Диссиденты из райкома

№ 2022 / 46, 01.12.2022, автор: Андрей МАКАРОВ

Возьмёшь старый журнал середины прошлого века, перелистаешь и наткнёшься на знакомую фамилию. Да и фото, пусть автор на нём юн, узнаваемо. Ниже стихи:

Всё было в райкоме и строго и чисто…

Ну и так далее.

Владимир Войнович. Журнал «Юность» декабрьский номер за 1958 год.

Почему стихи о райкоме? Потому-что автор входил в литературу, а через райком в неё зайти проще. Дверь приоткрыта. Словно приглашают: «Входите! Ждем!..» Аркадий Стругацкий первые «опыты» отправлял в газету «Суворовский натиск». И никакой фантастики. Строго про военную службу.

Так начинали многие. Стихи о партии. Об армии непобедимой и легендарной. Что-нибудь про добрый ленинский прищур. Рассказы о рабочем классе (первая серьёзная публикация Сергея Довлатова). Выйдя в мэтры, все они этих творений не то что стеснялись, но в собрания сочинений не включали. Зря в общем-то. Хорошо получилось и у Войновича с «райкомом», и у Довлатова с «заводом». У Стругацкого не знаю. Его в «Суворовском натиске» так и не напечатали.

А если соединить обязательную производственно-партийную часть с лирикой? Второе стихотворение в подборке не только про райком, но и о девушке:

Ты теперь занята

Очень важной и нужной работой:

Ты в райкоме теперь,

И не кто-нибудь ты – секретарь…

Выделялось такое стихотворение на общем сером фоне. Когда про райком и тут же про «рыжие кольца волос». Производило впечатление.

Начало положено. В литературу зашёл. Стал известен и популярен. А потом многих авторов-райкомовцев словно прорывало. Глаза открывались. И райком, про который писали возвышенно – гадость, солдат-победитель мал ростом и кривоног, заводская комсомольско-молодёжная бригада – гопники и пэтэушники, а их наставник, со штангенциркулем в нагрудном кармане, который в первых их произведениях прятал мудрую улыбку в усы, на самом деле пьяница и вор.

Их читали, передавали журналы друг другу, ради них заводили знакомства в книжных магазинах. Самое острое перепечатывали на пишущих машинках в четыре-пять копий.

У самых ушлых авторов одна рукопись отправлена на Запад, другая в Политиздат, чтобы издать книжку в серии «Пламенные революционеры».

В чём причина их влияния? В том, что идеологически выверенная литература часто была бездарной. А здесь через намёки показывался некий запретный плод. Если у них отрицательный герой садится в автомобиль форд и мчится по хайвэю, то ему завидовали. Это казалось так круто… заграница, иномарка, хайвэй. Книги одалживали на ночь. Читали до одури.

Другого досуга просто не было. Две-три сереньких программы по телевизору, сходить в кино или театр раз в месяц – вот и весь досуг. Тех, у кого досуг во все времена заменяла бутылка на столе в расчёт не берём.

Теперь есть интернет, разговорное радио умерло, зато в телевизоре больше ста каналов.

Все мы ходим в джинсах и ездим на тех самых фордах и тойотах. Многие отдыхают за границей. При этом неизменно повторяя, что всё плохо. И на хайвэй лишний раз не сворачивают, чтобы не платить за скорость. Тащатся по обычной банальной дороге.

А ещё мы перестали читать. И либералов, и почвенников. И шатателей режима, и его охранителей. По поводу чего сегодня воют и те, и другие.

Свобода! Пиши, что хочешь! То есть написал, что хочешь и иди с этим куда хочешь. Можешь по старым адресам пройтись.

Классик писал: «У меня ещё есть адреса, по которым найду мертвецов голоса».

Какие там голоса?! Нет тех редакций. Ни громких всесоюзных журналов, ни районных и областных газет. Или сгинули, или переползли в интернет. Поголовно стали безгонорарными. В давние времена самая захудалая газета автору деньги платила. Та самая, на которой ниже названия написано: «Пролетарии всех стран соединяйтесь». И, написав пару очерков про передовиков производства, статью о народном контроле, рецензию на книгу или фильм, можно было месяц жить, в полголоса поругивая власть, попивая водочку и слушая по радио забугорные голоса. Одна рука крутила ручку радиоприёмника, чтобы отстроиться от глушилок, вторая стучала на пишущей машинке эпос о комсомольской бригаде.

Потому надо признать, что большинство исподтишка или в открытую коловших власть пером, как штыком, на самом деле от неё и кормились. От райкома. По нему и тоскуют. Пусть иногда и ругали, но кормили, а многих кормили сытно.

– За что боролись?

– За свободу!

– Получили?

– Угу

– И как?

Хреново!

В прошлом веке таланту пробиться было тяжело, в веке нынешнем пробиться оказалось ещё тяжелее. В уцелевших редакциях даже адресов нет. В разделе «контакты» единственная запись, указывающая к кому обращаться, – с рекламой.

А будет какая премия весомая – набежит разная секретарская сволочь и поделит всё между собой.

С горя литератор откроет Пушкина, который наше всё. Прочитает:

Ты царь – живи один!

Куда там, Александр Сергеевич! Семья. Ипотека. В Турцию летом съездить надо. И форд этот, проклятый, забыл, что он американский, и больше ремонтируется, чем ездит.

Потому сегодня литератор о свободе не вспоминает, готов писать для любой власти, что угодно и за мелкие деньги. Хоть для райкома, неважно, в Вашингтоне он или в Москве. Лишь бы платил. Может, уже и сегодня кто-то и строчит:

Ты теперь занята

Очень важной и нужной работой:

Ты в Единой России,

И не кто-нибудь ты – секретарь…

Написать-то легко, продать написанное трудно. Куда труднее чем раньше.

Успеха ему!

3 комментария на «“Диссиденты из райкома”»

  1. Спасибо за Войновича. «Я готов отчитаться за каждый доллар, но не спрашивайте меня, как я заработал первый миллион». Генри Форд. Не должен писать в эту газету – но, пишу. Все-таки когда-то это была значущая для меня газета. Потом все испортилось. Литература не кормит. Надо это научиться объяснить молодым литераторам. Путь очень трудный и пока человек получит хоть какие-то результаты именно в литературе – может пройти вечность. Пусть становится журналистом, если имеется писательский зуд, это, при определенной сноровке, накормит хоть чем – а в писатели уйдут самые достойные и упрямые. Другим там не место. Без уважения, но со смыслом.

  2. Андрей Макаров, Вы правы.
    Но как-то нет взгляда вперед. Талдычите одно и то же. Зациклились на двоедушии тех самых “инженеров человеческих душ”.
    Да, они двоедушны. И это всем было видно.
    Еще тогда. Поэтому беловы и презирали войновичей.
    Впрочем, затоптать войновичей окончательно – это, в принципе, надо бы сделать. Чтобы потом пришла тетя Маша с ведром и тряпкой – и смыла это пятно навсегда со светлого лика Великой Русской Литературы.
    Продолжайте, Андрей Макаров.
    Ваша профессия тоже нужна.

    • Спасибо за отзыв!

      К Войновичу претензий нет. Нет желания снять с него “белые одежды”. Талантливый. Читать его книги интереснее, чем тоскливую муть многих его современников.
      Как человек?.. это дело и проблема тех, кто был с ним рядом.
      Двоедушие? Куда было деваться? Сам приносил рассказ в газету и слышал в ответ: “Отлично! Опубликуем, если сделаешь нам статью о народном контроле”.
      Такие были “правила игры”, тем не менее позволявшие жить за счет литературного труда.
      Сегодня этого нет и не будет.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.