Неудавшийся реванш карикатурного Бонапарта Керенского
№ 2024 / 43, 09.11.2024, автор: Илья РЯБЦЕВ
9 ноября 1917 года панически бежавший из столицы Александр Керенский предпринял попытку реваншироваться с помощью казачьего корпуса генерала Краснова, совершив «победоносный» марш на Петроград.
Однако эта его запоздалая инициатива, как и почти все прочие, за которые брался этот позёр, политический нарцисс и словоблуд, обернулась фарсом. Точнее говоря, трагифарсом. Он хотел по-быстрому достичь штаба казачьего корпуса Краснова, расквартированного под Петроградом ещё со времени так называемого корниловского мятежа. С конца августа — начала сентября казачьи части стояли в столичных пригородах: Царском Селе, Гатчине, Павловске и Петергофе, по разным оценкам насчитывавших от 7 до 17 тысяч казаков.
Однако в октябре ситуация кардинально изменилась. Уже вовсю подготавливавшие переворот большевики воспользовались тем, что начальником штаба Северного фронта был генерал Бонч-Бруевич, являвшийся старшим братом Владимира Бонч-Бруевича, личного друга и секретаря Ульянова (Ленина), впоследствии вошедшего в состав первого Совнаркома в качестве управделами. Под влиянием брата генерал Бонч-Бруевич разделил казачьи части и под предлогом необходимости отпора немцам направил их под Ригу и на другие позиции.
В результате на момент появления в Гатчине и Царском Селе Керенского там оставалось только 700 казаков. По приезде Керенского казаки сообщили ему неутешительную новость о том, что штаб корпуса и сам генерал Краснов находятся в Пскове. Не знавший всего расклада сил Керенский отправился в Псков.
Командующий фронтом сразу же дистанцировался от Керенского (которого вообще мало любили в армии) и заявил о своей нейтральной позиции. Раздражённый Керенский сумел-таки найти Краснова, согласившегося дать казаков для подавления мятежа в Петрограде. Однако казаков было не 7 тысяч, на что рассчитывал Керенский, а только 700. Несмотря на то что затеянное героическое предприятие выглядело авантюрно, это не смутило боевого адвоката Керенского. По-видимому, вдохновлённый примером 300 спартанцев (а, быть может, и 100 днями Бонапарта Наполеона), он во главе «армии», которую правильнее было бы назвать отрядом, пошёл на Петроград. Со стороны узурпаторов-большевиков навстречу ему выдвинулся отряд под командованием председателя Центробалта — матроса с угрожающей хохлацкой фамилией Дыбенко. Тот, к сожалению для Керенского, ничего не знал ни о 300 спартанцах, ни о 100 днях Наполеона, зато пользовался большим авторитетом у рЭволюционной общественности.
В Гатчине произошла встреча революционных матросов и порядком уставших от столичного бардака казаков. На встрече обе стороны неожиданно быстро пришли к консенсусу и приняли солидарное решение арестовать несостоявшегося царя Леонида-Бонапарта-Керенского.
Надо отдать должное бывшему адвокату, он всё-таки обладал одним талантом, и хоть не государственным, зато позволившим ему благополучно пережить большинство участников и свидетелей бурной революционной эпохи и мирно умереть в Америке в почтенном возрасте 89 лет. Ещё под Гатчиной он, наделённый «сверхъестественным чутьём, понял, что сейчас его будут бить — может быть, даже ногами», и предусмотрительно скрылся, навсегда оставив политическую сцену, а заодно и привычку предаваться сомнительным историческим аллюзиям.
Заметка, наводящая на размышления. К слову, о Керенском есть книга/ ЖЗЛ/ Владимира Федюка- историка.
Как важно в переломные моменты истории иметь “кризисного управляющего- толкового.
Им стал- мы знаем Ленин, правда, начитался Маркса, утопист.
Но тем не менее основанная Лениным партия продержалась у власти до 1991 г.
Горбачёв оказался аналогом Керенского. А в Китае хорошим кризисным управляющим стал Дэн Сяо Пин…