Были и мы рысаками (зачёркнуто) оленеводами
Рубрика в газете: Мир Севера, № 2025 / 42, 23.10.2025, автор: Хабир ХАРИСОВ (г. Нарьян-Мар, Ненецкий автономный округ)
Можно ли поговорить в посёлке Красном с оленеводами? Ага, если найдёшь их днём с огнём в эту пору. И кого же можно застать днём в посёлке? Правильно, пенсионеров. В нашем случае – пенсионеров, бывших оленеводов. Хотя, говорят, что оленеводов бывших не бывает…
– Родилась я в тундре, в чуме – родители кочевали близ речки Куи. В самую зиму появилась на свет – в ночь полярную. В далёком 1960-м, – уточняет стеснительно Екатерина Александровна. – Отец мой – Вылка Александр Николаевич, мама Анастасия Филипповна, их нет уже на белом свете – маме в этом году исполнилось бы 100 лет.
Екатерина школу оканчивала в посёлке Красном. После восьмого класса поступила в зоотехникум, но не доучилась – решила, что надо помогать маме в чуме. Пошла работать в мамину 7-ю бригаду. Нравилось в тундре всё.
– Ну, конечно, мы же, дети оленеводов, зиму жили в интернате, в посёлке, а на каникулы разъезжались по тундре к своим родителям, в стойбища Дело привычное, – рассказывает Екатерина Александровна, покуда муж, Николай Ильич Выучейский, возившийся по хозяйству во дворе, сполоснёт руки и присоединится к нам. – Я и с будущим мужем познакомилась именно в тундре.
Николай тогда работал в 4-й бригаде, стоявшей недалеко, километрах в 15, от 7-й бригады родителей. Приезжал по какому-то делу к отцу Кати, да потом и зачастил…
Николай Ильич, ещё крепкий и общительный мужчина, уж 20 лет, как числится на пенсии – оленеводы зарабатывают такое право раньше обычного возраста, в 50 лет – но ещё долго после официального оформления работал. В последнее время стали побаливать ноги…
– В молодости-то бегал, что ты! И тынзей бросать получалось – куда же без этого в стаде-то – ловить оленей надо. Нет, не только для забоя – много для чего: укол поставить, обследовать – мало ли, – вспоминает Николай Ильич. – И учить же молодых быков надо, приучать к упряжке. Обычно зимой начинаем учить. Сначала «дёргаем», то есть сзади за нарты прицепишь его, пусть побегает вместе с упряжными, понюхает пороху, станет соображать, зачем дяденька на нартах хореем размахивает и чем это грозит. А потом только запрягаем. Чукчи, рассказывают бывалые, пешком с оленем бегают, «дёргают» их. А мы не-е – сразу быка за рога, как говорится… Работать в тундре надо всем. Зимой 2 или 3 оленя в нарты запрягаешь, летом – 4-5, летом тяжелее.
На оленях при перекочёвках чумы и весь скарб и перевозили. В балки не переходили – чум предпочтительней считался: и места поболее, и теплее, и удобнее. А что собирать-разбирать надо – так это дело привычное!
– Балок придумали, а теперь, оказывается, пастухов нету, – ворчит по-стариковски ветеран тундры. – Дети теперь не знают, как подойти к оленю! А мы все каникулы проводили в тундре, у родителей, обучались всему, что нужно оленеводу. Мы – ненцы, и жена, и я, и дети наши! Сейчас часто бывают смешанные браки, ненцы и коми. Здешние коми – такие же оленеводы, живут в чуме, разницы нет. Раньше мужики коми вроде как отличались – ростом чуток повыше. Кому в тундре удобней – высокому или маленькому, спрашиваешь? В тундре удобней быть среднего роста. Мы на нартах ездим, не верхом. Это ханты или эвенки, говорят, верхом на олене ездят – так в лесу на нартах не продерёшься, да и олени у них лесные, побольше чуток.
В армии Николай служил в артиллерии, в Ленинградской области – на знаменитой «Дороге жизни». Как ни странно, к строгому порядку и армейскому укладу привык быстро – даже понравилось. 2 года службы пролетели незаметно. Демобилизовавшись, вернулся в бригаду.
Здесь всё привычно, не так, как в армии, но тоже – «не пофилонишь», как говорили на службе. Подъём в бригаде в 6 часов. Прежде чем ехать кому куда – в стадо ли, или за дровами – надо поймать упряжку. В последнее время сделать это немножко полегче – в колхозных бригадах быков держат отдельно, а раньше-то ездовые олени, смекнув, зачем их ловят, – норовили спрятаться в гуще сородичей. Вот тут-то и нужна сноровка, закалка, тренировка!
– Летом – ближе к морю бригады кочевали, зимой – в здешней тундре. Падёж бывает, куда деваться, – чуть не каждое лето, – мрачнеет заметно Николай Ильич. – Болезни у оленей – лёгочные, всякие, копытка, опять же. Запустишь копытку – помрёт олень. С медведем встречались – куда от него денешься. В стало приходил, да. Он особо-то стадо не разгоняет, одного из засады поймает – съест. Волки – хуже, те всё стадо разгонят, много зарежут. Но их теперь мало стало, и всё же бывает – приходят. Росомаха – та с дерева нападает, ей прыгать сверху надо. Тоже враг коварный.
Поженились Николай и Екатерина в 1979-м. Родили и воспитали 9 детей! Все они в оленеводстве работают, 2 сына и 6 дочерей: сыновья Андрей и Николай, дочери Люба, Надя, Настя, Оля, Люда и Кристина.
– Внуков – много! – синхронно восклицают хозяева. – Больше десяти, это же теперь сразу не сосчитаешь, спутаешься – где внук, а где внучка…
Целый клан оленеводов и чумработниц, уже два внука в бригадах работают! Все дочери – с детьми. Навещают часто родителей в посёлке.
– В деревне скучновато маленько, – вздыхает, прощаясь, Николай Ильич. – Но привыкать надо – в бригаду-то уже не возьмут. А опыт мой пригодился бы…
Интересно про северных жителей. Особенно мне – жителю южному. Спасибо за публикацию.
Здоровья и удачи оленеводам! И долгих счастливых лет жизни!