Я ВПРАВЕ ТАК СУДИТЬ
Рубрика в газете: Скандалы и расследования, № 2019 / 48, 26.12.2019, автор: Алина ЧАДАЕВА
Добрый день,
уважаемая редакция «ЛР»!
Прочитала в 43-м номере интервью со священником Константином Кравцовым и очень огорчилась. Его ответ на вопрос интервьюера о Великой княгине Елизавете Фёдоровне, на мой взгляд, возмутителен. Он подробно живописует реакцию княгини на убийство Распутина и её письмо по этому поводу к Александре Фёдоровне, которое послужило причиной их категорических разногласий. Священник манипулирует заповедью «Не убий» как завзятый ортодокс, не желая понимать, чем продиктована реакция Великой княгини на это событие. Она прекрасно понимала негативную, БЕСОВСКУЮ роль Распутина в политических реалиях того времени, да и в судьбе Дома Романовых, и – шире – России.
У меня есть книга «ЛЕСТВИЦА Великой княгини Елизаветы Фёдоровны». В ней я вовсе не обхожу острые углы её биографии. Через тернии имперского снобизма она пришла к вершине своего духовного восхождения. Её мученическая смерть смыла издержки её умонастроения, как смыла и перечеркнула их её подвижническая деятельность после трагической кончины мужа.
Дай Бог и многим современным деятелям религиозного департамента последовать примеру её самоотверженного служения Отечеству нашему в эпоху маловерия и стяжательства.
В своё время, когда мне выпала нелёгкая честь восстанавливать в Ветлуге Троицкий храм, осквернённый многими годами оккупации электромеханическим заводом, я часто ездила к Митрополиту Нижегородскому и Арзамасскому Николаю по деловым вопросам. Один из них – просьба к Владыке, человеку редкого подвижничества, дать в наш храм священника-подвижника. В ответ Владыка сказал: «А у меня в епархии всё больше НЕПОДВИЖНИКИ, матушка».
Дай Бог Константину Кравцову постоять возле Нижне-Селимской шахты, побывать в Иерусалиме в храме Марии Магдалины у мощей Святой великомученицы Елизаветы, чтобы холод его снобистского отчуждения, может быть, сменился на признание её истинной, не формальной Святости и прощения просить за грех её осуждения.
Я вправе так говорить, ибо стояла и у шахты, и у мощей святой Елизаветы в Иерусалиме, и изучала бесчисленное количество документов, с нею связанных, чтобы не погрешить против объективности в своей книге.
Вот уже сколько живу–не могу понять, как можно измерить святость, определить где истинная и не совсем истинная…Все-таки 21 век на дворе, потому и лексику надо менять, чтобы у человека читающего не возникали вопросы … А то ведь прочел здесь “Дай Бог Константину Кравцову постоять возле Нижне-Селимской шахты” и в памяти –Салтыковская “Наша общественная жизнь”—Уже отпустил он себе бороду до чресл*, уже перестал и чесаться и мыться, уже обзавелся и гноищем и вретищем, уже начали являться к нему и искушения в виде обнаженных блудниц; одним словом, еще один шаг, и побежал бы этот человек, как оглашенный, в пустыню, и стоял бы там, быть может, и доднесь на одной ножке… Спасли его от этого пассажа клопы”