Будут ли устранены препоны

№ 2023 / 27, 14.07.2023

На днях по инициативе директора Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ) Игоря Пермякова состоялась встреча дирекции архива с главным редактором интернет-портала «Литературная Россия» Вячеславом Огрызко. Как подчеркнул Пермяков, мы вместе делаем важное общее дело государственного значения – боремся с врагами Отечества на архивном фронте, а значит, нам необходимо, как минимум, взаимопонимание, а лучше – тесное взаимодействие. Полностью согласны с такой позицией. Хотя где некоторые архивные чиновники были раньше и почему они пытались устроить нам обструкцию?!

В ходе встречи был поднят вопрос о том вреде, который приносит нашей исторической науке Германский исторический институт в Москве, побуждающий россиян представлять советскую историю только в чёрных красках, а всех советских руководителей считать законченными идиотами. Пермяков признался, что отказаться от тесного сотрудничества с вредительским Германским институтом ему было очень сложно, ибо этот институт много лет считался стратегическим партнёром Федеральной архивной службы, то есть Росархива. А как не выполнять волю руководителя этого ведомства Артизова?! (В скобках заметим: нас удивляет, почему в таком случае Кремль до сих пор не дал г-ну Артизову пинка под зад и продолжает его терпеть?).

Но почему сейчас, в разгар СВО, архив не выполняет требования законодательства и продолжает не допускать отечественных исследователей к рассекреченным материалам? Почему давно скомпрометировавшему себя Артизову можно везде и всюду оперировать документами из 80-ой описи 3-го фонда (Политбюро ЦК КПСС), а в читальном зале РГАНИ эта опись до сих пор отсутствует? А ведь по закону эта опись должна была быть передана в читальный зал не позднее чем через три месяца после её рассекречивания. А тут счёт идёт уже на годы. Кто в этом виноват? Артизов? Или всё-таки Пермяков?

Другое «почему». Директор РГАНИ Пермяков в многочисленных телеэфирах демонстрирует дело бывшего главного идеолога Украины времён Щербицкого, то есть семидесятых годов прошлого столетия, Валентина Маланчука, который, к слову, всё советское время активно боролся с бандеровским влиянием в Киеве. В кадрах телепередач виден номер личного дела Маланчука. А как его исследователям заказать? В какой описи дело Маланчука указано? По нашей версии, речь идёт о 98-ой описи 5-го фонда «Аппарат ЦК КПСС». Но заместитель директора РГАНИ Н. Емельянова в своё время письменно сообщила нам, что эта опись продолжает оставаться секретной и поэтому название её она разгласить не имеет права. Однако в ходе встречи дирекции РГАНИ с Огрызко ближайший сподвижник Пермякова Михаил Прозуменщиков доложил, что это брехня: 98-ая опись не секретна, и архив обязан по требованию исследователя указывать её точное название. Так кому же верить? По нашему мнению, Пермякову пора бы определиться, кто из его заместителей является профессионалом, а кто, простите за грубость, всего лишь брехунчиком.

Ещё одно «почему». Компьютерные программы РГАНИ принимают без каких-либо ограничений электронные заказы на многие дела из 62-ой описи 3-го фонда РГАНИ «Политбюро ЦК КПСС». Однако через два дня после заказа исследователи получают стандартные ответы: мол, из-за отсутствия страхового фонда эти дела выдаче не подлежат и, якобы, будут делаться цифровые диски. Сотрудница читального зала РГАНИ Светлана Попова утверждает, что этих дисков надо ждать не меньше года… Представляете! Повторим, речь идёт, как минимум, о годе! Хотя закон обязывает выдачу таких дел осуществлять не позднее чем через десять рабочих дней после заказа. Кстати, ссылки на отсутствие страхового фонда оказались, мягко говоря, несостоятельными. Мы запросили описи РГАНИ на бумажных носителях. И что там обнаружили? Напротив интересующих нас дел стояли пометки: «СФ». А что это означает? А только одно: что архив располагает страховым фондом. И кто же врёт? А главное – зачем врёт?

Идём дальше. Компьютеры запрещают заказ из 62-ой описи дела Анастаса Микояна. В примечаниях указано, что это дело имеет ограниченный доступ. Мы задали вопрос: всё дело ограничено для исследователей или только пара листиков из него? Что нам предложили в ответ? Писать письмо Пермякову. Казалось бы, обычная рутинная работа. Но нет, тут тоже есть разница и весьма ощутимая. Если вы оформляете обычный заказ, то вам не позднее чем через два дня сотрудники РГАНИ обязаны сообщить, что конкретно в интересующем вас деле имеет статус ограниченного пользования, а что вам должны предоставить не позднее чем через десять дней. Когда же вы пишете специальное обращение в дирекцию, то ответ вам придёт не ранее чем через месяц. Чувствуете разницу?

Есть много и других «почему». Но хочется верить, что состоявшаяся встреча Игоря Пермякова и Вячеслава Огрызко поможет в кратчайшие сроки устранить все существующие препоны и, наконец, позволит всем исследователям активно включиться в битву на архивном фронте. Ведь у нас действительно общая цель – аргументированно, с фактами в руках разоблачать преступления нацистов и русофобов всех мастей и восстанавливать историческую справедливость.