НА СЛОВАХ СТРАШНО ЛЕВЫЙ
№ 2022 / 7, 25.02.2022, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО
В писательском мире у Павла Нилина была неоднозначная репутация. Многие считали его трусом. Правда, не все понимали, когда он сломался: в юности, работая в уголовном розыске, или после войны, получив в Кремле взбучку от самого Сталина за сценарий второй серии фильма «Большая жизнь». Однако другие уверяли, что Нилин был очень прогрессивным человеком. Но в чём этот прогресс проявлялся? И где? Разве что на кухне.
Павел Филиппович Нилин родился 3 (по новому стилю 16) января 1908 года в Иркутске. Его настоящая фамилия Данилин.
Отец будущего писателя происходил из саратовских крестьян, но оказался неблагонадёжным и угодил в сибирскую ссылку (он умер в 1918 году).
Вскоре после смерти отца Нилин вынужден был устроиться подручным кузнеца. Когда ему исполнилось 14 лет, он подался уже в ученики слесаря. А затем его взяли кочегаром в горкомхоз. Тут надо добавить: в детстве Нилин переболел полиомиелитом, из-за чего у нго появилась хромота.
В 1924 году Нилин попробовал себя в журналистике. В своей первой заметке, опубликованной в иркутской газете «Власть труда», он подробно рассказывал об иркутских трущобах. А потом его взяли на работу в уголовный розыск. В небольшом сибирском городке Тулун он искал то воров, то убийц.
В 1929 году Нилин перебрался в Москву и стал сотрудничать с газетой «Гудок». Очеркистика позже привела его в литературу.
«Мой отец, – рассказывал сын писателя Александр Нилин, – служил в «Известиях» очеркистом, печатался в «Наших достижениях» у Горького, в прозу и кино пришёл из очерков, поэтому особенно странно такое отношение к беллетризованному документу с его стороны. Правда, и очень отцом ценимый писатель Александр Бек, всегда дававший понять, что пишет с натуры, обращался с этой натурой более чем свободно – и Мамыш-улы в его знаменитом «Волоколамском шоссе» к реальному Мамыш-улы относится как вино к воде.
Думаю, что и очерки газетно-журнальные моего отца – особенно очерки, сложенные им в первый свой роман, откуда и взяты были типы характеров, сыгранные некогда со всенародным успехом замечательными артистами Петром Алейниковым и Борисом Андреевым, – в чистом виде сочинены им, далеко оттолкнувшимся, подобно Беку, от живой натуры» (А.Нилин. Станция Переделкино. М., 2015. С. 31).
Свой первый роман «Человек идёт в гору» Нилин напечатал в 1936 году в журнале «Новый мир». Тогда же в московской прессе стали регулярно появляться и его рассказы.
«…Павел Нилин, – утверждал С.Гехт, – развивается быстро. Мы видим литератора-реалиста. Мы верим в правильность и жизненность описываемых автором событий и начертанных им характеров. Эти рассказы – удача» («Литературный критик». 1938. № 4. С. 172).
Правда, другой критик – Корнелий Зелинский считал, что Нилину не доставало мастерства. По его мнению, первые рассказы Нилина были лишены красок, но изобиловали разговорными шаблонами.
«Оттого, – писал критик, – произведения Нилина могут быть легко сокращены. Никакой работы над словом читатель не чувствует у Нилина» («Литературное обозрение». 1938. № 6).
В конце 30-х годов Нилин решил попробовать себя ещё и в кино. В частности, он написал сценарий «Любимая девушка». Новый председатель Комитета по делам кинематографии Иван Большаков в 1940 году предложил по нему снять фильм. В пояснительной записке для правительства главный киноначальник сообщил:
«Любимая девушка» – П.Нилина.
Сценарий посвящён изображению бытовой и производственной жизни рабочей молодёжи, комсомольцев одного из крупных московских заводов, проблемам советской семьи, отношения к ребёнку, преодоления пережитков капитализма.
Сюжет построен на остром столкновении двух влюблённых друг в друга молодых людей – стахановца Добрякова и комсомолки Вари и отношении к этому окружающих. Личные отношения персонажей в сценарии органически переплетены с общественно-производственной жизнью завода» (РГАСПИ, ф. 82, оп. 2, д. 960, л. 28).
Снимать фильм было поручено Ивану Пырьеву. На экраны картина вышла в 1940 году.
В том же 1939 году Нилин переработал и свой роман о шахтёрах Донбасса «Человек идёт в гору». Получился киносценарий «Большая жизнь». Делать фильм по нему взялся режиссёр Луков. Премьера первой серии состоялась в феврале 1940 года. Критика была в восторге. А писатель за свой сценарий в 1941 году получил Сталинскую премию второй степени.
Впрочем, Нилин не забывал и прозу. Так, перед войной он опубликовал в «Новом мире» повесть «О любви».
Когда началась война, Нилин стал военкором. Уже в ноябре 1941 года он по следам первых трагических событий написал повесть «Линия жизни».
Судя по дошедшим до нас документам, Нилин даже в драматические моменты боялся полной творческой свободы и постоянно оглядывался на власть. Как он не любил, к примеру, Константина Федина! А за что? У Федина хотя бы была та культура, которой так недоставало Нилину. Осенью 1944 года чекисты доложили секретарю ЦК ВКП(б) Андрею Жданову, как Нилин в частных разговорах костерил Федина.
«Федин, – заявлял Нилин, – не настоящий писатель, его писательская работа – имитация, повторяющая идеи и мысли чуждых нам заграничных писателей. Федин как-то без основания, вдруг, занял у нас место «великого русского писателя», он страдает преувеличенным самомнением и ничего не дал созвучного нашей эпохе. Он – ложнореволюционный, а не народный писатель…»
А что – Нилин был настоящим художником? Бросьте.
Сразу после войны киношники сняли по сценарию Нилина вторую серию фильма «Большая жизнь». Но она вызвала раздражение в Кремле.
9 августа 1946 года вопрос о фильме рассматривался на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б). Подробный анализ картины сделал один из главных партийных идеологов Андрей Жданов.
«Должен заметить, – сообщил он, – что это название [«Большая жизнь». – В.О.] не соответствует содержанию, особенно название «Большая жизнь» предполагает, что там должен быть дан большой размах восстановлению. Речь идёт о восстановлении Донбасса после ликвидации немецкой оккупации. Здесь должны быть показаны соответствующим образом и люди, и их идейная сторона, и их работа. Ни того, ни другого в фильме нет.
Какие основные недостатки фильма в отношении идейном? Самое главное заключается в том, что в фильме явно смешиваются две эпохи. Донбасс и его восстановление показаны, как будто бы речь идёт не о восстановлении в 1945 или в 1946 годах, на том уровне, который достигнут нами в течение четвёртой пятилетки, а восстановление Донбасса показано на том фоне и в таком виде, как будто речь идёт об эпохе после окончания Гражданской войны или после окончания Первой мировой войны. Не тот Донбасс показан в фильме. Восстановление проводится не на основе механизации трудоёмких работ, а на грубом физическом труде, и, собственно, основная идея фильма заключается в том, что для того, чтобы восстановить (а фильм имеет и общее значение, не только узкое для Донбасса) наше народное хозяйство в результате войны при помощи механизации, восстановление идёт при помощи грубого физического труда. Люди, которые занимаются восстановлением, показаны извращённо. Это не те люди, которые характеризуют современный Донбасс. Это люди малокультурные, пьяницы, малопонимающие в механизации современной, это не те люди, которые сейчас там работают. Этот фильм представляет из себя апологетику, поднимает на щит грубый физический труд и извращает действительность, извращает всё, что делается сейчас, идеализируя грубую физическую силу. Это не соответствует правде и идейно не выдерживает никакой критики.
Второй крупный недостаток заключается в том, что в фильме неправильно трактуется отношение между государством и коллективом. Шахтёры, которые восстанавливают разрушенную немцами шахту, это – артель шахтёров, которые без всякой помощи государства и, можно сказать больше, вопреки государству, ибо артель шахтёров восстанавливает эту шахту на свой риск и страх при противодействии государственных и партийных органов. Государство и партия представлены там несколькими лицами, главным образом директором треста и секретарём партийной организации шахты. Директор треста запрещает восстанавливать шахту, не оказывает помощи, что это восстановление производится якобы по инициативе и на основе самодеятельности самих шахтёров. И как всё это воспитывает наших людей? Да разве мыслимо восстановление Донбасса и какой-либо другой отрасли производства без организующей роли государства во всех предприятиях? Это есть безусловное извращение всех отношений между государством и коллективом, и воспитывает неправильное отношение.
В связи с такого рода фальшивой трактовкой отношений между государством и коллективом находят выход такие явления, когда человек рискует партбилетом, если будет принимать участие в восстановлении. Да где же это видано, чтобы секретарь парткома был представлен как лицо, которое за восстановление могут исключить из партии? Это звучит как издевательство. Государство не показывается как основной рычаг восстановления, а показывается как сила, равнодушная к восстановлению, если не противодействующая. Это вредная идея.
Третий факт. Восстановление этой шахты начинается после того, как она была освобождена войсками Красной Армии. И получается так, что война продолжалась, но восстановление началось до окончания войны. И шахтёры, которые участвуют в восстановлении, они забыли о войне. Там нет разговора о продолжающейся войне, т.е. общая обстановка, она не соответствует исторической правде, ибо восстановление Донбасса шло на фоне продолжающейся войны».
А как отреагировал на эти обвинения Нилин? Он стал оправдываться и просить начальство разрешить ему и режиссёру всё переделать.
«Я, – лепетал писатель на Оргбюро ЦК, – главным образом отвечаю за сценарий, который напечатан в отдельном издании. Я отвечаю и за фильм, хотя не всё сделано точно по сценарию. Я думаю, что недостатки, о которых говорил т. Жданов, можно отнести и к сценарию. Я начал писать сценарий, когда ещё не закончилась война, и поэтому произошло смешение эпох. Тогда только приступали к восстановлению, и мы не могли угадать в дальнейшем всего размаха этого дела. Я не хочу смягчить свою вину, как литератор и коммунист я обязан смотреть дальше, но произошло смешение.
У нас были и удачи. Мы с Луковым делали и раньше картины. Я думаю, что нам могли бы поверить, что мы исправим картину и потому, что много денег потратили и есть сценические куски, которые свидетельствуют о том, что их можно исправить и сделать фильм, который понравится народу, тем более что мы сейчас располагаем большим материалом, чем тогда. Тогда трудно было работать с таким материалом. Я не хочу оправдываться этим, а хочу сказать, как было. Я просил бы, чтобы нам помогли исправить это дело. Очень жалко, что трудно и деньги потрачены зря из-за того, что мы не сумели показать так, как надо. Вот всё, что я хотел сказать».
Но Сталин к мольбам Нилина не прислушался.
Окончательные итоги были подведены 4 сентября 1946 года в постановлении ЦК ВКП(б). В нём вторая серия фильма «Большая жизнь» была охарактеризована как порочная в идейно-политическом и крайне слабая в художественном отношении.
Вскоре после смерти Сталина Нилину предложили съездить в Сибирь.
«В тот же пятьдесят четвёртый год, который отец не любил вспоминать (вспоминать даже сорок шестой, когда разносили вторую серию «Большой жизни» и всё висело на волоске, ему было гораздо интереснее), – рассказывал его сын Александр, – он съездил в командировку от «Правды» к себе на родину – увидеть гигантские стройки – и оттуда писал матери, что чувствует силы сочинить что-то настоящее, увиденное наводит его на сюжет, который сможет увлечь всецело, чего с ним не бывало давно или вообще никогда прежде не бывало. Но по возвращении он ни за какую эпопею так и не сел, ограничился двумя рассказами, никак не связанными с поездкой» (А.Нилин. Станция Переделкино. М., 2015. С. 73).
Потом последовала повесть «Испытательный срок». Она получила хорошую прессу. Главный редактор «Знамени» Вадим Кожевников даже предложил писателю войти в редколлегию журнала. Ну а потом Нилин вернулся к своему довоенному рассказу «О любви» и попытался переработать его в повесть «Жестокость». В это время застрелился Фадеев. Потрясённый Нилин посчитал необходимым в уже готовый текст внести существенные коррективы. Его сын Александр рассказывал:
«Теперь я догадываюсь, что работавший над превращением старого рассказа в новую повесть отец прикидывал-примеривал случившееся с Фадеевым на себя, пытался точнее представить себе состояние Фадеева перед тем, как спустить курок.
У отца и в старом рассказе герой стрелялся, но сейчас он как писатель пытался сделать более психологически обоснованным мотив, ведущий к самоубийству.
Когда это случилось на соседней даче, к тому же с хорошо знакомым человеком, это не могло не сказаться на тех уточнениях, которые он вносил в текст.
Герой перестаёт быть вымышленным, когда писатель всем своим существом входит в его состояние.
Возможно, я уж слишком элементарно трансформирую свою смутную, в общем, догадку.
Вскоре после выхода повести «Жестокость» в журнальной книжке мы сидели в ресторане Дома литераторов за одним столиком с поэтом Павлом Антокольским и его женой, актрисой Зоей Бажановой.
И муж и жена близко дружили с Фадеевым – он жил во время войны у них на квартире (этой квартире также часто гостивший там Константин Симонов посвятил стихотворение «Дом друзей») – дом друзей, между прочим, был и домом военной любви Александра Александровича и Маргариты Алигер.
Антокольские завели разговор об отцовской повести – и Зоя сказала, что она с первых же строк поняла, что это «про Сашу».
Отец сказал Зое, что совершенно не имел в виду Фадеева. Он и потом сердился, когда проводили прямую параллель между его героем и Александром Александровичем» (А.Нилин. Станция Переделкино. М., 2015. С. 77).
Поставив точку, Нилин повесть предложил журналу «Знамя».
«Разумеется, повесть надо печатать, – заявил 17 сентября 1956 года в своём отзыве Ефим Дорош. – Как и в предыдущей повести Нилина, меня привлекает здесь не столько увлекательность сюжета, сколько те добрые чувства и мысли, какие возникают при чтении повести. В этом отношении настоящая повесть равна предыдущей. Речь здесь идёт о прошлом, но вся вещь обращена в настоящее. Я убеждён, что она сослужит хорошую службу делу коммунистического воспитания советского человека, особенно молодёжи. Хочется ещё сказать, что и в этой повести Нилин отлично передаёт поэзию первых лет Советской власти, что не только герои его, но и вся атмосфера повести учат справедливости, уважению к человеку и ненависти к тем, кто попирает человеческое достоинство. Многое в повести перекликается с некоторыми из высказываний Ленина, которые мы прочитали недавно в «Коммунисте». Можно бы обо всём этом и не говорить, потому что вопрос о публикации повести уже решён, но мне хочется высказать здесь своё уважение к писателю, к честной и очень нужной его работе, к человеколюбивому его таланту. У меня имеются лишь несколько замечаний и вопросов, касающихся стиля и некоторых примет времени, – например, были ли «майки» в те годы, вернее, назывались ли они так, – всё это я пометил на рукописи красным карандашом» (РГАЛИ, ф. 618, оп. 16, д. 312, л. 45).
Читая потом уже вёрстку журнала, Дорош повторил, что «Жестокость» – вещь очень важная.
«Ещё раз, – подчеркнул он, – с интересом и волнением прочитал эту талантливую, умную и человечную повесть. И дело не только в той правде, с какой изображено далёкое от нас время, – повесть теснейшим образом связана с сегодняшним днём, многому учит, о многом заставляет думать. Ведь и сегодня у нас ещё достаточно людей, которым мог бы сказать милый Петя Бегунок: – «Что она такая несчастная, что ли, Советская власть, что её надо сильно подкрашивать и малевать?» Повесть воюет против непрошенных «защитников» советской власти, против современных Узелковых, Голубчиков и иже с ними, против тех, кто полагает, что существуют две правды, и одна из этих правд для них, для избранных, а другая для малых сих.
См. стр. 1, 3, 5, 11, 20, 21, 24, 25, 29, 33, 34, 37, 39, 42, 44, 45, 46, 50, 52, 57, 59, 63, 66, 67, 68, 69» (РГАЛИ, ф. 618, оп. 16, д. 312, л. 85).
В 1958 году наконец вышла и запрещённая вторая серия фильма «Большая жизнь». Правда, уже в переработанном виде. Но эта версия мало кого тронула.
«Увы, – писал кинокритик Р.Юренев, – она не выдержала испытания временем. В ней не хватает молодого задора, морального здоровья, полнокровных образов первой серии. В изобразительном решении чувствуется искусственность, павильонность» («Советский экран». 1989. № 4).
В 1962 году Нилин написал повесть «Через кладбище». К этому времени писатель в узких литературных кругах позиционировал себя уже как либерал.
«Вечером гулял с Нилиным, – записал 19 июня 1963 года в свой дневник его сосед по писательскому дачному городку Переделкино Корней Чуковский. – Он на словах страшно левый. Бранит Хрущёва за то, что тот сказал в Дании заносчивую речь. «Ему бы поучиться у датчан сельскому хозяйству. Ведь как-никак маленькая страна, 5 миллионов жителей, а кормит молочными продуктами половину земного шара. Зачем такое зазнайство». Нилин пишет сейчас о Бурденко и рассказывает случаи гражданской доблести Бурденко (т.е. его мнимых выпадов против Сов. власти)».
В 1968 году Чуковский записал в дневник, как Нилин талантливо изобразил Сталина. Он почему-то был уверен, что Нилин тогда был занят романом о сталинской эпохе и о Сталине. Но его сын Александр утверждал, что никаких набросков к книге о Сталине его отец ни тогда, ни после не делал.
«Но ни романа, ни даже повести или рассказа о Сталине, – уверял Александр Нилин в своей мемуарной книге «Станция Переделкино», – так и не случилось».
Умер Нилин в ночь на 2 октября 1981 года. Похоронили его на Ваганьковском кладбище.
«Человек он был сложный, – сообщил А.И. Пантелеев Лидии Чуковской после смерти писателя, 19 октября 1981 года. – Тем, вероятно, и интересен. Мы с ним виделись один-два раза в пять лет и радовались оба. Когда я ехал на очередной, июльский съезд, я думал: кого бы я там хотел увидеть? И, кроме Нилина, никого не вспомнил. В декабре в этом куцем списке был ещё Каверин».
Я не литературовед и, слава Богу, не литературный критик. Я свободен в своих высказываниях о литературе и писателях. Если к “Большому Начальнику” Константину Федину и претензии большие, то к Павлу Нилину мои личные мнения гораздо мягче. Я привык судить авторов по их лучшим произведениям, а не по неудачам. У Павла Нилина мне очень нравятся его “Жестокость”и “Испытательный срок”. В этих повестях живут яркие персонажи, живут насыщенной жизнью. Поэтому и фильмы по мотивам этих произведений получились талантливыми. Если мне не изменяет память, то и фильм с Валерием Золотухиным, Еленой Прокловой и Владимиром Высоцким был снят по рассказу Нилина “Дурь”? Замечательный фильм! Я понимаю, почему Алексей (Леонид) Пантелеев сказал о Нилине такие добрые слова. Пантелеев был глубоко верующим христианином и он чувствовал глубинную душевную доброту Нилина. Не нам осуждать “трусость” Нилина, Нилин не Федин. А книги и фильмы по его книгам будут востребованы зрителями и читателями ещё долго. Счастливая судьба не очень счастливого человека!
Фильм по рассказу Павла Нилина “Дурь” назывался “Единственная”. Был снят в 1975 году режиссёром Иосифом Хейфицем. Фильм о любви шофёра Коли Касаткина к своей непутёвой жене.
Время их всех сломало.
Но все-таки и “Жестокость”, и “Испытательный срок”, и “Через кладбище” какое-то место в отечественной литературе занимают.
Да, беллетристика, – но все-таки выше среднего.