«Дочь фараона» – лесной ирис, альпийская роза
О балете Мариуса Петипа «Дочь фараона» в Мариинском театре
Рубрика в газете: Моменты Мельпомены, № 2025 / 6, 12.02.2025, автор: Александра ПЕТРОГРАДСКАЯ (г. Санкт-Петербург)
Земля фараонов влекла к себе на протяжении тысячелетий, начиная со времени Сфинкса и пирамид. Древний Египет и его тайны – Мекка для людей искусства, науки, мира магии и людей, небезразличных к культуре древних цивилизаций. Человечество преуспело в создании Искусственного Интеллекта, но до сих пор ведутся споры о возрасте большого Сфинкса в Гизе и о том, чьё же именно лицо у этого великого монстра – древнего стража царства мёртвых, похожего скорее на портрет космического пришельца – столько в нём нечеловеческого величия и божественного созерцания вечности во взгляде. Также остаются неразгаданными до конца назначение гробниц пирамиды фараона Хеопса (Хуфу). Кстати о последней: именно с неё и начинается действие балета «Дочь фараона» на новой сцене Мариинского театра, который мне удалось посмотреть 24 января 2025 года.
Да, это было яркое и незабываемое зрелище, похожее на гигантскую ожившую фреску, написанную художниками, вдохновлёнными искусством росписей усыпальниц фараонов – многолюдную, непривычно, не по канону школы Вагановой, танцующую на фоне циклопических декораций, таким образом сразу погружая зрителя в атмосферу древнего Египта, унося его сознание от реалий нашей эпохи. Как всегда, аншлаг – ни одного свободного места, внимание всех зрителей устремлено к происходящей на сцене балетной чудо – феерии. Знаменательно, что это далеко не премьера балета (1862 г.), не премьера и московского балета – стилизации Пьера Лакотте (2000г.), не премьера и настоящего балета – реставрации, которая прошла 24 марта 2023 года. Быть может, неувядаемый интерес связан и с тем, что в этом балете задействованы четыре примы в четырёх одноимённых январских спектаклях, следующих друг за другом, и балетоманы в искреннем желании сравнить исполнительниц идут вновь и вновь, как в первый раз, несмотря на то, что билеты весьма дорогие.
Да, интерес к культуре и тайнам древнего Египта, начавшийся с известных имён: Пифагора, Платона, Геродота, Юлия Цезаря, Александра Македонского и обрывая длинный перечень на романисте Теофиле Готье, по мотивам «Романа о мумии» которого и было создано либретто, не ослабевает и в наши дни. Интересно начало истории возникновения балета «Дочь фараона» в середине XIX века, когда внимание общественности было приковано к стране Сфинкса и пирамид в связи со строительством Суэцкого канала и египетская тема была в моде в великосветских кругах. Мариус Иванович Петипа уже с 1847 года танцевал на сцене императорского Большого Каменного театра (ныне консерватории), ставил одноактные балеты (дивертисменты), но в 1862 году он, числившийся по контракту солистом, официально решил попробовать свои силы в роли балетмейстера, а тут и счастливый случай подвернулся: бенефис Каролины Розати (1826-1905) фаворитки директора Императорского театра А.И. Сабурова – человека богатого и большого ценителя женской красоты. Чтобы красота 36-летней балерины заблистала в полную силу, ослепила и запомнилась навсегда (контракт с артисткой заканчивался), мудрый Мариус выбрал золотую оправу дворца фараона и чрезвычайно модную актуальную при императорском дворе мистическую тему перевоплощений. Ожившая мумия – дочь фараона – вторгается в сон молодого английского лорда – путешественника Вильсона, уснувшего в пирамиде, и ведёт его в далёкое прошлое, в котором лорд был молодым египтянином Таором, спасшим её, дочь фараона Аспиччию, от льва. После некоторых фантастических злоключений любовная история заканчивается счастливо – браком.
Понятно желание М. Петипа поразить пресыщенную столичную публику неведомым, очаровать изысками египетского стиля и создать настроение праздника. Он начал работать над девятиактной постановкой с огромным количеством артистов, декораций, костюмов (сейчас их 500!) и многочисленным штатом специалистов, занятых над созданием балета. Либретто по мотивам новеллы Теофиля Готье Петипа писал совместно с модным драматургом Жюлем Анри Вернуа де Сен-Жоржем (замечу в скобках, что эти два автора заметно отошли от оригинала и сюжет изменился до неузнаваемости), а музыку сочинил не менее заслуженный Цезарь Пуни – композитор балетной музыки при императорских театрах в Санкт-Петербурге (с 1851г.).
Репетиции шли полным ходом, когда вдруг директор категорически заявил, что денег на спектакль у него нет. И здесь, в который раз, можно удостовериться в той истине, что талант – это только часть творческой судьбы артиста, и что нужна сильная воля, решимость и великое желание, чтобы прийти к намеченной цели и обрести заслуженный успех. Искусство не для «слабаков».
В общем, Мариус Петипа вместе с Каролиной Розати (партия Аспиччии) заявились рано утром в дом к А.И. Сабурову, встретившему нежданных гостей в халате, и после энергичных диалогов, яростных и настойчивых со стороны обвинителей (и, возможно, шантажистов), директор даёт согласие на финансирование балета, но с условием: создать хореографию и подготовить труппу и солистов за шесть недель! Такие суровые условия – вспоминаются русские народные сказки, когда злая мачеха велит падчерице исполнить в одну ночь заведомо невыполнимую работу. Но Господь любит трудолюбивых, и тем, кто не спешит закапывать свой талант в землю, он посылает чудесных помощников, наполняет души вулканической энергией: даёт высшую санкцию небес. Да, Петипа выиграл половину дела, он – на подъёме, но взбешён: на кону его будущая карьера балетмейстера. На эмоциях он ругается с композитором и продолжает строить хореографию и проводить репетиции по … воображаемой музыке. Видя такую самоотверженность, Цезарь Пуни возвращается к прерванной работе, но теперь уже ему приходится подстраиватьмузыку к поставленным танцам.
В итоге 18 января 1962 года в Большом (Каменном) театре с огромным успехом состоялась премьера балета «Дочь фараона». Мариус Петипа, исполнявший в нём лорда Вильсона и египтянина Таора, с триумфом завершает карьеру солиста балета и остаётся в театре в желаемой им роли балетмейстера! У Каролины Розати контракт заканчивается, она возвращается в Париж, а роль дочери фараона Аспиччии Мариус Петипа переписывает для другой солистки – Марии Сурожской-Петипа, а после – для Екатерины Вазем…
В 1864 г. балет перенесли в Москву на сцену Большого театра, а 19 апреля 1928 г. в хореографии Мариуса Петипа он был сыгран в последний раз. И если бы не система нотации Владимира Степанова, по которой «Дочь фараона» была записана в нескольких вариациях, то мы (сегодняшний зритель XXI века) вряд ли бы смогли наслаждаться столь грандиозной постановкой с воистину имперским величием в том – скажем, почти в том образе XIX века. Ведь не только взгляд на Древний Египет стал иным, но и школа балета претерпела крутые перемены с приходом А.Я. Вагановой, создавшей свою систему танца, выпустившей учебник «Основы классического танца» (1934), ставший классикой русской балетной школы; учебник по которому учились и учатся мастерству целые поколения артистов, на котором возросли такие таланты как Марина Семёнова, Галина Уланова, Ирина Колпакова и многие, многие другие. И вот вдруг «откат» назад к хореографии М. Петипа…
Когда я сидела в партере в ожидании начала действия, то мало думала о специфическом рисунке танца середины XIX века Ч (игра цифр, случайность?). Я, более двадцати лет посвятившая свои стихи и поэмы теме Нефертити и Эхнатона, с замиранием сердца ждала встречу со ставшим родным мне миром древнего Египта, но теперь увиденным глазами другого художника, хореографа из Италии Тони Канделоро – известного профи по восстановлению балетов М. Петипа в совместной работе с испанцем Хуаном Бокампом – специалистом по расшифровкам балетных записей. Именно им принадлежит этот балет-реставрация, где они, исследуя нотации Николая Сергеева и воспоминания балерин Ольги Преображенской, Любови Егоровой – учениц Юлии Седовой, танцевавшей в балетах прославленного хореографа, постигали законы балетной школы прошлого.
Т. Канделоро в своей кропотливой работе также использовал письма таких известных балерин, как Вера Павлова и Матильда Кшесинская, в числе первых исполнительниц роли Аспиччии. И вершиной, связующей судьбы двух хореографов: Мариуса и Тони, стала дружба последнего с Ниной Тихоновой –некогда солисткой труппы Иды Рубинштейн, много знавшей о стиле Петипа от Брониславы Нижинской, танцевавшей в императорских театрах. Подготовка солидная. Не лишне будет сказать читателю, что Т. Канделоро имеет богатую танцевальную коллекцию, в которую входят: декорации, костюмы, гравюры, фотографии и личные архивы людей балета прошлого. Коллекция выставлялась в музее театра Ла Скала в Париже, в Русском музее, где выставка называлась «Русский балет в танцах» и др.
В итоге, Тони Канделоро сотворил чудо: древний императорский балет вновь появился на сцене города в котором был рождён полтора столетия назад. Удивительная вещь – провидение! «Дочь фараона» первоначально восстанавливал, любящий всевозможные новшества и в пластике танце, и… в обуви (туфли на каблуках и сапоги, например) Алексей Ратманский. И уже 80 процентов балета было завершено, когда балетмейстер покинул страну в феврале 2022 г. и хореографию, по условиям контракта, нужно было начинать заново. К радости Тони Канделоро и, хотим верить, к счастью для зрителя.
Итак, звучит воздушная музыка Цезаря Пуни, а вместо в привычном смысле занавеса мы видим картину его: нарисованные золотисто-красные шторы в помпезном императорском стиле слегка раздвинуты по центру, приоткрывая пейзаж, который воспринимается как портал в мир Древнего Египта с двумя рядами колонн на фоне синего неба и пирамидой на дальнем плане, готовя зрителей к путешествию. Но вот занавес поднимается, и мы видим знакомые нам артефакты древности, ставшие символами: с левой стороны – громадную стену пирамиды, расписанную иероглифами и чернеющим входом, а за нею – три пальмы и в центре песчаного цвета величественную голову Сфинкса, смотрящую прямо в зал. Масштаб декораций выдержан так, что создаётся полная иллюзия колоссальных объёмов, и сердце зрителя благодарно сжимается. И тогда мы замечаем фигуры людей: мужчин в восточных халатах и белых чалмах, женщин в красных пышных юбках и двух симпатичных верблюдов, довольно сносно смахивающих на натуральных. Из либретто мы знаем, что это караван купцов с невольницами на отдыхе. Начинается прелестный танец артистки из кордебалета, красивый и продолжительный. Но тут, едва успев прочувствовать восточную экзотику, её покой и величавость, зритель видит, начало страшная песчаная буря: пальмы качаются, их кроны шумно шелестят, и путешественники вместе с успевшими появиться лордом Вильсоном (премьер Андрей Ермаков) и его слугой Джоном Булем (восходящая звезда, любимец зрителя, Максим Изместьев) спешат укрыться в пирамиде. Свет гаснет, декорации меняются, и мы оказываемся внутри пирамиды! А там, в полумраке, в высоких нишах застыли статуи (по-египетски КА) усопшего семейства фараонов. Купцы, желая снять усталость и забыться сном в непривычных условиях, курят опиум (ох, эти восточные нравы, заимствованные некими лицами придворного круга столицы – тоже примета времени). Приняв предложение торговцев и выкурив опиум, Вильсон засыпает и ему снится странный сон: одна из фигур в нише оживает и ею оказывается прекрасная дочь фараона Аспиччия (прима Оксана Скорик) в длинном золотом вечернем платье, облегающим стройную девическую фигуру – поистине роскошное, а сам лорд перевоплощается в скромного египетского юношу Таора. Аспиччия подходит к нему, и время для героев идёт вспять.
Это был Пролог. А далее следуют увлекательные 4 действия с потрясающими декорациями.
Первое действие начинается сценой охоты в дремучем египетском лесу. Это очень длительный танец охотниц в леопардовых шкурах, наброшенных поверх изысканных нарядов и держащих в руках луки – свита дочери фараона, потом следует лёгкий танец вариация Аспиччии, во время которого её сначала пугает обезьянка (воспитанник АРБ им. Вагановой), потом жалит пчела и чуть не съедает лев (два актёра в костюме льва – точная реставрация!). Сольные партии Рамзеи (солистка Елена Евсеева – нар. артистка Удмуртии) зрителям особенно нравятся лёгкостью исполнения всех балетных sissone fermee, demi plise и т.д. (не сильна я в специфических терминах). Но ещё более она завораживает искрящейся задорностью танца; Рамзея не играет – артистка живёт на сцене, чувствуется очаровательный характер персонажа – любимой невольницы Аспиччии. Прима в сравнении с ней, временами, смотрится ещё не совсем проснувшейся ото сна мумией. И я всё жду, когда же она, наконец, начнёт искромётный танец – всё же дочь фараона, а не просто гордая девушка в прелестном костюме охотницы (шкура леопарда через плечо и в руках лук), которую спасает от неминуемой гибели бесстрашный Таор, метким выстрелом стрелы убивая льва. Пара исполняет адажио «влюблённых с первого взгляда» (пантомима на высоте), но тут в позолоченной колеснице, торжественно влекомой натуральной белой лошадью, появляется фараон (солист Сослан Кулаев) со свитой и, не мешкая, приказывает казнить наглеца Таора. Но узнав, что бедный юноша – спаситель дочери – приглашает в гости.
Второе действие переносит нас в блистательный дворец с потрясающими циклопическими колоннами, и на возвышении – величественная фигура фараона на троне среди леса страусовых опахал в руках невольников. Аспиччия предлагает дары Таору и робко, несмело и по-детски грустит, когда он отказывается их принять. И в этот миг входит горделивой поступью Нубийский царь (Дмитрий Пыхачев) и пленённый красотой девушки просит её руки. Таор в отчаянии выхватывает кинжал, но взгляд Аспиччии его успокаивает, а ночью влюблённым помогает служанка Рамзея и им удаётся сбежать через потайные двери. Хотя всё не так гладко: один из невольников видит и докладывает фараону. Тот гневается на Рамзею – снова танец Рамзеи, восхитительная пантомима, после которого Нубийский царь пускается в погоню.
Третье действие, по контрасту, происходит в хижине рыбака, где семья празднует свадьбу. Танец молодожёнов, чем-то напоминающий русский фолк (второй солист Максин Зюзин и солистка Анастасия Лукина). Это своеобразные танцы. Надо сказать, что мне было непривычно смотреть реставрацию балета, так как с тех пор танец, как я писала выше, претерпел большие изменения, а я привыкла восхищаться другой манерой исполнения, более гибкой что ли, более виртуозной. Я не понимала специфику, и мне часто казалось, что при всей пышности декораций и сочной красочности костюмов – герои и героиня несколько тяжеловаты, скованны в движениях, подчас даже неуклюжи (в прыжках), что на дочь фараона великая прима (при всех божественных данных тела) не тянет – не хватает царственности (на мой субъективный взгляд). И лишь после спектакля, в течение недели читая роман Готье (ранее не читала), погружаясь в атмосферу былого и настоящего балета, исследуя статьи о балете, о балетмейстере Петипа и его окружении, смотря видео с А. Ратманским, Тони Конделоро и документальный фильм о юной Оксане Скорик – я изменила своё мнение. Оксана Скорик – изящная арабеска решила я – и её прелесть в несколько суховатой отстранённой манере. Она похожа на гравюры мастеров эпохи Возрождения – хрупкая отточенность форм и аристократических движений на полутонах. Если сравнивать с миром природы и цветами, то это лесной ирис или альпийская роза: красота не для всех, для избранных. При этом её Аспиччия добра и бескорыстна: дочь фараона отбросила в прошлое надменность фараонова дворца и отдалась искреннему чувству – трепетному, в котором нет места иерархии с её законами, а царит равноправие любви (между влюблёнными) – что и составляет истинные радость и счастье. Таков закон мироздания, закон взаимной эмпатии. (Чувство благодарности – только красивое начало любви.)
Итак, Аспиччия и Таор, устроив побег из дворца и попадая на свадьбу, остаются жить в хижине. Царственная девушка начинает помогать прясть рыбацкие сети (выразительная пантомима), а Таор отправляется с моряками в море рыбачить. Аспиччия остаётся одна, когда внезапно её мирное занятие прерывает, ворвавшийся, как тайфун, Нубийский царь с требованием немедленно уйти с ним в качестве его невесты, но дочь фараона в ответ предпочитает возможную лютую смерть в пасти крокодила и бросается в Нил. Таор и его слуга Пасифонт возвращаются, видят Нубийского царя, который хладнокровно клевещет, обвиняя их в исчезновении Аспиччии и отдаёт приказ своим слугам схватить обоих и отвести во дворец на фараонов суд.
Шестая сцена: декорации подводного царства – исполинские гроты и пещеры, исполненные в голубых тонах и на их фоне – самого царя Нила (Дмитрий Шарапов) – седовласого бородатого старца с трезубцем в руках, очень напоминающего нашего бога морей Нептуна. Аспиччия сказочным образом остаётся живой и наблюдает сольные танцы рек, пришедших взглянуть на прелестную дочь фараона. Это Гвадилкивир (Татьяна Ткаченко), Темза (Елена Лыскова), Рейн (Есения Анушенкова), Тибр (Шамала Гусейнова), Хуанхэ (Дарья Устюжанина), Нева (Валерия Кузнецова). Но Аспиччия просит Нил вернуть её на землю к её возлюбленному, и Нил, тронутый повествованием, – пантомима Аспиччии – отпускает её.
Действие четвёртое и последнее. Сцена седьмая, в которой мы снова оказываемся во дворце фараона. Таор, не знающий правды исчезновения любимой, не может дать вразумительный ответ и выглядит виновным. Фараон, демонстрируя казнь раба от укуса ядовитой змеи, говоря тем самым, что Рамзею, Таора и Пасифонта ожидает страшная участь, если они не скажут, где находится его дочь. Но в этот момент появляются рыбаки вместе с Аспиччией, которая всё объясняет отцу и в свою очередь обвиняет Нубийского царя – действительного виновника. Добро побеждает, а зло наказывается. Это происходит, благодаря вновь выразительной пластике танцев совместно с пантомимой и мимикой участников драматической сцены. Фараон рад чудесному возвращению и благословляет брак дочери и Таора. А негодяя и злодея Нубийского царя выдворяет из дворца.
Эпилог. Сумеречный свет внутри пирамиды и Аспиччия – в золотом платье – даёт лорду Вильсону зеркало – как магический талисман, как дверь, открывающую портал времён…
Занавес опускается.
Сказка? Но на душе удивительно легко, и рождается чувство надежды на лучшее, на то, что мечты наши сбудутся и любовь обязательно победит зло. Древний Египет Мариуса Петипа – Тони Конделоро – Роберта Пердзиолы и Цезаря Пуни оставляет праздничное впечатление увлекательнейшей поездки в дальние страны, приносит радость от новизны впечатлений и эстетическое лакомство.
Александра Альбертовна Хомякова (литературный псевдоним – Александра Петроградская) – поэтесса, художник, автора книги стихов и поэм «Нефертити и её тайны»
Очень обстоятельная статья! Полно передана атмосфера спектакля, рассказан не только его сюжет, но и интересная история. Что немаловажно, текст вызывает желание посетить балет!