Орлы в «Слове о полку Игореве» – сизый против «шизого»

№ 2025 / 1, 10.01.2025, автор: Максим АРТЕМЬЕВ

Никогда б не подумал, что буду писать о «Слове о полку Игореве». Во-первых, это далеко от моих научных (и ненаучных) интересов. Во-вторых, в русской и западной традиции на «Слове» любят создавать себе известность разного рода чудаки, шарлатаны и проходимцы. То объявляют его подделкой, то найдут, якобы, автора, то ещё чего-нибудь придумают скандального. И выходит так, что серьёзному человеку заниматься «Словом», вроде бы, и неприлично, попадаешь в компанию заведомых жуликов.

Благо простор для домыслов даёт множество «тёмных» мест и слов в тексте, вызывающих споры, все эти «шеломянем еси» да «Карна и Жля». А кто может их разрешить? И на основании чего? Оригинал рукописи (которая сама по себе была копией с копий за несколько веков) не сохранился. При первом издании наборщики, вслед за переписчиками, допустили множество ошибок. Поэтому то, что мы знаем как «Слово о полку Игореве» в современном переводе и толковании, во многом не более чем предположения разной степени основательности и убедительности.

 

 

Вспомним классический пример редактирования-осмысления – «растѣкашется мыслію по древу». Сама метафора растекания мыслию по дереву слишком смела для XII столетия, потому предпринимались многочисленные попытки истолкования. Сошлись на том, что имеется в виду белка – «мысь», слово, вроде бы, псковское, однокоренное с «мышью». Но и эта версия сегодня вовсе не является доминирующей.

У меня же возникло сомнение отнюдь не по тёмному месту, а по вполне себе «ясному», на первый взгляд. Полностью уподобления Бояна (кто он такой – тоже никто не знает, одни измышления) выглядят так:

«Боянъ бо вѣщій, аще кому хотяше пѣснѣ творити, то растекашется мыслію по древу, сѣрымъ волкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы».

Всё бы хорошо, но меня на днях зацепила строка польского поэта Казимежа Пшервы-Тетмайера – To delfinów płynie fala chyża, «то дельфинов плывёт быстрая волна». Chyży (читается как «хыжы») значит «быстрый», но в некоторых смыслах и  «напористый», почти «хищный», родственным которому словом и является. В литературном украинском придумали, соответственно, словечко «хижий», значащее «хищный».

Так вот, «шизый» на современный русский переводят как «сизый». Но «сизый» это тёмно-серый цвет, с синеватым отливом. Как голуби («Стонет сизый голубочек»), либо как «сизый туман» у Цветаевой. А сизых орлов не бывает. Возьмём описания двух их видов, обитающих в тех степных местах, где протекал поход Игоря. Орёл-могильник: «тёмно-бурый, почти чёрный окрас оперения большей части тела», беркут: «цвет оперения взрослой птицы колеблется от тёмно-бурого до чёрно-бурого с золотистыми перьями на затылке и шее». Как видим, «сизостью» и не пахнет. Возразят, что есть народная песня про «сизокрылого орла». Но не про «сизого», во-первых, а, во-вторых, эпитет очень редкий в фольклоре для этой птицы.

Вряд ли безымянный автор «Слова» не знал, как выглядит орёл. Скорее всего, представлял очень хорошо, будучи тонким знатоком пернатых, поскольку при небольшом объёме произведения оно переполнено упоминаниями разнообразных птиц. Эта его «птицецентричность» бросается в глаза, начинается «Слово» с орлов, соколов и лебедей, и заканчивается воронами, сороками, галками, дятлами, соловьями и соколятами. Кроме того, почему «ш» вместо «с»? Все этимологические источники указывают на восточнославянское «сизъ» как исходную точку, вовсе не «шизъ».

Поэтому не могу не выдвинуть гипотезу (тут я уже сам встаю на зыбкую почву домыслов, но ничего не поделаешь, таковы законы жанра) о том, что в оригинале, наверное, было не «шизый». Что переписчик напутал, как и в случае с «мыслью» и многими другими словами. А стояло там что-то вроде «хизый-хижый». То есть орел, по мысли сочинителя, – быстрый либо свирепый. И то и другое к хищной птице более чем подходит. Чередование «з» и «ж» в однокоренных русских и польских словах – обычное дело, księżyc–князь. А начальную согласную как раз и не разобрали, «х» превратилось в «ш».

Не настаиваю на своей гипотезе. Она только скромное предположение. Я и сам не убеждён в его истинности. Но считаю вероятность того, что «шизый» – это вовсе не «сизый», весьма немалой. И только потому выступаю со своим наблюдением, чтобы другие, более образованные и знающие, могли отреагировать, высказать обоснованную критику.

И ещё. Всем знакома картина Васнецова «После побоища Игоря Святославича с половцами». Орлы в ней играют ключевую и символическую роль. Видимо, художник оказался зажатым между требованиями жизненной правды и правды художественной. Поэтому играющей в воздухе паре орлов он придал более светлый, сероватый оттенок – «сизый», как в литературном первоисточнике, а орла на переднем плане, сидящего на земле, нарисовал, таким, каким он есть в действительности, тёмно-бурым. Причём сизость пары орлов можно приписать оптическому эффекту освещения вечерней зарёй, а не их природной окраске. Так что с художника, в случае критики специалистов, взятки гладки. Ох, не прост был Васнецов, не прост…