый писатель или уважаемый литературный критик, чьё имя на слуху, такой как Лев Аннинский, Павел Басинский, Лев Данилкин, пропагандировал ту литературу, которую сам считает высокой, чтобы переходила в разряд хитов продаж и она. Очень важна и «небольшая» форма критики, такая как «Книгочёт» Захара Прилепина – краткий, с саркастическими отступлениями обзор литературы за прошедшее десятилетие. Мнение этого человека, уважаемого писателя, к тому же нашего земляка, имеет «указующее» значение. Эта книга пользуется спросом: около 30 экземпляров этой книги куплено. Кто-то из покупателей, скорее всего, придёт в магазин и спросит о той или иной книге из «Книгочёта».

Я согласна с эпиграфом нашей встречи. И как бы мы критично ни относились к критике, она выполняет роль маяка, который помогает и писателю, и читателю в книжном магазине, и нам, закупщикам, тоже.

Константин ПАСКАЛЬ,

поэт, литературный критик:

Я попытался посмотреть на аудиторию литературной критики глазами читателя. На вопрос, кто сегодня составляет аудиторию литературной критики, наверное, лучше всего ответят сами критики. Но что думают об этом читатели? Я спросил об этом своих сверстников – не имеющих отношения к литературе, но читающих людей. Большинство из них о современной критике не слышало вообще. А те, кто не ленится искать информацию о книгах в Интернете, в основном говорили об аннотациях: им этого вполне достаточно.

Но критики всё же работают, а не только анонсируют или аннотируют новые произведения. Их площадка – литературные периодические издания. В общероссийском масштабе это несколько общеизвестных «толстых» журналов, плюс общественно-политическая «Литературная газета», еженедельник «Литературная Россия», «Ex Libris» (приложение к «Независимой газете») да «Книжное обозрение». Общий тираж литературно-художественных изданий – остановимся на очень оптимистичной цифре – 50 000 экземпляров. Это в России с населением 143 миллиона человек. Пускай из них читают 20 миллионов человек, но и в этом случае процент читателей литературно-художественных изданий ничтожно мал. Неутешительно выглядит и статистика посещения библиотек. По данным ВЦИОМа, библиотеки посещает лишь 9% россиян. Сужаем круг и предполагаем, что критика пользуется спросом лишь в рамках литературного сообщества. Тогда речь идет о, скажем, 10 000 членов различных писательских союзов? Но по опыту общения с ними могу утверждать, что немногие знают по именам тех критиков, которые сегодня активно работают в своём жанре.

Следовательно, литературная критика в масштабе читающей России ни на что не влияет. На что же критика может влиять в современном литературном процессе? На конкретного автора? Большинство авторов не нуждается в критике – разве что в рекламе. Конечно, речь идёт об авторах, которых печатают не в «толстых» журналах, а «на продажу». Авторов, претендующих на звание серьёзных писателей, штурмующих различные литературные премии, критик может продвигать в шорт-листы, в номинанты, призёры. Но даже в этом случае мы говорим о локальных победах и поражениях.

Да вот только не всегда было так. Вспомним критика Латунского, который свёл с ума булгаковского мастера. Как же красиво жил человек! Во времена Булгакова литературный критик был элитой, трибуну ему предоставляли «Правда» и «Известия». Он мог и уничтожить, и сделать автору имя. Ибо сама литература имела государственное и общественное значение. А сегодня? Кого из нынешних писателей можно назвать властителем дум? А критиком-идеологом?..

Писателю, как и критику, не нужна власть – это никому не идёт на пользу. Талантливых писателей и талантливых критиков у нас сегодня достаточно, чтобы мы с интересом и вниманием относились к современной литературе. Просто огромная часть аудитории ушла, и, скорее всего, безвозвратно. Какой должна быть критика, чтобы её читали? Каким сегодня должен быть язык критика, чтобы его произведение оставалось произведением литературы? Как обновить критический метод, как возродить интерес к критическому анализу, чтобы критика в скором будущем не исчезла как самостоятельный жанр? Боюсь, что критики и писатели этого не знают. На издателей полагаться в данном вопросе нельзя, у них свои задачи и другие приоритеты. Ответ мог бы дать умный, образованный, начитанный и любопытный читатель. Если бы у него кто-то об этом спросил. Но что делать с критикой дальше – непонятно! Нужны комплексные меры…

Светлана ПЛАТОВА:

Они должны быть поддержаны правительством области, иначе общественность одна ничего не сделает! Где представители областных комитетов по культуре и печати, почему их нет на круглом столе? Или нет литературной политики у властей? У меня идея: к любой книге рязанского – и не только – автора крепить рецензию за вашей подписью и с фото. Пусть и негативную – всё равно повешу, только напишите! Приглашаю всех в магазине создать «клуб книголюбов» – назначить день, собирать критиков и авторов, говорить о литературе, о новинках – если это дело сделать регулярным, привлечёт народ.

Елена САФРОНОВА:

Мы предложили участие в круглом столе Ирине Владимировне Грачёвой, кандидату филологических наук, доценту Рязанского государственного университета. Но она отказалась, сказав очень важную вещь: «В Рязани нет толстых журналов – значит, нет и критики». Так же, как и Сергей Чупринин, Грачёва рассматривает толстые литературные журналы как основное поле деятельности и развития литературной критики. Почему журнальное поле Рязани вызывает у культурного читателя сомнения в собственном существовании? Нельзя не выразить искреннего сожаления в связи с этим. Литературные журналы в Рязани время от времени возникают – и вскоре исчезают, как, например, молодёжное «Утро», главным редактором которого была Ирина Красногорская, завявшее из-за финансовых трудностей.

Почему так происходит? В Башкирии, к примеру, три журнала общероссийского масштаба – «Бельские просторы», «Гипертекст» и «Персонаж»…

Юрий МАНОВ,

писатель-фантаст:

У критики должны быть традиции – у нас их нет. От советской критики пришлось отказаться – она скомпрометировала себя, существовала затем, чтобы делать «Фас!», когда приказывали. Были другие критики, но и жили эти «другие» в подвале! В Рязани с этим вообще трудно. Проводить праздник Солженицына в Рязани – очень здорово, но ведь мы выгнали его из СП! Это было указание – но факт, что мы его исключили. В России сейчас полная свобода мыслей, такое было один раз – после Февральской революции, после Октября началась цензура! Я читал, как Стругацкие мучались, стараясь хоть что-то сказать в обход цензора! Может, потому, что сейчас книг великих нет, и критики нету? Вот будут произведения, похожие на «Тихий Дон», «Идиот», – и заработает бойкое перо критиков! Почему Белинский, Добролюбов так знамениты – перед ними были литературные шедевры!

Роман СЕНЧИН:

Да, есть такая теория, что когда появится сильное произведение – появится и сильная критика, что критика идёт следом за литературой. Но можно вспомнить Белинского. Когда он писал «Литературные мечтания», то Пушкина он отправил на пенсию, Гоголя называл «пасечником». А когда он умирал, были уже Достоевский, Тургенев, Некрасов, Гончаров – писатели, пробуждённые статьями Белинского, его в хорошем смысле идеологией. Я думаю, что сильный критик, обладающий литературным даром, как Белинский или Писарев, способен перевернуть общество. Они пишут не вторичные, а самостоятельные литературные произведения – потому я так «за» большие критические статьи.

Юрий МАНОВ:

Среди писателей укоренилось мнение, что критик – это неудавшийся писатель. Согласен, ибо знаю двух местных авторов, пишущих в жанре фантастики и пытавшихся напечататься (без особого, правда, успеха). Всю свою нереализованную желчь они изливают как раз в литературной критике на Интернет-порталах. Хорошо ли это? Замечательно! Впервые налажена прямая связь «читатель–автор» без посредников в виде редакторов, литсоветов и прочих ненужных прослоек. Естественно, писателю приятно читать о своём творении только хорошее, но и здоровая критика необходима, особо для молодых авторов. Ведь не зря маленьких неразумных котят тыкают розовыми мордочками в их же лужи, дабы больше такого не делали. К их же пользе.

Только не дай Бог, чтобы государство полезло в литературу – как только чиновник пойдёт в творчество, пиши пропало!

Ольга ВОРОНОВА,

профессор Рязанского государственного университета:

Литературная критика – это самоэкспертиза художественной литературы, саморефлексия её, и без её придирчивого, реже – доброжелательного, взгляда литература бы не могла развиваться. Потому что именно критик вписывает литературу сегодняшнего дня в историю литературы. Критика можно сравнить с диспетчером, менеджером по качеству, который наделён правом ставить «знак качества» или выбраковки того или иного литературного деятеля, как бы жестоко это ни звучало. В нашей традиции критик – это ещё и общественный трибун, определяющий не только литературные, но и общественно-политические и нравственные ориентиры дня. И поэтому ведущих критиков сего дня, таких как Владимир Гусев, Вячеслав Курицын, Лев Аннинский, Владимир Бондаренко, Сергей Чупринин, мы знаем не меньше, чем ведущих писателей.

Но такое место критику заслужить труднее, чем поэту и писателю. Имеет ли критик право на ошибку? История показывает, что критики часто ошибались, но даже неверный диагноз давал мощный импульс к тому, чтобы истинный талант доказал своё право на место в литературе. А когда талант превозносился слишком, история и время всё расставляли по своим местам.

Должен ли критик иметь собственный литературно-творческий опыт? На мой взгляд, это обязательное условие. Он должен знать, как делаются стихи, только тогда он сможет оценить муки творчества. Но жизнь показывает, что совсем не обязательно критик должен быть талантливым поэтом либо прозаиком. Порой художественный талант критику только мешает.

Критик должен обладать особым даром вчувствования: уметь ощущать, чем живёт другой человек, увидеть в нём изюминку, неповторимость. Способность к вчувствованию – главное свойство критика, наряду со способностью отличать истинные ценности от мнимых.

Владимир ГОЛУБЕВ,

писатель-фантаст:

Я – фантаст-любитель и критик-любитель. Занимаюсь фантастикой с 2005 года. Мои рассказы публиковались в нескольких периодических изданиях, по большей части в альманахе «Полдень, XXI век». Я могу говорить лишь об очень узком секторе литературной критики.

«Хорошие книги всегда правдивы, даже если речь в них о том, чего никогда не было и не будет». Эта фраза великого Станислава Лема стала для меня путеводной нитью в литературе. И, естественно, правдивость (но не правда!) повествования есть мой главный критерий при оценке чужих произведений.

Я немного дополнил для себя фразу Лема. Считаю, что не только события произведения должны быть правдивыми. Правдивыми должны быть те события, в результате которых произошёл рассказ, и те, которые произойдут после его завершения. В этом случае рассказ взят из какой-то выдуманной, но правдивой жизни, и читатель это чувствует. Если же рассказ «висит в воздухе», трудно представить его историю, то читатель, как ни старается, а подспудно автору не верит.

К рассказам в жанре фэнтези мой критерий неприменим.

Как тренированный спортсмен, автор, «натасканный» на критике, свои «ляпы» замечает автоматически. Разбор чужих произведений – очень хороший способ избежать ошибок в своих.

На сайтах мы рассматриваем стереотипные ошибки фантастических рассказов и делаем это не только во имя грамотности авторов и читабельности их произведений, но и во имя фантастики как жанра литературы. Фантастика должна соответствовать нормам и требованиям качественной литературы, поэтому критика ей нужна так же, как произведениям любых других жанров. Произведение, вводимое критикой в литературный оборот, обретает заведомо более долгую жизнь, чем произведение, критикой не замеченное.

Сергей ПАНАРИН,

автор романов в стиле «юмористическое фэнтези»:

Моя тема – литература формата и литературная критика. Наблюдения за процессом вокруг фэнтези-направления позволяют сделать вывод: литературная критика там представлена двумя главными кластерами. Первый – журнальная критика, ангажированная конкретными издательствами, второй – самодеятельная сетевая критика.

Журнальная критика в «отраслевых» журналах кормится с рук издательств и является инструментом продвижения издательских продуктов. Относительно независимые критики, видимо, тоже есть, но они находятся в гравитационном поле того или иного авторитета. Например, Бориса Натановича Стругацкого, мир его праху. Это ни хорошо, ни плохо: это бизнес. В таких условиях автор не получит хорошей обратной связи. Его тексты либо расхвалят, либо разгромят независимо от подлинного качества контента. Единственная надежда автора – попасть в хорошие редакторские руки.

Второй пласт – самодеятельная критика в Интернете. Сеть дала прекрасную возможность получить обратную связь самого различного качества. Даже полный разгром в таких условиях может содержать немало конструктива.

Именно сеть дала возможность тысячам любителей получить заметные аудитории, в сети сложились «отраслевые» сообщества. Сеть исправно поставляет авторов издательствам. Специально обученные люди не только читают самотёк, но и мониторят литературные сайты, где и рекрутируют новых писателей. Так было и со мной.

Несмотря на то, что сетевая самодеятельная критика также не лишена влияния издательств, здесь можно постоянно получать более-менее развёрнутые суждения о своих текстах, например, участвуя в многочисленных сетевых литконкурсах. Конкурсы в своё время послужили трамплином для многих авторов (как сайт «Самиздат» при библиотеке Мошкова). Каждый конкурс обязательно сопровождается несколькими обзорами, содержащими микрорецензии на тексты участников.

И напоследок – о встрече форматного автора и, скажем так, критика-академиста. У профессионалов-критиков редко возникает желание написать критику на какой-нибудь, допустим, фэнтези-роман. Такая литература элементарно не попадает в сферу интересов критика, а когда попадает, лучше бы этот критик не тратил время. Во-первых, как правило, такой критик предвзят («Фэнтези не литература»), во-вторых, он попросту не знает самого направления: история развития, каноны, антиканоны, литературный контекст требуют изучения. Критик, скорее всего, «не угадает». Форматная литература – точнее, её авторы и читатели – нуждается в толковой критике, но лучше всего критика получается в самом авторском сообществе, притом «самодеятельном».

В заключение круглого стола было решено специальным письмом ознакомить культурные власти Рязанской области с кругом проблем, выявленных в процессе дискуссии, выразить готовность к сотрудничеству по всем вопросам и направлениям работы.

Материал подготовила Елена САФРОНОВА,
г. РЯЗАНЬ