Словоловие

Рубрика в газете: Поэтический альбом, № 2013 / 1, 11.01.2013, автор: Дмитрий ЛАРИОНОВ (г. Нижний Новгород)

 

 

ХИЧ

 

На дорогах, где мы росли,

Умывались подсолнечным утром,

Теперь – пепельные кустарники слив,

Бизнес-декор. Офисный хутор

Инфильтрирует документопотоки,

С набором услуг и реестром тарифов.

Мы влюблялись в сжатые сроки,

Когда уходили на Север последние скифы.

 

Те дороги, где мы росли,

Разделили на полосы белого цвета.

Пыль свободы, ссыпав в худые ладони-кули,

Сдули за грош – содержимого нетто

Хватит на пару хороших заплат,

Из тех, что мы вправе стянуть у портного.

Мили дорог – киловатты тепла

В новом сердце. Скифы вернутся. Только не скоро.

 

* * *

Девчонка с ахматовской чёлкой

Носила в клатче

Пару цветных камней.

Подошёл, прикоснулся к ней.

На полтинник, что в брючном кармане искомкал –

Возле детсада, купил несколько диких, цветных голышей.

От улыбки впадинки розовых щёк

Растеклись на лице запятыми.

– Вот и всё, продаю. У меня их – четыре.

Если нужно – завтра достану ещё…

– Несомненно. Им найдётся место в квартире.

Побежала в сандалиях по лужам,

Панамку прижав к голове.

Я взял такси. Отправился к другу – на ужин.

Друг меня угощал: апельсины, газета, дешёвый портвейн.

 

Девчонка с ахматовской чёлкой.

Носила в клатче

Пару цветных камней.

 

Слой за слоем – годы на ней,

В городе ветра, что охвачен Окою и Волгой,

Правили руки и грудь. Заставляли невольно взрослеть.

Менялись привычки, цепочки, футболки…

—————————————————————

Юность – босоногая девочка. С именем редким.

Юность – кофе абитуриентки.

 

Для меня с каждым годом дороже –

Выцветший снимок /строчки на жёлтом оттенке/:

 

«Клею сырой подорожник,

На разбитые от асфальта коленки.

 

Девчонка с ахматовской чёлкой».

 

 

 

СКОМОРОХИ
 

…без привязки, партбилета

И нательного креста.

В городах, срывая цепи, /сердце многих – для холста/

Обнажают мысли словом,

Клеят строчки на сюжет,

Задвигают в чарты полок на рекламном стеллаже –

 

Скоморохи с рваным сердцем,

Ридикюлем, рюкзаком,

Взяв плацкартные билеты, направляются пешком

К пунктам зданий перевозок,

Обработки багажа,

Заучив дожди – как ноты. Бледных станций сторожа.

 

Лежебокими ночами,

Под желанный стук колёс,

/Запотелый месяц в небе – жидок, болен, безволос/

Через призмы твёрдых стёкол

Лечат стёртые зрачки.

Пассажиры этой ночью – внебольничные врачи.

 

У одних – в горошек платье,

У других – рубаха в клеть.

И у каждого второго – своя правда. И на треть

Отсыревшая прозрачность

После спетого вина,

Так бездарно вскрыта словом. В диалогах – раздана.

 

Признаю – они другие.

На оси координат –

Для кого-то Питер – слитен. Для кого-то –

Ленинград.

Наша схожесть и несхожесть

Состоит всего лишь в том,

Что один – на круге – первом, а второй – прыгун с шестом.

 

 

OUISCONSIN

 

Она изменилась.

Она стала другой.

 

Девушка на ферме Висконсина

Ждёт ранней осени,

 

Чтобы никогда

Не вернуться домой.

Никогда не вернуться…

 

Мы были знакомы. Я не был влюблён.

Но сегодня мне снилась горечь фиалки…

И сахарный клён.

 

 

ВНЕЖЕ

 

Марине Кулаковой

Время – беременно переменами

На момент утверждения, что рождение –

Последние муки эпохи, что плохи

И невыносимы, как снаряды забытой Цусимы.

 

Сроки вынашивания – раскрашены

В часы повседневности, веры, верности,

В паруса диалектики. Мы – электрики.

 

Мы жрём электричество, преобразуя в количество

Некогда качество. Язык мой – язычество.

 

Новообрядчество. Новокрещение.

Притворные в храме – ждут угощения.

 

И он – тоненький мальчик. Такой не заплачет.

При первой примете – руки сложит на ветер.

Вспорхнув с подоконника вифлеемовым Плотником.

 

В его жилах – мгновение…

В его жилах – мгновение…

И силлабо-тоника.

 

 

В КОФЕЙНЕ

 

Морфинист-наблюдатель, вахтёр сизых улиц,

Над чашкой сутулясь,

Читает газеты.

 

Он – в поисках правды.

Он – в поисках ветра.

 

Но ветры – в парадных.

Скрепят ржавью петли.

 

Ослепший художник ворует салфетки.

Выстроив очередь, блондинки-брюнетки

Пахнут парфюмом.

 

С видом угрюмым

Влюблённый студент запивает таблетку –

Одну за другой /кто он такой?/.

 

В терпком воздухе запахи табака…

/рингтоны мелодий разливаются парами топлёного кипятка/…

На каждое «здравствуй» – слышишь своё «пока».

 

А тому, кто на крыше –

…ему всякий раз интересно –

откуда взойдёт луна?

 

Почему раньше все сидели в одной песочнице,

/потом мама чистила уши, заставляла мыть голову/

Не обращая особого внимания на имена?

 

/это кому-нибудь нужно? Или, кому-то хочется?/

Двадцать лет – когда «всё сначала»,или «по-новому?

 

Теперь они – на разных этажах социального лифта.

/кто-то сторож в драматическом театре,

кто-то замдиректора на ВГТРК/

У кого-то параболический почерк.

Кто-то изменяет размеры шрифта.

Смекаешь, о чём я? Наверняка.

 

А тот, кто на крыше,

/веснушчатый, рыжий/ свободе веруя слепо,

Как тяжёлой простуде,

Отпускает с ладоней

Белого голубя – в синее небо.

 

Из кофейни выходят люди.

 

 

* * *

Небо тянет

Людей друг к другу,

Возможность существования – простыми словами:

Не даёт ей права забиться в угол,

Ему – растаять полушкой

В худом кармане.

 

Не опасаясь

Разлуки, сквозных расстояний,

Недель, категорий, прочитанных писем,

Подчиняясь традиции – выхватывать числа,

В графике сменных работ,

Где он – постоянен.

 

 

РЕШИЛАСЬ.

 

Лезет багаж из матерчатых сумок.

Имитируют тягу к бездонным советам.

 

Ветер с моря – меняется дважды в сутки.

Лёгкие – солоны. Всего час до лета.

 

Бриз – на кончике носа.

 

 

---

 

Дмитрий Ларионов родился в 1991 году. Студент филологического факультета ННГУ им. Лобачевского. Автор сборника стихов «Первое Солнце» (2010). Участвовал в проекте нижегородской поэтессы Марины Кулаковой: «Живая эстетика. Жест». Живёт в Нижнем Новгороде.