ВЕЛИКИЙ!

№ 2017 / 27, 27.07.2017

В войсках не было человека сильнее его. Ермолова за глаза называли Геркулесом. Но Василий Григорьевич Костенецкий и ростом был выше и сложением богатырь более и силищу имел страшную.

 

В суровые и тяжкие годины,

Коль вражья попирала Русь нога,

Рождались, поднимались исполины,

И гнали прочь от Родины врага!

 

Характер их и добрый и простецкий,

Да Дух в груди их вещий бушевал,

Таков встаёт Василий Костенецкий,

Земли от Русской Русский генерал…

 

В галерее Героев Отечественной Войны 1812 года на кого не посмотришь – личности уникальные! Но есть и такие, которые на общем великолепном фоне сияют ярче остальных. Многие из них недооценены в силу интриг, низкого дворянского происхождения или других причин. А некоторые вообще неизвестны широкому кругу людей. Сегодня я расскажу об одном из самых скромных, душевных и умных генералов той знаменитой эпохи.

В Русской Армии было три артиллерийских начальника, которых на современный лад можно назвать мега звёздами. Первый из них граф Александр Кутайсов. Человек, идеальный во всём, от особенностей характера до боевых навыков. Второй знаменитый Ермолов. Алексей Петрович – профессионал с большой буквы и на поле боя художник! Но характер имел ужасный и тягу к интригам великую. Теперь поговорим о третьем. Они вместе служили, вместе воевали. И характер третьего из этой компании современники признавали идеальным. Открытый, честный, прямой и душевный! И чрезвычайно скромный… Его тоже любила вся армия и боготворили солдаты. За любого из них этот великий генерал запросто рисковал жизнью в многочисленных боях. А ведь слово великий в данном случае следует писать с большой буквы.

Великий! В войсках не было человека сильнее его. Ермолова за глаза называли Геркулесом. Но Василий Григорьевич Костенецкий и ростом был выше и сложением богатырь более и силищу имел страшную. Происходил из мелкого и бедного дворянского рода, а потому и шанс был только на военную службу. Учился Костенецкий в известном Втором Артиллерийском корпусе, куда попал по протекции знаменитого артиллерийского генерала П.И. Мелиссино, обращавшего внимание на талантливых детей, родители которых были стеснены в средствах. Точно таким же образом попал в корпус и будущий военный министр Аракчеев, которого, по свидетельству современников, Василий Григорьевич «частенько бивал во время учёбы в кадетах».

 

Портрет В.Г.Костенецкого мастерской Джорджа Доу.

Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж

(Санкт-Петербург)

 

По военной службе Василий Григорьевич именно карабкался, проходя все должности и ступени от низшей к высшей. «Крыши» и покровителей у него никогда не было. Он из бойцов старой формации. Боевое крещение получил ещё с Суворовым при штурме Очакова. Воевал и с турками и черкесами на Кубани, где проявил просто бесшабашную храбрость! Рассказывают, что в одном из боёв Василий Григорьевич в сопровождении нескольких солдат переправился через брод и атаковал неприятеля на телеге, чтобы не замочить порох! Когда Костенецкий с солдатами выпрыгнул из импровизированной «тачанки» прямо в центре неприятельского лагеря «с оружейным и сабельным боем», враги были просто обескуражены, а подоспевшие русские части завершили разгром. С нуля создавал в Черноморском казачьем войске конные артиллерийские роты, после чего, наконец, попал в Лейб-Гвардию.

Слава его загремела во время наполеоновских войн. Командуя конно-артиллерийской гвардейской ротой Костенецкий прикрывал отход русской армии при Аустерлице. И прикрывал очень эффективно, держа французов на дистанции и нанося им тяжёлые потери. Шесть его орудий ушли после боевого контакта благополучно, а вторая половина пушек при смене позиции попала под французскую кавалерию и была перехвачена. Прислуга отбивалась из последних сил и пушки были фактически захвачены неприятелем. В сопровождении всего одного солдата полковник Костенецкий вернулся за своими орудиями… И разговор у него с французами состоялся очень суровый – именно в этом кавалерийском бою Василий Григорьевич в полной мере опробовал огромную саблю, подаренную ему лично великим князем Константином Павловичем. Часть французских кавалеристов Костенецкий зарубил, остальных разогнал и рассеял. И вернул четыре пушки из шести. Две неприятель успел заклепать. Об этом подвиге стало известно всей армии. Костенецкий спас не только пушки, но и большую часть орудийной прислуги. И как Вы считаете, после этого к нему должны относиться солдаты? Принимая во внимание и тот факт, что его батарея своим грамотным артиллерийским огнём позволила армии отступить организованно и в полном боевом порядке, избежав огромных людских потерь. В большом авторитете после этого боя Василий Григорьевич был и у французов. Завидя его издали и узнав по огромному росту и знаменитой сабле, неприятельские солдаты и офицеры делали вынужденную паузу и старались держать дистанцию, чтобы под Костенецкого не попасть. За этот бой полковник получил своего первого Георгия.

Немного о той самой сабле. Во время смотра войск великий князь Константин Павлович спросил у Костенецкого, что за кривой кинжал у него в руке. Так аляповато и по-смешному коротко выглядела в огромной лапище Василия Григорьевича уставная сабля. Великий князь рассмеялся, назвал Костенецкого Великим и приказал сделать необходимые замеры. Подходящую по росту громадную старинную саблю удалось отыскать в запасниках Московского Кремля. Эта сабля и была подарена Костенецкому.

Василий Григорьевич был прекрасным артиллерийским профессионалом. Он ненавидел парады и смотры, называя это дело «игрушками». Всё свободное время уделял боевой подготовке личного состава. И результат не замедлил себя ждать. В сражении при Гейльсберге Костенецкий стоял на левом фланге русских войск. Сначала он «перестрелял» в артиллерийских дуэлях все находившиеся против него вражеские батареи и подавил пушки на позициях. В ходе перестрелок накрыл огнём прикрывавшие эти батареи части французских егерей. А после этого хладнокровно расстрелял оставшуюся без прикрытия артиллерии и стрелков линейную пехоту, одних положив на месте картечью, а других обратив в бегство.

Вообще, следует отметить один момент – Наполеон, будучи великим полководцем, сам был великолепным артиллеристом, защитил кандидатскую диссертацию «О метании снарядов» и роль артиллерии в бою видел и знал досконально. Французы в этом деле считались лучшими в Европе. До того момента, пока не встретились с русскими на поле боя. Можно прямо сказать, что такие русские артиллеристы как Резвой, Ермолов, Кутайсов, Костенецкий и другие схватились на полях сражений с лучшей артиллерийской военной системой своего времени. И не только не уступили в столкновениях, но и превзошли неприятеля по многим показателям. Что касается последних троих, то французы вообще не знали, что от них ещё можно ожидать. То они ведут огонь прямо «с лошадей», не отцепив передки. То нарочито далеко оттаскивают передки, создавая у неприятеля иллюзию возможности лёгкого захвата пушек. И даже в последний миг орудия не убирают, буквально сметая вражеских солдат картечью прямо со стволов (автор последнего «изобретения» именно Ермолов). Все трое были исключительно инициативными людьми и мастерами нестандартных действий!

Из всех артиллерийских сражений битва при Фридланде «самая пушечная». Фридланд стал звёздным часом для Костенецкого, как и для Кутайсова. В этом сражении не повезло Ермолову. Он сражался мужественно, грамотно и до конца. Но именно на его фланге развернул свою пушечную вакханалию лучший артиллерист Европы того времени Александр Сенармон. При изучении этого эпизода меня не покидает ощущение того, что будь против Сенармона Кутайсов или Костенецкий, возможно всё сложилось бы иначе. Последние двое всегда были чуть изящнее и действовали более изощрённо, чем Ермолов. С другой стороны я понимаю, что Сенармон в этом бою послал на три французские буквы самого императора, нарушил и не выполнил все его приказы, включая повторные и «настоятельные», поймал кураж, а потому новаторским артиллерийским наступлением сначала подавил русские батареи, а потом просто порвал пехоту, положив на месте треть русской гвардии. Т.е., проделал тоже самое, что Кутайсов и Ермолов при Прейсиш-Элау чуть ранее. Даже количество пушек совпадает – 36! Очень интересна реакция по этому поводу самого Наполеона, выслушавшего доклад своего адьютанта, прибывшего от Сенармона с очередным тактичным отказом убрать пушки подальше от русских: «Ну что же, господа! Артиллеристы люди упрямые, не будем им мешать!». Кутайсов в это время был по центру и прикрывал отход всей армии, о чём я рассказывал ранее в статье о нём. Очень тяжело пришлось Костенецкому. Прикрывая правый фланг русской армии под командованием князя Горчакова и обеспечивая организованный отход к переправе он вообще остался один против французов с двенадцатью орудиями и своими солдатами. И мостов уже не было. И Костенецкий справился! Его пушки и его люди последними ушли с левого берега реки Алле. Как обычно, Василий Григорьевич вместе с солдатами сам тащил пушки через брод по пояс в воде. За этот бой также как и Кутайсов был награждён шпагой с алмазами «За храбрость» и произведён в генералы.

Кампанию 1812 года Костенецкий встретил начальником артиллерии корпуса генерала Дохтурова. Его прямым артиллерийским командиром был граф Кутайсов. Василий Григорьевич отличился при обороне Смоленска. Но слава на всю страну пришла к нему на Бородинском поле. Интересный момент – именно его, а не Ермолова Светлейший князь Кутузов назначил начальником всей артиллерии после гибели Кутайсова. И Костенецкий доверие главнокомандующего оправдал в полном объёме. Сохранились все наградные рапорта по этому поводу. Но Костенецкий не просто прекрасно управлял артиллерией. Он не был бы Костенецким, если бы вновь не отличился как просто храбрый и сильный человек. Сей известный на всю Россию эпизод произошёл в центре боевых порядков Русской Армии. На одну из батарей навалились польские уланы и начали рубить прислугу. В этот момент на батарее появился Василий Григорьевич. Своих артиллеристов он не позволял обижать никому… Сколько бы ни было врагов против него самого и его солдат. Спешившись, генерал ворвался в ряды улан с артиллерийским банником. А дальше русский исполин пошёл крушить поляков направо и налево, разбивая головы, ломая рёбра и кости! Остановил его курьёзный момент – расшибая в кровь очередную неприятельскую голову, банник в руках генерала сломался… Тогда Василий Григорьевич вспомнил о знаменитой сабле… Остатки польских улан кое-как унесли ноги с батареи. Бой этот воочию наблюдали многие и он получил очень большой общественный резонанс. Русских артиллеристов учили работать в рукопашной не только саблями и тесаками, но и банниками и тяжёлыми артиллерийскими рычагами. Ничего необычного в этом не было. Но впервые в истории боевых действий банник оказался в руках целого генерала. Об этом случае после сражения доложили императору Александру Первому. Царь пожелал лично пообщаться с Костенецким. Содержание этой встречи стало достоянием всех, от солдат до представителей высшего общества. Во время беседы Александр спросил Василия Григорьевича, что он может для него сделать и как его отблагодарить? Костенецкий попросил императора ввести в артиллерии железные банники вместо деревянных, чтобы впредь не ломались в самый нужный момент. Царь улыбнулся и ответил: «В моей армии может быть много железных банников. Но где я возьму столько Костенецких, чтобы столь мастерски ими владели?». За Бородино генерал получил Георгия 3-й степени.

 

Аверьянов А.Ю. Подвиг генерала Костенецкого в Бородинском бою, 1993

 

И далее Василий Григорьевич принимал участие во всех сражениях с Наполеоном и во многих отличился. В рукопашную ходил постоянно. Кто говорит, что в войнах был ранен пять раз, а кто пишет, что за всю службу не получил ни одной царапины. Но этот Солдат с большой буквы был не просто прекрасным практиком и лихим рубакой. Я рассказываю сейчас об одном из умнейших военных специалистов своего времени. Находясь в Тарутинском лагере Василий Григорьевич добился часовой аудиенции у Кутузова, во время которой доложил ему свою знаменитую служебную записку о необходимости к созданию условий и предпосылок, которые вынудили бы Наполеона отступать по разорённой им самим старой Смоленской дороге. Таким образом мы можем предположить, что именно Костенецкий является автором стратегического плана по окончательному разгрому французской армии в России.

Ещё пара штрихов к портрету генерала. Он очень любил литературу и историю. Состоял членом нескольких литературных кружков и много писал. Был дружен и находился в активной переписке с историком Н.М. Карамзиным. Владел иностранными языками.

А теперь поговорим о человеческих качествах и личной скромности этого настоящего Солдата. Василий Григорьевич Костенецкий питался из солдатского котла и стоял на солдатском довольствии, что офицером, что будучи генералом. Предпочитал всему армейский борщ и каши. На стол ему всегда приносили то, что принимали в пищу его солдаты. За свою жизнь он не выпил ни капли спиртного. Вино и водку не употреблял категорически. Пил воду, чай, молоко и компоты. Вставал генерал с первым лучом Солнца и «шёл в росу», катался с утра в высокой траве. Обливался холодной водой и нырял в сугроб зимой, закаляя тело. Тренируя себя постоянно, поднимал пушки в качестве тяжести и жонглировал пушечными ядрами. Лафеты у пушек менял лично вместе с солдатами. Также принимал личное участие в вытаскивании увязших в грязи или снегу орудий. Кочергу завязывал в узел, подковы разгибал и пальцами ломал пятаки. Тяжёлую винтовку держал спокойно на вытянутой руке за кончик ствола. Запросто рукой валил на землю лошадь. Солдат любил и берег неимоверно. И солдаты отвечали ему такой же любовью и преданностью. Спал генерал на деревянной лавке. В быту не было скромнее его человека во всей армии. Обстановку его комнаты составляли большой деревянный стол и простые лавки. Был самым настоящим бессеребренником. Самой главной чертой его характера считали простоту и добродушие. А ещё современники отмечали его исключительную личную честность. С благоговейным восхищением и уважением Костенецкий относился к женщинам. По сути характера своего был очень влюбчивым человеком. Благородство и радушие демонстрировал к пленным и раненым вражеским воинам. Рассказывают, что французский музыкант, которого генерал подобрал замерзающим в снегу, обогрел и накормил у костра, так привязался к Костенецкому, что во Францию не вернулся и закончил свои дни в имении Василия Григорьевича. Есть у генерала и один непревзойдённый никем рекорд – его три раза награждали одинаковыми саблями «За храбрость» и дважды одним и тем же орденом – Святой Анны 1-й степени. Костенецкий в силу скромности скандал не поднимал, а только посмеивался…

В заключение скажу, что в отличие от того же Кутайсова, карьера которого на начальном этапе службы характеризуется словом «мажор», Василий Григорьевич начинал свой воинский путь со штык-юнкера. Был и подпоручиком и капитаном. И закончил службу в чине генерал-лейтенанта. Будучи уже в преклонных летах генерал Костенецкий отправился на свою последнюю войну. На личные деньги снарядил бригаду медиков, закупил лекарств и поехал в поражённую холерой губернию оказывать помощь простому люду. Заразился и умер от холеры в возрасте 65-ти лет. Вечная ему Память и Слава!

P.S. До конца своих дней Василий Григорьевич любил кулачные забавы. Руки обматывал толстыми полотенцами, чтобы не нанести бойцам травмы и выходил только против нескольких противников, которых после боя всегда зазывал на обед. Вот такой это был Человечище!

 

Константин САЗОНОВ