ВСЁ О ЮРИИ КУЗНЕЦОВЕ
№ 2014 / 14, 23.02.2015
 |
 |
Юрий Поликарпович Кузнецов – крупнейший русский поэт последней четверти двадцатого столетия. Он был страшно одинок, непредсказуем и независим. Может, поэтому современники его полностью так и не поняли. Всерьёз поэта стали изучать лишь в последние годы. И теперь о нём написано в несколько раз больше, нежели он сам сочинил.
Предлагаемая вашему вниманию книга состоит из двух частей. Открывается она большой статьёй о жизни и творчестве Юрия Кузнецова. Затем идёт впервые собранный по крупицам обширнейший библиографический материал, который расположен по тематическому принципу и в хронологическом порядке. Этот материал поможет исследователям проследить как творческий путь поэта, так и динамику развития кузнецововедения.
Книгу можно приобрести в редакции по адресу:
Москва, ул. Цветной бульвар, 32, строение 3. Телефон: 8-495-694-03-65.
Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель. – М.: Литературная Россия, 2014. – 256 с.
У нас же в редакции можно приобрести и пока ещё оставшиеся книги воспоминаний о поэте «Звать меня Кузнецов. Я один…», а также 4-й и 5-й тома полного комментированного собрания егостихотворений и поэм.
Это может показаться странным, но одна из лучших статей о Юрии Кузнецове написана Дмитрием Быковым,
что свидетельствует о смелости и объективности Быкова, когда дело касается настоящей поэзии.
Вы имеете в виду статью Д. Быкова, которая начинается так: “Среди литераторов почвенного лагеря — славянофилов, евразийцев, имперцев, оккультистов, неоромантиков и так далее — талантливых людей всегда было мало, со вкусом и чувством меры было очень плохо, и принимать их всерьёз можно либо из общеинтеллигентского чувства вины, либо из страха перед официальной идеологией. Культуре свойственно желать свободы, это одно из условий её развития. Оправдывать автократию, находить в ней иррациональное величие можно, конечно, из корысти — это случай неинтересный,— но чаще это делается из страха перед свободной конкурентной средой, в которой за патриотические лозунги уже не спрячешься и рука начальства ничего не решает. Несвобода обычно любезна бездарям, под сенью её они процветают; патриотический пафос чаще всего служит прикрытием малоодарённости. Так что все потуги, например, Вадима Кожинова соорудить новое поэтическое поколение из почвенников семидесятых годов потерпели полную неудачу. Талантливый человек среди прозаиков «Нашего современника» был один — Распутин (Белов, конечно, классом ниже, антисемитизм задушил его уже к началу перестройки); среди поэтов выделялся только Юрий Кузнецов.
На него возлагались надежды, его уважали даже оппоненты, и были у него в самом деле — пусть не очень много — гениальные стихи. Кузнецов действительно был поэт с потенциями гения; иное дело, что реализовались они далеко не в полную меру, и этому сильно мешала злоба, которая дышит даже в лучших его текстах…”?
Да, эту статью, хотя и с некоторыми оговорками в части общих рассуждений.
Насчёт злобы Кузнецова Быков помолчал бы, потому что более злобного русофоба чем Быков в природе не существует. А с Кузнецовым я был близко знаком и при его поддержке стал членом СП.
1. Есть постоянная тенденция замолчать – взять измором блокирования явного Лидера патриотической традиционной поэзии Тогда и Сейчас – Николая Михайловича Рубцова.
И противопоставить слабого лексически (местами косноязычного) и без православного мировоззрения стихотворца. Которым был избран Быковым Юрий Кузнецов. Это была и есть политика либерального крыла.
2. А. Турчин “работает” в направлении пиара Ю.Кузнецова, который ориентировался на языческое направление в стихотворчестве. У Кузнецова в последние три года – в поэме “Сошествие в ад” видна Христианская тематика (но не Православная духовная идеология). Которая и без Гос. законов – база мышления и поведения в русском обществе со времён ещё Российской Империи.
3. Здесь по прозе та же тенденция навязывается Турчиным для читателей и начинающих литкритиков – противопоставить творчество В.И. Белова – повестям Распутина.