От стихотворчества – к поэзии
О стихах Ол. Магнет и о типичных версификационных огрехах начинающих стихотворцев
№ 2024 / 31, 16.08.2024, автор: Константин КОМАРОВ (г. Екатеринбург)
Недавно мне на глаза попались стихи современной молодой поэтессы, пишущей и публикующейся под звучным и загадочным псевдонимом Ол. Магнет. Стихи эти показались мне довольно репрезентативными и наглядными в плане типологических параметров современной (в частности, молодой и в частности, «сетевой») «любительской» поэзии. О том, что мешает ей стать поэзией «профессиональной», и хочется поговорить на примере стихотворений Ол. Магнет.
В основе такого рода стихов лежит живое, искреннее переживание. Но в том-то и дело, что сама по себе искренность не делает зарифмованные строчки, расположенные в столбик, стихотворением, понимаемым здесь как художественно состоятельное и самодостаточное, эстетически целостное высказывание, за которым ощутимо «лица необщее выражение» (Боратынский) поэта, дыхание его «почвы и судьбы» (Пастернак), творческое «самостоянье» (Пушкин). Именно принципиальная, конституирующая новизна лирического «мессаджа», его плотность, концентрированность, энергоёмкость позволяют процессу стихосложения стать «колоссальным ускорителем сознания» (причём не только авторского, но и читательского), как определял этот удивительный и таинственный процесс Иосиф Бродский. А современный поэт Юрий Казарин справедливо говорит о том, что для стихотворения фундаментально важно присутствие в нём «трёх Э» – энигматичности (загадочности, тайны, чуда, «невыразимого»), эвристичности (новизны, открытия, удивления) и эксперимента.
Итак, что же мешает стихотворчеству Ол. Магнет – на первый взгляд, вполне гладкому, ровному и даже мелодичному – дотянуться до поэзии? Если отвечать обобщённо – абстракция и инерция (два главных, на мой взгляд, «врага» поэтического слова в принципе).
А теперь – подробнее и по пунктам:
1) Штампы и клише. Затёртые, многократно использованные и при этом никак не обыгранные образы, слова и словосочетания («Пламя свечи угасает», «новый судьбы виток», «боль разлуки») ведут к унификации авторской поэтики, а унифицированности поэтическое высказывание, призванное обновлять и освежать «готовые» смыслы, сопротивляется по природе своей, как сопротивляется оно всему банальному, линейному, очевидному, уплощающему объёмную сложность миробытия дурному «наивняку» («Любовь – необъяснимое явление», «без любви мир умирает», «любовь с нелюбовью не может дружить»).
2) Избыточный пафос. Холостая, интонационно не обусловленная «накрутка» ложной экспрессии («Кольцо горячих крепких рук», «клятвы не остались в силе», «душа дрожит, рыдает», «режет больнее ножа», душа иссохнет, став несчастной», «яркость жарких чувств», «души разбитой вечный плен») понижает и сводит на нет психологическую достоверность лирического высказывания. В результате переизбытка подобного пафоса аутотерапийный эффект стихотворений практически полностью замещает эффект собственно художественный, эстетический, а кондовая прямолинейность подменяет лирическую прямоту.
3) Сюжетная и мотивно-тематическая предсказуемость. Марина Цветаева точно сформулировала специфику творящего жеста поэта: «Поэт – издалека заводит речь. Поэта – далеко заводит речь». В представленной же подборке практически не ощущается этой провиденциальной захваченности речью, но, напротив, хватает излишнего, выхолащивающего, замедляющего и обедняющего стих «разжёвывания» очевидного: «может, солнце не погаснет, / Рассветы и закаты вновь придут» etc.
4) Речевая избыточность и необязательность. Часто она становится следствием стремления к «украшательству», к неверно понятой «поэтичности», когда пустопорожняя и мертворожденная «красивость» подменяет подлинную словесную красоту («мысли в плену паутины», «слёзы любви застывают», «кружит облако в призрачном вальсе», «рассыпались любви портреты»). Сюда же можно отнести синтаксическую невнятность, тяжеловесные инверсии («убили всё во мне живое», «забылись нежности куплеты») etc.
5) Интонационная вторичность. Так, в стихотворении про «милый двор» детства многие эпитеты («качели ржавые», «пёс старый») и общая ностальгически-элегийная тональность без индивидуализирующего ракурса, продуктивного смещения оптики, авторского «приращения смысла» приводят к тому, что стихотворение производит впечатление уже неоднократно читанного и слышанного.
6) Неточная, бедная, избитая рифма (тут-вокруг, могла-имена, боли-поле, надеждой-прежде, воспоминаний-знаю), расхолаживающая стих, размывающая цельность и «собранность» лирического сообщения. Конечно, неточную рифмовку можно использовать как приём, но для этого надо для начала овладеть рифмовкой точной. Много в представленной подборке глагольных рифм (выбегала-скрывала, стемнело-надела etc.), также эстетически не мотивированных и потому усиливающих стихотворную инерцию.
7) Стилистический разнобой. Не очень уютным выглядит в представленных стихах соседство высокой книжной лексики («сердечный друг», «новой жизни вехи», «не увижу тебя я воочию», «поцелуи жарких уст», «тоска и боль неугасимы») с лексикой нейтральной, общеупотребительной. Это смешение производит впечатление ненужной пестроты, вредит цельнооформленности и внутреннему единству стихотворений.
8) Языковые небрежности. Неуклюжесть в обращении с языком, в «преодолении материала» (Бродский) ведёт к неуклюжести в передающем мысль образе, к непреднамеренной пародийности, двуплановости, искусственности и невнятности звучания отдельных строк, к логическим нестыковкам: «в руках ты держишь беды», «плач волчьего степного воя» (плач воя?), «голос в ночи убивает» (а днём не убивает?), «спеют ягоды сочные» (если сочные, значит уже поспели), «люди с сердцем в тёмной власти» (???) etc.
9) Неоправданные ритмические нарушения и сбои. Их в подборке не так много («еслИ открыла ты конверт», «нотЫ тоски»), но каждый такой случай досаден, ибо ломает ритмический рисунок стихотворения.
Важно заметить, что в стихотворном тексте все указанные недочёты тесно взаимосвязаны, вытекают друг из друга и друг друга усиливают, тем самым, соответственно, ослабляя самоценность текста и его рецептивную состоятельность, силу его воздействия на читателя.
При всём при этом представленная подборка далеко не безнадёжна. Есть в ней своя атмосферность, эллиптичный динамизм («За мигом – миг. За годом – год»), живые, пластичные, отелесненные, легко визуализируемые образы («мозолят глаза часы»), точные и оригинальные эпитеты («гнилая лавка», «лица погасшие»), оксюмороны («в кухне звучит тишина»). Есть хорошие, гулкие рифмы (ночами-кричали), уместная звукопись («палач ты или врач»), парцелляция («Вечер. Холодно») и даже звукописная парцелляция («Осень. Восемь»). Присутствуют элементы лирической конкретики («Ветер кричит за окном, / будто явился с повинной»), диалогизм (явленный, в частности, в вопросах и восклицаниях разной степени риторичности), любопытные ритмические решения, анжамбеманы. Интересны попытки ролевой лирики. Довольно убедительно звучат финальные коды в стихотворениях «Мой милый двор…», «Я видел много боли», «Прости. В огне ведь нету брода…». Ориентируясь на эти удачи и «выдавливая по капле» указанные выше недостатки, Ол. Магнет может раскрыть свой потенциал и вырасти в интересного стихотворца, чего ей, равно как и многим молодым людям, пробующим себя в неблагодарном, но благородном стихотворческом ремесле, и остаётся пожелать.
Константин КОМАРОВ
Подборка рецензируемых стихотворений Ол. Магнет
* * *
Мой милый двор, давно я не был тут.
Гнилая лавка, где сидел ночами.
Качели ржавые, я помню, так кричали,
Что просыпались все вокруг.
Пёс старый лаял, если Светка,
Моя любимая соседка,
Тайком навстречу выбегала,
Ведь от родителей скрывала,
Что ждёт её сердечный друг,
Кольцо горячих крепких рук.
Быть может, зря тогда уехал,
Светили новой жизни вехи,
И клятвы не остались в силе…
Она любила как могла,
Но для меня важнее были
Совсем другие имена.
Второй этаж, квартира восемь.
– Дядь Миш, привет, а Света здесь?
– Привет, сынок… Молчала осень.
– Ты заходи… пальто повесь…
* * *
Я видел много боли,
И это не забыть,
Когда выходишь в поле,
То хочешь просто выть.
В глазах мелькают лица
Погасшие детей.
И под зонтом не скрыться
От слёз их матерей.
В руках ты держишь беды –
Для радости одной.
Бороться до победы.
Спасти любой ценой.
Душа дрожит, рыдает
От страха неудач.
Но только Бог решает,
Палач ты или врач.
* * *
Вечер. Холодно.
Пустая остановка.
Автобус только что ушёл.
Ты снова ждёшь.
Разбросанные мысли.
Не помнишь, как сюда добрёл.
Твои слова: «Ищи другую», –
Как звук ацтекского свистка,
Плач волчьего степного воя,
Навылет бьющая стрела…
Убили всё во мне живое,
И боль по венам потекла.
Вокруг темно. Погасли звёзды.
…И вдруг нахлынуло тепло.
Забилось сердце. Боль пропала.
А вот и солнце засияло
через разбитое стекло.
* * *
Осень. Восемь.
Мозолят глаза часы.
Сердце спросит:
Где же сегодня ты?
Ужин стынет. Стемнело.
Чайник давно вскипел.
Платье в цветы надела,
Как ты давно хотел.
Мысли в плену паутины.
Ветер кричит за окном,
Будто явился с повинной,
И пробивается в дом.
Пламя свечи угасает,
В кухне звучит тишина.
Дочка уже засыпает.
Сказки глава прочтена.
Слышу шаги за дверью.
Господи, хоть бы он!
Но расстрелял надежду
Про́клятый телефон.
Мёртвой рукой поднимаю
Трубку, от страха дрожа.
Голос в ночи убивает,
Режет больнее ножа.
Слёзы любви застывают.
По венам пустили ток.
Осень. Полночь.
Новый судьбы виток
* * *
У забора – малины кусты.
Спеют ягоды сочные.
Не придёшь собирать её ты.
Не увижу тебя я воочию.
После летней грозы во дворе
Дятел делает записи точные.
Сколько лет ты оставила мне
В этом райском саду одиночном?
Сколько лет… а быть может, минут…
Кружит облако в призрачном вальсе…
Видишь солнце? Его не убьют.
Ты бессмертна. Я догадался.
О тебе я шепчу и пою.
Жизнь плывёт золотою рыбкой.
И всё жду я в постылом раю
Лишь тебя. Лишь твою улыбку.
* * *
Давай не будем вспоминать
Закаты наши и рассветы.
Огонь уже давно погас,
Зима пришла на смену лету.
Прошли осенние дожди,
Забылись нежности куплеты.
Прошу тебя, меня не жди,
Рассыпались любви портреты.
А где художник, гений тот,
Что новый нам портрет напишет?..
За мигом – миг. За годом – год.
А музыка любви всё тише.
А музыка любви – зима,
Её хрустальное звучанье.
Ноты тоски. Не жду письма…
Созвездий вечное молчанье.
Сияет звёзд ночная рать
Над одинокою планетой…
Давай не будем вспоминать
Закаты наши и рассветы.
* * *
Любовь – необъяснимое явленье.
Если представить на мгновенье
Планету нашу без любви,
То, может, солнце не погаснет,
Рассветы и закаты вновь придут,
Но люди, с сердцем в тёмной власти,
Навряд ли счастье обретут.
Душа иссохнет, став несчастной,
Померкнет яркость жарких чувств,
И звёзды ясных глаз погаснут
Без поцелуев жарких уст.
Все в равнодушии утонут.
Исчезнут ласка и тепло.
Сердца пусты. Ни смеха и ни стона.
Бесстрастья мутное стекло.
Так что же это означает?
Любовь – источник жизни всей?
Да, без любви мир умирает:
Он станет облаком теней.
* * *
Чувства в рифму. Звучит красиво.
Мне без тебя – невыносимо.
Я и жива и мертва в одночасье.
Сердце моё разрывает на части.
Я понимаю, любить не заставить.
Но так тяжело отпустить и оставить.
Ещё тяжелее прощаться с надеждой,
Что ты не придёшь, и не будет, как прежде.
На вид я спокойна, но это в кавычках.
С собой монологи стали привычкой.
Пытаюсь понять: где жар огня?
Я чувствую: без тебя нет меня.
Мечтаю о счастье, что скоро наступит.
Что новая встреча все слёзы окупит.
Но мысли к тебе ведут во мгле,
Как будто других нет на этой земле.
Прошёл уже год, а как будто полдня,
С тех пор, как нет у тебя меня.
Умом понимаю, что нужно забыть.
Любовь с нелюбовью не может дружить.
* * *
Все говорят, что боль разлуки
Проходит через пару лет.
Но… десять лет любви и му́ки –
Рассветов в жизни только нет.
Все мысли – лабиринт сомненья:
Годами долгого пути
В иных плутают измереньях,
Не могут к выходу прийти.
Ещё я слышал, время лечит.
Могу сказать – святая ложь.
Сильнее сердце не калечит,
Но этим боли не помочь.
Мой разум храм воспоминаний
Построил из бетонных стен…
Как угодил я, сам не знаю,
В души разбитой вечный плен.
* * *
Прости. В огне ведь нету брода.
Если открыла ты конверт,
Спешу сказать тебе, родная:
Мне без тебя покоя нет.
Тоска и боль неугасимы.
Слезами залито стекло
Оконное… Так осень плачет.
По нашей радости, любви,
Живой, сияющей, горячей,
Стоящей храмом на Крови…
Мы думали, он будет вечен.
Но вмиг обрушилась стена.
Я тихо зажигаю свечи.
И я один. И ты одна.
Вот тень твоя во тьме ненастья,
Под жёлтым светом фонаря
Мелькнёт в подъезд… И я от счастья
иду скорей встречать тебя.
Дверь распахну… Шагов не слышу.
Поднялся к горлу горький ком.
Потери боль пошла по венам.
Всё как в тумане голубом.
Прости меня! В любовь не верил.
Теперь я чувствую одно:
Лишь ты – в любовь святую двери!
…Жаль, вместе быть не суждено.
Вот полночь мне часы пробили.
И я, закрыв глаза рукой,
Всё вспоминал, как мы любили,
Твои объятья… ангел мой.
И, взяв случайный лист бумаги,
Тебе письмо пишу я вновь –
Моя душа, моя отрада,
Моя судьба, моя любовь.
Можно было разобрать стихи и без упоминания имени автора. Ранить можно человека. Хотелось бы пожелать автору еще и текстовой плотности: главное не написать, а вычеркнуть. Дамы любят “красивости”, что тут поделать? Конечно, лучше нейтральная фраза, чем с “педалью”. Кстати, вспомнил. Юрий Кузнецов говорил, что есть три типа поэтесс: “кружевницы”, “истерички” и “подражательницы мужской поэзии”. Есть, конечно, и смешенные типы. Забавная характеристика, но, на мой взгляд, немного обидная. Мне почему-то больше нравится в хорошем смысле слова “женская поэзия”. Алла Головина, Наталия Крандиевская-Толстая, Галина Андреева. Сколько изящества, нежности, сдержанности в их поэзии. Надо признать, у дам в поэзии лучше получается наполнить природные чувства духовным содержанием. Автор статьи заслуживает добрых слов. Всем хороших и светлых дней!
ЭТО МИСТИФИКАЦИЯ, и ПРОФАНАЦИЯ
О чём свидетельствуют – женский портрет,
Стихи, написанные от мужского и женского имени,
по форме и по содержанию представляющие собой
набор стихотворных штампов.
цитирую
* * *
Мой милый двор, давно я не был тут.
Я видел много боли,
Твои слова: «Ищи другую», –
…Платье в цветы надела,
Как ты давно хотел.
Сколько лет ты оставила мне
Ты бессмертна. Я догадался.
…Я и жива и мертва в одночасье.
Ещё я слышал, время лечит.
Как угодил я, сам не знаю,
Спешу сказать тебе, родная:
Мне без тебя покоя нет.
Зачем Литроссия дурачит дураков и мудрячит мудрецов?
Интересный вопрос!
Николай Николаевич ЕРЁМИН,
Доктор Поэтических наук, КрасноАдск-КрасноРайск-КрасноЯрск 17 авгрусть 2024 г
Какая муть, что рецензируемые вирши, что словоблудие рецензента. Сумничал-с господин Комаров, себя любимого похвалил в основном, специалист доморощеный.
***
Стихотравмы, психострессы…
И – на это сто причин –
В «ЛитРоссии» поэтессы
Превращаются в мужчин…
И, страдая, ну-и-ну,
Улетают
На Луну…
– Ух-ты, ах-ты,
Все мы – космонавты!
Неспроста Крутой маршрут
Выбрал нас и там, и тут…
Очевидно:
Неспроста
В нём – и память, и мечта…
2024
Николай ЕРЁМИН 18 авгрусть 2024г
Да, верно.
Страшная гадость.
Откуда подборка этих стихов? Где выложена/напечатана? Почему именно эта?
Сразу диссонанс: фото дамы – гендерно-нейтральное имя+фамилия (м.б. и муж. и жен.) – стихи от мужского имени…
Одно из двух: или это мистификация, или попытка К.Комарова представить публике какую-то лично знакомую стихотворку…