Двухтысячелетняя присяга

№ 2023 / 48, 08.12.2023, автор: Вячеслав САМОШКИН

На ярмарке интеллектуальной литературы в Гостином дворе меня ждал приятный сюрприз – новая книга гражданской лирики Анатолия Вершинского. Причём первое, на что обращаешь внимание – это крепкая завязка книги на православной символике, на священных страницах русской истории. Об этом говорит уже само её название – «Апостолы Победы» (издательство «Алетейя», СПб). В судьбоносный момент, который сегодня переживает Россия, стремление поэта обратиться к её духовным истокам, к опыту её героического прошлого вполне оправдано. Апостолы Победы – это российские воины, сражающиеся сегодня за правое дело в Донбассе и Новороссии.

 

 

И здесь явно просматривается блоковская традиция. В поэме «Двенадцать» по революционному Петрограду «идут двенадцать человек» – образ красногвардейцев трансформируется в образ двенадцати апостолов. И «в белом венчике из роз/ Впереди – Исус Христос».

У Вершинского:

 

Идут апостолы Победы.

Так было, есть и будет впредь.

 

…меч Христов простёрт над ними,

обозначая правый путь.

 

Образ Спасителя появляется даже на первой обложке. На переднем плане – российские бойцы, а над ними Он – воспроизведённый с иконы «Спас Вседержитель с мечом, усекающим грехи», что на фреске XIV века, находящейся в сербском монастыре в Косово, что тоже многозначно.

Книга построена как хроника событий на востоке Украины, на землях исторической южной Руси – начиная с 2014 года, с гражданской войны, развязанной укронацистами, и до сегодняших горячих дней СВО. И в этом её эпическая подоснова.

«Борьбу с нынешними неонацистами, с их покровителями и пособниками, – читаем мы в аннотации книги, – автор, сын и внук ветеранов Великой Отечественной войны, рассматривает как продолжение героических сражений прошлого за свободу и независимость нашей Родины…».

 

Сегодня соплеменники позвали

парней, что мне годятся в сыновья,

помочь очистить от нацистской швали

ту землю, что от века нам своя.

 

Автор обращается к историческим истокам и славным персонажам этой земли – княгине Ольге, увековеченной в киевском памятнике рядом с апостолом Андреем и святыми Кириллом и Мефодией, Екатерины II и её сподвижников, отлитых в бронзу и теперь «свергнутых» фашистской кликой, дюка де Ришелье («…на позор, творящийся в Одессе,/ смотрит молча дюк де Ришелье…»).

Давая русский стихотворный перевод присяги эллинов с древнегреческой мемориальной стелы, найденной в Крыму, поэт переосмысливает её в приложении к сегодняшним реалиям:

 

В русских водах не омыть сапог

войску, верному чужому стягу.

Выучили русы назубок

двухтысячелетнюю присягу.

 

В одном из лучших стихотворений, написанном в балладной форме, по мотивам повествования, сохранённого иноками Киево-Печерской и Почаевской лавры, говорится о явлении Спасителя двум мальчикам близ села Демидово под Киевом в 1926 году. Упрекая людей в грехопадении, Он призывает их вернуться в православный храм: «Времени на то даю немного./ Вновь приду – помилую не всех./ Вы же разучились верить в Бога./ Неба достигает этот грех!» А далее повествование обретает драматический и даже трагический оборот:

 

Снова раскололась Украина.

Слом прошёл по тысячам сердец.

Что же не пошлёт, как прежде, Сына

в скорбный мир всеведущий Отец?

 

Или Сын пришёл, и как известье

о его явленье пресвятом

в захолустном киевском предместье

светом озарился чей-то дом?

 

Может, в Сеть, гудящую, как улей,

юноша, ведущий модный блог,

эту весточку постил, но пулей

сшиб его майдановский стрелок?

 

Может, в ясли забежав за дочкой,

«беркутовец» нёс ту весть в толпу,

но ему проткнул гортань заточкой

Зверь с тавром Хозяина на лбу?

 

Ключевые события Крымской весны находят в душе поэта самый горячий отклик. Таковы стихотворения «Вежливые командоры», «Пепел Одессы», «Крымское право»… В последнем из них есть строки: «За что Нахимов пал от пули?/ Куда Толбухин вёл полки?/ Мы лишь своё себе вернули./ И вновь терять не дураки…».

Автор призывает не осуждать мирных граждан братской страны за их проклятья: он живо сравнивает СВО с хирургической операцией по искоренению духовного недуга, одолевшего их, с лёгкой руки «неонацистских татей»:

 

… В час, когда нарыв созрел и вскрыт,

чем снята смертельная угроза,

пусть больной хирурга материт,

отходя от местного наркоза!

(«Боль»)

 

Прочувствованно, даже с восхищением автор пишет о поэтах Донбасса, которые тоже становятся для него источником вдохновенья:

 

Чернила их червлёны кровью,

глаза им жжёт пожарный чад,

и музы их, назло присловью,

под говор пушек не молчат.

 

Седой старпёр, старлей запаса,

ровняться с ними не берусь,

но сердцем я – с людьми Донбасса,

что бьются с нелюдью за Русь.

 

И я помалкивать не вправе:

родная речь – и меч, и щит –

в моих стихах о русской славе

во всеуслышанье звучит.

 

Конечно, яркая социальная ангажированность несёт с собою риски соскальзывания в публицистичность, что мы, например, видели подчас в творчестве Евтушенко. Не избежал этого в некоторых стихотворениях и Анатолий Вершинский. Но лирический пафос, горячая причастность к судьбам Родины, выливающаяся в поистине поэтические решения и находки, явно побеждает. А главное, его поэтическое слово созвучно биению сердец тех, кто сейчас на передовой и которых поэт называет с полным правом «Апостолами Победы».