Алина ВИТУХНОВСКАЯ. МЕДЛЕННЫЙ МАРШ В АУШВИЦ

№ 2014 / 35, 23.02.2015

 

ТЫ РЕПЕТИРОВАЛ ПИТЕР ПЫТОК

 

Ты репетировал Питер пыток.

И повторял, словно реппер эхом –

Питертерпитертерпитерпите!»

Ветер выдёргивал слов помехи.

 

И сгорел сумасшедшим пухом

Скарлатинный оргазм ХаОса.

И как хармсовская старуха

Жизнь беззубо сжевала Осень.

 

 

 

МОЛИТВА МАХАОНА

 

Под шапкою Мономаха

Набоковский махаон

До последнего взмаха

Молитвам внимает он

 

Имперского жаждет кроха

Крохотный миллион

Убьёт своего монарха

Химеры взведя на трон

 

Сквозь Лайбах услышать Баха

Рейверский рвя неон

Вагнеровского размаха

Достигни как махаон

 

Гибельный крах эпохи

Потный ноль

Хохот Энди Уорхолла

Гитлеровская моль

 

Гербарии Дахао отдыха

Вдыхайте бархатный газ

Люфтваффе в воздухе

Махаону молюсь за вас

 

С фатальными миллионами

Фантомы фатальной тьмы

Молюсь за вас махаону

С монахами Колымы

 

Под шапкою Мономаха

Хаосом дышит Русь

До последнего взмаха

Я махаону молюсь

 

Эпоха идёт на плаху

Будто бы на Эльбрус

Без позорного страха

Я махаону молюсь

 

Какому ещё Аллаху

Проигрывает Иисус

Распятые на булавках

Махаоны. Я им молюсь.

 

 

МЫ МЁРТВЫЕ ЧЁРНЫЕ

ЛИСЫ ЛИСЫ

 

Мы мёртвые чёрные лисы лисы

Мехами пуль смеялись аккордеонисты.

И Родина насекомым уползала в орехи трещин.

И ты ухмылялся губами предавших женщин.

 

 

О ЛЕГИТИМНОСТИ ГИЛЬОТИНЫ

 

Виселица – всего лишь деталь пейзажа.

 

Оскалится в жимолости

Жизнеопровержимостью

Повешенная изысканно Де-Садовская Жюстина.

В Пейзаже Виселица Истины непостижимей.

…Нелегитимное тяготение гильотины?..

 

…Как Отелло Дездемона

обворожила…

В Смерти Тела – Возрождённого

ожидание Идеала.

…И Антигона вбежала в

Античное Антижизни…

…И в антижимолости дрожал

антижаворонок…

 

Виселица – это всего лишь деталь

Пейзажа.

…Каждый охотник желает

настигнуть свою Жюстину.

А жимолость, в равнодушной

нежности

сжимаясь, уже ничего не расскажет,

Утверждая Смерти Абсолютною

Легитимность.

 

 

В ШОРОХИ РАЯ

ВЕРУЕШЬ ЯРОСТНО

 

В шорохи рая веруешь яростно.

А на кресте как Шумахер на шухере –

Реинкарнация Кертиса Яна –

Воет распятое белого шума.

 

Родина дыр левитановским радио

Воет оргазменным орденом радости.

Так пропаганда пропасти вглядываясь,

Нарциссически не прогадывает.

 

Мы же любили гибели Гибельса.

В Догвиле Гитлера Ларса Фон Триера.

Мы же росли на писателе Трифонове.

Соцреализма стали тарифами.

 

Санкции, санкции, словно касания

Белой красотки, тайны восстания.

Ева в Мехах или Евро в Мехах.

Верую в экономический крах.

 

Родина – Оруэллом в Украине

В дикой крамоле непобедима.

Нет общей крови у Авеля с Каиным

Братоубийственна УкрАина.

 

В шорохи рая веруешь яростно.

Бабьего яра, да божей бы ярости!

Мы же – блаженные нежные Яроши.

Чёрные бомбы в спелом боярышнике.

 

Эти покрышки, как шёпот пожарища,

Словно бы крылышки сказочных ангелов.

И воронки пролетают как жаворонки

В жареном смерти печном обожании.

 

«Вау?» – спросила одна из девиц–

«Русь это медленный марш в Аушвиц?»

 

Что тебе снится, постмодернистка?

Рейвер террора кокаинистский?

 

Вы заходите в Историю, барышня,

В дрожь, ошарашенная ясным Ярошем.

 

Выроют яму Дмитро злодеи,

Будешь той Анной, Анной на шее.

«Вау» – успела лишь выдохнуть фрау.

 

«Вау»– устало выстрелил Вальтер.

И повторял  – «Украине Слава!» –

Стихотворения мёртвый автор.

 

А умирали они, хорошея,

Ярош, что в яме, и Анна на шее. 

 

 

МНОЖЕСТВО (ДЕТСКОЕ)

 

На лице несоответствий

Цель его уловок светских.

На кольце цены прелестной

Тень его ночных обид.

Он обряд несочинённый

Прочитает, поражённый

Тем, что в звуках поглощённый,

Он иной, нутра лишённый,

Нищий, смыслами сражённый,

Выражаемым звучит.

 

Он как НОЛЬ –

Округлость цифры,

Бесконечно-безначален.

Он как «НО»

За стройным шифром

Цифр-ответов к дну печали.

 

Он – ОНО.

Он – карлик в цирке.

(В люльке смерть его качали.)

Он пятно

На дне пробирки,

Где микробов повенчали.

 

Как игла

Торчит из неба

Непространственно, отдельно.

Как игра,

В людей,

За нею

Всё неценно, всё бесцельно.

 

Для вас он сделается чёрным.

Для вас он сделается чёртом.

Для вас он будет только «Что ты?»

«Да ничего».

Мы дети имени его.

 

Предчувствуя его пришествие,

Причешем листья комнат вверх.

Он кинет мозг на мутный снег,

Раскроет щели спящих век,

Погладит воздух против шерсти,

Совьёт петлю опасных рек,

На шею вскинет грязный век,

И притворится сумасшедшим.

 

Он брызг

Слезы в пустом стакане.

Он траурный салют весне.

Он крыс

Король, принц датский Гамлет,

Нарцисс

С ослепшими глазами,

И низ,

И верх,

И нутрь из вне.

 

Он ум

Безумства и безутра.

Он у…

И возле…

И везде…

Суть мест,

И месяц страшных суток,

И паутина на звезде.

 

Двадцать четыре

И двенадцать.

И даты

Будущих картин.

И вымысел

Без декораций

Настолько многий,

ЧТО ОДИН.

 

 

Алина ВИТУХНОВСКАЯ