АРХИВНЫЙ ФРОНТ ОТ ЮБИЛЕЯ К ЮБИЛЕЮ (часть 1)

№ 2022 / 20, 27.05.2022, автор: Леонид МАКСИМЕНКОВ

Леонид Максименков – ведущий историк-архивист, который много лет изучает в том числе «белые пятна» в советской истории. Известно его пристрастие к военной истории. Он уже давно отслеживает все архивные публикации, приуроченные к важным датам. Правда, архивных начальников его мониторинги страшно бесят, и некоторые материалы исследователя ими сознательно замалчиваются. Сегодня мы знакомим читателей с наблюдениями Максименкова, которые касаются 75-летия Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Этот мониторинг сохраняет огромную актуальность и в наши дни, когда проходит специальная военная операция на Украине.

---

 

Канун Юбилея-75. Высший уровень

 

Для архивистов отличительной особенностью Юбилея-75 стало то, что историческая тематика кануна и хода Второй мировой и Великой Отечественной войн впервые достигла беспрецедентной степени актуализации. По обе стороны границы Российской Федерации иногда казалось, что речь идёт не об исторических эпизодах и баталиях, а о современных событиях. Никогда раньше наднациональные структуры Евросоюза и правительства отдельных стран ЕС и НАТО не выдвигали таких жёстких претензий РФ за действия и бездействия, акции и события, имевшие место 80 лет тому назад. Со стороны сегодняшней России это требовало архивно-исторического подтверждения фактов или их оперативного опровержения. Ведь задним числом, ретро-активно обвинялась великая держава, которая была победительницей во Второй мировой войне, а поэтому стала одним из гарантов послевоенного мироустройства. Казалось, что на скамью подсудимых пытаются посадить руководство страны, которое не только привело советский многонациональный народ, армию, государство и общество к победе, но и внесло решающий вклад в разгром нацизма и освобождение порабощённых народов Европы от гнёта и оккупации немецко-фашистской Германии.

19.09.2019 г. Европейский парламент принял резолюцию «О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы»[1]. Значительная часть этого документа посвящена под псевдонейтральным, квазинаучным и объективно-корректным заголовком (который сам по себе кодифицирует так называемые институты национальной памяти) разгромной и обвинительной критике действий сталинского руководства СССР в конце 1930-х – начале 40-х гг. В резолюции осуждается Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом и Договор о дружбе и границе между Германией и СССР, которые «поделили Европу и территории независимых государств между двумя тоталитарными режимами, что проложило дорогу к началу Второй мировой войны»[2].

 

 

Мощная идеологическая атака наднациональной европейской структуры с использованием исторических аргументов при чёткой пропагандистской коннотации несла черты хорошо скоординированной и спланированной акции. МИД РФ России отреагировало, назвав резолюцию Европарламента «очередным витком грубой фальсификации истории» и «ещё одной возмутительной попыткой поставить знак равенства между нацистской Германией – страной агрессором – и СССР»[3]. В то же время Федеральное архивное агентство (Росархив), как главный и руководящий орган архивно-исторического хозяйства России, никак не реагировало на череду этой и предшествующей ей резолюций, а тем более, не предприняло превентивных контрмер[4]. Главным критиком документа и одновременно аналитиком развернувшейся кампании выступил лично президент РФ Владимир Путин. На заседании Российского оргкомитета «Победа» 11.12.2019 г. он предупредил, что «тех, кто пытается спорить с такой ни на чём реально не основанной, беспардонной ложью, заранее обвиняют в “информационной войне против демократической Европы”, это цитата». Зафиксировав точку зрения безусловных оппонентов, президент обозначил позицию Российского государства:

«Наш ответ на ложь – это правда. Мы продолжим рассказывать о событиях, фактах Великой Отечественной войны, раскрывать и публиковать архивные материалы во всей их полноте. А то складывается впечатление, что некоторые наши оппоненты то ли читать, то ли писать не умеют, глаз у них нет, как будто не знают ничего.

А мы будем рассказывать об этом, в том числе и о победах и поражениях Красной Армии, о трагической судьбе наших пленных, о мужестве подпольщиков и позоре коллаборационистов, о трагедии Холокоста и преступлениях против мирных жителей, о бесчинствах националистов – приспешников Гитлера. Убеждён: в истории нет и не может быть “невыгодных”, “неудобных” страниц. Она нужна в совокупности, как единое целое, и для нас, и для будущих поколений, что особенно важно, причём без всяких прикрас и изъянов»[5].

Реалии, связанные с архивной отраслью упоминались на этом совещании РОК двадцать один раз, что само по себе является рекордом. Предметный отчёт о проделанной работе представил министр обороны РФ генерал армии С.К. Шойгу:

«Кроме того, нами ведётся активная архивная работа. В соответствии с Вашим поручением, Владимир Владимирович, мы изучаем архивные материалы о преступлениях против человечности в годы Великой Отечественной войны. Создана специальная комиссия. В настоящее время отобрано более 50 ранее не опубликованных документов, свидетельствующих о зверствах фашистской Германии на оккупированных территориях. Продолжаем поиск неизвестных героев Великой Отечественной войны. С начала года установлено 17 380 бойцов и командиров, которые отличились в боях, но не получили государственные награды. В настоящее время на основе архивных документов готовится к изданию сборник “Великая Отечественная война в цифрах”, в котором будут систематизированы статистические данные о Великой Отечественной войне для эффективного противодействия фальсификации истории. Кроме того, в 2020 г. будет издано более 50 военно-исторических трудов, исторических сборников, учебных пособий и военно-биографических словарей»[6].

 

Подобный размах архивно-исторической, исследовательской и публикаторской работы выдвигает Министерство обороны в авангард исследований и ставит далеко впереди федеральных архивов системы Росархива. На рубеже 2020 г. историческая тематика войны была поднята на беспрецедентную высоту. Памятно возвращение к этой теме в череде выступлений В.В. Путина в конце декабря 2019 г., в том числе на неформальном саммите СНГ (20.12.2019), на заседании коллегии Министерства обороны (24.12.2019) и на встрече с руководством палат Федерального собрания (24.12.2019)[7].

На первой встрече Президент сказал:

«Мне захотелось с этим разобраться, поэтому я попросил своих коллег поднять некоторые архивные документы. И когда я их начал читать, Вы знаете, мне показалось, что это будет интересно для всех нас, потому что, повторяю ещё раз, все мы и есть бывший Советский Союз […] Мы, повторяю, из архива подняли некоторые документы. Хочу Вас познакомить с некоторыми из них».

На заседании коллегии МО:

«Я времени не пожалел, попросил коллег подобрать некоторые материалы в архивах, посмотрел их. Неполный перечень этих документов я представил моим сегодняшним коллегам и руководителям стран СНГ».

Президент постоянно цитировал один архивный документ, а именно «циничную фразу посла Польши в Германии Ю. Липского, произнесённую в беседе с Гитлером 20 сентября 1938 года». Позднее газета «Коммерсант» отметит:

«Напомним, в конце 2019 г. между Россией и Польшей разгорелся дипломатический скандал. Владимир Путин назвал польского посла, работавшего в Берлине во времена Адольфа Гитлера, “сволочью” и “антисемитской свиньей”. В ответ польский Сейм принял резолюцию, в которой утверждается, что ответственность за начало Второй мировой войны лежит на гитлеровской Германии и СССР»[8].

15.01.2020 г. в ходе оглашения послания Федеральному Собранию РФ Путин ещё раз подчеркнул приоритетность выдвинутой им стратегической задачи: «Россия обязана защитить правду о Второй мировой войне». На этот раз политическая декларация была конкретизирована в форме нового глобального проекта, общенационального по своей сути:

«Мы обязаны защитить правду о Победе, иначе что скажем нашим детям, если ложь, как зараза, будет расползаться по всему миру? Наглому вранью, попыткам переиначить историю мы должны противопоставить факты. В России будет создан крупнейший и самый полный комплекс архивных документов, кино- и фотоматериалов по Второй мировой войне, доступных и для наших граждан, и для всего мира. Такая работа – наш долг как страны-победительницы и ответственность перед будущими поколениями»[9].

Через три дня после послания Федеральному собранию, 18.01.2020 г. президент посетил Государственный музей обороны и блокады Ленинграда, где встретился с ветеранами войны и представителями общественных патриотических объединений. Председатель Совета ветеранов Санкт-Петербурга Василий Волобуев поблагодарил президента за его позицию:

«Вы правильно в последнее время дали жёсткий и документальный отпор тем, кто пытается исказить историю Великой отечественной войны […] Мы теперь будем ещё более активно работать по борьбе с фальсификаторами истории».

На это президент ответил (цитата по официальной стенограмме):

«В. Путин: Извините, что я Вас перебиваю, просто не могу не добавить. Я уже говорил об этом, в Послании только что сказал: мы обязательно создадим центр архивных документов, кино- и фотоматериалов, и мы заткнём рот тем, кто пытается переиначить историю, подать её в ложном свете и принизить роль наших отцов, наших дедов, наших героев, которые погибали, защищая свою Родину и защищая весь мир практически от “коричневой чумы” – от нацизма. Я думаю, что этот сайт и вообще этот центр будет открытым и для наших граждан, и для всего мира. И мы не позволим этим попыткам представить историю в совершенно дурном свете. Хочу ещё раз подчеркнуть, мы этот поганый рот заткнём документами навсегда, чтобы неповадно было. […] Ещё раз хочу это повторить, пускай это прозвучит грубовато, но это так и есть: этот поганый рот, который открывают некоторые деятели «за бугром», для того чтобы достичь своих сиюминутных политических целей, мы заткнём правдивой документальной информацией»[10].

Комментируя это заявление Президента, обозреватель «Коммерсанта» и член президентского журналистского пула Андрей Колесников отметил:

«Надо было видеть его сейчас. Или лучше нет, не надо было. В этой истории Владимир Путин, без сомнения, пойдёт до конца. Раньше глаза Владимира Путина становились такими же стеклянными, только когда в самом начале двухтысячных говорил о войне в Чечне»[11].

В тридцатилетней истории новой России, да и во многовековой истории России вообще вряд ли был момент, когда архивно-историческая тематика занимала на декларируемом уровне государственных приоритетов такое бескомпромиссно главенствующее положение. Отечественная археография, «архивные документы» становятся одновременно формой и содержанием государственной политики.

 

Поручение Президента Пр-113. п.4к от 24.01.2020 г.

 

Подчеркнём и выделим задание по созданию Архивного центра и «публикации архивных материалов во всей их полноте». Эта директива, как минимум, должна была быть продублирована поручением Президента (например, Пр-№ … п.№ …. от….) с конкретными поставленными задачами, ответственными за их выполнение лицами и сроками для доклада («правительству обеспечить», «доклад до…», «ответственный…»). Действительно, одно такое поручение – по Архивному центру – было оперативно обнародовано 24.01.2020 г.:

«Пр-113. п.4к) к) обеспечить создание комплекса архивных документов, кино- и фотоматериалов, посвящённых Второй мировой войне. Доклад – до 20 апреля 2020 г., далее – один раз в полгода»[12].

Портал kremlin.ru определил ответственного за выполнение поручения – лично премьера правительства РФ М.В. Мишустина, а тематику документа – «Великой Отечественной войной», что не совсем точно передаёт хронологические рамки будущего мегапроекта. Скорее, это должно быть «Вторая мировая и Великая Отечественная войны». На момент окончания работы сообщений о докладе премьера президенту по этому вопросу в открытой печати не выявлено. Однако второго поручения по первой поставленной задаче – о «публикации архивных материалов во всей их полноте» – на момент окончания мониторинга нет. Без него «комплекс» окажется мертворождённым проектом. Архивно-историческая бюрократия задушит его своим формализмом и верноподданническими демагогическими объятиями. Из опыта изучения деятельности Федерального архивного агентства и его предшественников за последние 30 лет нам представляется, что единственным эффективным документом, регламентирующим выполнение поставленной мегазадачи, может и должно быть не Поручение, а Указ Президента (№ …, дата, «настоящий указ вступает в силу со дня его подписания»). Для ещё большей эффективности он мог бы быть продублирован федеральным законом. Пока этого не произойдёт, накопленный опыт свидетельствует, что без подобного директивного документа, поддержанного законодательной и исполнительной властью в центре и на местах, бюджетными и материальными средствами, закреплёнными институционными сдержками и противовесами, бюрократический аппарат Росархива эффективно и ответственно действовать не будет. Даже указы и законы не способны преодолеть инерцию ведомственного сопротивления, а де-факто саботаж. За прошедшие тридцать лет они не позволили реализовать ни один инновационный проект, связанный с модернизацией архивной сферы. Вспомним судьбу указов Б.Н. Ельцина № 83 и № 82 от 24.08.1991 «О партийных архивах» и «Об архивах Комитета государственной безопасности СССР». А ведь сегодня проект мегаархива о войне может стать флагманом модернизации отечественной архивной отрасли, если будет продублирован революционным прорывом в законодательстве.

19.06.2020 г., в канун очередной годовщины Дня памяти и скорби была опубликована статья Президента под названием «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим». В этой статье, а по сути дела, в манифесте и программе действий для историков и архивистов, в очередной раз красной нитью прошла высокая оценка архивного обеспечения заявленной темы:

«трудно, да и невозможно спорить с подлинными документами, которые, к слову, хранятся не только в российских, но и в зарубежных архивах […] принципиально важно опираться только на архивные материалы, свидетельства современников, исключить любые идеологические и политизированные домысливания […] Поэтому призываем все государства активизировать процесс открытия своих архивов, публикацию ранее неизвестных документов предвоенного и военного периодов – так, как это делает Россия в последние годы. Готовы здесь к широкому сотрудничеству, к совместным исследовательским проектам учёных – историков».

В этой статье вновь поднята тема создания глобального архивного центра:

«Забвение уроков истории неизбежно оборачивается тяжёлой расплатой. Мы будем твёрдо защищать правду, основанную на документально подтверждённых исторических фактах, продолжим честно и непредвзято рассказывать о событиях Второй мировой войны. На это в том числе нацелен масштабный проект по созданию в России крупнейшей коллекции архивных документов, кино- и фотоматериалов по истории Второй мировой войны, предвоенному периоду. Такая работа уже идёт. Многие новые, недавно найденные, рассекреченные материалы использовал и при подготовке этой статьи […]»[13].

Действительно, работа над «крупнейшим и самым полным комплексом архивных документов» должна стать всенародным делом, результатом своеобразного общественного договора между государством и обществом, федеральными и местными архивами, научно-исследовательскими центрами РАН и некоммерческими организациями, высшими учебными заведениями и издательствами, а главное, приоткрыть двери сейфов и хранилищ наших министерских и ведомственных архивов вне системы Росархива, которые не очень любят делиться своими тайнами с посторонними. Не должно в очередной раз получиться так, чтобы важнейший государственный проект превратился в ведомственный междусобойчик, распил бюджетных средств, картельные сговоры полугосударственных фондов и обществ, финансируемых отдельными строками из бюджета. Не должен он, с другой стороны, привести и к межведомственному противостоянию и перетягиванию канатов с выяснением приоритетов важности именно своих архивных коллекций, сопротивлением и волокитой при снятии всевозможных грифов секретности и сроков давности («несекретно», «секретно», «совершенно секретно», «особая папка», «особой важности» и т. д.). Приходится констатировать, что несмотря на очевидное беспрецедентное внимание к этой отрасли государственного управления на высшем государственном уровне, за истекшие девять месяцев в архивном строительстве не только не произошло коренного перелома, но трудно выделить какие-то памятные и прорывные проекты Юбилейного года. Это вряд ли можно объяснить только особыми условиями, вызванными борьбой с пандемией COVID-19. Причина лежит глубже. В «Отчёте о реализации Публичной декларации ключевых целей и приоритетных задач Федерального архивного агентства в 1 полугодии 2020 г.»[14]

Росархив быстро и победно отрапортовал, что 22 мая 2020 г. «на базе Президентской библиотеки имени Б.Н. Ельцина открыт информационный ресурс, представляющий первую часть комплекса оцифрованных архивных документов, кино- и фотоматериалов “Вторая мировая война в архивных документах”»[15]. Следует понимать, что это и есть пролог глобального архива? Знакомство с сайтом «Вторая мировая война в архивных документах (комплекс оцифрованных архивных документов, кино- и фотоматериалов)», на котором выставлено 1700 документов, наводит на мысль о том, что в большинстве на нём в пожарно-отчётном порядке собраны документы, которые ранее представлялись на выставках, а сегодня синхронно выставлены в других разделах сайта Росархива. Скорее, речь идёт о пилотном проекте и заявке на будущее. Хронология проекта на данный момент обрывается 31 августа 1939 г. На сайте чётко указан логотип «Управление Делами Президента». Для того чтобы сайт стал глобальным, он не может быть привязан к государственному или правительственному офису, даже самому высокому. Это автоматически может подвергнуть его блокировке, цензуре и санкциям во многих странах. На сайте «Yad Vashem – The World Holocaust Remembrance Center» в Иерусалиме нет логотипов офисов президента и премьер-министра Израиля и даже Кнессета (парламента), хотя Музей и был создан по его решению[16]. Для мирового признания и функционирования сайт глобального архива нужно создать на другой, альтернативной, формально неправительственной площадке, например, на базе Музея Вооружённых Cил на Поклонной горе в Москве. Здесь виртуальный мир документов можно успешно соединить в единое целое с уникальными экспонатами. Может быть, это нужно оформить соответствующими документами, и по крайней мере, объявить всероссийский, а может быть, международный конкурс по созданию концепции глобального архива о войне.

 

«Из архива подняли некоторые документы»

(В.В. Путин)

 

Ещё большие претензии можно выставить к архивному обеспечению указанной программной статьи президента. В ней В.В. Путин пишет:

«Попросил поднять из архивов весь массив материалов, связанных с контактами СССР и Германии в драматичные дни августа и сентября 1939 года […] Многие новые, недавно найденные, рассекреченные материалы использовал и при подготовке этой статьи».

Обратим внимание на просьбу / поручение президента: «поднять из архивов весь массив материалов». Отметим результат выполнения поручения: «многие новые, недавно найденные, рассекреченные материалы использовал при подготовке статьи». Что же показала археографическая проверка и экспертиза архивных «первоисточников», использованных в статье президента? Приведём её краткие итоги и выводы. Цитированный в статье документ «Беседа германского посла в Варшаве Г.А. Мольтке с министром иностранных дел Польши А. Беком о польско-чешских отношениях» (Варшава, 01.10.1938) впервые был опубликован в «Akten zur deutschen auswiirtigen Politik 1918 –1945» (Bd. V, S. 66, 67), а затем перепечатан в многотомной коллекции «Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. VI. 1933–1938 гг.» (М.: Наука, 1969. С. 365). Письмо министра иностранных дел Польши Бека послу Польши в Германии Липскому от 19 сентября 1938 г. было напечатано в том же издании: «Документы и материалы по истории советско-польских отношений» (М., 1969. Т. VI. С. 361–362). А ее репринт появился в двухтомнике «Материалы кануна Второй мировой войны. 1937–1939. В 2 т. Т.1. Ноябрь 1937 г. – декабрь 1938 г.» (М.: Политиздат, 1981. С. 173–175). «Инструкция британской военной миссии, которая прибыла в Москву в августе 1939 г» («вести переговоры очень медленно») печатается по тому же изданию (С. 167). Шифровка В.М. Молотова полпреду СССР в Великобритании И. Майскому о переговорах в Берлине от 17 ноября 1940 г. («Для Вашей ориентировки…») опубликована в коллекции «Документы внешней политики СССР. Кн.1. 1 января – 31 декабря 1940 г. Т. 23. Книга 2.» (М.: Международные отношения, 1992. С. 92). Библиографический и археографический комментарий источников статьи Президента можно продолжать. Остановимся на едва ли не самом резонансном из документальных фрагментов – процитированного несколько раз президентом Путиным донесения посла Польши в Германии Липского министру иностранных дел Беку от 20 сентября 1938 г. о результатах встречи с Гитлером. Уже отмечено, что к этому фрагменту Президент обращался несколько раз. Проверка показала, что данное донесение было опубликовано в сборнике документов «Документы и материалы кануна Второй мировой войны. МИД СССР» (М.: Политиздат, 1981. Том 1. С. 178). Но это репринт. Впервые по-русски, в переводе с польского, оно опубликовано в «Документы и материалы кануна Второй мировой войны. Т. 1 (Ноябрь 1937–1938 г.): Из Архива Министерства Иностранных Дел Германии» (М.: МИД СССР / Государственное издательство политической литературы, 1948 г. С. 206–216).

Приведём полностью упомянутую несколько раз Президентом В.В. Путиным цитату о словах Гитлера:

«Из других пространных высказываний следовало: […]

f) что его осенила мысль о решении еврейской проблемы путём эмиграции в колонии в согласии с Польшей, Венгрией, а может быть и Румынией (тут я ответил, что если это найдёт своё разрешение, мы поставим ему прекрасный памятник в Варшаве)»

Это издание было подготовлено к печати Архивным Управлением МИД СССР, подписано в печать 26.02.1948 и вышло в свет тиражом 100 тыс. экземпляров. Сегодня с документальной точностью можно утверждать, что оно было лично санкционировано и просмотрено Сталиным. 30 января 1948 г. Молотов писал Сталину: «Представляю на рассмотрение первый сборник документов архива Министерства иностранных дел Германии (1938 г.) Кроме того, ко 2-му февраля будет представлен второй сборник документов архива Министерства иностранных дел Германии (1939 г.)»[17] Оно стало молниеносным советским ответом на «сепаратное» издание Госдепартаментом США в начале 1948 г. сборника «Нацистско-советские отношения. 1939–1941 гг.». В советской контратаке были опубликованы секретные документы из архива германского МИДа, «которые оказались в числе трофеев, захваченных советскими войсками после победоносного вступления в Берлин». (Указ. соч.. Предисловие. С. 3).

 

 

Какой смысл имела в 1948 г. публикация этого документа с сенсационной цитатой, не только связанной с войной, Липским и Беком и довоенной Польшей? Документ № 23, возможно, показался актуальным Сталину по нескольким синхронно-конъюнктурным причинам. Сталин занимался тогда проектом «Государство Израиль» и ему был интересен генезис этого проекта. Одновременно он указывал националистическому, якобы протитовскому, крылу польской компартии во главе с В. Гомулкой, что в советских трофейных архивах есть сенсационные документы о довоенных антисемитских проектах Польши. Публикация-репринт того же документа в 1981 г. также имела адресатом синхронную Польшу, но уже «Солидарности» Леха Валенсы кануна введения военного положения, то есть также выполняла конъюнктурную внешнеполитическую задачу. При этом в 1948 и 1981 гг. документ печатался в переводе с польского на русский без объяснения того, как внутренняя дипломатическая переписка между посольством Польши в Германии и МИДом Польши в Варшаве сначала оказалась в архиве МИДа нацистской Германии, а затем в Москве. Сегодня также нет ответа на вопросы: где этот обнародованный в 1948 г. документ в наши дни?; возвращён ли он Польше?; когда?; не является ли он изначально продуктом геббельсовской пропаганды? Прежде чем передавать Президенту опубликованные 62 года тому назад документы руководители Росархива должны иметь исчерпывающие ответы на эти и другие вопросы. Таким образом, «многие новые, недавно найденные, рассекреченные материалы», использованные в статье президента, на поверку оказываются старыми, «найденными» не «недавно», а опубликованными в 1948–1992 гг., и если «найденными», то в любой научной, университетской или институтской библиотеке. Большая их часть была широко известна в узких кругах советских и польских историков ещё при Советской власти. Соответственно, никто их «недавно» не рассекречивал. Это классическая иллюстрация того, как руководство Росархива «обеспечивает» работу Президента. Поручать этим кадрам агентства создание глобального архива о войне будет ошибкой, ибо оно закончится очередным громким провалом и обернётся новым противостоянием с Западом, помимо того, что создаст ненужный ажиотаж внутри общества.

 

Личный архив Сталина (в очередной раз)

 

В обнародованном пилотном проекте мегаархива о войне отсутствует вклад едва ли не главного архивного мини-хранилища национальной памяти советского периода истории – документов из личного архива Сталина. Пять лет назад в ходе мониторинга АИРО-XX «Победа–70» бóльшая часть главы об архивно-исторической тематике Юбилея была посвящена анализу положения дел именно с этой коллекцией, хранящейся в РГАСПИ (фонд 558, опись 11)[18]. Тогда этот фонд был признан своеобразной лакмусовой бумажкой для определения положения дел с гласностью, доступностью рассекреченных Межведомственной комиссией по охране гостайны (МВК) архивных дел и соблюдением равных условий доступа в архивной сфере для иностранных контрагентов Росархива / РГАСПИ (прежде всего, в США) и отечественных исследователей. Таковой эта коллекция является в силу своей богатейшей природы и многообразия документов. Они позволили стать ей энциклопедией отечественной истории конца XIX – первой половины ХХ в. и академическим сводом перекрёстных ссылок и ключей к большинству других архивных коллекций, сформировавшихся после 1917 г. в Советской России и распределённых между федеральными и ведомственными архивами. Одним из главных и неутешительных выводов мониторинга была констатация факта закрытия в личном архиве Сталина в РГАСПИ важнейших архивных дел. Особенно высокий процент насильственно скрываемых и недоступных единиц хранения, а это сотни и тысячи документов, приходился на материальные свидетельства о кануне Второй мировой войны и всего хода Великой Отечественной. После того мониторинга некоторые, уже к тому времени рассекреченные единицы хранения, с документальной точностью зафиксированные таковыми, но удерживаемые на «секретном хранении», стали общественным достоянием и были выставлены для всеобщего и бесплатного использования на портале Росархива «Документы советской эпохи»[19].

Перечислим некоторые из комплексов документов, которые стали доступными. Повторим, что в ходе мониторинга 2015 г. они были выявлены как хранящиеся на так называемом секретном депозите. Из военных документов от кануна Второй мировой, разразившейся 01.09.1939 г., и до начала Великой Отечественной (22.06.1941 г.) переданы в читальный зал архива РГАСПИ замечания и правка Сталиным тезисов доклада на заключительном заседании Военного совещания наркома обороны маршала Семёна Тимошенко, сводки по военной технике и экономике иностранных государств, информация о задачах германской делегации на хозяйственных переговорах с СССР (РГАСПИ. Ф.558. оп.11. Д. 437). По документам после начала Великой Отечественной историкам стали доступны записки, информации, сообщения, телеграммы Сталина и возглавляемого им Наркомата обороны о технике и тактике применения в немецкой армии отравляющих веществ, подготовке немцев к операции на Смоленско-Вяземском направлении, опыте первых трёх месяцев войны, характере ближнего боя, действиях авиации, недостатках в работе ПВО Москвы, создании комитетов обороны в городах Сочи, Гагры, Сухуми и Зугдиди, рейде объединённых партизанских отрядов под командованием Сидора Ковпака и Александра Сабурова. Исследователи могут изучать правку Сталиным текста исторического ультиматума командующему 6-й германской армии, автору плана «Барбаросса» фельдмаршалу Фридриху Паулюсу и всему составу окружённых под Сталинградом германских войск. (Дела № № 440–441). В 2015 г. мониторинг констатировал выборочный характер публикаций важнейших документов войны:

«Факт легализации двух-трёх главных документов Сталинградской битвы спустя 72 года после её окончания, 24 года после исторических указов президента Ельцина и 15 лет после передачи фонда Сталина в открытый доступ свидетельствует о следующем. Документы – рассекречены. Они искусственно скрываются от историков и общественности. Их публикация до научной обработки, экспертизы сделана выборочно, поспешно и без контекста даёт повод для разных интерпретаций».

Жизнь подтвердила правильность этого вывода. Однако несмотря на приведённые положительные моменты, кардинального улучшения положения дел не произошло. Прошедшая пятилетка не принесла долгожданного раскрытия всех рассекреченных ещё в конце девяностых годов прошлого века предвоенных и военных документов из личного фонда Сталина. Процесс не коснулся ввода в научный оборот большого свода первоисточников. Нет их и на сайте Президентской библиотеки в упомянутом пилотном проекте «Вторая мировая война в архивных документах». Закрыты протоколы заседаний Главного военного совета РККА № № 1–4, 6, 8, 9, 12–18, 20–23, 26–29 с замечаниями Сталина за период с 19 марта 1938 г. по 29 декабря 1938 г. (Дела № 456–457 общим количеством 287 листов). Без знакомства с критическими замечаниями, комментариями, правкой и дополнениями Сталина трудно создать полное представление о картине предвоенного военного строительства. Нам неизвестны постановления Главного Военного Совета РККА, в том числе от 9–11.12.38. Это тем более парадоксально, что сборник протоколов заседаний с документами и материалами был издан ещё в 2004 г.[20]

 

 

Одновременная публикация и «секретное хранение» одного и того же корпуса документов говорит о хаотической природе деятельности Росархива и об отсутствии слаженной координации в процессе рассекречивания, что также характерно для деятельности подведомственных архивов. Это создаёт материальную основу для критики положения дел с доступностью к первоисточникам в российских архивах со стороны наших оппонентов, а отечественных историков лишает возможности подготовить аргументированные ответы и выдвинуть контраргументы в ходе академической полемики.

В сталинском архиве внутри этой же парадигмы лежит сокрытие предложений многочисленных военных комиссий и подкомиссий, которые работали с 15 февраля до 19 июля 1940 г. Они рассматривали такие вопросы, как Дисциплинарный устав ВМФ, партийно-политическую работу в Красной Армии, мероприятия по организации и системы военно-хозяйственного снабжения Красной Армии, боевую подготовку войск и ВВС, организацию, вооружение и материально-техническое обеспечение технических, химических и танковых войск. Здесь же находятся материалы подкомиссии по изучению действий германских ВВС во время «польской кампании» 1939 г. (Дела № № 458–459. 260 листов).

От общества продолжают скрывать другие важнейшие военные документы из личного фонда Сталина. Причём не сообщают о номерах и содержании единиц хранения, об их начальных и конечных датах и о количестве листов. Это затрудняет подачу в установленном порядке просьб о передаче рассекреченных дел и листов из них на открытое хранение, как это предусмотрено действующими «Правилами организации хранения, учёта и использования документов […]» (Приказ Росархива № 24 от 2 марта 2020 г.).

Речь идёт о шифртелеграммах Генштаба, ВВС РККА, ВМФ, НКВД СССР, Наркоматов авиационной промышленности, вооружения, тяжёлого машиностроения, внешней торговли и транспортного машиностроения СССР, а также Исполкома Коминтерна. На этих уникальных документах также оставлены резолюции И.В. Сталина и В.М. Молотова (Дела № № 450–452, хронологические рамки с 12 сентября 1941 г. по 29 сентября 1944 г. 481 листов). Полностью закрыты шифротелеграммы Разведывательного управления Генштаба с ответами и резолюциями Сталина за период с 17 марта 1935 по 21 мая 1946 г. (Дела № № 454–455. 242 листов).

По-прежнему недоступно дело № 493. Это переписка по военным вопросам Сталина с первым секретарём ЦК КП(б) Украины, членом Военных советов ряда фронтов Никитой Хрущёвым. В ней размышления об обстановке на Воронежском, Сталинградском и Южном фронтах. Мы так и не узнали о реакции вождя на самоубийство члена военного совета Второй гвардейской армии, генерал-майора Иллариона Ивановича Ларина, о плане разгрома окружённых под Сталинградом войск противника. Здесь материалы о Родионе Яковлевиче Малиновском и о его назначении командующим Южным фронтом, о продвижении группы Павла Алексеевича Ротмистрова, o положении с подвозом боеприпасов и о ходе операции по захвату Новочеркасска и Ростова-на-Дону (крайние даты этого архивного дела с 29 октября 1942 г. по 9 октября 1943; 70 архивных страниц).

Необъясним факт продолжения насильственного удержания на «секретном хранении» полного собрания шифротелеграмм между Сталиным и Львом Захаровичем Мехлисом – соратником и членом ближайшего круга Сталина, его помощником и конфидентом, своеобразным антиподом прославленных советских военачальников. До войны он – редактор «Правды», заведующий Отделом печати ЦК, начальник Главпура Красной Армии. С началом войны этот нарком госконтроля СССР вновь становится зам. наркома обороны и одновременно начальником Главпура. С 14 июня 1942 г. он – член Совета военно-политической пропаганды[21]. Как представитель Ставки ВГК Мехлис вошёл в историю «архитектором» Керченской катастрофы 1942 г. В 1944–1945 гг. в качестве члена военного совета четвёртого Украинского фронта руководил борьбой против повстанцев ОУНУПА на территории Западной Украины. «Бумаги Мехлиса» под № № 500–503 общим количеством 574 листов также засекречены.

Закрыт главный «кладезь сталинской мудрости» времён войны – журналы регистрации отправленных документов с резолюциями Сталина (дела № № 422 и 423).

Не везёт и делу воссоздания картины советской внешней политики времён войны. В сталинском архиве скрываются дипломатические дешифранты (дела № 190–193 и 195). Например, дело № 193 называется так: «Телеграммы, перехваченные спецотделом НКВД и НКГБ СССР от иностранных послов и генконсулов, аккредитованных в СССР и других странах, и ответные телеграммы в страны пребывания с резолюциями И.В. Сталина». (С 20 августа 1937 по 18 октября 1945 г. 122 листов).

При такой массовой закрытости от исследователей и общества личного архива Сталина в фондах РГАСПИ поставленная Президентом задача создания глобального электронного архива неминуемо окажется очередной профанацией. А о скольких коллекциях и названиях конкретных единиц хранения историки даже не имеют представления?

 

Законодательная чёрная дыра

 

В чем дело? Где причина этого системного перед лицом отечественной исторической науки своеобразного «саботажа»? Практика показывает, что единицы хранения в 100, 150 и даже более страниц бесцеремонно скрываются от общественности, если в каждом данном корпусе архивных документов имеется даже один или два нерассекреченных листа. Действительно, иногда менее 1 % от объёма единицы хранения остаётся нерассекреченным согласно решению МВК по охране гостайны. Тогда федеральные архивы явочно, тайно, автоматически, безапелляционно, директивно, систематически, волюнтаристски и бесцеремонно отправляют всё дело на дорогостоящее секретное хранение в особых кабинетах-сейфах в помещениях архива. Следы этой единицы хранения зашифровываются; его наличие в коллекциях архива полностью отрицается, и оно пропадает в чёрной дыре в закромах Росархива. При этом отчётность наверх посылается, как о рассекречивании конкретной единицы хранения на 99 %, а до сведения СМИ и общественности упорно доводится победная дезинформация о том, что секретными (не путать с «секретным хранением») остаются 2–4 % архивных коллекций.

Это – серая зона архивного законодательства, достойная пера Франца Кафки. Росархиву выгодно оставлять её во мраке двусмысленности и тайны, потому что по желанию и на вполне законных основаниях даёт возможность публиковать и показывать на выставках «эксклюзивные» рассекреченные документы, особенно, если в проектах участвуют и их финансируют иностранные партнёры из промышленно развитых и кредитоспособных стран, в первую очередь, членов НАТО и Европейского Союза.

Мониторинг вынужден констатировать, что за прошедшее пятилетие положение дел в этой неподконтрольной гражданскому обществу «серой зоне» заметно ухудшилось. Прежние ведомственные акты Росархива на декларативном уровне нехотя, с большим сопротивлением и бюрократическими отписками и проволочками, в теории, но всё-таки предусматривали допуск исследователей к частично рассекреченным (в действительности не частично, а на 99 %) единицам хранения. Хотя на деле это происходило редко, в пределах статистической погрешности. Напомним, что «Правила организации хранения, комплектования, учёта и использования документов Архивного фонда Российской Федерации и других архивных документов в органах государственной власти, органах местного самоуправления и организациях», а также «Правила работы пользователей в читальных залах государственных архивов Российской Федерации» и т. д. (с многочисленными изменениями за 1997–2015 гг.) так определяли статус частично рассекреченных дел (синтаксис и грамматика цитат сохранены – Л.М.).

Цитирую «Правила организации хранения […]»:

П.3.7.7. «[…] При рассекречивании части дел и архивных документов по секретной описи дел, документов на рассекреченные дела и архивные документы составляется отдельная опись дел, документов, номера единиц хранения / единиц учёта в которой остаются прежними. Для валовой нумерации таких единиц хранения / единиц учёта используется графа 2 описи дел, документов.

Новая опись дел, документов вместе с рассекреченными делами и архивными документами передаётся на открытое хранение, учитывается в листе фондов за тем же номером, что и секретная, но без индекса “с”».

Цитируем далее:

«При рассекречивании большей части дел и архивных документов по секретной описи дел, документов с данной описи снимается копия, при копировании заголовки единиц хранения / единиц учёта, оставленных на секретном хранении, закрываются. Копия описи на рассекреченные дела и архивные документы передаётся на открытое хранение. В экземпляре описи дел, документов, оставшейся на секретном хранении, сохраняется их нумерация. В листе фонда такая опись учитывается дважды: экземпляр описи, оставшийся на секретном хранении – с соответствующей индексацией секретности, скопированный экземпляр, переданный на открытое хранение – без индекса “с”.

При рассекречивании отдельных единиц хранения / единиц учёта по секретной описи дел, документов они включаются в опись дел, документов открытого хранения соответствующего архивного фонда за литерными номерами или в валовой последовательности.

В описях дел, документов, остающихся на секретном хранении, в графе “Примечания” против заголовков рассекреченных единиц хранения / единиц учёта проставляется штамп “Рассекречено”. В случае, когда рассекреченные единицы хранения/единицы учёта включены в опись дел, документов открытого хранения (за литерными номерами или в валовой последовательности), в секретной описи в графе “Примечания” указывается их новый номер.

После рассекречивания к описям дел, документов открытого и секретного хранения составляются новые итоговые записи об объёмах фактически учтённых в них единиц хранения / единиц учёта».

Далее:

«П.5.11. Копии частично рассекреченных документов, изготовленные архивом по заказам пользователей с изъятием из текста при копировании нерассекреченных частей текста, выдаются им на общих основаниях».

Подчеркнём постоянно упоминаемую норму передачи частично рассекреченных единиц хранения / дел / документов на «открытое хранение». На деле этого никогда не происходило. Сотни и тысячи реально существующих частично рассекреченных единиц хранения / дел / документов зияют белыми пятнами на страницах описей фондов в читальных залах РГАСПИ и РГАНИ. При этом появляются непредусмотренные «правилами» другие ограничительные категории (например, «дело ограниченного пользования»)[22]. А без доступа к этим документам наука, в том числе наука о войне, не может развиваться. Проект создания мегаархива о войне также будет провален из-за явного или тайного, вольного или невольного, но саботажа. С одним и тем же плачевным результатом.

В начале 2020 г. Росархив своим приказом № 24 от 02.03.2020 г. утвердил новые «Правила организации хранения […]». В них норма о доступе к частично рассекреченным единицам хранения / делам / документам зашифрована и купирована до неузнаваемости, а фактически, исключена:

«54.3. При рассекречивании:

[…] части единиц хранения (единиц учёта) по секретной описи дел, документов на рассекреченные секретные архивные документы составляется отдельная опись дел, документов, номера единиц хранения (единиц учёта) в которой остаются прежними. Новая опись дел, документов вместе с рассекреченными секретными архивными документами передаётся на открытое хранение, учитывается в листе фондов за тем же номером, что и секретная, но без отметки “с”, “сс” или “ов”; одного или нескольких секретных архивных документов в составе единицы хранения (единицы учёта) она остаётся на секретном хранении»[23].

Помимо того, что новый раздел уменьшился в несколько раз по сравнению с первоначальными «правилами», действовавшими в течение двух десятилетий, последняя норма становится обновлённой основой для тотальной и организованной цензуры рассекреченных архивных документов. Потому что на практике она применяется с точностью наоборот, а именно: при оставлении грифа секретности на «одном или нескольких секретных документах в составе единицы хранения» (а не «при рассекречивании» остальных 99 %) вся единица хранения остаётся на секретном хранении! Из-за 1 % цензуре подвергаются остальные 99 %. Целиком и полностью. Названия конкретных дел не фигурируют в доступных в читальных залах описях дел; они не только однозначно и категорически не передаются на открытое хранение, но подвергаются цензурному и бессрочному сокрытию от историков и архивистов. Вместо этого всем нам, от студентов-историков до Верховного главнокомандующего представляются под видом «многих новых, недавно найденных, рассекреченных материалов» (В.В. Путин) залежалый, давно использованный товар, иногда сомнительного качества (ибо отсутствует доступ к оригиналам).

Далее пункт 54.4 новых «Правил» устанавливает:

«54.4. Факт рассекречивания секретных архивных документов фиксируется в графе “Примечания” штампом «Рассекречено»:

• напротив заголовков рассекреченных и частично рассекреченных единиц хранения (единиц учёта) в описях дел, документов, остающихся на секретном хранении;

• во внутренней описи единицы хранения (единицы учёта) дела, а при её отсутствии – в листе – заверителе с указанием номеров рассекреченных листов»[24].

Поэтому всё «частично рассекреченное» «остаётся на секретном хранении» (вариант – «на закрытом хранении»), в кромешной тайне и под цензурным спудом. Именно эта ведомственная норма становится основным незыблемым законом повседневной деятельности всех федеральных архивов, в том числе РГАНИ и РГАСПИ. А они являются главными хранилищами документов высших партийно-государственных органов, без которых невозможно воссоздание документированной истории войны. Тем самым минируется сам фундамент плана глобального архива о войне, задача создания которого поставлена Президентом.

Одновременно эта норма весьма «либерально» применяется архивными чиновниками, когда речь заходит об их собственных кулуарных проектах, нередко с участием иностранных партнёров и зарубежных правительственных и частных фондов. В составах редколлегий, главных и ответственных редакторов и составителей в них повсеместно и систематически фигурируют бывшие (на данный момент) директора федеральных архивов: Н.Г. Томилина (РГАНИ), А.К. Сорокин (РГАСПИ), Т.М. Горяева (РГАЛИ) и др. При таких условиях, судя по иностранным и отечественным публикациям, направо и налево, широко и вглубь, выборочно и тенденциозно печатаются документы из частично секретных описей, единиц хранения. Это является вопиющим примером квазикоррупционной деятельности, нередко ведущей к фальсификациям отечественной истории в ущерб национальным интересам России.

Мониторинг констатирует, что такая цензурная и охранительная теория и практика деятельности Росархива является объективной основой для торможения поставленной Президентом задачи № 1 по раскрытию правды о войне. Руководство Росархива на деле делает невозможной выполнение требований и поручений руководства страны, которое, в свою очередь, отражает запросы общества, чаяния историков, журналистов и студентов.

Практика промежуточного между руководством страны и обществом бюрократического звена – Росархива создает благодатную почву для всевозможных историко-архивных кризисов в отношениях РФ с соседними странами Восточной и Центральной Европы, да и СНГ. Невозможно обращаться к руководству Росархива с просьбой о получении доступа к каждому рассекреченному документу.

 

«Группа документов № 34»

 

В ходе мониторинга была проведена детальная проверка положения дел с описью № 50 фонда № 3, хранящегося в данное время в федеральном архиве РГАНИ. Фонд поступил на государственное хранение из Архива Президента РФ, а конкретно из его фонда № 3 (Политбюро ЦК ВКП(б) / КПСС). Опись № 50 соответствует старому, ленинско-сталинскому рубрикатору документов высшего руководящего органа ВКП(б), так называемой «группе документов» или «тематической папке» Политбюро под № 34.

С начала двадцатых годов прошлого века в архиве Политбюро сформировалась внутренняя классификация текущего делопроизводства и документов, распределённых по так называемым «тематическим папкам».

К середине шестидесятых годов в классификаторе насчитывалось 46 так называемых «групп документов»[25]. Вот их полный перечень, с более или менее подробной расшифровкой содержания групп (публикуется впервые):

№ 1 – Коммунистический интернационал;

№ 2 – Коммунистический интернационал молодёжи;

№ 3 – Крестинтерн;

№ 5 – МОПР;

№ 6 – международные общественные организации;

№ 7 – партия и её высшие органы;

№ 8 – коммунистические и рабочие партии зарубежных стран;

№ 9 – оппозиция и антипартийные группы;

№ 10 – ВЛКСМ, молодёжные организации;

№ 11 – профсоюзы СССР;

№ 12 – вопросы труда;

№ 13 – вопросы зарплаты;

№ 14 – социальное обеспечение;

№ 15 – здравоохранение,

№ 16 – сельское хозяйство;

№ 17 – жилищное строительство;

№ 18 – национальные вопросы;

№ 19 – просвещение и наука;

№ 20 – печать и литература;

№ 21 – культура, искусство;

№ 22 – общественные организации;

№ 23 – концессии и иностранная техническая помощь;

№ 24 – госрезервы СССР;

№ 25 – финансы;

№ 26 – заготовки сельскохозяйственных продуктов;

№ 27 – лёгкая, пищевая промышленность;

№ 28 – внешняя торговля,

№ 29 – внутренняя торговля;

№ 30 – кооперация;

№ 31 – тяжёлая промышленность, электростанции;

№ 32 – транспорт СССР;

№ 33 – связь;

№ 35 – высшие органы государственной власти РСФСР;

№ 36 – то же, СССР (награды);

№ 37 – Госплан СССР;

№ 38 – органы контроля;

№ 39 – статистика, учёт;

№ 42 – враждебные партии и группировки;

№ 43 – антирелигиозные вопросы;

№ 44 – местные партийные и государственные органы;

№ 45 – личные дела;

№ 46 – междунар.[одные] вопросы. Внешняя политика. МИД СССР.

 

Для изучения такой грандиозной темы как «Великая Отечественная война» непременным условием является доступ к тематической папке или к группе документов № 34 («Вооружённые силы СССР»). Её составляющая, едва ли не главная часть – это собственно Великая Отечественная война и работа ЧКГ (Чрезвычайная государственная комиссия)[26]. Для воссоздания полной и стереоскопической картины всемирной битвы народов также нужен доступ к документам групп: № 40 («Юстиция, Прокуратура, Верховный суд, помилование»); № 41 («Госбезопасность и охрана общественного порядка»), а также группы № 46 («Международные вопросы. Внешняя политика. МИД СССР») с её подразделами по конкретным государствам.

Впервые о передаче из АП РФ в состав коллекций РГАНИ описи № 50 (это группа тематической папки № 34 – Вооружённые силы СССР) стало известно в ходе ознакомления с экспонатами выставки «1939 год», состоявшейся в августе – сентябре 2019 г.[27] Однако на просьбы исследователей об ознакомлении с описью № 50 и о получении доступа к конкретным единицам хранения бывшее руководство архива РГАНИ в августе – начале декабря 2019 г. отвечало отрицательно, отказывалось признавать сам факт наличия этой описи в коллекциях архива и перенаправляло учёных в АП РФ. Лишь в декабре 2019 г. под давлением пользователей и накануне назначения нового директора РГАНИ (им стал начальник ЦАМО в г. Подольске полковник И.А. Пермяков), опись была передана в читальный зал.

Далее приводятся результаты провёденной экспертизы положения дел с доступом к документам из этой основополагающей для изучения Второй мировой и Великой отечественной войн коллекцией (на 01.09.2020). Работа над оформлением описи в Шестом секторе Общего отдела ЦК КПСС была завершена ещё сорок лет тому назад, 14 июля 1980 г., о чем сотрудница архива Общего отдела ЦК Чернова сделала соответствующую запись на C.188: «В данную опись на 188 (сто восемьдесят восемь) листах внесено 792 (семьсот девяносто две) единицы хранения». Хронологические рамки описи: с 15 марта 1918 г. по 22 ноября 1967 г.

Затем на долгих 27 лет никаких отметок о внесённых изменениях в этот реестр сокровищницы национальной памяти не делалось. Помета от 29 марта 1997 г. лишь констатировала включение в список двух литерных дел.

Следующая запись относится к 30 июля 1998 г. Согласно решению Межведомственной комиссии по защите государственной тайны (МВК), четыре дела, а именно № № 507–508 и 510–511 были рассекречены. Годом позже к описи добавили ещё три литерных дела. Запись об этом сделал зам. начальника отдела Управления Администрации Президента (позже он работал Начальником отдела по обеспечению деятельности Архива (АП РФ) А.С. Степанов.

После наступила новая долгая пауза длиною в девятнадцать лет, по завершении которой появилась запись, окончательно фиксирующая объём, форму и содержание сформировавшейся коллекции: «В данную опись на 188 (ста восьмидесяти восьми) листах внесено 796 (семьсот девяносто шесть) дел, в том числе литерные: 36а, 36б, 372а, 743а». Этот статус-кво зафиксировала 17 мая 2017 г. советник Управления А. Вербина.

Для чего мы приводим столь подробную внутриведомственную арифметику и хронологию? Дабы зафиксировать, что через двадцать шесть лет после окончания эпохи Советской власти едва ли не главная (и неизвестная академическому сообществу историков) коллекция архивных документов по истории Вооружённых сил СССР, Гражданской и Великой Отечественной войн, по вопросам обороны и защиты Отечества за период с 1917 по 1981 гг. состояла из без малого восьмиста единиц хранения. Принимаем эту цифру 796 за 100 %.

В начале 2019 г. наступил долгожданный момент передачи этой коллекции из АП РФ на общедоступное (увы, в теории) хранение в федеральном архиве РГАНИ. 2 марта 2019 г. консультант Управления АП РФ А. Разлей и др. (две другие подписи неразборчивы) констатировали, что 24 из указанного количества дел остаются на хранении в Архиве Президента Российской Федерации[28]. Эта цифра «24» составляет 3 % корпуса документов описи. Иными словам, 3 % единиц хранения не были рассекречены полностью и в соответствии с законом оставлены на хранении в главном архиве страны – АП РФ. Абсолютно подавляющее большинство дел было готово к передаче в фонды РГАНИ.

Какова же судьба этих остальных 97 % дел, поступивших в РГАНИ для общенародного пользования гражданами РФ и иностранными исследователями? При поисках ответа на этот вопрос начинается детективная история, которая прямо вытекает из приведённых выше ущербных «Правил работы» (или правил игры), которые составило руководство Росархива в целях регламентации (а по сути дела, для цензуры) рассекреченных архивных документов.

3 декабря 2019 г. Т.А. Савина, ведущий специалист Отдела хранения документов высших, руководящих и контрольных органов аппарата ЦК КПСС и государственного учёта документов РГАНИ, зафиксировала, что в описи № 50 фонда № 3 рассекречено 536 (пятьсот тридцать шесть) единиц хранения. А что произошло с остальными 237 единицами хранения? Они не рассекречены полностью? Рассекречены частично? На них наложили нерегулируемый гриф «пользование ограничено»? Кто? Когда? На каком основании? Дата? Номер протокола? Подпись? Ответов ни на один из этих вопросов Т.А. Савина не даёт. Под подпись и ответственность архивиста Савиной зафиксировано, что на «секретном хранении» оставлено 237 единиц хранения Читатели этой главы мониторинга уже знают содержание этого «правового» понятия – «секретное хранения» (вариант «закрытое хранение»). Как любят повторять чиновники системы Росархива: «Факт нахождения документа на секретном хранении не означает, что он засекречен». Это из серии кафкианских афоризмов Росархива. Другой гласит, что «факт публикации документа [в открытой печати] не означает, что он рассекречен». При просмотре оп. 50 01.09.2020 г. эта страница в описи фонда вообще отсутствовала, вырвана с корнем.

237 единиц хранения из описи № 50 фонда № 3 составляет 30 % одной коллекции, т. е. одну треть. Вывод однозначен: на момент окончания мониторинга в нашем распоряжении находится не полная доступная архивная информация о Вооружённых силах СССР, о Великой Отечественной войне, её истоках, ходе и последствиях, о послевоенном строительстве армии и флота, содержащаяся в описи № 50, а «только» её две трети. Можно ли при такой полугласности и полуоткрытости выполнить поручение Президента о создании мегаархива о войне? Вряд ли.

Подведём итоги. «Секретное (закрытое) хранение» не означает, что все документы в данной единице хранения «секретны». Согласно «Правилам» там может оставаться секретным один, два, несколько документов. А результат получается один и тот же, в полном следовании тридцатилетним незыблемым «традициям» в работе головных предприятий архивной отрасли, унаследованных от карательной архивистики закрытых партийных архивов КПСС. Эти наработки и их правоприменительная практика привели к систематическому сокрытию материальной памяти нации от своего собственного народа и к услужливому выборочному предоставлению документов начальниками архивов для бюджетных и международных проектов[29]. Никакой независимой экспертизы ценности и актуальности выбранных архивными боссами и их подчинёнными документов при подобной «гласности» проводиться не будет, ибо документы будут оставаться на секретном хранении или в недоступных фондах ведомственных архивов (МИД, ЦАМО, СВР, ФСБ и т. д.).

Подобное положение дел сегодня характерно для проблем допуска к сегментам важнейших коллекций такого архива, как РГАСПИ. Здесь, например, в фонде 17 (Центральный комитет), опись 171 («Постановления Политбюро ЦК РКП(б), ЦК ВКП(б), ЦК КПСС о деятельности антипартийных групп») заклеены порядковые и делопроизводственные номера, содержание единиц хранения, начальные и конечные даты, количество листов, № роликов и № начальных кадров десятков частично рассекреченных дел (почти все они были микрофильмированы в 1970–80-е гг.). На каком основании? На основе проверенной «временем» и не оспоренной в законном порядке, практики деятельности Росархива. 16 июня 2006 г. уже упомянутая А. Вербина из Архива Президента зафиксировала, что решением МВВ (так в тексте – Л.М.) за № 254 – рс от 16.05.2006 из 247 дел этой описи не рассекречено целиком было лишь 1 (одно!) дело, а «рассекречены частично» 40 (то есть 16 %). В описи, хранящейся в читальном зале РГАСПИ, не найти никаких следов этих «частично секретных» сорока единиц хранения (вместо них на страницах ксерокопий вклеены пресловутые белые пятна квадратов). При этом документы из этих «несуществующих» дел постранично, почти целиком и полностью, публикуются конкурирующими издательствами, причём подчас синхронно[30].

В другой описи № 170 («Постановления Политбюро ЦК РКП(б) – ВКП(б) – КПСС о деятельности Коминтерна, КИМ, Крестинтерна, Профинтерна, МОПР») фонда 17 архива РГАСПИ из 247 дел тотально скрывается содержание 38 (15 % от общего числа)[31]. Их содержание также упрятано от сообщества историков на пресловутое «секретное хранение» и ждёт лишь одного – конкурентоспособных спонсоров-публикаторов или финансирования по федеральным издательским программам.

Исходя из выявленных фактов (их перечень можно продолжать), подобная архивная практика настоятельно требует появления Указа Президента о директивном открытии всех рассекреченных архивных коллекций из закромов Росархива вообще и коллекций о войне и предвоенном мире – в частности. Без этого актуального, справедливого и волевого решения будет невозможно реализовать выполнение общественного заказа на создание глобального интернет-портала с информацией о Второй мировой. Без директивного открытия рассекреченных архивных коллекций портал окажется фрагментарным, а главное, отягощён существованием искусственно скрываемых документов. Они, в свою очередь, будут грозить постоянными утечками и опубликованием не только недобросовестными публикаторами у нас в стране и заграницей, но и с заведомо сенсационными и пропагандистскими и меркантильными целями. Если указа президента или другого регламентирующего законодательного акта не будет, то проект превратится в очередное сканирование целиком или фрагментарно известных по публикациям 1948–1991 гг. сборников документов или директивно и келейно отобранных документов из фондов федеральных и ведомственных архивов (МИД, МО, ФСБ и СВР).

 

Продолжение следует

 

---

[1] European Parliament resolution of 19 September 2019 on the importance of European remembrance for the future of Europe (2019/2819(RSP).
[2] Эта резолюция не возникла на пустом месте. Она стала кульминацией парадигмы документов, куда входят: резолюция Парламентской Ассамблеи Совета Европы от 26.01.2006 о «необходимости международного осуждения преступлений тоталитарных коммунистических режимов», так называемая «Пражская декларация о европейском сознании и коммунизме» от 03.06.2008; декларация от 23.09.2008 о провозглашении 23 августа «Европейским днём поминовения жертв сталинизма и нацизма» и других документов.
[3] Ответ официального представителя МИД России М.В. Захаровой на вопрос агентства «РИА Новости» в связи с принятием Европарламентом резолюции «О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы». URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1469767 (дата обращения: 25.05.2022).
[4] Проверка 30.08.2020 г. официального сайта Росархива (http://archives.ru) выявила два упоминания слова «тоталитаризм». Один раз, в библиографической сноске к одному произведению Т.И. Хорхординой – официозной исследовательницы архивной сферы России (См.: Хорхордина Т.И. Архивы в «Зазеркалье»: архивоведческая культура тоталитарных режимов // Советская историография. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1996). Тематику «тоталитаризма» можно объяснить годом издания статьи, а также тем, что во главе РГГУ в те годы стоял демократ Ю.Н. Афанасьев, и критика тоталитаризма была официальной идеологией и необходимым условием карьерного и научного роста в этом ВУЗе. С тех пор Татьяна Иннокентьевна Хорхордина дисциплинированно колебалась вместе с изменениями «курса партии и правительства» и дослужилась до учёной степени доктора наук, звания профессора и должности завкафедрой истории и организации архивного дела РГГУ. Второй раз «тоталитаризм» упомянут в несвязанной с Росархивом сфере – в выступлении бывшего председателя Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека М.А. Федотова. Прилагательное «тоталитарный» упомянуто 13 раз, причём пять раз в контексте опубликованных Росархивом первоисточников о генерале Власове.
[5]Заседание Российского организационного комитета «Победа». URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/62293 (дата обращения: 07.10.2020).
[6] Там же.
[7] «Глава Российского государства рассказал участникам встречи о поднятых архивных материалах, касающихся предыстории Второй мировой войны, затем пригласил их осмотреть специально организованную выставку». URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/62376 (дата обращения: 07.10.2020); Владимир Путин распалялся всё Польше и Польше // Газета «Коммерсантъ». № 238, 25.12.2019. C. 1. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4206751 (дата обращения: 07.10.2020).
[8] Путин назвал бредом обвинения СССР в разжигании Второй мировой войны. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4340796#id1789781 (дата обращения: 07.10.2020).
[9] Послание Президента Федеральному собранию. URL: http://kremlin.ru/events/president/ news/62582 (дата обращения: 07.10.2020).
[10] Встреча с ветеранами Великой Отечественной войны и представителями патриотических объединений. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/62609 (дата обращения: 07.10.2020).
[11] Имя его известно, подвиг его не бессрочен. Как Владимир Путин не остался президентом навечно. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4225308?from=four_strana#id977779 (дата обращения: 07.10.2020).
[12] Владимир Путин утвердил перечень поручений по реализации Послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации от 15 января 2020 г. URL: http://kremlin.ru/acts/assignments/orders/62673 (дата обращения: 07.10.2020).
[13] В.В. Путин. 75 лет Великой Победы. Общая ответственность перед историей и будущим. М.: Проспект, 2020. 48 с.
[14] Отчёт о реализации Публичной декларации ключевых целей и приоритетных задач Федерального архивного агентства в I полугодии 2020 г. URL: https://archives.gov.ru/otkrytoe-pravitelstvo/key-tasks-rosarchive/otchet-2020-1.shtml (дата обращения: 26.05.2022).
[15] URL: https://www.prlib.ru/collections/1298142 (дата обращения: 07.10.2020).
[16] Yad Vashem – The World Holocaust Remembrance Center: [сайт]. URL: https://www.yadvashem.org/ (дата обращения: 07.10.2020).
[17] РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 246. Л. 1.
[18] Победа 70: реконструкция юбилея / Под редакцией Г. Бордюгова. М.: АИРО-XXI, 2015. С. 411–429.
[19] URL: http://sovdoc.rusarchives.ru/sections/personality//cards/4451 (дата обращения: 07.10.2020).
[20] Главный Военный Совет РККА. 13 марта 1938 г. – 20 июня 1941 г.: Документы и материалы / Мин-тво обороны РФ, Ин-т воен. истории, Федер. архив. агентство, Рос. гос. воен. Архив; Отв. сост. П.Н. Бобылев. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2004. 560 с.
[21] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1343. Л. 95. П37/190.
[22] Максименков Л. Таить вечно. Почему личные дела вождей революции остаются засекреченными // Огонёк. № 6. 2019. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3880984 (дата обращения: 07.10.2020).
[23] URL: https://archives.gov.ru/documents/rules/pravila-2020.shtml (дата обращения: 26.05.2022).
[24] Там же.
[25] Документы в них откладывались до 1981 г. Архивные документы Политбюро в 1981–1991 гг. откладывались в личных фондах руководителей КПСС.
[26] ЧГК – Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причинённого ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР.
[27] Историко-документальная выставка «1939 год. Начало Второй мировой войны». URL: www.rusarchives.ru/vystavki/vystavochnyy-zal-federalnyh-arhivov-g-moskva/istoriko-dokumentalnaya-vystavka-1939-god-nachalo-vtoroy-mirovoy-voyny (дата обращения: 07.10.2020); См. также: URL: http://1939.rusarchives.ru/ (дата обращения: 07.10.2020).
[28] Двадцать единиц хранения, которые остались на хранении в АП РФ: Ф. 3. Оп. 50. Ед. хр. № № 32–44, 371–373 и 390–393.
[29] Cм. сборник статей, опубликованных в еженедельнике «Литературная Россия» его главным редактором, историком, архивистом, литературоведом В.В. Огрызко – Огрызко В.В. Архивный беспредел. Победима ли архивная мафия? М.: Литературная Россия, 2019. 360 с.
[30] Cм., например, различные издания «Дела Берия», подготовленные со ссылкой на коллекцию АП Ф. 3. Оп. 24. Дела № № 463–478. См.: Хаустов В.Н. Дело Берия: приговор обжалованию не подлежит. М.: Издательство МФД, 2012. Синхронно с этим изданием в другом конкурирующем московском издательстве вышли в свет те же документы, но со ссылкой на другой архив – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Дела № № 463–478. См.: Политбюро и дело Берия. Сборник документов / под общ. ред. О.Б. Мозохина; сост. О.Б. Мозохин и А.Ю. Попов. М.: Кучково Поле, 2012. 1088 с. В примечании к этому синхронному с первым изданием говорится: «Издание подготовлено при взаимодействии с Комиссией при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». См. также репринт в карманном формате: Дело Лаврентия Берия. Сборник документов под общей редакцией О.Б. Мозохина. М.: Кучково Поле, 2015. 432 с.
[31] В этой описи хранятся дела тематической папки по гр. документов № 1 – «Постановления Политбюро, ЦК, ЦК КПСС о деятельности Коминтерна, КИМ, Крестинтерна, Профинтерна, МОПР».