Оперное новоселье

№ 2015 / 44, 09.12.2015

Римский-Корсаков. Садко.

Премьера на вновь открытой

исторической сцене «Геликон-оперы»

В ноябре после длительной реконструкции открылась историческая сцена музыкального театра «Геликон-опера» на Большой Никитской, по соседству с театром имени Маяковского. Открытие здания сопровождалось гала-концертами, в которых прозвучали оперные сцены и арии в исполнении не только солистов и хора самого театра, но и почётных гостей – Дмитрия Хворостовского, Ольги Бородиной и других.

Фото Антона Дубровского

 

Первой премьерой на обновлённой сцене стала опера Николая Римского-Корсакова «Садко» в постановке режиссёра, руководителя театра, Дмитрия Бертмана, и дирижёра, главного дирижёра театра, Владимира Понькина.

Сегодняшние технические средства позволяют развернуться творческой фантазии для воплощения мест действия этой оперы – и новгородской площади, и берега озера, и дна морского. Хотя мы помним, что и в старых постановках оперы, например, Бориса Покровского в Большом театре, чисто сценическими средствами достигалась иллюзия морского царства, всё же современная игра света (художник по свету Дамир Исмагилов), компьютерные анимации (художник видеоконтента Владимир Алексеев) дают безграничную свободу в деле создания визуального образа спектакля. Художники-постановщики Игорь Нежный и Татьяна Тулубьева сделали декорации и костюмы яркими и красочными, но достаточно современными: наряды персонажей порой напоминают одеяния эстрадных или цирковых артистов, и на этом фоне выделается гусляр Садко (Алексей Косарев), выглядящий эдаким рубахой-парнем в своей простецкой народной одежде – белых холщовых портках и такой же рубахе с небрежно зашнурованным воротом.

Если изображение дна морского с помощью видеоряда напоминает роскошный аквариум с диковинными рыбами и прочими гадами, то новгородские сцены сопровождаются видеопроекциями, которые показывают небоскрёбы вроде тех, что в «Москве-сити». Вероятно, это символизирует бурно развивающийся торговый мегаполис, каковую роль играл Новгород во время оно. Феерически создана сцена демонстрации героем «рыбок-золото-перо». Они представлены в виде трёх рыбин размеров человеческого роста. Из них сыплются монеты из жёлтого металла, которые бросаются подбирать как местные купцы, так и заморские гости.

Подумалось, что хорошо бы арии Варяжского (Михаил Гужов), Индийского (Василий Ефимов) и Веденецкого (Максим Перебейнос) гостей проиллюстрировать историческими видеоанимациями соответствующих стран и мест – например, норвежских фьордов, Тадж-Махала, каналов Венеции. Этого не сделано – возможно, чтобы не отвлекать публику от действительно великолепного исполнения этих чудесных номеров. Тем не менее, в конце арии Веденецкого гостя все участники сцены надевают карнавальные маски, и действие ненадолго превращается в венецианский карнавал, который плавно перетекает в веселье древнерусское, когда скоморошьи танцы отплясывают не только горожане, но даже, например, Индийский гость (хореография Эвальда Смирнова).

Видение, старчище могуч богатырь во образе калики перехожего (в этой постановке он назван Николаем Чудотворцем, который упоминается в некоторых вариантах былины «Садко») предстаёт в виде одетого в безупречный чёрный смокинг певца (Андрей Вылегжанин), который исполняет свою партию, стоя за последними рядами расположенного крутым амфитеатром зрительного зала.

Феерические декорации, яркие костюмы, современная хореография порой приближаю постановку бродвейским мюзиклам, однако надо отметить, что постановка Д. Бертмана достаточно экономна: например, хоровые номера, сопровождающие арии заморских гостей, исполняются небольшими группами, расположенными по краям сцены (хормейстер Евгений Ильин).

Следует признать, что постановка оперы «Садко» оказалась достойна быть «первопроходцем» обновлённой сцены: спектакль запоминается яркостью, современностью выразительных средств, слаженной работой оркестра, солистов и хора.

Ильдар САФУАНОВ