Михаил ГУБОГЛО: ЗАКОН О СОЛИДАРНОСТИ АКТУАЛЬНЕЕ ЗАКОНА О НАЦИИ

№ 2017 / 16, 05.05.2017

Мало кто знает, что «золотые мозги» – центральное здание Академии наук на Ленинском проспекте – участвовали в невидимой жизни независимых с 1991-го года государств, научно проникали в систему сложнейших национальных отношений и участвовали в разрешении конфликтов, грозивших миру войнами – на стадии «работы с документами». С одним из его ведущих специалистов, доктором исторических наук, профессором, заместителем директора Института этнологии и антропологии Михаилом Николаевичем Губогло, ещё в 1996-м году вносившим вклад в новую дружбу народов и государств, нам удалось пообщаться.

 

 

         – Михаил Николаевич, каковы главные ценности, которые, на ваш взгляд, объединяют народы Российской Федерации?

        – Думаю, что самые главные ценности и советского времени, и нынешней российской нации – это русский язык, русская культура. Можно сказать, что мы, люди среднего и взрослого поколения, уходящего корнями в ХХ век – дети русской культуры. Это предельно простая, обобщённая характеристика объединяющих ценностей… Хотя моральный кодекс строителя коммунизма был списан с библейских ценностей, они остаются: добро и зло, справедливость и несправедливость, солидарность. Все эти ценности – библейского уровня, – они общие, независимо от того, что народы исповедуют, ислам, иудаизм, и так далее… Эти вечные ценности – общие. Другое дело, что в девяностые годы прошлого века, а потом в первое десятилетие на заре нового столетия – произошло принижение этих ценностей. То, что я лично называю расчеловечиванием. И сейчас, мало по малу, благодаря, в частности, таким изданиям, как «Литературная газета» и «Литературная Россия», благодаря некоторым патриотически настроенным авторам, таким, как недавно от нас ушедший Валентин Распутин, происходит очеловечивание. Ещё не явное, стремительное движение, а скорее попытка выхода из кризиса расчеловечивания. Едва заметное, но всё же движение в сторону очеловечивания, которое немыслимо без традиционных ценностей всей истории Российской империи, Советского Союза и постсоветской России. 

        – Парад суверенитетов пресловутый – что он дал в упомянутых вами девяностых республикам, ставшим странами? Не только в отношении численности населения, но и в отношении культурного роста и даже экономической самостоятельности – что приобрели сбежавшие из СССР?

        – Прежде всего, я категорически не согласен с формулировкой «пресловутый парад суверенитетов». Потому что политическая элита республик из титульных национальностей – татары, чуваши, якуты и так далее, – одни из них боролись действительно искренне за сохранение родного языка, за самобытность, за свою культуру, за национальное достоинство. Другое дело, что была и другая часть элиты, которая боролась, чтобы поближе подвинуться к «пирогу».

        – Конкретно говоря – к тем ценностям, уже не культурным, а экономическим, которые расположены на территориях новых государств. Но согласитесь, именно в этом вопросе, о суверенитете – культурное магическим образом превращается в экономическое, и помножив национальную гордость на нефть, например, мы получаем аж две Чеченских войны. «Алмазный вопрос» в Якутии тоже решается, насколько мне известно, путём долгих переговоров с Москвой…

        – И всё же, надо уточнить формулировку вопроса – какая элита вас интересует, какая борьба за суверенитет. Парад суверенитетов привёл к тому, что люди не русской национальности обрели возможность без диктата Москвы отстаивать свою самобытность, свою национальную культуру. При этом парадокс заключается в следующем. Я разговаривал с татарами ещё в 1965-м году, когда мы проводили первые этно-социологические опросы, и меня поразило, что больше всего пекутся о сохранении «татарскости» татары, прекрасно владеющие русским языком. На сегодняшний день 99% всего населения России владеют русским языком, но вместе с тем в ряде республик хорошо поставлено изучение языка титульных национальностей. Парад суверенитетов в хорошем смысле – обеспечил лояльное отношение Москвы к самобытности, к сохранению родных языков и малых культур (хотя тут масштабирование неуместно). В этом смысле «парад» сыграл позитивную роль. Другое дело, что были, конечно, и рискованные ситуации в ходе этого «парада». Проблема была решена системой соглашений и документов о распределении полномочий между Москвой и элитами республик. 

        – Кое-где после утраты «социалистического централизма», этот диалог вёлся путём ельцинских бомбардировок и отпиливания голов…

        – Нами издана большая книга «Власть федерализма и федерализм власти», как раз посвящённая этим более чем сорока «государствообразующим» документам. Очень рекомендую вам и вашим читателям с книгой ознакомиться, и ряд вопросов, вполне закономерных и правомерных для людей, родившихся вообще в другой стране – отпадёт сам собой. Вы иначе взглянете на постсоветский мир и поймёте, почему он всё же мир, а не война. Вот, например, почему сейчас Украина и Молдавия так нестабильны, и вопрос там вообще встаёт ребром – быть федерализму или не быть? Потому что элиты не могут договориться! Те же регионы Украины в лице элит не могут договориться о распределении полномочий с Киевом. Или между Кишинёвом и районами – проблема та же самая, раз уж вы Чечню вспомнили, что была в 90-х. Да, малым постсоветским государствам трудно пройти, преодолеть эту стадию федерализации внутри себя. А Россия эту стадию – преодолела. 
        И немалый вклад в понимание элитами тут и там распределения полномочий – внесли сотрудники Института этнологии и антропологии во главе с академиком Тишковым. 

        – Немного вами вначале уже затронутая тема – проект закона о российской нации. К чему он – к добру и добрососедству или же к новым распрям? Насколько он, на ваш взгляд, созрел в научной среде (поскольку предложен-то именно оттуда, не «снизу», как говорится…)

        – Мне трудно выразить своё отношение к проекту данного закона – вернее даже к документу, в названии которого будет произнесено словосочетание «российская нация». Лет десять тому назад я разработал и предложил проект закона «О солидарности». Я исходил из анализа европейских конституций. В конституции Франции, например, чётко записано «все французы должны быть солидарны». В конституции Испании сказано о том, чтобы все испанцы, независимо от того, в каких районах страны они проживают, каталонцы, андалузцы и прочие, должны быть солидарны. В итальянской конституции тоже записана чётко солидарность как гражданская обязанность. Мой проект обсуждался в комитете Госдумы, но жириновцы и фракция КПРФ отвергли этот проект закона. Думаю, что произошло это по глупости – потому что слово «солидарность» в головах наших граждан среднего возраста до сих пор ассоциируется с польской «Солидарностью» Леха Валенсы, и ассоциация эта негативна. Поэтому – не прошло. Хотя я, конечно же, исходил не из польской «Солидарности», а, говоря шире – европейской. Из норм конституций старой Европы. 

        – Ну, и там это понятие возникло ведь не наслоениями, а революционным путём – после Великой Французской буржуазной революции…

        – Совершенно верно, причём отголоски её прекрасно «работают» даже в таких от этой революции далёких странах, как Португалия. Так вот, заканчиваю своё размышление 
о проекте закона о российской нации. О возможности принятия такого закона в нынешних исторических условиях. Республиканские элиты, конечно же, с опаской смотрят на проект закона. Они думают, что закон обяжет центр ассимилировать элиты. Со стороны же русских – Говорухин Станислав, Щипков Александр, православный деятель, – они считают что закон должен звучать именно как «о русской нации» закон… В общем – распри и дискуссии растут ещё до принятия закона, что говорит о его незрелости или даже провокационности. Я ж остаюсь на своих позициях. Считаю, что «закон о солидарности», предложенный мною десятилетие назад – более жизнеспособен.

        – Быть может, потому что не затрагивает больных национальных струн. Большое спасибо за беседу, Михаил Николаевич!

 

Беседовал Дмитрий ЧЁРНЫЙ