ПОЧЕМУ ЖЕ МЫ ВЫШЛИ В ТАКИЕ ДУРАКИ? О рассказе Валентина Распутина «Нежданно-негаданно»
№ 2017 / 9, 16.03.2017
К юбилейным датам у нас принято писать в целом о творчестве – о художественных и духовных завоеваниях корифея российской словесности. Но не могу я писать «в целом»! Кажется, что – ни о чём… А предаваться хвалебным декларациям представляется вообще абсурдом. Могу лишь взять конкретное произведение, чтобы, вглядываясь в его действие и персонажей, постараться понять, что открывает оно в нашей действительности.
История, поведанная В. Распутиным в рассказе «Нежданно-негаданно», – о жителях самой российской глубинки, Ангары, её отдалённейшего села, куда зимой и не добраться по заснеженной дороге.
Особенно интересен здесь образ главного героя Семёна Позднякова.
Этот сельский житель летом приютил у себя шестилетнюю девочку Катю, сироту, сбежавшую от некого «формирования», которое использовало её в Иркутске в качестве уличной попрошайки. Но уже к зиме установив местонахождение девочки, бандиты забрали её обратно.
Как же всё это произошло? Что за человек Семён Поздняков? И о чём говорит сюжет рассказа?
Сеня Поздняков вырастил двоих детей, они давно переселились в город и сами уже обзавелись потомством.
Он поехал в Иркутск справить обнову, и там, на базаре, увидел девочку, «точно слетевшую из сказки». – Она поразила его своим ангельским ликом.
Девочка принимала подаяния. Люди потому и бросали ей, что всякому было отрадно мимоходом полюбоваться на её благолепие.
Семёну стало больно оттого, что такая небесная красота испытывает неустроенность в жизни. Сам факт сочетания ангельской пригожести и попрошайничества удивил его и потряс – что же это делается?! Девочку стало жалко: такая маленькая и уже обездолена, уже бьётся один на один с невзгодами, сама ведёт борьбу за существование.
На другой день на пристани – такое стечение обстоятельств – какая-то угрюмая женщина предложила ему забрать с собой Катю, объяснив, что они сбежали из бандитской «камеры» и вместе им далеко не уйти… «И не на что ехать»! Семён уговорил женщину отправиться вместе с девочкой в его деревню, пожить «среди нормальных людей». Ведь иначе, что он скажет своей супруге? – «Это же рассказать надо, а не так, что привёз и вывалил».
Уже в пути, на теплоходе, он задумался – «было о чём подумать».
О чём же он размышлял? О том, правильно или неправильно поступил, предложив беглецам укрыться в своём доме за семь часов езды от Иркутска? Да он и так знал, что у них «надёжней надёжного». О том, как всё устроить, какие меры принять, чтобы побег состоялся? О том, как отнесётся к нежданным гостям его жена Галя? Или о том, чего ожидать ему от своих новых знакомых? Не обворуют ли?.. Как-никак эта тётя Люся, на взгляд Позднякова, человека бывалого, умудрённого жизнью, являла собой хотя и замученную, но всё-таки пройдоху. Или о том, сможет ли пребывание в деревне помочь этим несчастным вновь обрести себя, опомниться?
Распутин даёт понять, что размышление для Семёна – дело естественное, что жизнь идёт своим чередом, как обычно. Данный селянин мог думать о чём угодно – он никогда не плыл по течению, жил осмысленно, умел не только отдавать себе отчёт в своих шагах, но и анализировать поступки других, давать определения явлениям общественной жизни.
Так, он давно пришёл к выводу, что ему не нужно смотреть телевизор. То, что преподносится по телевидению, ему как «человеку неконченому» чуждо, оно возмущает его до глубины души, – смотреть невозможно. И выставил телеящик, как подлеца, за дверь! Сам мотив данного поступка говорит не только о самостоятельности мышления, высоте нравственного чувства Позднякова и наличии у него силы воли – он свидетельствует ещё и о том, что у Семёна имеются убеждения, чёткое и ясное представление об окружающем мире и своём собственном месте в нём.
Всем известно: бОльшая часть людей потребляет то, что им преподносят. Даже тогда, когда им не нравится то, что показывают. Потому что им всё равно. Потому что их внутренний мир, отгородившись ширмой непонимания действительности и безразличия к тому, во что она неизбежно выльется, способен воспринимать всё, что угодно.
Семён же чётко и ясно осознаёт себя крестьянином, человеком земли, тружеником своего подсобного хозяйства. Ему всегда есть чем заняться, и это делает его деятельным и потому думающим. – У него всегда всё ещё впереди! В пути! Он как дорога, уходящая за горизонт.
Всеядность – это признак тех, кому нечего делать, кто не знает, на что потратить часы своей драгоценной жизни, самой что ни на есть единственной. Уютно устроившись перед телевизором, обыватель чувствует, что он не один в этом мире, чувствует себя человеком, человеком среди людей. Конечно, это иллюзия. На самом деле он не с людьми, он одинок, никому не нужен, но так как человек – существо общественное, ему необходимо испытывать хотя бы иллюзию социальности.
Семён же связан с обществом своей неустанной полезной деятельностью и потому он нуждается не в иллюзиях, а в размышлении, которое, в свою очередь, предполагает наличие исходной точки зрения, позиции, – требует убеждений.
Тёте Люсе, этой пройдохе, – она послушала со стороны «петушистого» сельчанина Позднякова, – наш герой кажется не знающим «настоящей жизни, которая теперь взяла силу». Эта женщина, прошедшая огни и воды «свободного» рыночного существования, полагает: если человек «невинный», трудящийся, если он не в круговерти, принципом которой является «не обманешь – не проживёшь», то он и не ведает хищнической сущности сегодняшних общественных отношений.
Так ли это на самом деле? Знает Семён жизнь или нет? Являются ли его убеждения отсталыми?
«Вот объясни ты мне, Сергей Егорович, – шёл на очередной приступ горячий мужичонка (Поздняков, глазами тёти Люси. – А.Т.), – у меня ума не хватает понять. У нас ведь победа на культурном фронте дошла до всеобщей грамотности. Всеобщее среднее образование у нас было? Было или нет?
– Было, – соглашался с мукой второй мужик… (Речь идёт о временах советских. – А.Т.)
– Но ведь среднее образование – это же много! – горячился первый. – Это по уши ума. А едва не половина народу – с высшим образованием. Дальше некуда. Так? Так, да не так. Вот тут и фокус. Если мы все были такие умные, почему мы вышли в такие дураки? (Мужик имеет ввиду нашу недавнюю пертурбацию: из социализма в капитализм. – А.Т.) – Я об этот вопрос всю голову сломал. Почему, Сергей Егорович?
– Мы не дураки…
– Мы не дураки, мы теперь умные, – быстро, с удовольствием согласился спорщик. Этот, если никого рядом не окажется, сам с собой будет спорить. – Очень хорошо, продолжал он. – Но если мы сегодня такие умные, почему мы вчера были такие дураки? При всеобщем среднем образовании с заходом в высшее. И работу мы делали не ту, и ели не то, и спали не так, и ребятишек делали не с той стороны, и солнце у нас, у дураков, не оттуда всходило. Кругом мы были не те. Но почему? Говорят, нас специально учили так, чтобы и высшее образование было не выше дураков. Такая была государственная задача. Ладно, задача… Но почему?.. Если мы все были такие дураки, как мы за один кувырк стали такие умные? И сразу взяли правильный курс – всё делать с точностью до наоборот?».
Из рассказа хорошо видно, что Сеня Поздняков настоящую жизнь знает: сегодня всё делается «с точностью до наоборот». Если вчера, до частнохозяйственного капитализма, общество было нацелено на всеобщее благо, на взаимовыручку и взаимоподдержку, то сегодня – на индивидуальное: «кто не успел, тот опоздал». Если раньше почти всякий рядовой человек находился в поиске своего места в жизни, дела по душе, истины в общем деле, то теперь думает только о том, где взять деньги, с кого бы вытянуть, кого «развести», а то и «ободрать». Если вчера в основе общественных отношений лежало созидание, сбережение и приумножение, то сегодня – погоня за прибылью, не важно, откуда берущейся, – хоть и из уничтожения крупных предприятий. Более того: герой убеждён в том, что данное перевоплощение способа общественного воспроизводства, произошедшее по воле дорвавшихся до власти «младореформаторов», – это ошибка, что нынешний «правильный курс» на самом деле неправильный. Об этом говорит сам пафос его постановки вопроса, та ирония, которая заложена в словах Семёна, манера ведения спора. – Поздняков не считает, что сегодня мы живём по уму. «За один кувырк» умным не обернёшься! Так не бывает, это – в сказках. Время, в котором людям приходится побираться с шести лет, как девочке Кате, он расценивает как глупое, а такую эпоху, где люди в этом возрасте получают образование и развитие своих способностей, – как умную. Но «если мы все были такие умные, почему мы вышли в такие дураки»? Почему кардинально поменяли свои взгляды? Почему, столкнувшись в восьмидесятых годах с экономическими и политическими проблемами, осознав необходимость переустройства общественного строя, все думающие люди, выражаясь словами писателя Михаила Кураева, «бросились в ударном порядке осваивать «новое мышление», тут же объявив себя либералами»? Почему мы так глупо изменили общественно-экономические отношения?
Что, действительно Поздняков не знает ответа на этот вопрос – «всю голову сломал»? И в самом деле, у него «ума не хватает понять», как и почему это произошло?
Хорошо заметно, что этими словами герой рассказа лишь стремится подчеркнуть важность вопроса, – обостряет его, стараясь задеть собеседника, растормошить, увлечь данным направлением мысли, заставить других поразмышлять на эту тему. У него самого ответ имеется, он намекает: «нас специально учили так, чтобы и высшее образование было не выше дураков». Он хочет, чтобы и другие, поразмышляв, тоже пришли к тому, что нынешний курс ошибочен, что чему-то мы не доучились в своё время, что-то поняли не так и, не доучившись, не разобравшись до конца, отказались от правильного пути, приняв его за неправильный. – Сломались и, сломавшись, свалились в пропасть вырождения.
«Он всё угрюмей и терпеливей, – рассказывает Распутин, – относился к загадке: если торможения нет и не предвидится, то куда же они взлетят?» – И суть здесь не только в ценах на товары, которые и имеются ввиду в данном месте рассказа. Семён становится угрюмей, потому что предчувствует катастрофу. Интуиция подсказывает ему: когда цены вырастут до запредельных высот, когда произойдёт стагнация товарно-денежного оборота, тогда не миновать взрыва. «Куда же они взлетят?» – Не цены уже, а люди в результате этого взрыва. Не в том дело, произойдёт именно так или нет, а в том, что трудно жить, не видя перед собой общественных перспектив. – Не весело, не радостно изо дня в день сознавать нарастание предстоящей беды, неминуемого всеобщего бедствия, которое надо будет ещё перетерпеть, суметь выстоять, причём понимая, что далеко не каждому это удастся.
Вот почему он соглашается помочь беглецам, позаботиться о судьбе Кати, если появилась, пусть и нежданно-негаданно, такая возможность.
Нет, Семён не отстал от жизни. Напротив того: упреждает, опережает её, поступает с поправкой на будущее!
Только вот помочь девочке у Семёна не получилось: бандиты вычислили тётю Люсю (она сошла незаметно на другой пристани, сбежала), выбили из неё сведения о Позднякове, явились к нему и забрали Катю обратно.
Семён вовсе не собирался расставаться с нею, он был готов к отпору (мог оказать и вооружённое сопротивление), – и не отдал бы, если бы Катя сама не изъявила намерения уехать с бандитами (она испугалась за себя и Поздняковых). Слишком мало она пожила в доме Семёна – совсем недостаточно для того, чтобы оттаять, чтобы успеть разобраться в том, на чьей стороне правда (а стало быть, и сила).
Рассказ Валентина Распутина представляется мне символическим.
Вот так и вся Россия, растерянная и запуганная, сжавшаяся и ушедшая в себя, находящаяся порой даже в полуобморочном состоянии, не решается не только проявить волю, сбросить гнёт захватившей власть буржуазии, но даже – и осмыслить саму необходимость такого шага, саму возможность его. Не решается поверить ни в свои силы, которых не чувствует, ни в то, что рано или поздно всё-таки придётся возвратиться к поиску пути – нет, не назад, а вперёд! – к власти трудящихся.
Образ девочки Кати – это символ попавшей в рабство России. Её сбитого с толку народа, понимающего, что нет никакого смысла в исповедовании антагонистического принципа «каждый за себя, один бог за всех», не находящего себе места в такой жизни, но – одновременно – и не верящего в то, что существуют какие-то иные варианты.
Александр ТУРЧИН
г. ВЛАДИВОСТОК
Помнится, комментатор с ником Гюрза спрашивал у меня: “А символом чего, позвольте узнать, является главный герой рассказа Семён Поздняков?” (это было ещё на старом сайте газеты, поэтому здесь, на новом, этого коммента нет).
Приятно было, конечно, что читатель смог добраться до самого конца моего опуса, но я ему ничего не ответил – всё-таки статья не о символах и не о роли символики в художественном творчестве.
К этой заметке захотелось добавить цитату из Александра Зиновьева:
“…самый страшный результат того, что произошло после 1985 года в нашей стране, это – моральное, психологическое и идейное разложение основного населения страны. Люди уже не могут сознаться в том, что совершили эпохальную глупость, добровольно поддавшись влиянию реформаторов и их западных наставников. Теперь они в отчаянии от того, что произошло. Но в России просто нет авторитетных для них сил и вождей, которые могли бы указать им приемлемый выход из катастрофического положения и за которыми они могли бы пойти”.