Герой первого салюта

Рубрика в газете: Из цикла «Генералы Победы. Неизвестное», № 2025 / 6, 12.02.2025, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО

 

Полководческий талант Маркиана Попова был замечен ещё перед войной. Он очень ярко проявил себя в Приморье, где командовал 1-й Отдельной Краснознамённой армией. Сталин высоко оценил его военные умения и в самом начале 1941 года перевёл с повышением на Запад. Он назначил генерал-лейтенанта командующим Ленинградским военным округом, который на тот момент состоял из трёх армий: одна находилась в Заполярье, другая в Карелии и третья на Карельском перешейке. А на вооружении у округа тогда имелось всего лишь восемь танков Т-34.

 

Попов всего в армии достиг исключительно благодаря своему трудолюбию и смекалке. Он начинал с самых низов. Кстати, в официальных биографиях военачальника много лет повторяется ошибка: везде указывается, что он родился в 1902 году. Но родные сёстры утверждали, что это враки. Их брат родился позже, но чтобы записаться в красную армию, он весной 1920 года на всякий случай прибавил себе два года. За восемь лет Попов прошёл путь от красноармейца до командира стрелкового батальона. В середине 30-х годов ему многое дала учёба в военной академии имени Фрунзе. А потом он вовсю развернулся на Дальнем Востоке.

Безусловно, Попов понимал, что война с фашистской Германией неминуема и что в грядущей войне попытается не упустить свой шанс и милитаризованная Финляндия. И он сознавал, что нас ждёт враг хорошо подготовленный и вооружённый, разбить которого будет ой как непросто. Поэтому почти сразу после приёма дел новый командующий Ленинградским округом отправился инспектировать войска, находившиеся на очень сложных направлениях: Мурманском и Кандалакшском. Увидев реальную обстановку, он, пренебрегая существовавшими запретами, в середине июня 1941 года приказал одной из своих армий, которая прикрывала Кольский полуостров, скрытно выдвинуться к границе и занять оборону. Принятые тогда им меры очень помогли нам в первые дни войны (к слову, когда началась война, Ленинградский округ был преобразован в Северный фронт). Немцы-то вместе с финнами рассчитывали наскоком взять северные районы в клещи. А не получилось. Войска Попова остановили их на северном направлении и на какое-то время угрозу Ленинграда с севера сняли, после чего наше командование смогло несколько частей перебросить под Лугу – на защиту Ленинграда с юга.

Однако в целом ситуация на фронтах не улучшалась, а только ухудшалась. 23 августа 1941 года Ставка разделила Северный фронт на Ленинградский и Карельский. За Поповым был закреплён Ленинградский. Трезво оценивая положение дел, он попросил у Москвы отвести войска с линии Выборга. Сталину это не понравилось. В конце концов он дал согласие, но перед этим устроил генералу ту ещё взбучку.

«Ставка разрешает Вам отвести части с линии ВЫБОРГА, – написал Сталин Попову 28 августа, – но Ставка вместе с тем приказывает Вам, чтобы части ни в коем случае не покидали подготовленного рубежа по линии Маннергейма. Ставка запрещает Вам оголять Лужскую губу и отдавать её противнику. Если даже придётся 8 армии чуточку отступить, то она всё же во что бы то ни стало должна прикрыть Лужскую губу вместе с полуостровом. Ставка требует, чтобы Вы наконец перестали быть статистом и специалистом по отступлению и вошли в подобающую Вам роль командующего, вдохновляющего армии и поднимающего дух войск».

На следующий день в Ленинград выехал Вячеслав Молотов. Сталин послал ему вдогонку телеграмму:

«Не кажется ли тебе, – спрашивал он Молотова, – что кто-то нарочно открывает немцам дорогу на этом важном участке? Что это за человек Попов? Чем, собственно, занят Ворошилов и в чём выражается его помощь Ленинграду? Я пишу об этом так как очень встревожен непонятным для меня бездействием ленинградского командования».

Но Попов не был волшебником. Он смог чуточку сбить темпы немецкого продвижения к Ленинграду, но не остановить противника. Для этого требовались мощные силы, которые на тот момент у Ленинградского фронта отсутствовали. Тем не менее 5 сентября Сталин отдал приказ передать фронт маршалу Ворошилову, а Попова понизить до должности начальника штаба.

Однако маршал надежд Верховного не оправдал. Ворошилов увлёкся проведением всевозможных совещаний, поэтому почти все командиры предпочитали по-прежнему решать все дела с Поповым.

Когда Сталин убедился в неэффективности Ворошилова – а это произошло уже через неделю, он заменил его на генерала Георгия Жукова, а Попова отозвал в распоряжение Ставки. И какое-то время опытный генерал, обладавший уникальными знаниями, провёл в резерве. Лишь в ноябре 1941 года он получил новое назначение и стал командующим 61-й армией. Позже именно его армия смогла приостановить наступление хвалёной 2-й танковой армии немцев на Брянском направлении. Ну а потом были две операции по частичному освобождению Воронежа (Попов тогда командовал уже 60-й армией).

 

 

В середине осени 1942 года Сталин изменил своё отношение к Попову и повысил его, назначив замкомандующим одним из главных в ту пору фронтов – Сталинградским. Генерала привлекли к подготовке контрнаступления, и он в полной мере показал свои таланты в области оперативного искусства. Не зря Сталин после Сталинградской битвы поручил Попову сначала Резервный фронт, а затем Степной округ и присвоил ему звание генерал-полковника.

В конце весны или в начале лета 1943 года в Ставке возникла идея назначить Попова командующим Брянским фронтом. Генерала вызвали в Москву на смотрины.

«Прибытие Попова, – рассказывал маршал авиации А. Голованов, – ожидалось на следующий день <после телеграммы о вызове>. Однако день прошёл, а Попова не было. Позвонили узнать, убыл ли. Получили доклад, что ещё вчера вылетел в Москву… Лететь из-под Сталинграда в Москву требуется всего несколько часов, но прошли сутки, а Попов не появлялся. На другой день его тоже не было. Появился он лишь на третьи сутки! Как говорят, в полном здравии, но «застрял» где-то по дороге. Это было невиданное ЧП, и я, ещё не будучи с этим генералом знаком, но слышав о нём немало хорошего, искренне его жалел…»

Выяснилось, что Попов где-то пропьянствовал. Многие в Ставке были убеждены, что с Попова как минимум сорвут генеральские погоны. Но неожиданно для штабистов Сталин генерала простил и назначил командующим Брянским фронтом.

«Приняв командование войсками Брянского фронта, – вспоминал военачальника потом маршал Василевский, – он [Попов. – В.О.] показал себя с наилучшей стороны».

Это ведь его войска в июле 1943 года разгромили мощную орловскую группировку. 5 августа Москва в честь освобождения Орла дала первый артиллерийский салют, а через несколько дней присвоила Попову звание генерала армии.

Осенью 1943 года Брянский фронт был переименован сначала просто в Прибалтийский фронт, а потом во 2-й Прибалтийский. Попову поставили задачу развернуть наступление на восточную Латвию. Но в феврале 1944 года случилось непредвиденное. Наша разведка прозевала в Новгородской и Псковской областях вывод из окружения немецкий армии, что потом привело к существенному увеличению потерь уже среди наших военных. Начался разбор полётов. Московские штабисты на роль главного виновника назначили Попова. Тут ещё генералу припомнили пьянки и походно-полевых жён.

Впрочем, по другой версии Попов предвидел прорыв германской 16-й армии. И у него имелся свой план, как добить врага. Но из Генштаба поступила команда поторопиться с нанесением главного удара на Идрицком направлении. Попов пробовал возражать и отложить наступление, чтобы тщательней к нему подготовиться, а заодно пополнить дивизии до 5–6 тысяч человек и сделать запасы боеприпасов. Но мнение генерала не было учтено. Однако первый заместитель начальника Генштаба Антонов и член Военного Совета фронта Николай Булганин назначили на роль крайнего именно Попова.

20 апреля 1944 года Госкомитет обороны снял Попова с должности и понизил его в звании до генерал-полковника. Москва прислала на 2-й Прибалтийский фронт нового командующего Андрея Ерёменко.

Позже Попова вернули на Ленинградский фронт, но не командующим (им был Леонид Говоров), а лишь начальником штаба. В этом штабе ему многие офицеры были знакомы ещё с 1941 года. На второй день после вступления в должность Попов провёл первое совещание.

«Когда начальники родов войск собрались у него, – вспоминал генерал Борис Бычевский, – он оглядел всех и с присущим ему юмором отметил: – Что ж, товарищи, знакомые все вижу лица».

И эти лица тут же по его указанию взялись за разработку плана операции по освобождению Карельского перешейка.

Когда война закончилась, Москва направила боевого генерала на Украину. Он стал командующим сначала Львовским, а затем Таврическим военным округом.

В 1951 году Москва организовала на Украине масштабные учения. Попов возглавил штаб условно «синих». При этом многие военачальники предрекали победу «красным», ибо «красные» изначально имели значительное превосходство. Но Попов всех обыграл. Казалось бы, после этого ему должны были вернуть звание генерала армии. Но это случилось уже после смерти Сталина – лишь 3 августа 1953 года.

Несмотря на высокие показатели в боевой подготовке, Попова очень долго продолжали держать в чёрном теле. Кремль никак не хотел повышать его в должности. Только в январе 1955 года он был переведён в Москву, но на какое место? Генерал армии с боевым опытом стал всего лишь заместителем начальника управления боевой подготовки Сухопутных войск (а эта должность в табели о рангах соответствовала генерал-лейтенанту, но никак не генералу армии). Правда, когда министром обороны стал Жуков, то полководца из замов всё-таки перевели в начальники управления.

Должность, соответствовавшую уровню подготовки боевого генерала, Попову дали лишь летом 1956 года. Тогда освободилось место начальника Главного штаба Сухопутных войск: не нашедшего общего языка с маршалом Жуковым Германа Маландина отправили начальником кафедры в Военную академию имени Ворошилова. Жуков выдвинул кандидатуру Попова. Но понадобилось ещё пройти и через сито центрального партаппарата.

 

 

19 июля 1956 года заместитель заведующего отделом административных органов ЦК КПСС Валентин Золотухин и завсектором, присматривавший руководящие кадры для сухопутных войск, Николай Савинкин представили партруководству объективку на военачальника. Они сообщили:

«Тов. Попов М.М. 1902 года рождения, русский, член КПСС с 1921 года, окончил Военную академию им. Ворошилова, в Советской Армии служит с 1920 года.

В характеристиках отмечается, что т. Попов имеет хорошую оперативно-тактическую подготовку. В период Великой Отечественной войны приобрёл опыт руководства боевыми операциями в масштабе армии и флота. В послевоенный период он командовал войсками Львовского, а затем Таврического военных округов. С 1956 года работает начальников Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск. С работой справляется» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 60).

Здесь будет нелишним сказать, что Главкомом Сухопутных войск тогда был Малиновский. Но в 1957 году в стране чуть не случился путч. Хрущёв уцелел в Кремле в тот год во многом благодаря жёсткой позиции маршала Жукова, пригрозившего «старой гвардии», затевавшей переворот, вмешательством армии. И как отблагодарил советский лидер военачальника? Ему померещилось, что в следующий раз Жуков мог бы поднять армию уже против него, и он срочно заменил его на Малиновского, а новым главкомом Сухопутных войск в статусе первого замминистра стал ещё один фаворит Хрущёва – Андрей Гречко.

У Попова сразу возникло с Гречко полное понимание. Главкому ведь что в первую очередь нужно было?! Порядок в вверенных ему войсках и их полная боеготовность. Попов всё это как начальник Главного штаба обеспечивал. Ну а то, что Попов попивал, Гречко на это глаза закрывал: мол, кто не без греха.

Но в 1960 году Гречко поручили обязанности первого заместителя министра обороны по общим вопросам. По сути, он стал вторым в министерстве после Малиновского человеком. Главкомом сухопутных войск вместо него был назначен Василий Чуйков. А этот маршал к старости полюбил, чтобы все его обожали и все его беспрекословно слушались. Однако Попов петь под дудку нового Главкома отказался. Чуйкову это не понравилось. 21 мая 1962 года он направил руководителю страны Хрущёву жалобу:

«Дорогой Никита Сергеевич! – писал Чуйков. – Зная Вашу занятость, я всё же должен доложить Вам непосредственно.

С начальником Главного штаба Сухопутных войск генералом армии Поповым Маркианом Михайловичем я проработал два года. Он хороший работник, когда находится в трезвом состоянии, но, к сожалению, он неисправимый пьяница, а возможно и алкоголик. Ему ничего не стоит появиться на службу или на заседание Военного Совета, на учения в войска, на парад войск в Венгрии и т.п. в стельку пьяным или в таком состоянии, что говорить с ним невозможно. От него пахнет спиртным, как от спиртной бочки. Он не только приходит на службу пьяным, но и уходит пьянствовать со службы в служебное время.

Он компрометирует не только себя, как коммуниста, генерала армии и начальника Главного штаба вида войск, он компрометирует руководство Сухопутных войск Министерства обороны.

Я лично не один раз говорил с ним по-товарищески; с ним говорили по моему указанию многие Члены Военного Совета Сухопутных войск, просили его бросить пить, не появляться на службу в пьяном виде, но всё напрасно. При разговоре он молчит, никаких обещаний не даёт, а пить продолжает.

Об этом знают все Маршалы и генералы руководства Министерства обороны и знают многие офицеры Главного штаба Сухопутных войск. По-видимому он больной и неисправим.

Последнее время он пить стал чаще и больше и я боюсь дальше работать с ним, ведь через него проходят, а он имеет доступ к делам и документам совершенно секретным и особой важности.

Вы, Никита Сергеевич, знаете тов. Попова М.М. и по военному и по мирному времени и всё же я решил просить Вас освободить его от занимаемой должности и перевести в группу инспекторов» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 16, лл. 187, 188).

 

 

Хрущёву в тот момент Чуйков оказался дороже. Он пожертвовал Поповым. Но уже летом 1964 года Главкомат сухопутных войск был расформирован, а за Чуйковым осталось лишь командование Гражданской обороной.

Кремль вспомнил про Попова в самый канун празднования 20-летия Победы. Новый лидер партии Леонид Брежнев 7 мая 1965 года, признав вклад военачальника в разгром немецко-фашистских войск, присвоил ему звание Героя Советского Союза. Такого же звания были удостоены в тот день ещё восемь военачальников.

Ну а кончилось всё трагически. Летом 1969 года родные нашли Попова и его вторую жену бездыханными на генеральской даче в Архангельском. Вроде бы они погибли от угарного газа.