ГЕОМЕТРИЯ ФАШИЗМА

№ 2015 / 23, 25.06.2015, автор: Дмитрий ФИЛИППОВ (г. Санкт-Петербург)

Не знаю, насколько уместна будет эта статья на фоне бесчисленного множества версий, каждая из которых настаивает на единственно верном определении фашизма. Не самые глупые люди вот уже не одно десятилетие то упрощают явление в угоду либеральной модели мира (Умберто Эко, «14 признаков фашизма»), то откровенно подвёрстывают его под сложившийся исторический момент (Максим Кантор, «Империя наизнанку»).

Термин «фашизм» окончательно и бесповоротно укоренился в общественном сознании синонимом абсолютного зла, поэтому обвинение общества в фашизме – это очень серьёзное обвинение, невольно заставляющее оправдываться вопреки презумпции невиновности. Это с одной стороны. С другой, возникший интерес к явлению говорит нам о том, что фашизм не был окончательно побеждён семьдесят лет назад и прорывается в современный мир на наших глазах. Прорыв осуществляется не на карикатурном уровне свастик и криков «зиг хайль», но на глубинном, сущностном, заражая общество воздушно-капельным путём.

 

Сегодня мою страну обвиняют в фашизме, назначают Мордором, царством тьмы, которое должно быть уничтожено. Это удобная подмена, оправдывающая любую агрессию. Одно дело воевать с чужим, но равным тебе народом за какие-то вещественные интересы (территория, ресурсы, рынок); совсем другое – уничтожать абсолютное зло. И вот здесь, в самом механизме назначения на роль абсолютного зла спрятан ключевой компонент фашизма: принцип неравенства.

Не случайно синонимом зла стала гитлеровская Германия, а не Италия Муссолини, не Испания Франко, не Румыния Антонеску и тем более не Япония Сёва. Именно в Германии принцип неравенства был возведён в превосходную степень и стал государствообразующим. По сути, фашистское общество отвечает на старый раскольниковский вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею?» И только идея неравенства, уродливая и гипертрофированная, раздувшаяся от дьявольской мутации, настоянная на нетерпимости, наделяет общество правом убивать. Максим Карлович Кантор в своей статье «Империя наизнанку» приводит пять признаков фашистского государства: «национализм как двигатель государственной идеологии», «ретроспективная империя» (своего рода реваншизм униженной нации), «тождество лидера и нации», «пафос возмездия», «языческое, мистическое сознание». Каждый из этих признаков в отдельности ещё не говорит о фашистском обществе, но их совокупность действительно заставляет задуматься. Другое дело, что Кантор примеряет эти лекала на современную Россию, заблуждаясь абсолютно по каждому признаку, но это уже вопрос заблуждения отдельно взятого философа и тема для отдельного эссе. Главное в том, что Кантор упускает стержневой признак фашизма: неравенство, помноженное на нетерпимость. Неравенство абсолютное, онтологическое. Неравенство вопиющее, взывающее к «очищению» территории. Зло под личиной добра. Перевёртыш.

Окончательное решение еврейского вопроса, расовое превосходство, японское мессианство, глобальный джихад – это результат, к которому неизбежно приходит общество, заражённое вирусом фашизма. Но нас интересует не результат, результат нам как раз известен. Важно понять, как и почему происходит заражение, отследить сам процесс.

Фашизм как явление возник в первой половине 20 века в Италии, идеологом фашизма считается Муссолини. И из истории его развития можно выделить чёткую закономерность: фашизм зарождается преимущественно в Европе фактически одновременно в самых разных странах. Италия – 1919 год, Германия – 1920 год, Австрия – 1921 год, Румыния – 1927, Хорватия – 1929 год, Испания – 1933 год, Бельгия – 1934 год, Венгрия – 1937 год. Особняком стоит милитаристский режим Японии, но можно с уверенностью говорить о главенстве националистических настроений в японском обществе с 1924 года, когда к власти пришёл император Хирохито (Сёва). Современная историческая наука утверждает, что причиной возникновения фашизма становятся результаты Первой Мировой войны, распад Австро-Венгерской империи, капитуляция Германии. Униженное национальное самосознание немцев, австрийцев и венгров поощряет в обществе всплеск национализма и различных ультраправых движений. А потом всё катится, как снежный ком. Действительно, национализм – это страшная, до конца ещё не понятая сила. Когда он пропитывает собой большую часть общества – неминуем взрыв. А когда он становится государственной идеологией – это первый и самый важный шаг навстречу фашизму. Это произошло с Европой в начале 20 века, это происходит сейчас на наших глазах на Украине. Но только ли результаты Первой Мировой войны стали причиной возникновения фашизма? Напомню, что Италия, Япония, Румыния, Бельгия воевали на стороне Антанты. То есть, вышли из войны победительницами. Ни о каком униженном национальном самосознании и речи быть не может. Италия получила ряд земель, включая Юлийскую Крайну (Венецию-Джулию). Но зарождается фашизм именно в Италии. Видимая нелогичность происходящего легко объясняется, если подходить к оценке явления не с геополитической, а с экономической точки зрения. Очень простая и, фактически, лежащая на поверхности мысль: фашизм имманентен капитализму.

Фашистская идеология утверждает неравенство как государствообразующий принцип. Это неравенство обязательно носит болезненно-онтологический, неисправимый характер. Евреи не имеют права на существование по причине своего происхождения; русские – это колорады, которые мешают жить свободным и гордым украинцам, выкопавшим в древности Чёрное море; тутси в Руанде уничтожались исключительно по этническому признаку; все, кто против глобального джихада – неверные. Невооружённым взглядом видна искусственность фашистских идеологем.

Капитализм, как система производства и распределения продукта, зиждется на фундаменте неравенства товарно-денежных отношений. Не равное распределение капитала – это основа развития капитализма. Без этого экономическая система перестанет функционировать. Не равное распределение капитала порождает отчуждение труда, это аксиома. Продукт, который производит рабочий, теряет для него ценность, а сама работа утрачивает смысл. И чтобы отчуждение труда не тормозило развитие капитализма, системе необходимо поглощение новых рынков. Это паразитический и неостановимый процесс. Как только рынки заканчиваются (а именно это происходит после Октябрьской революции в России, огромные рынки сбыта становятся утерянными для мирового капитала. Добавим к этому утрату индийского рынка после антиколониального движения под руководством Махатмы Ганди в 1915 году), система начинает пожирать себя изнутри, и моментально включаются защитные механизмы. Самый лучший способ спасения капитала – это война. Большая война. В этом случае происходит перераспределение товарно-денежных потоков, отчуждение труда отступает на второй план. Но мы же знаем, что войны на пустом месте не возникают. В тот самый момент, когда капитализм уже не в состоянии мирным путём увеличить рынки, в общество впрыскивается вирус войны. Фашизм – это крайняя степень такого вируса, это подтверждение того, что управляемый хаос – оксюморон, хаос всегда выйдет из-под контроля, но для капитала это не имеет никакого значения. Можно ли управлять искусственно созданным хаосом или нет, становится уже не важным. А важно то, что хаос в любых своих формах ведёт к переформатированию экономической системы, оживляет её, перетряхивает рынки и снимает проблему отчуждения труда. Война – это механизм, с помощью которого капитал впускает в себя свежую кровь. Фашизм – это крайняя форма такого механизма, но именно как крайняя форма он наиболее эффективен. Будучи незримо встроен в капитализм, он как чёртик из табакерки прорывается в моменты кризиса экономической системы.

Опасность для человечества (но не для капитала) состоит в том, что эти процессы невозможно контролировать. Советский Союз, утверждая системное равенство и будучи по своей сути структурированным антикапитализмом, сдерживал его развитие. После распада СССР сдерживающих факторов не осталось. С одной стороны, для капитала открылись новые рынки на территории постсоветского пространства. С другой стороны, механизм войны, как наиболее лёгкий и эффективный, получил абсолютную свободу. Рухнули все заслонки, а поскольку главным критерием принятия решений для капитализма является прибыль, а не отвлечённые нравственные категории, после развала Союза начался всплеск войн по всему миру: Югославия, Абхазия, Преднестровье, Чечня, Руанда, Алжир, Сьерра-Леоне, Таджикистан, Йемен, Ирак, Афганистан, Сирия. Капитал испытывает потребность в войнах, как в воздухе. Без этого система сожрёт себя изнутри. Она выстроена таким образом, что не может существовать в законсервированном состоянии. Как только все рынки оказываются захваченными, начинается процесс самопожирания, нивелировать который возможно только войной. Фашизм полностью копирует матрицу капитализма: ему мало одной отдельно взятой страны, фашизму нужен весь мир. Третий Рейх от океана до океана. Вечный джихад по всему миру.

Угроза фашизма в современном мире близка как никогда. Свободных рынков для капитализма практически не осталось. Доллар, как мировая валюта, давно перестал быть равен самому себе, и его ценность держится исключительно на силе оружия. Для капитализма не имеет значения, какая валюта в конечном итоге станет мировой: доллар, евро, рубль или юань, – но сам процесс переформатирования системы для капитала немыслим без большой войны. Для США вопрос сохранения экспансии доллара – это вопрос выживания. Но проблема не в том, что у России, Китая или других стран появляются национальные интересы. Проблема в том, что свободных рынков не осталось и система уже жрёт себя изнутри. То есть, если бы мировой валютой в капиталистическом мире был бы рубль или юань, ситуация оставалась бы такой же. Только вопрос выживания стоял бы перед Россией или Китаем.

Фашизм – это крайний инструмент для переформатирования капитализма. Он создаётся искусственно, а потом выходит из-под контроля. Но, как я уже сказал, для капитала уже не важно его контролировать. Он начинает своё разрушительное шествие по планете, списывая долги, обязательства, меняя товарно-денежные отношения, открывая новые военные рынки. Так чума выкашивает территорию, освобождая её для нового заселения.

Противостоять капитализму (и фашизму, как его порождению) может только идея равенства. Это тоже крайне простая мысль: принципу неравенства необходимо противопоставить принцип равенства, только и всего. Советский социализм не справился с этой задачей, поскольку не смог примирить идею равенства с необходимостью частной собственности, и, в отсутствии частной собственности, так же не смог преодолеть возникшее отчуждение труда. На сегодняшний день это удалось Китаю. Идея равенства способна не просто остановить фашизм, но и не допустить его возникновения. С момента возникновения СССР и до наших дней ни одно социалистическое государство не было подвержено вирусу фашизма. И даже после распада СССР запас нравственной прочности оказался настолько огромным, что русский народ смог преодолеть чувство национального унижения и не заразиться вирусом национализма. Весь пласт национальной культуры работал на это. Чего не случилось, к сожалению, на Украине. Очаг фашизма, возникший в некогда братском государстве, молниеносно охватил практически всё общество, разделив страну на два непримиримых лагеря. Как следствие – неизбежная гражданская война. Четыре признака фашизма из пяти, приведённых М.К. Кантором, находят своё подтверждение в украинском обществе (за исключением тождества лидера и нации). Нам сейчас кажется, что эта вспышка фашизма локальна и неопасна, но никто не знает, к чему она приведёт и чем всё закончится.

Национальные и религиозные противоречия, являясь питательной средой для возникновения фашизма, непреодолимы в капиталистическом мире. Поэтому планета замерла на чаше весов. Капитал, персонифицированный в транснациональных корпорациях, вот-вот лопнет, как мыльный пузырь. Вместе с ним посыплется старая система товарно-денежных отношений. Насколько болезненным для человечества будет этот переход нам сейчас неизвестно. Но совершенно ясно одно: торжество фашизма будет означать конец человеческой цивилизации, поэтому необходимо сделать всё, что в наших силах, чтобы этого не произошло.

Россия, в силу своих культурных, исторических, религиозных и ментальных традиций, системно антифашистское государство. Оттого и не приживается национализм на нашей земле. У нас стойкий иммунитет. Многонациональность нашего государства является залогом соблюдения принципа равенства. Попытки расшатать ситуацию изнутри ни к чему не приводят. Внешнее вторжение сдерживается наличием ядерного фактора. Но счёт идёт на часы.

Мы не знаем, где и когда произойдёт крах капиталистической системы, но мы точно знаем, что рано или поздно это произойдёт, потому что нет у человечества иной задачи, как достичь царства Божьего на земле. 

Дмитрий ФИЛИППОВ

 

г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ