Мы вошли в эпические времена
№ 2022 / 50, 29.12.2022, автор: Андрей РУДАЛЁВ (г. Северодвинск)
Сегодня гость «ЛР» – Андрей Рудалёв, литературный критик, публицист из Северодвинска, патриот России, друг Захара Прилепина, остро переживающий за Отечество. Он открытым текстом поведал камчатскому корреспонденту «ЛР» Николаю Палубневу не только о литературе, но и о любви, семье, стране, философии, политике и надеждах, которые у нас сохраняются в нынешнее непростое время.
– Андрей, с кем из великих писателей, политиков, общественных деятелей вам доводилось встречаться? Расскажите подробности.
– Наш президент как-то в шутку сказал, что после Ганди и поговорить не с кем. Так что вроде как все великие где-то в прошлом, но, думаю, что и в нашей становящейся реальности достаточно тех, кого со временем можно будет так назвать, в том числе и из круга моих литературных однополчан. Но со временем. А так встречи с великими происходят через книги. Это самый правильный способ коммуникации.
В личном общении важно не величие, а момент удивления, когда встреча и общение с человеком становится подобием чуда и потрясения. Недавно вот общался со спортсменом, который стал приезжать послушником в монастырь на сезон. Общался с предпринимателем, у которого очень правильный взгляд на мир, и который сильно подправил мои стереотипы в отношении бизнесменов. Общался с поэтом, на выступлениях которого внутренне рыдал и старался сжать сердце обручами, как в сказке братьев Гримм, чтобы оно не разорвалось.
– Что скажете о своём воспитании в семье, как повлияли на вас деды, родители, дяди, как относитесь к закалке улицей?
– Семья самая простая. Прадед в начале прошлого века с обозом уходил в Питер учиться слесарному делу, дед был фронтовик, бил японцев в Манчжурии, потом всю жизнь проработал на заводе, отец был шофёром. У всех у них были золотые руки. Высшее образование вообще у меня первого в семье, да и то провинциального вуза: в начале девяностых сложно было выбраться в столицы. Помнится, в своё время меня назвали «человек с пролетарской внешностью» или, как писал поэт Дмитрий Кузьмин, «из дальних стойбищ». А улица, конечно… Школу окончил в 92-ом, как тут без улицы?.. Как раз перед нами закончился массовый приём в комсомол, и школьники превратились в ватаги, которые вскоре перетекли в криминал.
– Встречали ли в жизни любовь, как устроена ваша семейная жизнь?
– Конечно, встречал и встретил. У меня вообще есть такая особенность, что не люблю себя, но люблю людей и всегда открыт, чтобы обрести дружбу, в том числе и с первого взгляда (бывают и такие дружбы). Безусловно, люблю семью и горжусь за своих близких.
– Кто ваши любимые философы, имеет ли философия прикладное значение?
– Из первых, кто пришел на ум: Григорий Нисский, Григорий Палама, Лев Карсавин, Павел Флоренский, Петр Бицилли, братья Трубецкие. Ради прикладного значения мы к философии и обращаемся, а в России не столько философия, сколько философская публицистика. Что-то на грани поэзии. Чистая философия со скальпелем разума русскому человеку не очень интересна.
– Затронула ли ваше сознание поп-культура, рок, эстрада, народная музыка?
– Ну, а какой нормальный человек может обойтись без Ольги Бузовой или Клавы Коки? Шутка. Но на самом деле, всё это как-то фоном. В музыке же для меня важен энергетик, энергетический заряд, который и строить, и жить помогает. И в этом плане важен, например, современный Моцарт – 50 сent. Из отечественной – мощный заряд энергии получаю от «25/17», «7Б», Хаски, Бранимира…
– Кто для вас образец в политике?
– Вопрос образцов – достаточно сложный. Тут есть опасность вычленить как-то объект для поклонения-подражания и начать его возвышать на противопоставлении прочим. История всё-таки не меню в кабаке, а путь, который раскрывается, в том числе и в настоящем. Мне кажется, крайне важно для понимания нашего цивилизационного пути, например, время Дмитрия Донского, Сергия Радонежского и его учеников. Время единения, когда Русь превзошла себя прежнюю и поднялась на совершенно невероятный уровень. Время Лавры, Северной Фиваиды, а также величайшей Троицы Андрея Рублёва.
– Кто может являться сегодня образцом для юношества?
– Образцов много и в истории, в том числе истории Великой Отечественной. Но, в первую очередь, важны образцы, которые рядом. Например, молодые люди, которые ещё с 2014 года отправлялись на защиту Донбасса, нынешние воины. Или молодые в Прибалтике, которые, жертвуя многим, протестуют против сноса советских памятников. Героическое в современности, когда самый простой человек начинает производить излучение невероятного света, который захватывает дух. Это героическое, которое рядом, надо научиться разглядеть и вписывать в большой цивилизационный контекст. Подобное и будет главным и действенным образцом для юношества.
– Историческая миссия России не изменилась, что думаете о будущем страны?
– В общих чертах она обозначена президентом Путиным, который говорил о противостоянии претензиям на мировое господство. Миссия – в ставке на мир многообразия, каковым всё-таки и является отечественная цивилизация, которая не выхолащивает и не отменяет национальные уникальности, а вписывает их в общую цивилизационную симфонию. Тот самый мировой полицентризм и борьба со всеми формами колониализма. Ещё Пётр Великий был сторонником идеи передвижения наук, ему было интересно не только западное направление, но и Север, Восток. Россия же выполняет в этой мировой коммуникации роль не узурпатора, в противоположность Западу, а медиатора, пути.
– Какие политические деятели должны быть вычеркнуты из памяти народа?
– Никого нельзя вычёркивать, и никто не имеет права вычёркивать. А как возникнет такое необузданное желание, то придёт история с огромным маркером и вычеркнет тебя.
– Верите ли вы в российский народ?
– Да, у России есть только один союзник – народ и народы его составляющие. Россия всегда на передовой, в такой ситуации нельзя не верить в народ.
– Какие ошибки совершены им в последнее время?
– Самая очевидная – обольщение перестройкой, за которое он до сих пор расплачивается. Всё-таки за то обольщение нельзя его только винить, нужно и понять: ведь 20-й век был временем невероятного напряжения для отечественной цивилизации, когда неоднократно решался вопрос жизни–смерти. Народ не то чтобы надорвался, но он попытался разорвать определённые причинно-следственные связи, выйти из инерции, которая создавала это напряжение. Да, та самая иллюзия сказочной печи. И на ней можно дремать, только потом всё равно придётся испить несколько вёдер воды и снова становиться богатырём и ратоборствовать с нечистью.
– Что думаете о перспективах президента РФ В. Путина?
– Он стал подключённым к отечественной цивилизации. Тут вопрос – насколько чутко он её и дальше будет слышать и слушать. Всё-таки мы вошли в эпические времена, а здесь цена каждого поступка, каждого решения невероятна.
– Ваше жизненное кредо?
– Кредо как-то цементирует жизнь и укладывает в какие-то рамки, особую оптику. Жизнь же постоянно в движении, раскрывается и преподносит сюрпризы. Мне сегодняшнему стыдно за себя вчерашнего и так будет завтра по отношению к сегодняшнему. Какое тут кредо?..
Беседу вёл Николай ПАЛУБНЕВ
г. Петропавловск-Камчатский
– Ваше жизненное кредо? – спрашивается у публициста.
– Мне сегодняшнему стыдно за себя вчерашнего и так будет завтра по отношению к сегодняшнему. Какое тут кредо?.. – сакраментальничает А. Рудалёв.
А я так понял из интервью: “Держать нос по ветру” – вот кредо сегодняшнего гостя “ЛР”.
Сами придумайте вопросы, проведите интервью, а потом иронизируйте! Разрешаю поговорить с Захаром Прилепиным, Александром Прохановым, Сергеем Шаргуновым1 Пожалуйста!
Николай, дорогой, я не иронизирую и к вашему вопросу не имею никаких претензий – вопрос как вопрос. Я высказываю своё мнение о творчестве Андрея, я достаточно знаком с его произведениями; моё мнение такое: в своих сочинениях он (это видно и по интервью) приспособленец, человек, старающийся не отстать от других, от большинства – как все, так и я. Естественно, с таким кредо приходится крутиться, недоговаривать, не всегда утверждать то, что хотелось бы, – чаще всего выражаться обтекаемо, приблизительно, а порой и уходить от ответа. – Словом, не индивидуален (а индивидуальность, как известно, является одним из признаков таланта), ещё Лев Толстой напутствовал “бумагомарателей”: “Индивидуальность – это искренность; будете искренни – будете индивидуальны!”
Касательно вашей работы, однако, пожалуй, тоже замечу: интервью “вопрос-ответ” уместно там, где материалом является нечто экстренно-событийное. А если дело заключается, так сказать, вообще в жизни и литературе, в общих представлениях того или иного деятеля, то здесь уже должна быть “беседа”, а не “вопрос-ответ”. – Так оно собственно и бывает, так оно и в истории российской словесности, – приглядитесь, например, к беседам В. Огрызко с А. Кимом, Д. Баком… да много таких в архиве “ЛР”, взять даже не столь давние – вокруг О. Куваева и его “Территории”, приглядитесь, приглядитесь, истинно вам говорю: есть чему поучиться.
Интервью г-на Палубнева напоминают телесериал, но, при чтении этих интервью в моём подсознании всё время возникают кадры из фильма “День сурка”. Особенно мне понравилась аксиома интервьюируемого: Чистая философия со скальпелем разума русскому человеку не очень интересна… Тут есть повод пуститься в многостраничные дискуссии (автору повезло, что “русский человек” в силу своей занятости углубляющимися бытовыми проблемами не подаст на него в суд (а, может, и в силу того обстоятельства,что придётся доказывать соответствие своей личности понятию “русский человек”), но, если бы… хорошо то, что Н.И.Лобачевский сию аксиому не знал, а потому и всемирно известен. Помню одно из своих первых интервью в 1971г на Камчатском радио. Я пришёл к капитану БМРТ с магнитофоном “Репортёр” и размотал провод с микрофоном… капитан посмотрел на меня и сказал:” БМРТ “Белогорье” вернулся из шестимесячного рейса с перевыполнением плана вылова на 115%, поднимали минтай… ну, а дальше ты сам… в иллюминатор было видно, как над серыми волнами Авачинской губы кружились чайки….” Интервью надо брать у тех граждан, кто может сказать что-то новое… а ведь времена были эпические.
Помогите взять интервью у Владимира Путина, тогда всё будет действительно эпическое в полном смысле этого слова!
Прилепин… Проханов… Шаргунов…
А кто это?