English газон
(рассказ)
№ 2023 / 23, 17.06.2023, автор: Екатерина ХАРИТОНОВА
Осенью 2021 года я получила тройку в четверти по английскому (совершенно незаслуженно, ей-богу), и родители решили немедленно меня подтянуть. На роль подтягивательницы была нанята носительница, которая по совместительству охотно согласилась выполнять и функции полутюремного воспитателя-надзирателя. Мисс выглядела так, будто в своё время Создатель выдрал из сборника Чехова страничку с портретом «дочери Альбиона» и решил в шутку её оживить. Прямая, ссохшаяся, с длинным носом и седеющей косичкой. Характерами мы не сошлись: я любила копчёную колбасу, сосиски, жареные пельмени со сметанкой, картошку с салом, чебуреки, домашнюю шаурму… А она – веганка: запаха сала не переносила, питалась всякими листьями и таблетками. Розовенькие – от желудка, жёлтенькие – для иммунитета, зелёненькие – для профилактики ковида, рыженькие – от выпадения ногтей и так далее. Мисс ежедневно читала нотации на тему полезности для здоровья овсяной каши, фруктовых салатов и подозрительного смузи из шпината (я никогда не решалась его пить из-за тошнотворно-болотного цвета).
Всякий раз, когда родители поручали мне купить что-нибудь в магазине, англичанка заставляла переписывать список до тех пор, пока он не становился похож на театральную афишу, готовую к печати. Эти сомнительные процедуры должны были приучить меня к аккуратности и порядку: «Products располагайте строго в столбик, – нудела она, – и перед каждым поставьте its порядковый number». Если в шкафах с одеждой образовывался беспорядок (а он магическим образом появлялся в ту же секунду, когда я прикасалась к ящикам), англичанка педантично, с непроницаемым выражением лица выкидывала содержимое в центр комнаты и заставляла по новой раскладывать вещи на нужные полки, куда скотчем прилепила таблички с надписями: pyjamas, underpants, warm jackets, handkerchiefs… В довершение ко всему она ругалась каждый раз, когда я произносила её английское имя недостаточно по-английски: «Не мисс Смис, my darling, а мисс Смиth-h-h. В конце – межзубное –th-». Получалось нечто шепелявое и отвратительное, похожее то ли на шипение змеи, то ли на журчание из туалета.
Раздражение друг к другу с нарастающей скоростью переросло в антипатию, антипатия – в неприязнь, неприязнь – в ненависть. Финальным пунктом этой дорожки взаимного отчуждения стала история с дачным газоном.
Родители в конце мая отвезли меня с англичанкой в деревню для «оздоровительного отдыха на природе», навещая только по воскресеньям (эти визиты папа называл плановыми проверками целостности дачи). Мисс Смиth с первых дней стала питать к газону нездоровую нежность: он был ровный, зеленый, колючий, без единой помарки. Воспитательница обожала, коварно прищурившись, спрашивать кого-нибудь из соседей или гостей: «Do you знаете, как вырастить настоящий english газон? – и сама же отвечала: – А… don’t знаете! Very очень просто. Нужно разбросать в землю семена, а потом one раз в неделю стричь». И, сделав небольшую паузу, добавляла: «three tousand years», – после чего, удовлетворенная своим остроумием, разражалась противным лающим смехом, даже если другие никак не реагировали на услышанную в тысячный раз шутку.
Смиth утверждала, что наш газон напоминает ей о Родине – Великой Британии (от произнесения слова «Британия» подбородок у воспитательницы неимоверно задирался, будто она старалась разглядеть Туманный Альбион прямо из русской деревушки). Мисс даже взяла на себя обязанности по уходу за лужайкой: орошение, стрижка и охрана от проникновения инородных тел, будь то ноги соседских сорванцов, мусор или сорняки. Главным образом англичанка ненавидела желтые одуванчики, называя их зловредными creatures. Если их не обезвредить in time, то цветы размножатся и испортят газону всю английскость. Я же терпеть не могла монотонную зелёнку: с солнечными вкраплениями было куда веселее. К тому же из жёсткой травы венков не сплетёшь.
Наша борьба вступила в открытую фазу. Мисс каждые три дня остервенело косила газон, пока окончательно не сломала косилку, наткнувшись на сосновую шишку. В городе согласились починить за неделю, но воспитательница на всякий случай звонила по два раза в день и успела значительно надоесть ремонтникам. Одуванчики тем временем подросли и сменили жёлтые береты на прозрачные шапочки. С каким наслаждением я рвала эти шапочки и раздувала во все стороны ажурный пух!
Приехав из города с заветной газонокосилкой и увидев остатки «Великой Британии», англичанка остолбенела, а её косичка встала дыбом. На поляне, которую уже вряд ли можно было назвать газоном, зубоскалили желтыми улыбками десятки одуванчиков. «У вас в Russia все is ненормально. Варварская country: ни порядка, ни civilization. Absolutely разный mentality», – по-змеиному прошипела мисс Смиth. Бросила сумки на пороге и, даже не переодевшись в рабочую униформу, ринулась косить, косить, косить. Когда газон снова стал зеленоунылым, она слегка успокоилась, но продолжала время от времени недоброжелательно шепелявить что-то вроде «dis-s-sgus-s-sting» себе под нос.
Косилка, наряду со Смиth, с тех пор превратилась в моего личного врага. Вообще-то я человек не мстительный и не слишком злопамятный, но насчёт зловредной тарахтелки вынашивала самые коварные планы. Её непременно нужно было вывести из строя: размозжить чем-то тяжелым (нашла большой камень, но не смогла поднять); затащить на второй этаж и грохнуть из окна (не вписалась по ширине в лестничный пролет); утопить (но до пруда тащить эту машинищу слишком далеко). Порывшись в интернете, вычитала, что можно залить олифу в бензобак. Попробовала. Сработало.
Англичанка забила тревогу, но на ремонте решила поставить жирную точку (не хотела надолго отлучаться, дабы не прозевать появления of the желтых beasts). Она выбрала иной путь: решила обойти всех соседей в надежде одолжить нечто косящее. Нашелся только сизоносый Федя из дома напротив, который согласился раз в неделю арендовать свой ржавый агрегат за «сто рублёв у час». К моему удовольствию (и воспитательскому неудовольствию) моим желторотым друзьям вполне хватало недели для того, чтобы сделать газон снова жизнерадостным.
Одним словом, мы боролись не на жизнь, а на смерть. Как-то раз я даже устроила показательную декламацию энциклопедической статьи на тему одуванчиковой полезности:
«…Из одуванчиков готовят варенье, супы, салаты, вино. В медицине используют в качестве противоглистного средства; при лечении запора, метеоризма, геморроя и желтухи. Они также оказывают успокаивающее действие при камнях и песке…».
Но всё напрасно: мисс не было дела до страдающих метеоризмом.
Однажды утром надзирательница вышла к завтраку с большой сумкой; таинственно выпила любимый крепкий чай с молоком и, не сделав мне, по своему обыкновению, ни одного замечания, куда-то удалилась… Я сразу поняла, что англичанка снова собирается гадить.
Спустя три часа она скользнула в калитку и торжественно направилась к центру полянки, поставив сумку, в которой что-то шевелилось, на усеянный одуванчиками газон. «Я назвала them Холмс and Ватсон. Мне дали a piece of совет in the zoo. Эти джентльменs больше всего любят to eat желтые паразиты». Со словами «they лучше любой косилки» мисс Смиth открыла сумку и выпустила на волю двух одуревших от тряски в замкнутом пространстве кроликов (черного и белого). Изголодавшиеся бедолаги, орудуя челюстями, как жерновами, принялись с молниеносной быстротой превращать газон в унылую зеленую пустыню. Англичанка торжествовала. Такой изобретательности со стороны моего врага я не ожидала. На этом этапе битва была проиграна. К тому же начался июль, и пора цветения этих ни в чем не повинных сорнячков подошла к концу.
Но не всё коту масленица, бывает и великий пост. В конце месяца нашей мисс пришло приглашение из Италии на международный конкурс красоты домашних кроликов и морских свинок. Надо признаться, одуванчиковые пожиратели, переплюнувшие газонокосилку масштабами наносимого моему самолюбию ущерба, процветали. Питаясь одними жёлтыми лепестками, Холмс и Ватсон сделались какими-то невообразимо пушистыми и огромными, а шерсть стала блестящей и густой, как у овцебыков. Смиth нарочно больше ничего не добавляла в их рацион, дабы кролики уничтожали сорняки с удвоенным энтузиазмом. Куда только она не рассылала фотографии своих любимых beautiful fluffy little rabbits. И вот, наконец, дождалась.
В августе газон снова повеселел: началась новая пора цветения одуванчиков. А воспитательница, к огорчению родителей и моему торжеству, в деревню так и не вернулась. Мисс побоялась оставить свой дом наедине с беженцами, которые мгновенно занимали пустующие houses, и была вынуждена вернуться из Италии на родину. Кстати, Холмс занял второе место, а Ватсона отстранили от участия в конкурсе по причине его беременности.
Но на этом история не закончилась. Через некоторое время, к моему удивлению, я получила от Мисс Смиth покаянное сообщение с просьбой прислать… семена одуванчиков! Она объяснила, что хочет их разводить с целью обогащения. То есть заняться бизнесом: делать варенье, консервировать салаты, изготавливать разные лекарства. А за долгие столетия стрижки английских газонов эти flowers, внезапно превратившиеся из disgusting в wonderful, навсегда исчезли из их местности. Завязалась переписка. Семена я, разумеется, послала, но при этом язвительно поинтересовалась, с чем связана такая перемена. Она ответила, что из-за встречных русских санкций в их Великой Британии цены буквально на всё подскочили до небес: греемся дровами; ездим на bicycles; по TV советуют to дважды think, прежде чем нажимать кнопку слива в туалете…
В ответ на посылку с семенами англичанка прислала стопку фотографий:
– Она, улыбающаяся, на усыпанной ярко-желтыми одуванчиками лужайке;
– Она – на фоне стеллажей с многочисленными склянками варенья, джемов и других вкусностей из одуванчиков;
– Она в забавной кепочке – рядом с лекарственными пробирками и пузырьками, на которых изображены одуванчики.
Мисс Смиth с гордостью написала, что её примеру последовали соседи, и с досадой — что в их деревне больше не осталось ни одного английского газона.
Победа!
P.S. На мой вопрос, как сложилась судьба Холмса и Ватсона, воспитательница ответила, что rabbits сильно размножились и она, с целью устранения конкурентов, стала их выпускать на соседские поля одуванчиков. И, как бы оправдываясь, добавила: «Only по ночам и только two раза в неделю».
Справка ЛР-Э
Екатерина Алексеевна Харитонова родилась в 2003 году в г. Москве. В настоящее время учится на Филологическом факультете МГУ имени М.В. Ломоносова. В 15 лет выпустила свой первый сборник стихов, прозы и переводов “Бессонница”. В конце 2022 года на стипендию Министерства культуры РФ выпустила второй авторский сборник прозы “Ужин у князя Монако: повести и рассказы”, (издательство “Перископ-Волга”), который вошёл в лонг-лист премии “Лицей” им. А.С. Пушкина в 2023 году.
Газоны мы перегазоним
И англичанку урезоним,
Лишим и бренди их, и эля,
И Моны Лизы с Рафаэлем,
Пошлём им лопухов вагон —
Пусть глушат русский самогон,
Как говорил Шекспир Вильям,
Не рой другому всяких ям.
Коль нету больше орхидей,
То ты о них и не радей!
Одна не beetter than другая. Англичанка хотя бы sincere была, а девушка-ученица malevolent и wicked. Different mentalities.
Занимательная история, хотя финал и предсказуем после десятого абзаца.
Молодца, Катерина! Окучивай дальше газон родной словесности!
После прочтения вспомнилась ничем не закончившаяся дискуссия о писателе Слипенчуке и его спонсорах: много у нас талантливых писателей! Но, как-то мало стало в последнее время актуальных сюжетов для этих писателей – вот уже пошла в ход реставрация старинных анекдотов с приложением мелкой моторики для усиления комического эффекта… хотя, и это уже было: вспомните “Свадьбу в Малиновке”! И там “образ врага” измельчался в сатирической мясорубке с помощью употребления иностранных слов. Но, главное обстоятельство в том, что даже читающий “стихи о грозе во время ненастья” без спонсоров не обходится.